Как это шутят насчет нуров? Если понадобится убить нура, потребуется кварта яда треки, когти квуэна, человеческая стрела и множество урских оскорблений. Предполагается при этом, что хун вначале отвлечет нура первоклассным рычанием. И даже в этом случае не помешает г'кеку несколько раз проехаться по туловищу – для уверенности.
Ладно, это детская шутка, но в ней чувствуется уважение. И я не мог не посмеяться над ней, поджидая несокрушимую Хуфу. Наконец она вцепилась мне в ногу, вскарабкалась на руки, купаясь в моем счастливом ворчании. Я чувствовал, что она все еще испугана, потому что не пыталась изобразить равнодушие и скрыть, что рада встрече со мной.
Но времени не было. Как можно быстрее я закрепил на Хуфу прочную веревку и отправил назад в море.
План Урдоннел казался мне хорошим… конечно, если Хуфу поймет мои инструкции… если “Мечта Вуфона” уже не уплыла слишком далеко… если Хуфу сумеет прикрепить конец троса к специальному креплению лодки… если маленький треки Зиз сумеет еще немного продержаться в своей раздувшейся форме, выдерживая тяжесть… если соединенный трос выдержит тяжесть, когда все это будут вытаскивать наверх…
Слишком много если. Поэтому люди называют богиню удачи и перемен Ифни? Ее капризы действительно подобны раскачиванию троса. Как с нами, когда в первый же день она обрушила на нас несчастья, а потом ее кость упала на противоположную сторону. На протяжении последующего напряженного мидура мы все волновались и гадали, как выпадет кость в следующий раз, пока наконец мы с Хуфу не оказались на верху холма, рядом с нашей прекрасной “Мечтой Вуфона”. С нас капала вода, и мы изумленно наблюдали, как Тиуг осторожно выпускает воздух из Зиза. Клешня и Гек бегали вокруг лодки, нервно осматривали ее в поисках повреждений, а Ур-ронн присматривала за тем, как вытягивают остатки троса.
Наконец оба разрезанных конца лежали рядом на камне, истрепанные и порванные.
– Этого больше не случится! – услышал я слова нашей урской подруги. Таким тоном ур делает предсказания, дает клятвы и обещает свернуть шею всякому, кто попытается сделать из него лжеца.
На следующий день вернулась Уриэль. Она прискакала в наш лагерь в сопровождении множества вооруженных помощников и целого каравана вьючных ослов. Она принесла с собой известие, которое пришло с севера по системе семафоров и курьеров. Все это происходило на фоне сверкающего на небе над водами Трещины скопления Одуванчика. Ур-кузнец в одежде младшего мудреца кратко изложила все, что произошло на Собрании – появление не просто звездного корабля, но преступников со звезд, что в состоянии покончить с великим Миром, Общиной и, может быть, самим существованием всех членов Шести.
Я не видел, как реагировала Гек, когда Уриэль рассказывала, что г'кеки больше не существуют меж звезд, что последние уцелевшие их представители теперь дикари, прокладывающие примитивные тропы здесь, на Джиджо. Все мое внимание было привлечено к другим поразительным новостям.
Грабители оказались людьми!
Все знают, что земляне всего триста лет назад в глазах галактических кланов были немногим выше животных. Так почему именно земляне пытаются совершить подобное воровство на таком расстоянии?
Уриэль обратилась к нам на формальном Галдва, и я понял, что мыслю на этом же языке и смотрю на события так, как их видят галакты. Но когда я повторил этот вопрос на англике, все выглядело совершенно по-иному.
Триста лет? Да это целая вечность! За это время люди от парусных кораблей перешли к первым звездным. А теперь – кто знает? Может, им теперь принадлежит половина вселенной!
Наверно, я все-таки начитался книг Дока Смита и “сокрушителя звезд” Фенга. Но если в тот вечер все на утесе сокрушались, что культурные и мудрые люди способны на такое, я в глубине души знал правду. Ту, что пронизывает всю земную литературу.
Пока существует их раса, в ней всегда встречаются волки.
Нас всех поразили слова Уриэль о том, что наш проект будет продолжен.
Слыша все эти разговоры о призыве милиции, восстановлении маскировки и необходимости сражаться с превосходящим противником, я ожидал, что кузнец прикажет немедленно возвращаться в Вуфон и на гору Гуэнн и работать на общее благо. Поэтому мы вздрогнули, услышав, что наш проект – эта наша глупая подводная экспедиция – очень важен.
Я даже так и сказал ей прямо.
– Зачем вы все это делаете? – спросил я на следующий день, когда Уриэль наблюдала за тем, как команда меняет трос и шланги. – Разве у вас нет более важных забот?
Она вытянула вверх шею, и ее глаза без зрачков оказались почти на одном уровне с моими.
– А что, по-твоему, мы должны делать? Изготовлять оружие? Превратить наши горны в фабрику смерти? – Ее единственная ноздря раздулась, обнажив дрожащие мембраны, которые удерживают жидкость. Поэтому дыхание ура сухое, как ветер с равнины Острых Песков.
– Мы, уры, хорошо знакомы со смертью, молодой Хф-уэйуо. Слишком быстро она обжигает нам ноги и высушивает сумки с мужьями. Мы торопились к ней в схватках и войнах, словно это оправдывало наше поспешное стремление к смерти. Многие уры и сегодня с тоской вспоминают дни, когда люди выли нашими благородными врагами, когда герои скакали по прериям, безжалостно нападая на врагов.
– Я тоже слышу этот зов. И, подобно остальным, я ему противлюсь. Это век для героев иного типа, мой юный друг. Время воинов, которые думают.
Она снова занялась работой, обращая внимание на самые мелкие подробности. Ответ ее меня смутил и не удовлетворил… но в то же время, хотя я сам не понимал почему, заставил гордиться чуть больше, чем раньше.
Потребовалось три дня на восстановление и тройную проверку всей системы. К этому времени состав зрителей изменился. Многие из тех, кто пришел первым, услышав слова Уриэль, заторопились домой. Одни должны были явиться по призыву в милицию, другие хотели совершить таинства, предписанные на такой случай древнейшими свитками. Многие, напротив, хотели уберечь свою собственность от преждевременного уничтожения фанатиками или просто в ожидании последних дней побыть с близкими.
Но их сменили другие, более рассерженные или испуганные тем, что видели. Только вчера на всем протяжении от порта Вуфон до залива Последнего Города видели узкое крылатое привидение – светлую летающую машину. Этот корабль повисал над бесполезными маскировочными решетками, словно говоря: “Я вас вижу”, – а потом возобновлял свой извилистый маршрут вначале над берегом, а потом в море.
Никому не надо было говорить: чего бы ни хотела от нас здесь Уриэль, времени на это почти не оставалось.
XX. КНИГА СКЛОНА
Легенды
Первые расы сунеров явились на Джиджо, вооруженные разнообразными знаниями, но у них не было способов сохранить эти знания. Нам были известны названия многочисленных способов сохранения архивов в виде баз данных, запоминающих устройств и инфопыли, но все это должно было быть утопленным в пропасти.
Земляне обладали безопасным и совершенно оригинальным способом хранения информации. Бумага – размолотые древесные ткани с добавлением глины и животных продуктов – оказалась исключительно изобретением волчат. Но экипаж “Обители” покинул Землю так скоро после Контакта, что данные по галактологии, отраженные в Великой Печати, оказались разрозненными, особенно относительно других “сунерских инфекций” в различных районах Пяти галактик.
Поэтому трудно поместить нашу джиджоанскую Общину в перспективу. Насколько отличаемся мы от других случаев незаконного заселения невозделанных планет? Лучше ли проявили мы себя в минимизации причиненного ущерба? Каковы наши шансы оставаться незамеченными? Какое наказание получали другие скваттеры, будучи пойманными? Насколько далеко по Тропе Избавления должна пройти раса, чтобы перестать быть преступной и стать благословенной?
Свитки предлагают руководство в этих вопросах. Но они не проливают свет на одну из величайших загадок.
Почему так много рас явилось на эту маленькую планету за такое короткое время?
По сравнению с полумиллионом лет, прошедших с отлета буйуров, две тысячи – незначительный промежуток. Больше того, существует множество невозделанных планет – почему именно Джиджо? На Джиджо множество мест – почему именно Склон?
На каждый вопрос есть ответ. Огромная испускающая углерод звезда Измунути начала засеивать окружающее пространство лишь несколько тысяч лет назад. Нам говорят, что это каким-то образом вывело из строя роботов-часовых, патрулирующих маршруты этой системы, и тем самым дало возможность пройти крадущимся кораблям. Есть также неясные намеки на то, что вскоре “время бедствий” охватит все Пять галактик. Что касается Склона, то здесь богатая биосфера сочетается с активной вулканической деятельностью, и это обеспечивает уничтожение следов нашего пребывания без следа, словно мы никогда и не существовали.
Некоторых эти объяснения удовлетворяют. Но есть и такие, которые продолжают сомневаться.
Насколько мы уникальны?
На некоторых галактических языках такой вопрос невозможно даже сформулировать. В архивах за миллиард лет у всего можно отыскать прецедент. Оригинальность – это иллюзия. Все, что есть сейчас, когда-то уже было.
Возможно, это признак нашего низменного состояния сравнительно с нашими богоподобными предками, но мы не перестаем задавать себе вопрос.
Возможно, здесь происходит нечто необычное?
Спенсер Джонс. Проповедь Дня Высадки
Аскс
Самонадеянность глупа, учим мы, мудрецы. И во время этого величайшего нашего кризиса чужаки часто проявляют знания того, что мы считали надежно скрытым.
Должно ли это удивлять нас, мои кольца? Разве они не звездные боги из Пяти галактик?
Хуже того, разве мы оказались едины? Разве многие из Шести не поспешили торопливо воспользоваться своим правом на несогласие, вопреки нашим советам принимая подарки звездных людей? Некоторые просто исчезли, включая девушку-сунера, которая так рассердила Лестера своей неблагодарностью, осмелившись украдкой вернуть себе сокровище, которое принесла. Это сокровище чрезвычайно заинтересовало нашего мудреца-человека. Живет ли она сейчас в погребенной станции, и с ней обращаются, как г'кек со своим люб