онимаешь ли ты что-нибудь в любви? Ничего. Вместо того чтобы характер показывать, шел бы лучше в библиотеку и читал книжки, может, что-нибудь и позаимствуешь у знающих людей».
Закончив очередное самоистязание, Фадеев действительно пошел в библиотеку и начал было читать, но вскоре оставил книгу. Глаза смотрели на текст, а в мыслях было совсем другое.
Сергей явился в школу на другой день, передал привет от девушек, лукаво улыбнулся и весь день изводил Анатолия разными намеками.
Фадеев ходил за Есиным как преданная собачонка. Вволю покуражившись над другом, Сергей признался наконец, сказав, что ночевал в квартире Вики.
— Я это говорю для того, чтобы у тебя разрыва сердца не произошло, добавил он. Потом, помолчав, продолжил:
— А Вика ночевала у Нины. Полдня всей компанией по Ростову бродили. Из-за тебя, остолоп этакий, мне пришлось выслушать массу упреков. Но я им не сказал, почему ты не поехал. Соврал, что ты в наряде.
— Врать-то зачем? — спросил, скрывая радость, Фадеев.
— Как же иначе оправдать твои действия? Нормальный человек не поступит так, как ты поступил…
Выдержав заслуженную вздрючку, Фадеев уединился, чтобы еще раз обдумать последние события. Он вспомнил все встречи с Ниной от первой и до последней, разобрал всё свои слова и поступки. Порой ему становилось жаль себя. Но как быть с Ниной? Где бы он ни был, что бы ни делал — он все время думает о ней. Что же с ним происходит? Если он не поедет еще раз, честно признаться — она может сказать: трус Фадеев. Что же делать?
Сколько бы он ни думал, вывод напрашивался один — надо бороться за свою судьбу. Приняв такое решение, он вначале обрадовался, а потом даже испугался. С чего же конкретно начинать борьбу за Нину? Первым долгом решил избавиться от своих недостатков. Значит, нужно больше читать, учиться говорить умно и интересно, а не отделываться жестами и короткими фразами.
Анатолий зачастил в библиотеку. Если раньше он больше занимался математикой и другими точными науками, то сейчас в его планшете появились романы, повести. Каждую свободную минуту он читал. Иногда, осмотревшись, нет ли кого поблизости, читал вслух, чтобы научиться свободнее излагать свои мысли, правильно произносить слова. Однажды к нему подошел Сергей.
— Слушай, Толька, тебе представляется возможность побывать в Ростове. Будут соревнования по классической борьбе, и тебя включили в школьную команду. Увидишь наших девушек — передай привет!
Соревнования длились три дня. Все свободное от тренировок и выступлений время Анатолий ходил около Нининого дома, вздыхал, переживал, надеялся на случайную встречу на улице, но зайти в дом не смел. На ковре он боролся со страстью и настойчивостью, будто сражался за Нину. Все удивлялись его успехам. Товарищи в перерывах говорили, что он зверски набрасывается на противника, буквально в первые же секунды подавляет его и кладет на лопатки.
— Не знаю, как это у меня получается, но хочу, чтобы наша команда выиграла, — отвечал Фадеев.
— Молодец! Если и дальше так будешь бороться, станешь чемпионом округа, — уверяли его борцы и тренеры.
В заключительный день соревнований Анатолию вручили диплом, и почти тут же к нему подошел молодцеватый, темноглазый лейтенант и представился:
— Я Алексей Высочин, брат Вики. Мы все ждем тебя, пошли!
Не успели они сделать несколько шагов, как невесть откуда выскочили Нина и Вика. Вика бросилась Фадееву на шею и поцеловала в щеку. Анатолий стал как вкопанный, пытаясь отстранить ее, и этим рассмешил Нину.
— Вика, отпусти, иначе он сознание потеряет, смотри, какой у него вид! — засмеялась Нина.
Знала бы она, что миг назад его впервые поцеловала девушка!
Нина крепко пожала руку Анатолия, поздравила с победой и сказала, что очень рада за него.
Фадеев никак не мог оторвать взгляда от ее глаз — такие они были улыбающиеся, добрые, светлые!
— Толя, а я вначале не узнала тебя, — говорила Нина, — в обычной обстановке ты на медвежонка смахиваешь, но на ковре ты барс! Ты как-то дико боролся, говорили болельщики, не так технично, как здорово!
Анатолий смутился. Сам знал, что техники маловато, болельщики правильно подметили.
— Идемте к нам, мама с папой ждут, — пригласила друзей Нина.
Фадеева отпустили на несколько часов, и вскоре вся четверка была уже у Фроловых. Анатолий доложил:
— Товарищ полковник, сержант Фадеев прибыл с соревнований.
— В ранге чемпиона, — добавила Нина. — Поздравь его, папа!
— Поздравляю! — Полковник пожал руку Анатолия.
— А где сегодня Сережа? — спросила Надежда Петровна.
— Сергей летает, Глеб уехал в строевую часть на западную границу, ответил Фадеев. — Я вот боюсь, как бы с этой борьбой не отстать от других инструкторов… Нашим однокашникам повезло, некоторые служат на западной границе, много летают и уже видели немецкие самолеты.
Немного подумав, Анатолий решительно спросил:
— Товарищ полковник, а почему немецкие самолеты летают над нашей территорией?
— О, батенька, вы задаете трудный вопрос! Летчики должны понимать, почему самолеты других государств оказываются в воздушном пространстве нашей Родины. Нужны разведывательные данные о наших войсках.
— Хватит вам о политике говорить, — обратилась к мужчинам Надежда Петровна, — садитесь-ка за стол, нужно накормить нашего чемпиона. Он, конечно, проголодался.
Взглянув на часы, Анатолий сказал с сожалением:
— Извините, пожалуйста, но мне пора уходить.
Четверо молодых людей снова вышли на улицу. До места явки Фадеева было недалеко, минут десять ходьбы. Девушки прошли вперед, а у Фадеева с Высочиным завязался свой разговор. Неожиданно раздались крики. Целая ватага парней пристала к девчатам.
Лейтенант с сержантом бросились на помощь. Высочин сгоряча крикнул хулиганам: «Прекратить! Разойтись!», но тут же ударом в висок был сбит с ног. Анатолия охватила злость. Локтем правой руки он мгновенно ударил в подбородок справа стоящему, влево наотмашь по шее второму, рванул за руку третьего и резким болевым приемом так повернул ее, что негодяй заорал благим матом, его тело обмякло, и рука хулигана повисла. На это потребовалось всего несколько секунд. Трое хулиганов были повержены, двое их спутников успели сбежать.
Вика прикладывала платок к глазу Алексея, Нина, напуганная случившимся, вся сжалась. Вокруг собралась толпа, подбежал милиционер. Откуда ни возьмись, появился патруль. В его сопровождении военные направились в комендатуру. До прибытия военного коменданта помощник на всякий случай водворил Фадеева и Высочина на гауптвахту. Лишь утром из-за отсутствия «состава преступления» Алексей и Анатолий были выпущены на свободу.
Анатолий с понурой головой прибыл в свою родную школу. Летчики уже знали, что с ним произошло. Командир отряда, похлопав Фадеева по плечу, сказал: «Молодец, так и надо». Однако от командира эскадрильи и начальника школы на первых порах Анатолию досталось. Выручил из беды звонок начальника городского отдела милиции, который поблагодарил Кутасина за хорошее воспитание сержанта. Оказывается, Фадеев своим поступком помог милиции Ростова-на-Дону в задержании опасного преступника.
Вскоре после этого случая Анатолий получил письмо от Нины. Через некоторое время случайно узнал, что Есин тоже получает письма из Ростова. «От кого и о чем пишут Сергею?» — терзался в догадках Анатолий, но обычно болтливый Сергей на этот раз не спешил делиться тайной.
Глава II
Наступила весна, а с ней экзаменационные хлопоты, начало полетов с курсантами. Незаметно подошел май.
На Первомайском параде в Ростове вместе с курсантами в первой колонне шли молодые инструкторы. Все знали: с трибуны на них внимательно смотрит командующий войсками округа генерал-лейтенант Иван Степанович Конев, недавно прибывший с Дальнего Востока.
Анатолий не раз слышал уважительные отзывы о нем со стороны многих командиров.
Батайская школа на параде прошла хорошо, начальник школы Кутасин был доволен.
Отпросившись у командира эскадрильи, друзья на несколько минут забежали к Фроловым, где была Вика. Ребята обменялись новостями. Фадеев пожалел, что давно не видел Дмитрия Федоровича.
— Папа перешел работать в штаб округа, забот у него прибавилось, реже бывает дома, иногда даже не ночует, — сообщила Нина.
Тоща, слушая рассказы Нины о напряженной работе ее отца, Фадеев не придал им должного значения. Лишь позже он понял, какие приближающиеся события заставляли штаб округа работать круглосуточно.
Отведенное время быстро истекло, и летчики заспешили на вокзал, пообещав девушкам вскоре навестить их. И как только им разрешили поездку в Ростов, Анатолий и Сергей снова оказались у Фроловых. Оба были радушно приняты. Надежда Петровна особенно радовалась появлению Сергея.
Сергей сразу же завладел аудиторией. Непринужденно и, как всегда, увлекательно он рассказывал о самых простых вещах. Много говорил о полетах: взлеты, посадки… Анатолию всегда казалось, что в этом нет ничего особенного. Сам Фадеев об этом просто постеснялся бы говорить как о чем-то малозначительном, но Сергей так заинтересовал всех своими рассказами, что его слушали с удовольствием.
Неожиданно раздался телефонный звонок — срочно Дмитрия Федоровича вызывали на службу. Он отсутствовал недолго, пришел веселый, радостный, немножко смущенный. Надежда Петровна, хорошо знавшая мужа, спросила:
— Свершилось?
— Да, Наденька, — ответил Дмитрий Федорович, продолжая улыбаться.
— Молодые люди, девочки! Дмитрию Федоровичу присвоено звание генерал-майора артиллерии! — торжественно провозгласила Надежда Петровна.
На мгновение все затихли, Сергей крикнул «ура!», и все бросились поздравлять Фролова.
— Дорогие мои, я зашел ненадолго, — сказал Дмитрий Федорович. Командующий приказал быстро экипироваться для представления нашим командирам.
После ухода Дмитрия Федоровича Нина предложила пойти прогуляться.