ая пьеса явилась лучшей рекомендацией, и одновременно зачлась Кике, как вступительные экзамены по литературе и правописанию… Кике, неужели ты не наделал ошибок?
— Папа! — с обидой протянул юноша. — Что это с тобой? Я десять раз все перечитывал и вылизывал. Я просто постарался, понимаешь?
Алехандро кивнул и снова обратился к жене:
— В письме написано, что после дополнительного объявления о начале учебного года, которое будет опубликовано в последних числах августа в «Эль Универсаль», надо прибыть в Валенсию для короткого собеседования и размещения… — повернувшись к сыну, Алехандро добавил: — Как я понимаю, именно с этим объявлением газету ты и держишь сейчас в руках?
— Да, отец, — сказал Кике.
— И когда же нужно прибыть «для короткого собеседования»?
Кике опустил голову.
— Завтра…
Брови отца поползли вверх.
— Вот как? — заметил он. — Непонятная спешка. Ну да ладно. Я так понимаю, что ты горишь желанием хлебнуть вольных ветров и готов пуститься в путешествие даже с закрытыми глазами?
Вид Кике показывал, что именно так и было.
— У тебя есть целый день, — сказал Алехандро. — Собирай чемоданы, сынок. Исамар тебе поможет, правда?
На глаза молодой женщины навернулись слезы.
— Что? — переспросила она. — Кике вот так просто и уедет? Вдруг, ни с того, ни с сего?
— Перестань, любимая, — мягко остановил жену Алехандро. — У парня появилось серьезное увлечение. Он думал об этом не один день, и теперь должен поступать так, как наметил, ты сейчас плачешь, но это происходит только потому, что ты привыкла к его присутствию.
Исамар до сих пор не имела детей. Поэтому она действительно сильно привязалась к быстро взрослевшему Кике.
— Валенсия расположена вовсе недалеко, — добавил Алехандро. — И мы будем навещать его, как и он будет приезжать к нам… Сынок, я завтра утром позвоню управляющему, что не пойду на работу, и сам отвезу тебя на машине в Валенсию…
— Папа! — прервал отца Кике. — Я бы попросил тебя этого не делать.
— Но почему?
— Потому что я хочу появиться в Валенсии как взрослый и самостоятельный мужчина. Не обижайся, и ты, Исамар, не плачь. Я поеду туда на автобусе.
С этими словами юноша поднялся из-за стола, поцеловал в щеку молодую женщину, заменявшую ему мать, и вышел из столовой.
Когда они остались одни, Исамар сказала:
— Теперь мне надо будет найти работу…
— Зачем?
— Когда у нас жил Кике, я чувствовала, что нужна ему. Но он рос и вот стал взрослым. К тому же… — Она вдруг снова расплакалась. — Алехандро! У нас до сих пор нет детей! О Господи, я просто обязана вырваться из этого мира, из этого дома хоть на несколько часов в день, пока не сошла с ума!
Муж обнял ее за плечи и стал говорить на ухо, ласково поглаживая по голове:
— Зачем тебе работать, милая Исамар? Я, как и мой брат Гильермо, принципиально не стал пользоваться деньгами моего покойного отца, но мы с тобой обеспечены. Я архитектор, у меня частная контора. Дела идут в гору, заказы так и сыплются…
Исамар оторвалась от мужа:
— Не в деньгах дело, — сказала она. — Пойми, любимый, мне нужно чем-то заниматься, как-то проявлять себя. Чтобы мы с тобой были, так сказать, наравне.
— Давай, я устрою тебя к себе! — предложил Алехандро.
Исамар покачала головой.
— Нет, я найду другую фирму. Если я стану работать у тебя, на это косо посмотрят твои сотрудники. Работать у тебя — это все равно, как брать у тебя часть твоей зарплаты. Нет, я самостоятельно устроюсь.
Алехандро вздохнул:
— Как знаешь, — сказал он.
В понедельник Алехандро по настоянию Кике пошел на работу. К автобусу юношу провожала одна Исамар.
Кике сам нес чемодан и спортивную сумку. Он был нетерпелив и обгонял молодую женщину, которая все время его просила идти не так быстро.
Умоляю, Кике, не торопись, — говорила Исамар. — До автобуса еще уйма времени.
И все-таки они пришли на станцию за полчаса до отправления маршрута на Валенсию. Пришлось присесть в полупустом зале ожидания.
Кике оставил вещи на Исамар и, сбегав на улицу, купил себе и ей мороженое.
— Почему ты выбрал автобус? — спрашивала Исамар. — Мог бы отправиться морем, катером!
— Катером дороже, к тому же я плохо переношу качку, — сказал юноша.
Через стеклянную стену они заметили, как к стоянке подошел автобус.
— Пора, — сказал Кике, и они поднялись.
Автобус был полупустым. Юноша занес вещи в салон, бросил их на свое место и снова вышел наружу.
— Ну пока, — сказал он, торопливо целуя Исамар. — Слушай, совершенно нс плачь, не беспокойся обо мне, поняла? Ты, когда не плачешь, такая красивая, я даже… Немного завидую отцу!
Исамар опешила от такого комплимента, но потом поняла, что юноша просто первый раз попробовал повести себя с ней как взрослый мужчина. Это растрогало Исамар.
— Ах ты, мой кавалер! — сказала молодая женщина и обняла Кике. — Вот, держи!
Она пришлепнула ему на лацкан пиджака цветную наклейку с надписью большими буквами «КИКЕ».
Юноша поморщился, но снова поцеловал Исамар и повернулся, чтобы забраться по ступенькам внутрь салона.
— Отправляемся, «КИКЕ»! — заметил ему с ухмылкой водитель автобуса.
Юноша помахал Исамар через окно. Водитель закрыл дверь, после чего автобус неторопливо тронулся с места и покатил по улицам Каракаса.
Наклейка, которой Исамар «наградила» Кике, была одной из многих, продававшихся на каждом углу с самыми разнообразными именами. Эта мода пришла из Соединенных Штатов, некоторые молодые люди всерьез полагали, что так легче знакомиться. Существовала даже определенная мода на такие наклейки-имена.
Но Кике не считал это ни модным, ни красивым. Он решительно сорвал наклейку, как только автобус повернул за угол, скрывшись от Исамар. Юноша любил жену отца, но всему были пределы.
Через два часа автобус прибыл в Валенсию. Кике еще раз посмотрел на газету и отправился искать университет сеньора Маркеса по указанному адресу.
Нужная улица оказалась недалеко от автовокзала. Юноше не пришлось брать такси. Кике был удивлен тем, что новый частный университет располагался в таком богатом и старом, судя по внешнему виду, ансамбле зданий, окруженном невысокой каменной стеной.
Около главного строения располагались несколько других. Кике надо было найти администрацию, и он задумался, где ее искать.
Лужайка перед аркой была полна такими как он молодыми людьми. «Неужели столько талантов?» — подумал Кике. Он с любопытством осматривал будущих сокурсников. Некоторые были как и он с вещами, многие были с родителями, тут же стояли автомобили. Мамы и папы давали последние наставления.
«А вот я приехал как самостоятельный человек, похвалил себя Кике. — Кто-то с родителями, а я сам по себе…»
— Извините, — обратился юноша к двум парням, что-то оживленно обсуждавшим. — Извините, не могли бы вы сказать…
Парни не обратили на Кике внимания. Они вдруг сорвались с места и быстро пошли вдоль каменной ограды университета.
Кике ничего не оставалось делать, как пожать плечами и обратиться к симпатичным девушкам, увлеченно жующим мороженое:
— Извините, я ищу администрацию…
Девушка повыше посмотрела на Кике, хитро усмехнулась и показала рукой:
— Вы должны пройти под арку, потом направо…
— Налево! — поправила ее подруга.
— Налево, — подхватила высокая девушка. — Потом направо, снова налево…
— Там будем вход, — перебила говорившую голубоглазая низенькая девушка. — Но вы пройдете мимо него, потом свернете налево…
— Направо! — строго поправила высокая.
— Направо! — согласилась низенькая. — Через шагов двадцать увйдите еще вход, туда зайдете…
— И слева будет администрация, — сказала высокая. — Вы сразу заметите, там такие окошки, как в кинотеатре, в билетных кассах…
— Вы поняли! — скорее утвердительно, чем вопросительно произнесла низкая девушка. — Вы быстро найдете, ошибиться очень трудно…
— Спасибо, — поблагодарил слегка ошарашенный Кике.
Из всех объяснений он понял только, что административная служба располагалась не в главном здании, а в одном из второстепенных, и что там есть окошки.
Он неуверенно прошел под арку и двинулся налево.
Двое рабочих вышли из здания и повесили у входа роскошную вывеску: «Университет театральных искусств. Владелец: дон Леонсио Маркес. Административный корпус».
Юноша вздохнул с облегчением.
— Ну что, пройдем внутрь и встретимся с доном Леонсио? — сказал Кике самому себе и двинулся к крыльцу с лепной оградой.
Против ожидаемого, холл здания оказался вполне современным. Он действительно напоминал зал продажи билетов: до блеска начищенный пол, строгие четырехугольные колонны, мягкие кресла и диваны у больших напольных горшков с комнатными растениями, вдали прозрачная стеклянная стена с несколькими окошками. У окошек в очередях стояли поступающие в университет.
Кике стал в хвост короткой очереди. Через некоторое время юноша оказался у окошка и протянул документы.
— Сеньор Энрико Мальдонадо? — спросила служащая.
Кике кивнул.
— Ваши предварительные данные есть в нашем компьютере, — принялась объяснять дама. — Будьте добры заполнить анкету, это и есть то собеседование, о котором вам сообщал сеньор Маркес.
— Анкету? — переспросил Кике, в то время, как служащая протянула ему сложенный пополам листок бумаги. — А с самим сеньором Маркесом я не встречусь?
— В этом нет необходимости, — улыбнулась женщина. — К тому же, сеньор Маркес сегодня утром уехал в Маракайбо, его позвали туда неотложные дела. Но вы не волнуйтесь, вас мы устроим, ведь вы приняты, как и все, чьи данные есть в компьютере… Вы сейчас заполните анкету, я ее введу в банк данных. Когда сеньор Маркес вернется, он ознакомится со сведениями о вас. Если надо, он вас вызовет…
Кике растерянно кивнул и отошел от окошка с анкетой в руке. Он устроился на одном из диванов, заполнил анкету, и через четверь часа протягивал ее служащей.