Рецепт настоящей любви. 7 дней до лучших отношений и полного взаимопонимания — страница 7 из 25

Однажды, вернувшись домой в город после выходных, проведенных в лесу, Джули сказала:

– Хочу купить домик на острове.

Я опешил.

– Ни в коем случае, – сказал я. – Ни за что.

Спор вспыхнул, как спичка.

– Почему нет? – спросила Джули. – Мы можем себе это позволить!

Она перечислила все причины, по которым нужно приобрести дом. Я оспорил каждую из них – это непрактично. На самом деле мы не можем себе этого позволить. Мы ходили кругами. Мы начали так сильно ругаться из-за этого, что я стал просить окружающих порекомендовать психотерапевта, который помог бы разрешить этот конфликт. Я нашел психотерапевта, который, по моему мнению, подходил нам больше всего, и после первоначальной консультации у него возникло ощущение, что он будет на моей стороне (на самом деле не очень хорошая тактика при выборе психотерапевта!). Мы не смогли далеко продвинуться, занимаясь с психотерапевтом. Джули по-прежнему не могла понять, почему я не хотел думать о том, что было так важно для нее. А я по-прежнему не мог понять, почему Джули стала такой требовательной и упрямой. Нам не нужен был домик – наша жизнь в городе была просто замечательной.

Однажды психотерапевт сказал:

– Джон, послушай. Тебе необязательно уступать требованиям Джули. Твердо скажи ей, как вы поступите, и она со временем приспособится.

Я пришел в ужас. Мне было приятно иметь кого-то на своей стороне. Но то, что предложил психотерапевт, было похоже на ультиматум «либо по-моему, либо никак». И я не мог это принять.

– Джули, – сказал я, когда мы выходили из кабинета психотерапевта, – неужели я говорил тебе что-то похожее?

– Да, – сказала она, – так и есть.

Я по-прежнему не хотел покупать домик, но также был противником ультиматумов. Я не хотел основывать на них свой брак.

Вернувшись домой (и, увы, больше не вернувшись в кабинет нашего психотерапевта), мы наконец-то начали по-настоящему говорить о проблеме. Мы задавали друг другу вопросы. «Почему ты так сильно хочешь этот дом?», «Почему ты против того, чтобы переезжать туда?»

Джули рассказала, как росла в Портленде, штат Орегон, – урбанизированном населенном пункте, в котором был самый большой муниципальный парк дикой природы в стране. Дом, где она жила со своими родителями, находился всего в нескольких кварталах оттуда, и она, можно сказать, выросла в этом парке. Она часто приходила туда помечтать, побегать, скрыться от домашней суеты и постоянных ссор. Когда ей просто невыносимо было находиться дома, она ускользала через заднюю дверь и проводила ночные часы в лесу. Она влюбилась в деревья. В лесу она чувствовала себя более комфортно, чем среди людей. Для нее насыщенный, влажный запах земли и вечнозеленых растений стал запахом спокойствия и безопасности.

Переехав в Сиэтл, она искала уголок дикой природы, где снова могла бы чувствовать себя так же, и нашла его… на острове.

Я вырос в Бруклине и мог выбраться на природу, но ненадолго. Я отправлялся на пикник, расстилал плед, «а потом, вернувшись домой, как бы смывал с себя природу». Во время разговора я понял, что мое сопротивление было гораздо глубже, и связано оно было с моими родителями. Они жили в Вене, отец был раввином и изучал медицину, но молодой семье пришлось бежать от Холокоста. Они потеряли все, чем владели: квартиру, мебель, одежду, фотографии и семейные реликвии. Они спаслись, перейдя через Альпы в Швейцарию. В карманах у них был только кусочек сахара и лимон. Позже мои родители иммигрировали и прибыли ни с чем в Доминиканскую Республику, где впоследствии родился я.

Мой отец обычно говорил: «Не думай, что найдешь райский уголок, где проживешь всю жизнь. Ничто не вечно».

Таким образом, у меня сложилось стойкое убеждение, что лучше инвестировать не в личные вещи или собственность, а в образование, потому что его нельзя отнять, что бы ни случилось, оно всегда будет с тобой.

После этого разговора ничего не изменилось в наших финансах, симпатиях и антипатиях, в чертах характера обоих из нас. Однако важно, что более глубокое понимание друг друга предложило нам путь вперед. В итоге каждый из нас получил то, чего хотел, пойдя на компромисс: я согласился купить маленький домик на острове в том случае, если Джули согласится сохранить кошерную кухню в нашем доме (что было важно для меня). И если через два года я все еще буду чувствовать себя не в своей тарелке, то мы продадим дом.

Спойлер: мы не продали домик. Та наша ссора вывела нас на новый уровень – теперь мы живем на острове большую часть года. Более того, она привела нас к важной идее, которая стала огромным прорывом в нашей работе с парами. Мы называем это упражнением «мечты в конфликте». Это идея о том, что большинство конфликтов происходит на самом деле не из-за того, из-за чего люди начали ссориться, а из-за чего-то более глубокого, скрытого за нашими позициями.

Когда пары приходят в тупик, из-за которого невозможно даже спокойно поговорить о проблеме, часто под поверхностью скрывается нереализованная или даже неосознанная мечта.

Мы потратили так много времени на споры о том, можем ли мы позволить себе домик, что прошли годы, прежде чем мы наконец добрались до реального вопроса, на который каждому из нас нужно было ответить: «О чем вы мечтаете в этом вопросе и чего вы по-настоящему боитесь?»

Придя с этой идеей в Лабораторию и в наши мастерские по работе с парами, мы обнаружили, что такой подход к конфликту (размышление и разговор о мечтах каждого партнера) приводит к значительным прорывам в 87 % случаев – даже у пар с очень серьезными проблемами во взаимоотношениях [1]. Некоторым парам, пришедшим на семинар, но в процессе подавшим на развод, даже удалось снова наладить отношения!

О чем это нам говорит? Большинство конфликтов в конечном счете не связаны с чертами характера, или с тем, чья очередь мыть посуду, или с тем, сколько денег у вас хранится в банке. Речь идет о мечтах, системе ценностей, образе мыслей, истории, иногда даже истории нескольких поколений. Вот почему карты любви и вопросы так важны.

Чем тщательнее вы составите карту внутреннего мира друг друга, тем полнее будете понимать не только представления вашего партнера о будущем, но и его прошлое, то, как оно повлияло на него. В нашем случае в картах любви было несколько больших слепых зон. Чем тщательнее вы будете их заполнять, тем лучше будете понимать – в буквальном смысле – откуда пришел ваш партнер. Мы постоянно используем эту фразу, но поразительно, насколько точно она может описывать ваше знание друг о друге. У вас обоих была целая жизнь до того, как вы встретили друг друга. Вы родом из своей собственной уникальной «страны» – со своей историей, болью и радостью, бесконечными деталями и нюансами, – а ваш партнер родом из другой. Когда вы стремитесь составить карту «места», откуда родом ваш партнер, вам нужно понимать, что «составление карты» никогда не завершится. Изучение того, кто ваш партнер и как он может измениться с течением времени – это увлекательный проект длиною в жизнь. Мы можем обещать вам одно: если вы будете подходить к своему партнеру с любопытством, интересным открытиям не будет числа! Даже после длительной совместной жизни все равно найдутся новые страницы, которые вы еще не успели прочесть.

Станьте топографом, составьте карту

Уильям и Марианна уже много лет живут на острове Оркас в штате Вашингтон. Как и многие живущие здесь люди, они переехали туда, чтобы поменять образ жизни: жить просто и разумно, использовать только то, что необходимо, обходиться малым. Бо́льшую часть продуктов они выращивают в своем саду, и Марианна гордится тем, что сама чинит сломанную технику и мебель. Свой дом они тоже построили сами. Их повседневная жизнь – это колея, вырытая частым повторением одного и того же. Они прекрасно ладят друг с другом, но иногда беспокоятся, что им становится скучно.

Из-за комфорта и легкости зрелой любви нам может не хватать свежести и волнения влюбленности. Мы можем думать, что уже все знаем друг про друга, но это в корне не верно. Что произойдет, когда мы снова начнем задавать серьезные вопросы? Сюрприз.

Уильям и Марианна в течение многих лет не могли разобраться со сломанной духовкой. Это была одна из тех вещей, которые она все время собиралась починить, но не успевала. Кроме того, можно было просто использовать плиту. Они жили со сломанной духовкой в течение пятнадцати лет.

Затем началась пандемия COVID-19, и Уильям и Марианна оказались запертыми дома. Однажды Марианна спросила Уильяма, чем бы ему хотелось заняться.

– Единственное, чего я хочу, – это печь, но духовка сломана, – сказал он. – А мы не можем ее починить? Я бы с удовольствием что-нибудь испек!

Марианна была поражена – за все эти годы Уильям ни разу не проявил ни малейшего интереса к выпечке.

– Что ж, – сказала она, – хорошо, если ты так сильно этого хочешь.

Они впервые позвали мастера, который быстро починил духовку. И, о чудо, Уильям оказался потрясающим пекарем. Он сразу же начал выпекать великолепные буханки хлеба из ржаного и кислого теста, а также всевозможные торты, печенья и кексы. Это было сплошное наслаждение. Сейчас они вместе работают над проектами по выпечке, и Уильям рассказал ей о том, как научился печь хлеб и почему ему это нравится. Так всплыли разные детские воспоминания, о которых Марианна никогда раньше не слышала. Он сказал, что всегда мечтал когда-нибудь открыть пекарню.

Для них это было замечательное занятие – они проводили время вместе, веселились, снова говорили о будущем – но все эти годы Марианна просто понятия не имела о таланте мужа.

Это ваша цель на сегодня и на всю оставшуюся неделю – стать топографом. Создателем карты любви. Представьте, что это ваша работа: вы отправляетесь в место, которое, как вам кажется, вы хорошо знаете, но вам нужно внимательно осмотреться вокруг. Что изменилось? Где находятся «белые пятна» на карте?

После тридцати четырех лет брака я обновляю карту любви Джули каждый день. Мне всегда интересно: что у нее сейчас на уме? Чем она занята? О чем она беспокоится? Чего она с нетерпением ждет? Что нового происходит в нашей жизни (новые друзья, новый распорядок дня, возможность стать бабушкой и дедушкой)? Что она думает по тому или иному поводу? Что я знаю о ней прямо сейчас и чего не знаю?