Нам неизвестны не только годы жизни Калидасы; не сохранилось и прямых свидетельств, которые позволили бы с полной уверенностью отнести творчество поэта к определенному веку. Все еще не прекращается полемика между исследователями по этому вопросу; предлагаемые решения колеблются в диапазоне более полутысячелетия[3].
Индийская традиция называет Калидасу в числе девяти «жемчужин» двора Викрамадитьи — девяти знаменитых писателей и ученых, процветавших под покровительством легендарного царя Удджайини (Западная Индия), который носил это имя. Основываясь на традиции, некоторые историки литературы датируют время жизни Калидасы I в. до н. э., поскольку с 58 г. до н. э. начинается летосчисление эры Викрама, будто бы установленное упомянутым царем в ознаменование его победы над вторгшимися тогда в Индию скифами. Датировка эта — до настоящего времени одна из самых распространенных (ее придерживаются преимущественно индийские калидасоведы), но основания ее крайне шатки. Прежде всего, определенно установлено, что девять знаменитостей, коих предание помещает при дворе легендарного Викрамадитьи, никак не могли быть современниками (время жизни некоторых известно более или менее точно)[4]. И сама личность царя Викрамадитьи, победителя скифов и покровителя поэтов и ученых, основателя новой эры, вызывает серьезные сомнения историков. Нет надежных подтверждений в первоисточниках тому, что царь, носивший такое имя, действительно существовал в I в. до н. э.; название эры впервые появляется в тексте X в. По существу, это не имя, а титул, который в престижных целях не раз присваивали себе индийские цари на протяжении раннего средневековья.
В частности, этот титул носил Чандрагупта II (380-413), при котором наивысшего могущества достигла империя Гуптов, последнее крупное государство, объединившее под своей властью значительную часть Индии в преддверии эпохи иноземных завоеваний (если не считать кратковременного существования империи Харши в VI в.). В настоящее время наибольшее признание получило предположение, что Калидаса был современником Чандрагупты II и именно этот царь был тем Викрамадитьей, покровителем поэта, которого связывает с последним средневековая индийская традиция. Во всяком случае, только эти две датировки — I в. до н. э. и V в. н. э. — рассматриваются сейчас более или менее серьезно в научной литературе, посвященной Калидасе.
Мы не будем останавливаться здесь подробно на аргументах, приводимых сторонниками той или другой датировки. В пользу датирования творчества Калидасы эпохой империи Гуптов говорит целый ряд доводов, каждый из которых в отдельности не может служить непреложным доказательством, но в совокупности они представляются наиболее основательными. Особенно обоснованно и убедительно они были разработаны еще в 40-х гг. в исследованиях индийского литературоведа Б.Ш. Упадхьяйи, который путем сложных сопоставлений, с привлечением чрезвычайно обширного исторического материала показал, что творчество Калидасы вероятнее всего приходится на годы царствования Чандрагупты II и его сына Кумарагупты I. В своих работах индийский ученый предпринял попытку определить время жизни Калидасы с максимальной точностью; и хотя выводы его могут показаться слишком смелыми (согласно Б. Ш. Упадхьяйе, Калидаса жил приблизительно в 365—445 гг.), они безусловно заслуживают внимания[5].
Мы не знаем, действительно ли Калидаса пользовался покровительством Чандрагупты II, принявшего титул Викрамадитья, хотя легенды единодушно называют Калидасу придворным поэтом (в ту эпоху профессиональная литературная деятельность неизбежно опиралась на покровительство богатых меценатов, обычно — царей); но известно, что правители династии Гуптов поощряли развитие литературы и искусства.
Отец Чандрагупты II Самудрагупта сам писал стихи и покровительствовал поэтам. Эту традицию, очевидно, продолжали и его преемники. Правда, творчество Калидасы связывают обычно с городом Удджайини (чему есть ряд внутренних свидетельств в самих его произведениях), между тем как столицей Гуптов была Паталипутра, расположенная в Восточной Индии; однако именно Чандрагупта II присоединил Мальву с ее центром Удджайини к своей империи. Весьма возможно, что этот город, славящийся своим богатством и архитектурными памятниками, был временной резиденцией царя, который мог оказывать щедрое покровительство местным поэтам, ученым и другим деятелям культуры.
Самудрагупта был подлинным основателем великой империи. При его сыне и преемнике могущество Гуптов достигло своего апогея. Чандрагупта II значительно расширил пределы своего государства; как полагают, его завоевательные походы нашли отражение в поэме Калидасы «Род Рагху», в описании побед и завоеваний легендарного царя Рагху из Солнечной династии. Помимо Мальвы Чандрагупта II, сокрушивший сильное государство Западных Кшатрапов[6], присоединил к своим владениям территорию современного Гуджерата на западе, Вангу (современная Бенгалия) на востоке; согласно некоторым источникам, он совершил также поход на северо-запад до пределов Бах-лики (современные Северный Афганистан и Южный Таджикистан). Вся Северная Индия фактически находилась в это время под властью Гуптов; кроме того, в вассальной зависимости от них оказались обширные территории на юге, Камарупа (современный Ассам) на востоке, Непал на севере.
Блестящая эпоха могущества Гуптов была недолговечной, и в ней уже рождались центробежные силы, приведшие к скорой гибели империи. Решающим фактором стал внешний толчок — иноземное нашествие. В конце царствования Кумарагупты I (возможно, еще при жизни Калидасы) государству начали угрожать набеги многочисленных внешних врагов, которые с большим трудом отражены были имперской армией под командованием сына престарелого Кумарагупты царевича Скандагупты. Уже после смерти Кумарагупты I, в царствование Скандагупты, на Индию обрушилось нашествие кочевых орд гуннов (так называемые «белые гунны» или эфталиты). Хотя Скандагупте удалось разгромить армию гуннов в 457 г. и отбросить их за пределы своей империи, могущество государства было в значительной степени подорвано. После Скандагупты, при его преемниках, империя начинает быстро клониться к упадку. В VI в. возобновившиеся вторжения гуннов довершают ее крушение. Еще через сто лет многие богатые и великолепные города Северной Индии, процветавшие во времена Калидасы, уже лежали в руинах. Наступала мрачная эпоха в истории страны, эпоха феодальной раздробленности, разрушительных иноземных завоеваний, упадка древней культуры, торжества реакционных и застойных традиций в социальной и культурной жизни Индии.
В преддверии этой эпохи, в период последнего взлета политического могущества древнеиндийского государства, обусловившего яркий, хотя и относительно недолговременный расцвет классической культуры, и жил величайший поэт и драматург Индии Калидаса. Творчество его явилось вершиной, но в то же время знаменовало в какой-то степени и завершение богатейшей и самобытной поэтической традиции «золотого века» классической культуры Индии. Черты упадка обнаруживаются в санскритской литературе уже вскоре после Калидасы; пора расцвета минует, и хотя в последующие века еще появляется ряд крупных и своеобразных художников слова, они постепенно уступают место эпигонам. На исходе I тысячелетия н. э. санскритская литература начинает вообще сходить со сцены, и ее постепенно сменяют уже нарождающиеся новые литературы на живых народных языках. Но в становлении своем и они опираются на древнюю традицию.
О творчестве Калидасы с неменьшим основанием можно сказать, что оно предшествует новой эпохе в культурной истории Индии, стоит у истоков новоиндийских литератур, существование свое продолжающих в наши дни. Во всяком случае, память о великом поэте не угасает на протяжении веков, и она живет не только в сочинениях ученых и писателей, в произведениях письменной литературы, но и в народных преданиях, заменяющих нам теперь отсутствующие документальные биографические данные.
Так же как в Древней Греции семь городов спорили о праве называться родиной Гомера, так и в Индии родным городом Калидасы называют то Удджайини, то Бенарес, то Дхару; одни легенды сообщают о том, что он провел юные годы в Бенгалии, другие помещают ею на Шри Ланке, третьи переносят на север, в Кашмир, некоторые же, напротив, полагают, что поэт родился на юге, в Андхре; называют и другие местности и города. Известный индийский ученый Бхаодаджи еще в прошлом веке высказал предположение, что Калидаса был уроженцем Кашмира, и это мнение получило впоследствии распространение среди калидасоведов[7]. Кашмир, горный край, огражденный западными отрогами Гималаев, оставался независимым от Гуптов, но это была одна из процветающих областей страны, обладавшая развитыми культурными традициями, которая дала Индии многих выдающихся писателей и ученых во времена классической древности и раннего средневековья.
Легенды сообщают, что Калидаса был брахманом по происхождению. В произведениях самого поэта нет ничего, что безусловно подтверждало бы это, и ничего, что бы этому сколько-нибудь противоречило. Проповедь почтения к брахманам и признание брахманских привилегий — общее место в индийской литературе древней эпохи, и соответствующие декларации у Калидасы ничего не говорят о его кастовой принадлежности. Но подвергать сомнению данные традиции в данном случае нет оснований. В древней и средневековой Индии брахманы играли роль своего рода наследственной интеллигенции, и большинство известных нам деятелей культуры и науки действительно принадлежали к этому сословию.
Тем не менее брахманское происхождение само по себе уже не означало в те времена высокого положения в социальной иерархии. Те же легенды говорят, что Калидаса происходил из бедной семьи и в юные годы был пастухом (согласно некоторым преданиям, он осиротел в возрасте шести месяцев и был воспитан в семье пастуха). Все это может отражать реальные факты его биографии, хотя никакой у