— Как-нибудь, — буркнул Гильермо.
— Что-то уже придумал?
Вопрос прозвучал с надеждой. «Конечно, я его понимаю, — подумал Гильермо. — Он готов часами рассуждать о том, как выйдет на свободу. Бедный Алехандро…»
Гильермо не хотел признаваться, что ничего не придумал. Он помолчал, решив оставить брату надежду.
Вошел надзиратель.
— Пора, сеньор адвокат, — сказал он. — Извините, что напоминаю, но…
— Все нормально, — ответил Гильермо. — Спасибо, вы нам очень помогли.
Надзиратель увел Алехандро. Следом за ними вышел и Гильермо. Не беда, что он ничего не придумал. Судя по словам Алехандро, у него появился единомышленник. Вместе с Родриго Санчесом Бональдо они что-то придумают.
Глава 17
Исабела и Кике раскрашивали декорации на сцене. Ожидалась постановка учебной пьесы, взять на себя оформление декораций дала задание донья Ламеда. Она попросила об этом Исабелу, так как девушка неплохо рисовала. Исабела решила, что ей будет помогать Кике.
Как Мальдонадо не упирался, все же был вынужден уступить настойчивым просьбам соседки, которая, к тому же, заявила безапелляционно:
— Хочешь — не хочешь, но тебе придется это делать!
— Почему это?
— Я уже известила донью Ламеду. Или ты предпочтешь огорчить ее?
Парень не был доволен, потому оставался хмурым и целиком сосредоточенным на работе. Девушка весело напевала отрывки из какой-то арии.
Мальдонадо нравился ее голос, высокий и на удивление чистый. Как-то Исабела сказала ему, что нигде не училась петь, на что Кике ответил:
— Такого просто не может быть. У тебя получается профессионально!
— Спасибо, соседушка! — просияла тогда девушка. — Это поможет мне, когда я буду искать работу.
Но теперь Кике не обращал внимания на ее голос. Исабела же, помня, что парню нравилось ее пение, специально напевала, искоса при этом посматривая на Кике.
В конце концов, она нашла тему для разговора:
— Послушай, как это у тебя получается — так красить?
Юноша вздрогнул от ее возгласа.
— Что такое?
Исабела показала на Кике кистью, зажатой в правой руке:
— До каких пор ты будешь таким чистеньким? Посмотри на меня, я измазана с головы до ног, а ты нет!
Комбинезон девушки отливал всеми цветами радуги, рабочая одежда Кике оставалось безупречно серой.
— Нет, как такое может происходить, — не успокаивалась Исабела, ободренная тем, что только что услышала голос парня. — Я сразу стала похожей на попугая, а на тебе — ни пятнышка! — Она хитро посмотрела на него. Спорим, ты и в детстве был чистюлей!
Кике поморщился.
— Исабела, перестань. От твоей болтовни болит голова.
Девушка опустила кисть.
— Кике, да что с тобой? — воскликнула она. — Я просто из кожи вон лезу, чтобы разговорить тебя, а ты такой молчаливый! За все время даже двух слов не сказал!
«Господи, она действительно не понимает причины моего плохого настроения», — подумал Мальдонадо и сказал как можно более небрежно:
— Если раньше у тебя были просто ухажеры, то теперь появился жених. Я просто гадал, пригласишь ли ты меня на свадьбу?
— О, Боже, милый Кике! — изумленно промолвила девушка. — Свадьбы не будет, я не выйду за Пепико.
Кике заметил, что настроение его после этих слов не улучшилось.
— Отлично, — сказал он. — Допустим, теперь я это знаю. Но Пепико не знает! Что будет, когда он вернется из Испании?
— Он станет рок-звездой и не вспомнит обо мне, — просто ответила Исабела.
Она посмотрела на парня и добавила:
— Он попросил меня выйти за него, как я могла, отказать ему?
— А ты не пробовала сказать «нет»?
Исабела задумалась.
— Я не могла сказать «нет», — ответила она. — Мы так чудно провели вечер. Скажи я «нет» — и Пепико потерял бы веру в себя накануне самого важного события в своей жизни. Он ведь мне весь вечер талдычил, что это его первая запись, я просто обязана была ответить «да»!
Она вздохнула.
— Исабела, неужели ты всегда так безрассудна? — с раздражением спросил Кике.
— А неужели ты сам не бываешь безрассудным? — быстро возразила девушка. — Каждый человек должен хоть раз в жизни положить свои часы под поезд.
— Часы под поезд? — повторил Кике. — Что ты имеешь в виду?
— Так говорят, Кике. Это значит, что каждый человек имеет право сделать какой-то поступок в своей жизни, понятный только ему одному. Для других его поступок может быть полнейшим бредом.
— Нет, — покачал головой Мальдонадо. — У меня никогда не было желания положить свои часы, как ты говоришь, под поезд.
Исабела задорно посмотрела на юношу.
— А не хочешь испачкаться за компанию? — воскликнула она и быстро мазнула кистью по его комбинезону.
Кике охнул и закричал:
— Ты что, Исабела?
— Ах, тебе не понравилось? Получай еще! — кисть снова уткнулась в живот Кике. — Получай! Тебе должно это понравиться — быть безрассудным!
— Перестань, Исабела! — взмолился юноша. — Ну что ты делаешь?
Девушка подскочила к нему и принялась мазать его краской. При этом она весело хохотала.
— Ах так? — закричал Кике. — Ты думаешь, тебе это пройдет безнаказанным?
…Когда донья Ламеда вместе с сеньором Лас Ривасом зашли в зал, они увидели Кике и Исабелу, гоняющихся друг за другом по сцене с кистями, кричащих и совершенно чумазых.
— Господи! — пробормотала Мария Ламеда. — Что это?
— Вы не догадываетесь? — многозначительно посмотрел на нее знаменитый писатель.
В этот момент Исабела заметила преподавателей, замерла, потом прыснула со смеху. Кике налетел на нее и чуть не повалил.
— Господи, бежим, Кике! — воскликнула девушка. — Нам сейчас попадет за декорации…
Они соскочили со сцены и пронеслись мимо едва успевших посторониться Хосе Лас Риваса и Марии Ламеды. Знаменитая актриса посмотрела на захлопнувшуюся за студентами дверь и повернулась к спутнику.
— Видимо, вы правы, сеньор Лас Ривас, — задумчиво произнесла она.
…Не переставая хохотать, Исабела и Кике вбежали в коридор общежития. На лестнице они едва не столкнулись с Гориллой, который вытаращился на них, словно это были два существа с иной планеты.
— Прочистка труб! — весело крикнул Кике Мальдонадо. — Просим не мешать!
Они побежали вверх по лестнице.
— Да, — пробормотал Горилла. — Туалет основательно засорился…
Принесли почту. Исабела открыла дверь и приняла из рук почтальона основательную кипу конвертов.
Кике как раз выходил из ванной.
— Письма? — спросил он.
— Да. Мне, мне, снова мне, — Исабела перебирала конверты, перекладывая их из рук в руку. — А вот и тебе письмо!
Кике вздрогнул. «Неужели что-то случилось в Каракасе? — подумал он. — Если так, почему письмо, почему не звонок или телеграмма?»
В следующую минут от души отлегло, потому что Исабела прочитала обратный адрес:
— Из конторы общежития — стоит штамп! Интересно, чего они хотят?
Тревога за родителей сменилась тревогой за себя и Исабелу. Кике протянул руку:
— Дай, пожалуйста.
Про себя он подумал: «Это может быть только извещение, что они нашли мне нового соседа. Нужен ли он мне?»
Он завладел конвертом, но распечатывать не стал.
— Почему ты не смотришь? — забеспокоилась Исабела. — Что там может быть?
— Стоит ли время терять? — отозвался Кике. — Посмотрю потом, это наверняка какой-то счет.
Он с облегчением заметил, что девушка, занятая полученными письмами, села за стол и принялась читать одно письмо за другим.
— А тебе кто пишет? — поинтересовался Мальдонадо.
Исабела подняла голову. Кике показалось, или она в самом деле покраснела?
— Да так, — небрежно ответила девушка. — Письмо от отца, письмо от матери. — Она отложила в сторону два конверта. — Остальные от… — Исабела сделала паузу и добавила со вздохом, — ухажеров, которых ты так не любишь…
— Понятно, — протянул Кике. — Больше никаких вопросов нет!
— Почему нет? — неожиданно сказала Исабела. — Мог бы и спросить!
— О чем? — прищурился Кике.
— О том, почему мне пишут столько ребят, — тихо проговорила девушка.
— Ладно, почему? — Кике замер у стола.
— Потому что они все любят меня. И вовсе не поучают, как некто…
Юноша усмехнулся. Потом нащупал в кармане конверт и смял его.
Позже он выбросит это треклятое письмо. Оно, как понял Кике, ему совершенно не нужно.
Сеньор Хосе Лас Ривас раздал работы студентам.
— В общем я доволен вашими творениями, — проговорил преподаватель, прохаживаясь между рядами. — Для первого раза получилось неплохо. Мой детектор фальши, о котором я вам когда-то говорил, не пискнул ни разу…
Кике немного подрагивающими руками взял несколько скрепленных листков своей пьесы. Той самой, которую написал в первые дни пребывания в университете.
Сейчас он доберется до последней страницы и посмотрит, не ошибся ли, подозревая наличие у себя таланта к литературе. Пьеса оценена самим Хосе Лас Ривасом! Творению, которое Кике послал на конкурс при зачислении в университет, не хотелось придавать особого значения, ведь рецензию писал не Хосе Лас Ривас, а сеньор Маркес. Теперь же Кике ожидал непосредственной оценки великого маэстро сцены.
— Я специально задержался с возвращением этой работы, — объяснял между тем преподаватель. — Я хотел, чтобы вы получили ее не сразу, а по прошествии некоторого времени. Ведь вначале вы были совсем жел-торотиками. Теперь же немного начинаете смыслить, и это вам поможет. Вы прочитаете свои пьесы и сможете сами оценить их. Сравните собственною оценку с моей!
— А если ваше мнение не совпадает с мнением автора? — воскликнул Кике, заметив размашистую надпись Лас Риваса под последними строками пьесы: «Очень плохо» и замерев по этому поводу.
Преподаватель посмотрел на Кике.
— Что же, тогда будем спорить, — сказал он спокойно и добавил: — Если они действительно не совпадут.