– Какая великолепная страна! Посмотрите, Рабас, на это удивительное сочетание: дичь, сливки, вино… полноценное рагу!
Вдоль пруда, наполовину скрытого под сводом дубов, их окутало жужжание насекомых, в чьих крохотных крылышках переливчато пела вся жизнь этого лета.
Ротный офицер ожидал их прибытия в большом дворе. Он помог гостю и его «свите» выйти из кареты, а затем подвел к принцу, который с подчеркнутой любезностью пригласил их сесть. Довольно быстро они отбросили в сторону все излишние торжественные церемонности. Лакей принес им вермут, свежие сливки с добавлением абсента и корицы, а также фраппе с цитрусовым ликером.
Доден держался достойно и сдержанно, иногда размеренным тоном произнося афоризмы, которые вызывали у его королевского высочества восхищенные взгляды, когда ему удавалось уловить всю их глубину.
Затем было объявлено, что пора переходить к столу. Тот был накрыт со сдержанным и благородным вкусом. Навес и декор были выдержаны в нежно-голубом оттенке, который давал отдых глазам, не перенапрягая их и не отвлекая от настоящего занятия, коим являлось созерцание блюд.
– Мэтр, – сказал принц, обращаясь к своему гостю, – я не из тех, кто считает, что рецепт пиршества надо читать по карте краешком глаза, украдкой, как бы стыдливо. Без ложной скромности, о коей я даже не помышлял, позвольте моему ротному офицеру зачитать простое меню, которое я имею честь представить вам сегодня.
Все трое за столом замерли в предвкушении.
– Извольте, господин офицер, – приказал принц.
Положив ладонь на рукоять меча, офицер громким голосом и серьезным тоном произнес:
– Из супов будут:
суп из голубей,
суп с перепелами в кляре по-королевски,
суп с раками,
суп с фаршированными рулетиками из морских языков.
В качестве второго блюда – кабанчик с паштетом по-королевски и террином из фазанов с зелеными трюфелями.
Среди закусок:
куропатки на вертеле с кусочками ветчины,
фаршированная горлица,
две колбасы по-дельфийски,
фаршированная щука.
В качестве основной закуски:
два цыпленка, запеченных в сливках,
молодой кролик а-ля Сангарас,
дикие утки в устричном соусе.
Из вин для этой первой подачи блюд будет сухой херес, из белых вин – карбонье, лангон, мерсо и пуйи, из красных вин – шене, торин и сент-эстеф.
И пока на кухне будут готовить вторую подачу блюд, вам будет предложено кипрское вино из «Мальвазии» и португальская мадера.
Офицер поклонился, сняв с головы черную треуголку, украшенную пурпурно-золотой кокардой в цветах дома. Затем продолжил:
– Вторая подача блюд будет состоять из двух закусок, предшествующих четырем основным блюдам.
Среди закусок будет налим из Женевского озера по-вестфальски, а также речная форель по-шартрезски.
Из основных блюд будут поданы:
тушеная индейка,
говяжьи ребрышки по-голландски,
телячья грудинка со сдобным хлебом и фрикадельками из того же куска мяса
и баранья ножка в виде фаршированного филе.
К блюдам подадут четыре соуса:
острый,
холодный соус из вареного лука с уксусом,
соус из сыра с зеленой плесенью
и свиной соус.
А также три салата:
из трав,
из апельсинов
и из оливок.
В качестве дополнения к основным блюдам и салатам будут поданы горячие закуски:
паштет из лисичек,
гребешки в форме пагоды с шампанским,
спаржа,
жаркое из мяса,
молоки карпа под соусом бешамель,
а также трюфели под оливковым маслом.
Среди белых вин будет о-преньяк, мускат, фронтиньян, жюрансон и сейссель, среди красных – кот-сен-жак, кортайо-ан-невшатель, ришбур и романе-конти.
И пока будет готовиться третья подача блюд, вам будут предложены:
сорбеты по-мароккански,
токайские вина, а также вина гренаш и лакрима-кристи с подошвы самого Везувия.
Офицер снова отвесил несколько поклонов, а затем произнес:
– Третья подача блюд будет включать в себя:
густой панад с куриными белками,
концентрированный мясной бульон,
а также бульон, приготовленный на паровой бане.
В качестве закусок:
заливное из голов лосося,
холодец из кроликов,
гусь по-карманьолски,
гратен из жаворонков,
фазаны в горшочке,
террин из бекаса.
В качестве дополнительных закусок:
карпаччо из рыбы,
бланманже,
фуа-гра с перцем.
Среди десертов будут компоты, паштет и мармелад:
компот из айвы с красным соусом,
компот из персиков,
паштет из лесных орехов,
фиалковый мармелад.
Также будут поданы:
сладкие апельсины и груши в бренди,
конфеты с корицей и нарциссами жонкилля,
вафли с испанским вином,
рожки и пирожные,
марципаны в сладком соусе,
миндальные макаруны с легкой пропиткой,
мороженое из розовых лепестков, барбариса и граната,
выпечка из миндаля,
глазированные сыры,
а также освежающая вода с фенхелем, фисташками и оршадом.
Среди белых вин будет иворн, рошкорбон, пьи-нотр-дам и вувре, среди красных – шамбертен, мутон-лафит, эрмитаж и люнель. Затем последует розовое шампанское из виноградников Бузи, Верзене и Порту.
Кофе мокко. Белая ратафия из абрикосов Гренобля, а также мускатная и анисовая настойки.
Чтение этого роскошного меню заставило Додена слегка нахмурить брови. Не то чтобы он не был тронут количеством блюд. Он был из тех мужчин, чья изысканность в одежде и манере поведения, легкость в общении и утонченность в способах поглощения пищи обладали таким очарованием, что позволяли скрывать ему масштабы своего аппетита. Гурмэ не могло напугать ни одно меню на свете, даже если бы ему пришлось провести сутки за столом, он все равно насладился бы каждым блюдом с таким достоинством, что тут же бы отпали любые сомнения относительно вместительности его желудка. Как бы ни ломился стол от яств, он расправлялся с ними с таким аппетитом, но при этом с таким достоинством, что казалось, он ел одними губами. Невозмутимый, он чувствовал себя способным съесть столько, сколько не могла бы съесть лошадь. Но при зачитывании этого списка он попутно заметил несколько шокировавших его солецизмов в сочетании и последовательности вкусов, солецизмов, которые, несомненно, были вдохновлены стремлением скорее произвести впечатление, нежели отыскать истинную гармонию. Так, в качестве второго блюда он предпочел бы кабанчику телятину с фисташками, запеченную в кляре, учитывая, что справа был паштет по-королевски, а слева – террин из фазанов и три столь разных и противоположных друг другу по вкусу мяса никак не сочетались между собой. В закусках ему также не понравилось добавление ветчины, которая душила своими ароматами нежность куропатки, и телячью грудинку со сдобным хлебом он предпочел бы подавать под маринадом, а не с фрикадельками, чтобы обеспечить более плавный переход к третьей трапезе. В неменьший шок поверг его и выбор освежающего кортайо на фоне щедрого и пылкого кот-сен-жака, романе-конти и ришбура.
Трапеза проходила в соответствии с заявленным меню, однако с некоторыми неточностями в подаче вин к тем или иным блюдам, а также в выборе года. Как потом Доден объяснил Рабасу, сент-эстеф 1817 года, менее жесткий, более пылкий, несомненно, подошел бы больше урожая 1819 года к бледной на вкус телятине, которую вынесли в первую подачу.
Доден также заметил, что поданный хлеб качеством теста и степенью пропекания никоим образом не соответствовал блюдам, которые сопровождал, поскольку нельзя просто так без разбору совать багеты или батоны, бриоши или венские булки к мясу или салатам.
Блюда выносили одно за другим, и, пока лицо принца, чье уже раздувшееся величие тем не менее не особо сопротивлялось обилию яств и напитков, светилось от гордости, лицо короля гурманов становилось все суровее и серьезнее. Из вежливости он старался скрыть свое разочарование под маской дружелюбия, если не сказать снисходительности, потому что, будь его воля, она бы уже давно перешла в разряд оскорбительной гримасы. Ротный офицер, принявший напряженный и несколько спесивый вид, не мог не заметить, что между двумя высочествами назревала некая напряженность.
Рабас, обладающий великолепным чутьем и в силу своих профессиональных навыков умеющий читать настроение людей, следил за проявлением недовольства мэтра, безоговорочно одобрял его строгость, но пытался несколько сгладить его скрытый враждебный настрой при помощи разжигания в нем аппетита. Примирительная миссия давалась ему с трудом, учитывая и тот факт, что прямо сейчас он отказался бы от половины своих клиентов, лишь бы ему позволили расстегнуть свой плотно облегающий сюртук.
Доден ел осмысленно, но без энтузиазма, как человек, который хочет пройти весь путь до конца, прежде чем вынести свой вердикт. Он ел, ни на что не отвлекаясь, без колебаний осушая один за другим поставленные перед ним бокалы, которые сомелье автоматически наполнял. Обилие блюд и вина никак не могло повлиять на его безупречное самообладание, вызывавшее зависть и искреннее восхищение у более эмоционального принца Евразии.
Разговор за столом возобновлялся лишь изредка, словно темы для него были ограничены и присутствующие боялись исчерпать до конца трапезы самые безобидные и дозволенные из них.
Наконец появился десерт. Его высочество, который по несомненному обычаю вельмож уделял больше внимания самому себе, нежели гостям, ни в коей мере не смутила холодная сдержанность мэтра. Радуясь поданному угощению, он даже подумать не мог о том, что на гостей оно не произведет ровно никакого впечатления. Оставаясь по-прежнему милостивым и благосклонным, его высочество достиг той степени блаженства, когда, не щадя регалий и званий, можно было развеять все оставшиеся сомнения. Это был тот сладостный миг, когда простые смертные, сытые и напоенные, внезапно принимали решение отправиться на ратные подвиги, а государи сами по себе начинали править бескорыстно и справедливо.