Женя был впечатлён. Да, в базовые знания опытного образца закладывались навыки кулинарии, но они были достаточно простыми. Яичницу приготовить, сосиски сварить, бутерброд сделать. На текущем этапе большего и не требовалось. Но раз Друг сумел приготовить то, чего не должен был уметь, значит, он этому научился. Причём научился сегодня, на второй день своей жизни. Интересно, чем он пользовался? Кулинарными книгами из электронных библиотек? Видеороликами в интернете? Всем вместе? Ладно, будет ещё время расспросить.
На кухню зашла Аля и села рядом.
— Не испугалась? — Женя виновато уставился в тарелку.
— Удивилась, — Аля налила себе воды и глотнула.
— Извини, не очень сюрприз вышел.
— Почему? Отличный был ужин, и мне готовить не пришлось.
— Не злишься? — Женя наконец-то поднял глаза.
— За что⁈ — Аля замахала руками. — Ты же не военного робота домой притащил. Я знаю, что ты любишь Стёпку и никогда не подвергнешь его жизнь риску.
— А ещё я люблю роботов, — добавил Женя.
— Любишь. И проектируешь. Поэтому чего мне злиться-то⁈
Женя хотел что-то сказать, но Аля внезапно выхватила у него из рук вилку и запихала в рот насаженный на неё кусок котлеты.
— Господи, как же вкусно! — простонала она, пережёвывая.
Они ещё немного посидели, попили чая, а когда вышли в комнату, то обнаружили, что Друг уже уложил Стёпку спать, а сам занимается уборкой.
Аля взяла Женю за руку.
— Как-то всё непривычно, — пробормотала она. — Двенадцать лет жили — не тужили, и тут — бац! Словно троюродная тётка, о которой ты и знать не знал, в гости приехала.
Женя поцеловал Алю в щёку.
— Вот увидишь, — сказал он, — через пару месяцев ты будешь удивляться, как вообще можно без робота жить, и не захочешь ничего менять.
— Хотелось бы верить… — В голосе Али чувствовалась неуверенность.
Она, если честно, не понимала, что не так. Робот-помощник был дружелюбным, хозяйственным, хорошо готовил и вёл себя очень ненавязчиво. Но почему-то вызывал чувство дискомфорта. Вроде, наоборот надо было радоваться: домашняя рутина отступала, можно посвящать больше времени семье. Да только пропадало привычное ощущение собственной нужности, когда через выполнение повседневных дел Аля проявляла невидимую заботу о муже и сыне. О «кухонном рабстве» и раскрепощении женщины обычно кричат те, кто и на кухню-то не заглядывает. Аля была другой. Ей нравилось готовить и строить комфортный быт. Сейчас у неё появился конкурент, лишивший Алю этой возможности.
Она тряхнула головой. Нет, надо отбросить такие мысли. Что за ревность к роботу? Он же ни на что не претендует! А если бы на месте Друга оказалась девушка Стёпки, его будущая невеста⁈ Аля примерила на себя роль сварливой свекрови и нахмурилась. Как же всё глупо получается! Но полностью избавиться от раздражения не вышло.
— Лягу-ка я сегодня пораньше, — слова прозвучали грубее, чем следовало.
Аля опять нахмурилась и пошла в спальню, разделась и легла на кровать. Сна не было ни в одном глазу.
Женя же плюхнулся в кресло и включил телевизор. Ему-то точно спать не хотелось. И не надо было делать вид, что всё обстоит по-другому. Показывали новый отечественный фильм о том, как искусственный интеллект по имени Амальгама возненавидел людей и решил их уничтожить, что, надо сказать, ему почти удалось. Друг, который закончил с домашними делами, завис рядом и с интересом уставился на экран.
— Может, не стоит тебе этого смотреть? — Женя с опаской покосился на робота.
— Боишься, что я научусь плохому и решу уничтожить человечество? — Друг издал что-то похожее на смешок.
— Немного опасаюсь, — усмехнулся Женя.
— Всё-таки вы странные: сначала создаёте роботов или искусственный интеллект, а потом начинаете бояться свои творения.
— Ну, — Женя постучал пальцами по подлокотнику, — это всё же не настоящий страх. Просто желание пощекотать нервы. Фильмов, где люди плохие, а роботы хорошие, ничуть не меньше. Наверное, дело в рефлексии, попытке осмыслить новую действительность и спрогнозировать возможные последствия.
— Поэтому ты и читаешь фантастику? В ней конструируется вероятное будущее?
Женя кивнул.
— Что ж, — произнёс Друг, — тогда надо и мне почитать. Вдруг после этого я стану лучше понимать людей…
Глава 4
I
Рязань, 2249 год.
Этот оказался отменным картёжником. Играй они на деньги, Незабудка и Пятитысячный уже сидели бы без штанов. Неизвестно, был ли он таким сметливым, или же это было заложено в Н101 на программном уровне. Вероятно, и то, и другое. Друзья потому и играли в настоящие карты, что не было возможности подсмотреть колоду в цифровом виде и как-то сжульничать. Тузы в рукавах они спрятать не могли, сделать краплёные карты тоже. Конечно, их память и внимание были гораздо лучше человеческих, но они были на равных, а фактор случайности делал игру до определённой степени непредсказуемой.
Играли в подкидного дурака, и Пятитысячный оказался дурнее всех.
— А вот тебе дамочку козырную! — победно воскликнул Этот и впечатал в стол свою последнюю карту.
— Да что ты будешь делать… — пробормотал Пятитысячный.
— Как ты, такой балбес, самолёт-то водишь? — ехидно спросил Этот.
— Вообще-то я и есть самолёт, — буркнул тот.
— Самолёт упёрся в стену, а пилот кричит: «Вперёд!» Как такому обалдую доверяют самолёт⁈ — пропел Этот.
— Так, прекратили! — прикрикнула на них Незабудка.
Этот сложил руки на груди и возмущённо «выдохнул» из пневмопривода.
— А можно так больше не делать? — поинтересовалась Незабудка.
— Почему?
— Ты похож на человека, который не сдержался и пустил газы.
Пятитысячный хрюкнул, а потом не выдержал и заржал.
— Это не смешно! — Этот поднял палец вверх.
Незабудка тоже захихикала.
— Почему? Очень даже смешно!
— А вот и нет!
— А вот и да!
— Да хватит вам, — оборвал их спор Пятитысячный.
Этот обиженно пискнул и покатился к двери. Она открывалась автоматически, поэтому хлопнуть ей он не смог. А очень хотелось. Казалось бы, обижаться на невинную шутку было глупо, но Этот почему-то так поступил. Задай он себе прямой вопрос: «Почему?» — робот-помощник вряд ли бы смог ответить.
— Ты куда? — осторожно спросила Незабудка из колонок в коридоре.
— Тебе-то какое дело? — огрызнулся Этот.
— Ой, малыш обиделся?
— Да пошли вы! — Этот закрыл уши руками и на максимальной скорости помчался к выходу из аэропорта.
На улице он остановился и задумался. Возвращаться в город не хотелось. Там одиночество ощущалось ещё сильнее. «Пойду, куда глаза глядят», — решил Этот.
От аэропорта вдаль, до самого горизонта, тянулась узкая велосипедная дорожка. Этому подумалось, что он, по сути, не очень-то отличается от велосипедиста. Такого кентавра-велосипедиста: сверху антропоморфное тело, а снизу — колесо. Велотавра. Шутка показалась Этому удачной, и он негромко рассмеялся. Обида потихоньку проходила, но робот всё ещё дулся.
— Вот найду себе новых друзей, тогда и посмотрите! — Этот погрозил кулаком в одну из камер наблюдения.
Он не рассчитывал, что Незабудка с Пятитысячным бросятся за ним и будут уговаривать остаться. Они не могли этого сделать физически. Хотя, конечно, хотелось бы, ой, как хотелось бы… И всё же стоит преподать друзьям урок, чтоб в следующий раз неповадно было. Этот поехал по велодорожке, насвистывая одну из своих любимых песен. Потом не выдержал и запел:
Захотели мы на Марс,
Корабли построили,
И мгновенно на Земле
Стали все героями.
Ведь проблемы на Земле
Все давно решённые.
Захотели мы на Марс,
Как умалишённые.
Роботы на Марсе, роботы на Марсе!
В небо очередь стоит, словно в Верхнем Ларсе!
Наплевали на Луну,
Базу там забросили.
Получается, её
Славно поматросили.
И удрали мы с Земли
Якобы опасной.
Повели все корабли
До планеты красной.
Роботы на Марсе, роботы на Марсе!
В небо очередь стоит, словно в Верхнем Ларсе!
Разминаяся, выходят
С кораблей земляне,
А навстречу им идут
Инопланетяне.
'Не дадим загадить вам
Нашей красотищи!
И валите-ка отсюда
Прямо за Мытищи!'
Роботы на Марсе, роботы на Марсе!
В небо очередь стоит, словно в Верхнем Ларсе!
Постепенно пейзаж вокруг начал меняться. Появились скопления деревьев, которые незаметно объединялись в целые рощи, а потом, осмелев, и в смешанный лес. Велодорожка кое-где потрескалась, и из щелей топорщился бурьян. Видимо, здесь за ней никто не ухаживал, потому что рядом с аэропортом дорожка находилась в идеальном состоянии. Заросли травы были редкими и не мешали Этому двигаться дальше. Наоборот, стало интереснее: робот разгонялся и на предельной скорости объезжал естественные препятствия. Чуть позже он добавил в игру ещё один элемент — прыжки с использованием пневмоустановки. Минут через двадцать развлечение наскучило. Этот подумал было снова запеть, но в одиночку пение не доставляло такого удовольствия, как в компании. Робот покатился дальше, не подозревая, что за ним уже давно пристально наблюдают.
II
Самара, 2133 год.
Друг вызвал настоящий фурор. Сначала — в парке, где они гуляли со Стёпкой, потом — во дворе, а вскоре и по всему городу. Через полчаса должны были приехать с телевидения — взять интервью и сделать репортаж. Стёпка был горд, ведь его покажут по телевизору, и все в классе будут завидовать. Как ни странно, ТВ, которому пророчили смерть ещё в прошлом веке, чувствовало себя прекрасно и продолжало вещать. Да, частично поменялся формат подачи материала, подстроившись под молодёжь, но каких-то глобальных изменений не произошло. Люди продолжали «липнуть к ящику» с завидным постоянством. Возможно, причина крылась в том, что телевидение всё же имело определённый формат. Сейчас там всё реже и реже появлялись дилетанты, а вот из Сети их выгнать не удавалось. Когда-то люди устали от «телека» и ушли смотреть альтернативные источники информации. Сейчас же пошёл обратный процесс.