Решили сделать так, чтобы птицам было неповадно приближаться к самолету. На огороде против них ставят пугало. Вот и на самолетах появилось пугало. Не руки-палки, на голове ведро, а особенное пугало— ультразвуковое. Самолет летит, ультразвуковая установка работает вовсю, посылая вокруг ультразвуковые лучи, которых птицы боятся. Вот и вся хитрость.
Много добрых дел у ультразвука. Он вдобавок ко всему еще и обнаруживает в море косяки рыб, очищает воздух от дыма, стирает белье, шьет на фабриках костюмы, умеет сверлить, в том числе — зубы пациентам, причем без боли; на сыроваренных заводах заставляет быстрее созревать сыр... Словом, надел ультразвук рабочую спецовку, стал настоящим работягой.
Стальной великанЧЕМПИОН ИЗ НОВОКРАМАТОРСКА
Есть во Франции городок Иссуар. На большой карте мира его не найти, да и на карте Франции он обозначен едва заметным кружочком. Особых достопримечательностей тут тоже нет. Где там — заурядный провинциальный городишко, каких тысячи!
Так было до недавнего времени. Зато сегодня любой мальчишка, который скачет на палочке вдоль улицы, с гордостью скажет: «Наш город самый сильный во Франции!» И не обманет. Потому что здесь с недавних пор работает удивительный станок. Ростом и весом он с многоэтажный дом и места занимает больше, чем громадный дом. Не зря французы назвали его «королем станков».
А вообще это пресс. На нем, как положено, стоит заводское клеймо. Да какое! На одной из станин русскими буквами выведено: «НКМЗ». Да-да, именно русскими. Пресс родом из нашей страны. НКМЗ означает: Новокраматорский машиностроительный завод имени В. И. Ленина. Из Новокраматорска он поездом прибыл в Одессу, оттуда теплоходом — в Марсель, а потом только в Иссуар. Здесь он и работает— мастерит сверхкрупные детали для завода и корабельных верфей.
Новокраматорский пресс-чемпион самый могучий. Сильнее его нет нигде — ни в Европе, ни в Америке. Только в СССР работает единственный в мире еще более мощный пресс.
...С давних времен славились своим искусством кузнецы, люди обычно недюжинной силы. Всякий, кто, бывало, ни встретит кузнеца, кланяется ему в пояс и старается хоть чем-то услужить. Нагрянет беда — все бегут к кузнецу за советом и помощью. Привалит счастье — спешат поделиться радостью. Этот силач — косая сажень в плечах — слыл мудрецом и покорителем духов огня. Но находились такие, кто его побаивался, шепча соседям: «Наш-то с самим дьяволом дружбу водит!»
День-деньской проводил силач в чадной, жаркой кузнице. Кому коня подковать, кому косу, серп или нож для хозяйства смастерить, кому сундук крепкий, кованый справить — всяк сюда, в кузню, спешит. И мастер-бородач никому не отказывает.
Вот он, богатырь, рядом со своей наковальней. Тут же пылает горн, полный раскаленных углей. От огня по стенам, по потолку мечутся багровые блики. Оттого и сам кузнец и его помощники кажутся волшебниками огненного царства.
Длинными клещами выхватывает кузнец из горна кусок добела раскаленного железа, кладет его на наковальню. Тут принимаются за дело огромный тяжелый молот — кувалда и маленький легкий молоточек на длинной рукояти — ручник.
Кузнец показывает ручником, куда бить, помощник что есть мочи грохает кувалдой по пышущей жаром железяке.
Дзень-дзень!—торопливо тренькает ручник.
Бумм!—солидным басом откликается медлительная кувалда.
Дзень-дзень! Бумм! Дзень-дзень! Бумм!
...Звездочки-искры скачут по кузнице. Клубится дым. В короткие минуты отдыха обнаженные по пояс богатыри-кузнецы утирают пот и жадно пьют из ковша воду. Потом снова: дзень! бумм!
Под могучими ударами раскаленный металл сплющивается, раздается в стороны. Один из кузнецов длинными клещами поворачивает его то так, то эдак. И, глядишь, бесформенная железка превращается прямо на глазах то в серп, то в подковку, то в клинок боевого меча.
Говорят: «Не кует железа молот, кует кузнец». Что правда, то правда — кузнец. Однако теперь это не тот кузнец, о котором только что сказано. Есть нынче кузнецы и посильнее и половчее. Их четверо, этих чудо-богатырей.
Лет 150 назад строили громадный пароход. Все шло своим чередом. Но когда понадобилось сковать вал для колес парохода (они тогда были колесными), дело застопорилось.
«Нет у нас,— говорят кузнецы,— ни такого молота, ни такого мастера, чтобы совладать с эдакой громадиной».Тогда один инженер нашелся. «Имеется,— говорит,— у меня на примете кузнец. Ему любая работа по плечу. Этот кузнец — пар. Раньше пар только и знал, что заставлял прыгать крышку чайника. А теперь он работает, в том числе заставляет подскакивать вверх-вниз тяжелый стальной молот».
Подошел инженер к своему детищу, повернул рукоять. Молот как обрушится вниз да как грохнет по раскаленной стальной болванке! Раз стукнул, два стукнул... Готово — сплющилась болванка, словно она не из стали, а из воска.
Потом инженер повернул еще какую-то рукоятку — и сразу всесокрушающая ручища молота сделалась мягкой, осторожной, ласковой. Поставили на наковальню рюмку с яйцом — молот грохнулся, да не до упора, а вовремя остановился, нанеся такой точный, резкий и в то же время осторожный удар, что только чуть надбил кончик яйца, оставив вовсе невредимой рюмку. Вот этим-то молотом и выковали колоссальный вал для парохода. С того времени паровые молоты верно несут свою службу.
...Вода мельничное колесо крутит? Крутит. А если приладить не жернова, а молот, получится водяной молот.
А есть и воздушный. Когда накачивают футбольный мяч, его заполняют воздухом. Чем сильнее накачают воздух, тем мяч будет крепче. Развяжите резиновую трубочку мяча — воздух, шипя, с силой вырвется оттуда. Чем мячик туже накачан, тем стремительнее будет хлестать из него сжатая воздушная струя.
Вот и с воздухом, который должен работать, тоже так. Его-то еще больше сжимают. Машиной-насосом — компрессором, который имеется в шахте, на стройке, на прокладке дорог, в цеху... Зато воздух потом вырывается из своей стальной тюрьмы с такой силой, что может приводить в действие отбойный молоток, открывать-закрывать вагонные двери электричек, троллейбусов, автобусов и поднимать многотонный молот в кузнечном цеху.
Имеется в семье еще один брат-богатырь — гидравлический, жидкостный, молот-пресс, делающий совершенно одинаковые близнецы-детали.
Среди кузнецов прошлого были всем кудесникам кудесники. И только одно никак бывало, у них не получалось — сделать две совершенно одинаковые вещи, выковать детали-близнецы. Всякий раз одна хоть чуточку, но отличается от другой. А в наше время, когда, скажем, автомобили одной марки, похожие друг на друга как две капли воды, выпускаются тысяча за тысячей, детали-близнецы просто необходимы. К тому же если одна износилась — всегда можно поставить на ее место другую, точно такую же. Словом, взаимозаменяемость деталей — дело в наш, машинный век очень полезное.
Вот ученые и придумали выковать детали в формах-штампах. От одной и той же печати бывает всегда один и тот же оттиск, правда? И здесь так. Не зря слово «штамп» произошло от итальянского «stampa» — печать.
Еще лет триста назад тульский оружейник Василий Пастухов начал вручную штамповать оружейные замки. Все они рождались в одной форме и поэтому были одинаковыми. Когда появился паровой молот, дело пошло еще легче, еще быстрее. Небольшую металлическую заготовку клали под молот, он с громадной силой опускался вниз — и металл расплющивался, растекался по форме-штампу, превращаясь в нужную деталь. Однако крупные детали так, с наскоку, не смастеришь. Тут надо вдалбливать металл в форму медленно, полегоньку увеличивая давление. Ведь слово «пресс» и произошло от латинского «pressus» — давление.
Вот и построили такой пресс, в котором жидкость (масло) толкает поршень. Пресс назвали гидравлическим, от греческого слова «гидравликос» — «водяной», имея в виду, что он жидкостный (масляный). Задуман пресс был давно, но родился не сразу, а спустя сто с лишним лет. Научная мысль всегда опережает технику: что сделать — знаем, но пока сделать не можем. Зато когда наконец сделали, кузнецы вздохнули с облегчением. Работа пошла гораздо быстрее и лучше. И ни грохота, ни тряски.
С той поры мощность прессов все росла и росла: тысяча тонн, десять тысяч, тридцать... Однако и этого сделалось недостаточно. Ведь многие детали изготовляют из особо твердых сплавов. С такими обычному прессу не справиться. Потребовались прессы-великаны, прессы-силачи.
Так вот, «король станков» из Новокраматорска — как раз такой великан и силач. Ему ничего не стоит справиться с гигантскими деталями океанских судов и турбин мощнейших электростанций, подъемных кранов и самолетов. И все одноименные детали каждой из этих машин получаются похожими друг на друга как две капли воды.
Этот пресс умудряется вгонять в форму даже самый твердый металл. А что построить его не просто — это каждый понимает.
Несколько лет назад, когда пресс привезли из СССР во Францию, собрали его там и проверили, в Иссуар приехал президент Франции. В своей речи на торжестве в честь пуска «короля станков» из Новокраматорска президент сказал по-русски: «Спасибо за отличное техническое достижение, которое делает честь советской промышленности!»
«ГЛУБОКОУВАЖАЕМЫЙ СТАНОК, ВКЛЮЧИТЕСЬ!»
Объявление
Сегодня в этом зале демонстрируется станок-токарь, который умеет читать чертежи и вытачивает по ним детали
Думаете, фантастика? Нет, самая настоящая правда, реальность наших дней.
Если бы нашелся художник, который все воспринимает по-детски, он обязательно нарисовал бы этот станок с глазами, в очках, серьезным и, конечно же, склонившимся над сложнейшим чертежом. В то же время он наверняка не забыл бы пририсовать станку руки с резцом, которыми тот аккуратно и точно обтачивает деталь (не исключено, что такой рисунок сделают хотя бы некоторые из тех, кто читает сейчас эти строчки). И в этой шутке, как ни странно, почти все было бы правдой. Ибо у такого станка действительно есть глаз — электрический глаз, которым он разглядывает обычный технический чертеж; у него и верно имеется стальная рука, в которой он держит острый резец.