Родители Элис жили вместе десять лет. Ее отец дрейфовал между разными работами – был механиком, работником на ферме, страховым агентом, инструктором йоги – и однажды, когда Элис было девять лет, он ушел, чтобы заниматься ландшафтным дизайном. К ужину, правда, вернулся. На следующий день ушел снова. Она помнит, как через пару часов спустилась тайком вниз по лестнице и сидела на стуле у окна гостиной, дожидаясь его, пока не заснула. Но отец так и не пришел домой. Мать готовила им завтрак – подала яичницу и слегка забродивший апельсиновый сок, купленный по дешевке.
– Когда папа вернется? – спросила Элис.
– Понятия не имею, – равнодушно ответила мать. – Вероятно, когда будет готов к этому.
Элис зарыдала, огорченная безразличным тоном матери. Она все-таки любила отца, несмотря на его неуравновешенный характер. В этом невинном возрасте она видела в нем только хорошее: у него были усы с закрученными кончиками, и он смешил ее, когда шевелил ими, словно персонаж мультфильма; он позволял ей съесть пончик целиком, не заставлял делиться; он учил ее плавать в муниципальном бассейне рядом с домом и оставлял время для подводного чаепития, которого Элис всегда ждала.
– Хватит плакать. – Жаклин подвинула к дочке тарелку с жидковатой яичницей. – Ешь быстрее. А то опоздаешь в школу.
Элис проглотила грусть вместе с завтраком, а Жаклин даже не попыталась утешить свою маленькую дочь. Элис помнила, как в тот момент она впервые разочаровалась в матери.
Со Стивом Дайканом мать встретилась на занятиях по фитнесу через год после ухода отца. Много лет она работала инструктором по аэробике, а Стив держал в Калифорнии успешную сеть фитнес-центров. Через шесть месяцев она собрала вещи и переехала с Элис на другой конец страны в большой дом Стива в Сан-Диего, построенный в стиле ранчо. Элис нашла Калифорнию слишком жаркой, слишком предсказуемой, без смены сезонов. В семнадцать лет она вернулась в Нью-Йорк, чтобы продолжить учебу в колледже. Элис любила мать, но ей не хватало более прямых и открытых отношений с ней, таких как у Нейта с его родителями. Она понимала, что нелегко быть матерью-одиночкой, но и ей самой было непросто расти рядом с женщиной, которая не ставила дочь на первое место.
– Жаклин, где зарядное устройство? – Из двери высунулась голова Стива.
– В моей сумке. В боковом кармане.
– Оки-доки. – Стив повернулся к Элис: – Доброе утро, детка. Как спалось? – Как и Жаклин, Стив был в прекрасной физической форме, несмотря на свои шестьдесят лет, и под майкой проступали его бицепсы.
– Хорошо, спасибо, – ответила Элис и встала, чтобы его обнять. – А ты как спал?
– Фантастически, – ответил он. – Я пришел за рабочими перчатками. Нейт сказал, что у тебя найдется для меня лишняя пара.
– Конечно. Сейчас я их достану. – Нейт и Стив совместными усилиями восстанавливали каменную тропинку к дому и готовили к ремонту подъездную дорогу. Элис с Нейтом жили в доме уже неделю, и список срочных дел рос каждый день с угрожающей скоростью. – Вот, держи. – Элис протянула Стиву перчатки, достав их из стоявшей в углу хозяйственной сумки и оторвав ярлычок с ценой.
– Спасибо, детка.
– Не за что, мам. Схожу за пластиком. Я быстро.
Мать что-то промычала в ответ, не открывая глаз. Стив протянул руку и слегка шлепнул ее по ягодице; Жаклин тут же открыла глаза.
– Стив!
Он рассмеялся и поцеловал ее взасос; Элис ушла.
Вскоре после того, как Нейт сделал ей предложение, Элис улетела на выходные в Сан-Диего навестить мать и сообщить ей эту новость. Они обе захмелели от белого вина, поэтому-то Элис и спросила у матери, в чем секрет ее долгих и счастливых отношений со Стивом.
– Секс как минимум дважды в неделю, – без колебаний ответила мать, а Элис тут же пожалела, что зря задала такой вопрос. – Ну, и я выбрала подходящего партнера, – добавила мать. Элис кивнула и с тайной усмешкой подумала, что, в отличие от матери, сама она поставила бы на первое место прежде всего это.
– Нейт, куда ты положил рулон пластика? – Элис выглянула из-за двери; теплый воздух приятно контрастировал с прохладой в доме.
– Он в подвале. В левом углу, возле велосипедов, – ответил Нейт и провел ладонью по мокрому лбу. В руках он держал совковую лопату, а Стив с поразительной легкостью тащил в руках большой каменный квадрат. – Хочешь, я сам принесу?
Да, принеси, пожалуйста, подумала Элис, но тут же покачала головой. Темный, сырой подвал наводил на нее жуть, но рано или поздно ей все равно придется идти туда – бельевая корзина была уже забита до отказа.
– Вам нужно еще что-нибудь, парни? Еще кофе? Воды?
– У нас все есть, – ответил Нейт и махнул рукой в сторону небольшого кулера, стоявшего слева от ступенек. И мужчины вернулись к работе, не успела Элис закрыть дверь.
В подвале она щелкнула выключателем и с боязнью посмотрела на шаткую лестницу. Единственная голая лампочка еле освещала помещение. Элис тяжело вздохнула, и затхлый воздух наполнил ее легкие. Деревянные ступеньки стонали под ее ногами. Она спустилась на грубый цементный пол и вскрикнула. Мимо нее проскользнула большая чешуйница, ища безопасность в тени, и нашла убежище под стиральной машиной.
– Тебя мне еще не хватало, – пробормотала Элис, по ее телу пробежали мурашки.
Пластик лежал в углу, как и сказал Нейт. Элис схватила упаковку и сунула под мышку, стремясь поскорее уйти из этого сырого холода, от чешуйниц и прочей живности, обитавшей в подвале этого старого дома. С учащенно бьющимся сердцем и вспотевшими от страха ладонями она стремительно помчалась к лестнице и не заметила деревянную поперечину.
Споткнувшись, она упала на пол и сидела потом, приходя в себя и хватая ртом воздух. Утром будет большой синяк на ноге. Она посветила фонариком, чтобы узнать, обо что споткнулась. На небольшой деревянной поперечине стояли пирамидой три картонных ящика. По обвисшим стенкам и помятым углам было ясно, что они находились там очень давно. Элис прочла надпись на одном из них:
Кухня
Должно быть, они принадлежали предыдущей владелице. Элис решила их не трогать и сообщить о них Беверли. Но любопытство пересилило. Элис сунула телефон под подбородок и осторожно подняла клапаны.
Направив свет на коробку, она рассмотрела журналы, пожалуй, их было две дюжины – все Ladies’ Home Journal с 1954 по 1957 год. Достала один из них, села на край деревяшки и полистала, забыв ненадолго про свои страхи.
Реклама сигарет, чулок, холодильников, пива («Не беспокойся, дорогая, у тебя хотя бы пиво не подгорит!»); все краски блеклые, шрифт серый, не то что в нынешних журналах. Она поморщилась при виде рекламы сыра Velveeta – блюда, где уголки сэндвича с жаренным на гриле сыром торчали из оранжевого супа, словно гребни айсберга. «Отвратительно», – пробормотала она и перелистнула еще несколько страниц.
Отложив журнал в сторону, Элис снова заглянула в коробку. Там лежали книги. Она вытащила одну из них и прочитала название на обложке:
Когда-то книга была красной, но за сменой лет заметно выцвела. Обложку обрамляли названия кулинарных категорий. Элис, наклонив голову, прочла:
Роллы. Пироги. Ланч. Напитки. Джемы. Желе. Блюда из птицы. Супы. Соленья. 725 проверенных рецептов.
Опираясь локтями о согнутые колени, Элис осторожно открыла старую книгу:
Элси Суонн, 1940
Она перелистнула желтые страницы. Таблицы сбалансированного питания: молочные продукты, цитрусовые, зеленые и желтые овощи, хлеб и крупы, мясо и яйца, рыбий жир в качестве добавки – особенно полезен для детей. Тут же советы для хозяек, как избежать переутомления, организуя праздничный обед. Элис обратилась к последним страницам: схема разделки туши говядины и подробное описание каждой из ее частей – от филейной до шеи.
Рецепты пирога со свининой, язык в желе, мясной хлеб с овсянкой и какой-то «Поркупин» – из шариков говяжьего фарша с рисом, которые должны томиться час в томатном супе (вот уж чего Элис точно не станет готовить). А еще бесчисленные заметки возле рецептов:
Обед в честь Элеанор (ей 13 лет) – восхитительно!
Для хорошего пищеварения!
Добавить сливочное масло!
Эта Элси Суонн не выпускала книгу из рук – сразу видно. Страницы в бурых пятнах. Значит, книга не лежала без дела, как книги Элис.
– Элис! – Мать стояла у двери подвала. – Ты нашла пластик?
– Да. Сейчас поднимусь, – Элис сложила журналы в коробку и взяла упаковку пластика. Она уже хотела подняться, но остановилась, решив прихватить интересную находку. Может, она и попробует что-нибудь приготовить, как советовала ей мама. Зажав ее под мышкой, она осторожно преодолела шаткие ступенькам и с облегчением выдохнула, когда темный подвал остался позади. Элис положила книгу на кухонный стол и снова посмотрела на обложку. Может, этой самой Элси Суонн они обязаны столькими слоями обоев? Теперь придется сдирать их со стен несколько дней.
10
14 октября 1955 года
6 ст. л. сливочного масла
½ чашки измельченного зеленого перца
1 чашка грибов, нарезанных кубиками
2 ст. л. муки
½ ч. л. соли
1 ч. л. паприки
1½ чашки горячего молока
1 чашка куриного бульона
3 чашки вареной курицы, нарезанной кубиками
1 чашка вареного гороха
1 ч. л. лукового сока
¼ чашки перца пименто, нарезанного тонкими ломтиками
2 ст. л. шерри
Растопите масло и потомите до мягкости зеленый перец и грибы. Убавьте огонь и, помешивая, добавьте в кастрюлю муку, соль и паприку. Через пару минут начните медленно подливать горячее молоко и куриный бульон, постоянно помешивая, пока соус не загустеет. Добавьте вареную курицу, горох и луковый сок. Перед подачей на стол добавьте пименто и шерри. К блюду подайте белый хлеб, обжаренный на сливочном масле и нарезанный клинышками.