Н-да… Восемь миллионов за такую операцию, можно сказать, семечки. Тем более что «сильфида», пусть даже краденая, стоит гораздо больше. Костя, хват, почти задаром такую махинацию провернет… что свидетели ему не нужны.
«Я — покойник, — вяло подумал Игнат. — Свидетелей в таких делах не оставляют».
А что начнется в конторе, когда рекрут-Котов принесет в клюве эдакую весть?
Н-да, попадос со всех сторон. Контора будет бдеть об интересах государства, чьи биржи всколыхнутся…
«Бедная Вероника, — почему-то соскользнул с высокого Игнат. — Пока ее особенно не трогают, не принуждают… как только я известие доставлю… вцепятся в горло и руки выкрутят. Заставят проявить лояльность к Топляку».
— О чем задумался? — спросил Константин.
— О разном. О суетном и о смерти.
— Эка тебя понесло. Не надо, Котик, помирать. Ты мне еще нужен.
— А после?
— В смысле? — Топляк изобразил непонимание.
— Ну-у-у… Я не могу быть уверен, что ты не используешь меня втемную, причем поставив на передний план. Я появлюсь в том городе, а ты через пару дней попросту ликвидируешь Чудова, чтобы его девочка метнулась к кубышке и привела меня к архиву, так? Но если я вляпаюсь… это уже мои проблемы, ты — в стороне.
— Обидел, — с горечью сказал Топляк.
— Костя, у тебя в том городе уже работает человек. Что он готовит — расставание девочки с бойфрендом или снайперскую лежку?
Тополев фыркнул и неожиданно расхохотался. Причем так искренне, что Игнат поверил: он только что сморозил чушь.
Давясь смехом, Костя крикнул:
— Эй!
Дверь кабинета распахнулась, и в проеме возник Марат. Веселый Тополев несколько раз махнул ладонью, изображая жест «давай, давай сюда». Но бывший борец почему-то закрыл дверь с той стороны.
Продолжая басисто похохатывать, Константин сказал:
— Сейчас, Кот, я познакомлю тебя со своим «снайпером». Ох, насмешил, ей-богу, молодец…
У Котова появилось смутное ощущение, что его снова развели. Непонятно как, незнамо на чем, но Тополев опять вел свою партию первой скрипкой. Игнат только ноты перед ним переворачивал.
Дверь снова распахнулась и пропустила в кабинет невысокую элегантную шатенку неопределенного возраста, в отличном костюме расцветки «гусиная лапка» и лакированных шнурованных ботиночках, которые с одинаковым восторгом могут носить и продвинутые бабушки, и их внучки. Элегантная мадам быстро что-то пережевывала и старалась проглотить.
До Котова дотянулся аромат ее изысканных духов…
Тополев, встречая даму, встал с дивана.
— Клара Геннадиевна, звезда моя. Всем ли довольна?
— Пахлава, Костенька, изумительная! Попроси, пожалуйста, принести мне еще кофе.
— Обязательно. Марат! — Отправив помощника к официанту, Федорович широко повел рукой. — Позволь, душа моя, представить тебе Игната. Я тебе о нем рассказывал.
— Как же, как же…
— Игнат, перед тобой бесподобная Клара Геннадиевна, — понизил голос до доверительного шепота, — поверь мне, Кот, если бы тетя Клара умела еще и сейфы вскрывать, ты бы мне в жизни не понадобился.
Мадам, которой можно было дать и шестьдесят лет, и сорок пять, кокетливо заслонила глаза крохотной расправленной ладошкой.
На Котова все более накатывало ощущение, что перед ним, единственным здесь зрителем, разыгрывают спектакль. Дуэт из Федоровича и тети Клары давно сыгран, из-под расправленных пальцев жеманничающей Клары на Котова нацелен цепкий взгляд.
Занятная особа.
Тетя Клара мило попросила «племянника» переставить стул от стены к столу — на низкий диван мудро не уселась, — приземлилась напротив двух мужчин и сразу превратилась из кокетливой девчонки в осанистую бизнесвумен. С хорошим стилем, острым носиком, отличным клатчем на коленках.
Очень интригующая особа. Она мгновенно уловила шутливое настроение Кости, подстроилась и отыграла пас. Непростые роли шаловливой барышни и гендиректора ей удались одинаково. Если добавить в воображении к ее небольшому росту сантиметров десять каблука, то фиг представишь, насколько ее амплуа расширится.
Мошенница с приличным опытом?
Пожалуй. Игнат помнил времена, когда Константин Федорович, даже уже значительно разбогатевший, снимал стресс, подключаясь к лохотрону знакомых пацанов. Любил немного пошалить, проказник, прикинуться перед простым народом.
Эта Клара, судя по возрасту, вполне могла работать в бригаде таких вот уличных разводил.
— Игнат, я думаю, последний твой вопрос мы можем снять? — с проклюнувшейся суровостью поинтересовался Тополев.
Может быть, рассчитывал, что Котов будет извиняться?
— Сняли, Костя.
— Рад. Спроси у Клары Геннадиевны обо всем, что тебя интересует, — позволил Костя и откинулся на спинку дивана, как бы оставляя на сцене только двух актеров.
Котов изобрел вопрос и понял: ему не удалось избавиться от ощущения налета театральности на происходящем.
— В каком амплуа вы появились возле Дарьи, Клара Геннадиевна?
Мадам на секунду приподняла идеальные брови. Вероятно, удивилась выбору слова «амплуа». Но не стала заострять внимание на пустяках.
— Из собранного на Дашу досье мне удалось понять, что она очень одинока. Нет подруги, с которой она бы ежедневно перезванивалась, коллеги — подчиненные, не ровня. Даша целиком посвятила себя работе и… Руслану. Приблизиться вплотную мне, увы, не удалось. Хотя такой девушке просто необходима, как мне кажется, наперсница. Друг, собеседник. Выбирать амплуа мне было не из чего, приблизиться не получилось, я устроилась на работу в ее кафе… — Клара Геннадиевна весело хмыкнула, — посудомойкой. Которые всегда нужны.
Многоговорящий факт, подумал Котов. Лощеная мадам… в посудомойки… Кто вы, Клара Геннадиевна? Почему кладете грудь на чужие амбразуры?
Котов перевел взгляд на безупречный маникюр мадам.
— Работаю в перчатках, — усмехнулась тетушка. — Придерживаюсь поведения вдовствующей герцогини в стесненных обстоятельствах… над которыми никто не властен.
— Таинственность плюс чашечка кофе, вовремя поданная одинокой бедной девочке?
— Вы верно поняли, Игнат. Чашка кофе и ласковое слово.
— Не реагирует?
— Не-а, — жизнерадостно подтвердила нынешняя посудомойка. — Любезна, но не более. А как я знаю, Игнат, у вас есть ровня для Дашеньки? Из маленького городка, как понимаете, все лучшие кадры утекают в столицу. Даша задыхается без хорошего технолога. Ваша Вероника ведь закончила политехнический колледж?
Котов молчал. Уже понятно, что без Вероники в этом деле никак и никуда, но все не мог заставить себя поставить собственную подпись под принятым другими людьми решением. Он чувствовал, он понимал: Ника ни за что не согласится участвовать в афере! Другая выделка у нее, авантюризма ни на грош.
И едва ли ее можно подкупить или заставить. Она «сильфиду» полицейским отдала — не дрогнула. А после самого Котова — на его поле! — обыграла будь здоров.
Цельнометаллическая барышня, без пустот внутри.
— Клара Геннадиевна…
— Можно просто тетя Клара.
— Тетя Клара, Константин, — Котов обвел собеседников удрученным взглядом, — Вероника… мягко выражаясь, сложная персона. Она может отказаться. Да нет, что я говорю, она обязательно откажется!
— Работать за пару миллионов евро? — удивился Тополев. — Ты же не пожадничаешь, поделишься.
— Не в этом дело, — покривился вор. — Она вообще не по этим делам. Жанне пришлось прилично надавить, чтобы Ника вписалась в тему с Сальниковыми.
— Так она Жанкина креатура, не твоя?
— Все еще хуже. Жанне как-то понадобилась помощь полицейского, она к Нике обратилась, и та свела ее с Максимом. А помощь нужна была особая. Мент просьбу выполнил, денежки взял, и Нике потом уже некуда было деваться. Сложно с ней…
Тетя Клара перебила:
— Пустяки. Позвольте мне с Никой переговорить, и я все решу. Обещаю.
— Маловероятно, она ершистая, — продолжил настаивать вор. — Ника еще не оправилась от ужаса с «сильфидой», мне пришлось даже пообещать, что я оставлю их с Максом в покое…
— И все-таки я с ней поговорю.
— Угу. И отправит она вас, тетя Клара, лесом. В самый твердый пень.
— А, чепуха. — Миниатюрная Кларина ладошка беспечно взметнулась вверх. — Чего я в том лесе не видела, мальчики? И вообще… ну кто обидит бабушку? — кокетливо чирикнула мадам, в любой момент, как понимал Котов, способная клацнуть волчьими зубами. — Там и делов-то… С моими наработками Вероника легко войдет в доверие к Дарье, найдет контакт. Я — на подхвате, подстрахую.
— То есть… — Котов поглядел на Тополева.
— Тетя Клара работает с вами, — твердо заявил тот. — Это не обсуждается.
— Понятно. — Игнат упрямо наклонил голову, бросил на Тополева мрачный взгляд…
— Мальчики, мальчики, — всполошилась бизнесвумен, по совместительству посудомойка, — не надо ссориться! Зачем? Я, Игнат, буду только помогать, на роль лидера не претендую. И можете мне поверить, ничего вам не напорчу. Правда, Костя? Игнат — главный, я лишь оказываю помощь.
— И кофе им подносишь, — буркнул Костя. — Куда, кстати, Марат запропастился? С этим чертовым кофе.
Примерно через полчаса Кот вышел из ресторана через служебную дверь. И хмуро потопал к джипу на парковке.
— Куда? — спросил усаживающегося пассажира водитель.
— Где брал. Домой.
Еще через час Котов выстраивал доклад перед майором ФСБ и уже двумя полицейскими капитанами. В гостиной его наемной квартиры теперь обосновался дополнительный полицейский, капитан Ковалев, по необходимости приписанный к группе разработчиков Тополева.
Котов рассказывал о встрече с Тополевым. В принципе, он загодя готовился к тому, что принесенное известие об архиве, накопленном толковым юристом с середины девяностых, поднимет сильную волну. Но он никак не ожидал цунами. Едва отчет коснулся сути поставленной Топляком задачи, фээсбэшника Андреевича прямо-таки смыло с дивана.
— Сделай паузу, Игнат, — попросил майор и, поправив на вспотевшем носу очки, метнулся к кухне, на ходу набирая на телефоне вызов.