— Я считаю, что ты очень красивая.
— Здесь темно.
— Погоди, — сказал Адриан и засунул руку в заплечный мешок. — Закрой глаза.
— Зачем?
— Закрой глаза и протяни руку.
Ариста подчинилась, чувствуя себя довольно глупо, пока он шарил в своем мешке, потом стало тихо. Через мгновение она почувствовала, что держит в руке какой-то предмет. Ариста сжала пальцы и поняла, что это такое еще до того, как открыла глаза. Она заплакала от радости.
— Что случилось? — растерянно спросил Адриан.
— Ничего, — ответила она, вытирая слезы и чувствуя себя ужасно глупой.
Это нужно прекратить, а то Адриан подумает, что она плакса.
— Тогда почему ты плачешь?
— Все в порядке, я счастлива.
— Неужели? — с сомнением в голосе спросил Адриан.
Ариста с улыбкой кивнула, продолжая заливаться слезами.
— Знаешь, ты напрасно переживаешь. Все в склепе было золотым или инкрустировано самоцветами. И я даже не уверен, что это настоящее серебро. Я так расстроился, что решил тебе его не отдавать, но после того, что ты сказала…
— Лучшего подарка для меня и быть не может.
Адриан пожал плечами:
— Но это всего лишь гребень для волос.
— Да, — сказала она. — Это гребень.
Глава 25
НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ
Модина смотрела на гиларабрина и ждала его нападения, понимая, что сейчас он убьет их всех, включая и ее. Но зверь ничего этого делать не стал. Чудовище посмотрело на нее, расправило крылья и улетело прочь.
Все замерли, глядя ему вслед.
— К нам скачут всадники, — сказал кто-то, и вскоре Модина услышала стук копыт.
К ним приближались двенадцать эльфов на белых скакунах. Их головы украшали львиные шлемы, длинные пурпурные плащи накрывали крупы лошадей. Эльфы одновременно сняли шлемы, и все увидели длинные белые волосы, заостренные уши, изогнутые брови и сияющие зеленые глаза, в которых, казалось, пылал волшебный огонь.
Первый всадник оглядел руины дворца, и даже легкий поворот головы его был таким изящным, что Модина поняла, почему их прежде считали богами. Потом его взгляд остановился на Модине, и Амилия поразилась тому, что ей удается устоять перед таким взором.
— Эр ан дон Иравонда фей асендэйр. Сисайен вай айриан Новрон фей инстария? — спросил он.
Его голос прозвучал, точно звон чистейшего хрусталя. Модина продолжала молча смотреть на эльфа. Нимбус подошел и встал рядом с императрицей.
— Эр ан дон Модина вай айриан Новрон фей инстария, — ответил он.
Эльф долго смотрел на Модину, потом соскочил с коня одним уверенным изящным движением, напоминавшим струящийся на ветру шелк. Амилии показалось, что она увидела презрение в его взгляде, но она ничего не знала об эльфах.
— Что вы сказали друг другу? — спросила Модина.
— Он представился, его зовут лорд Иравондона из племени асендэйр. Он сказал, что гиларабрин слышал твои слова, и спросил, действительно ли ты дочь Новрона. Я ответил, что так и есть.
— Вай айриан Новрон ан Персефона, си мор фай хайликлор Гилиндор дар Авемпарта сен йори? Ули Вермар фай вериден вес айерия! Вес Феррол борайетен.
— Он спрашивает, почему, если вы дочь Новрона и Персефоны, вы не продемонстрировали Рог и не бросили вызов в Авемпарте? Он говорит, что Ули Вермар закончился некоторое время назад, и что, не предъявив Рога, вы беззащитны перед Ферролом.
— Вай хиллин йес линейя хес филхари фи иш тайлор балийан. Сейн лори эс раньор ахит эстон.
— Он говорит, что отсутствие Рога освобождает их от обязательств по всем договорам и соглашениям, и они не должны выполнять ваши приказы.
— Скажи ему, что Рог скоро будет возвращен.
Нимбус заговорил на музыкальном языке, и эльфийский лорд что-то ему ответил.
— Он требует, чтобы вы предъявили Рог немедленно.
Нимбус ему что-то ответил, после чего эльф повернулся назад и обратился за советом к одному из всадников.
— Я объяснил ему, что Рог находился в древнем городе Персепликвисе и скоро будет доставлен сюда. Надеюсь, я не взял на себя слишком много…
Модина взяла голову Нимбуса в свои ладони и поцеловала его в губы.
— Я люблю тебя, Нимбус.
Канцлер заметно смутился, отступил назад и проверил, в порядке ли у него парик.
— Он возвращается, — сказала им Амилия.
И вновь Нимбус заговорил с эльфом. Казалось, они о чем-то спорят, потом эльф посмотрел через плечо Нимбуса на сидевших на полу девочек и кивнул. Очевидно, было достигнуто некое соглашение. Эльф вскочил в седло и уехал вместе со своими спутниками.
— Что происходит? — спросила Модина.
— Они решили не ждать, а отправиться в Персепликвис, чтобы встретить Рог. Если вы сказали правду, церемония вызова должна состояться там. Если солгали, Иравондона станет верховным правителем. Иными словами, они продолжат свой марш дальше и уничтожат все человечество. В любом случае вы должны отправиться вместе с ними.
— Когда?
— У вас есть время, чтобы взять смену одежды. Я попытался договориться о небольшой свите, но они отказались. Однако мне удалось убедить их, что вы возьмете девочек с собой. Элли должна быть рядом с отцом, если он жив, а Мёрси сумеет ее утешить, если Уайатт погиб. Я сказал ему, что они ваши дочери.
— Благодарю тебя, Нимбус, возможно, ты спас нам жизнь.
— Боюсь, я лишь отложил время казни.
— Нет, если Ариста добьется успеха, и всякий новый день дарит нам надежду.
Минс выбрался из снежной норы, натянул на голову капюшон и зевнул. Его разбудили, потому что пришел его черед проверять лошадей. Кто работает, тот ест, именно такой закон действовал у них в команде, и с этим никто не спорил. Но ранним зимним утром, когда ты завернулся в одеяло и еще окончательно не проснулся, сама мысль о том, что нужно выйти туда, где бушует ветер и идет снег, кажется абсурдной. Наконец чувство долга победило, и Минс сдался, тем более что в противном случае его могли выгнать из норы пинками.
Он встал, потянулся, как всегда делал по утрам, и подумал, что стал еще немного старше. Было раннее утро, солнце только начало подниматься над кронами деревьев, но в его золотистых лучах уже засверкали кристаллики снега. Стало теплее, но ночной холод еще не отступил. Минс решил, что сырость все портит. Когда холодно, воздух и даже снег остаются сухими.
Минс подошел к лошадям, которые его уже ждали. Он знал каждую по имени, они тоже всегда его узнавали, и теперь дружно к нему повернулись и навострили уши. Им повезло. Внезапно потеплело, и ни одна лошадь не умерла. Даже та, которая, как показалось Минсу, перестала дышать, выжила.
— Доброе утро, дамы и господа, — как обычно, приветствовал их Минс. Одновременно он им кивал и делал изящный жест рукой. — Как вам этот паршивый денек? Что такое, Простак? Вы не согласны? Вы хотите сказать, что денек сегодня славный? Что стало гораздо теплее? Ну не знаю, могу ли я с вами согласиться. А что думаете вы, Мышь? Вы согласны с Простаком? Хм, даже не знаю. Просто мне кажется, что здесь слишком тихо.
И верно, Минс стоял на мокром снегу и прислушивался. До него не доносилось ни шума ветра, ни единого звука. Вокруг царило странное безмолвие, словно весь мир умер.
«Возможно, так и есть, — пришло ему в голову. — Что, если все уже умерли? Кто знает, что произошло на севере или на юге, если уж на то пошло? Что, если нас осталось только четверо на всем белом свете?»
Где-то рядом на дереве каркнула ворона. После этого воцарилась еще более гнетущая тишина, чем до этого. У него возникло ощущение опустошенности, казалось, все потеряно. Минс проверил веревки, которыми были стреножены лошади, потом развязал мешки с кормом. Обычно лошади начинали пихаться и отталкивать друг друга, но в это утро их внимание привлекло что-то другое. Они дружно повернули головы в одну сторону, всматриваясь куда-то в даль и прядая ушами.
— Там кто-то есть? — шепотом спросил Минс у Принцессы.
Лошадь мотнула головой вверх-вниз, а потом принялась ею мелко трясти, чем изрядно напугала Минса. Он поспешно вернулся в снежную нору, чтобы разбудить друзей.
— Кто там? — прошептал Бранд.
— Откуда я знаю, — ответил Минс, забираясь внутрь.
— Но точно не Адриан и все наши, — заметил Элбрайт. — Они оставили всех лошадей здесь.
— Может быть, возвращается Ренвик? — с надеждой предположил Кайн, и мальчишки с довольным видом закивали головами.
— Один из нас должен пойти на разведку, — решительно заявил Элбрайт, вставая на колени и натягивая плащ.
— Только не я, — сказал Минс. — Пусть идет Бранд, он смелый.
— Помолчи, — резко осадил его Элбрайт. — Я пойду.
Он сдвинул в сторону холстину и выглянул наружу.
— Ты их видишь? — спросил Кайн.
— Нет.
— Может быть, они…
— Чш-ш-ш! — Элбрайт поднял руку. — Послушайте.
В тишине зимнего утра до них донеслись едва различимые голоса.
— Они пошли туда, — сказал голос.
— Ой! Это выглядит неприятно. Вы уверены, ваше святейшество?
— Абсолютно.
— Они не похожи на эльфов, — прошептал Кайн.
— А ты будто знаешь, как разговаривают эльфы, — заметил Минс.
— Но и на Ренвика не похоже, — добавил Бранд.
— Да заткнитесь вы! — прошипел Элбрайт и дал Кайну подзатыльник.
— Тут так глубоко, что дна не видно, — снова послышался далекий голос.
— Да, здесь очень глубоко.
— Но рядом не видно никаких следов.
— Они все еще внизу, ищут реликвии и пытаются раскрыть древние тайны. Но они возвращаются. Они уже близко, и они нашли Рог.
— Откуда вы знаете?
— Назовем это интуицией старика.
— Но это хорошо, что Рог у них, не так ли?
— О да, это очень хорошо.
Они услышали, как хрустит снег, шаги приближались.
— Они идут сюда, — сказал Элбрайт.
— Ты их видишь? — спросил Кайн.
— Их четверо. Один похож на священника в черной сутане, двое солдат в разноцветных одеяниях и старик с длинными седыми волосами. Солдаты выглядят странно.
— Что они здесь делают? — спросил Бранд.