Троица остановилась возле покатого лога. Срочно была необходима перегруппировка. Это чувствовал не только Первый, но и Второй – мертвая армия слишком медленно шла по ухабам, то и дело приходилось останавливаться и направлять бестолковых зомби по другому маршруту, чтобы те не ломали себе ноги почем зря.
– Возьмем первую тетру, они самые быстрые, а остальных оставим здесь, – предложил Первый, вглядываясь вдаль. – Так будет лучше для всех нас.
– Думаешь, четверка зомбаков тебе поможет? – усмехнулся Второй.
Первый злобно посмотрел на напарника, но вступать в перепалку не стал. Терпеливо пояснил:
– Чтобы справиться с охотником, достаточно и их. Если понадобится, я тоже могу держать оружие.
– А я что, по-твоему, не могу, что ли? – не унимался Второй.
– Арлх-х-к! – проревел Третий.
– Что? Что он сказал? – нетерпеливо спросил Второй.
– Чтобы ты заткнулся, – осклабился Первый. – Отдавай приказ тетрам: пусть располагаются здесь, желательно где-нибудь в теньке, печет сильно, к вечеру их может сильно раздуть без снадобий. К тому же скоро будет Выброс, а после него каждому из бойцов надо будет некоторое время, чтобы перепрошить мозги.
– Без тебя знаю, – буркнул Второй и подошел к армии.
Отдавать приказы Второй умел – Первый это давно понял. Но вот только мозгами недалеко ушел от зомбаков. Если бы Хозяин видел хоть часть того, что делал Второй, непременно бы вышиб его из своего ближнего окружения. Но тот не видел, а Первый не спешил раскрывать ему глаза – лучше слабый противник под боком, о котором все знаешь и выучил все повадки, чем сильный, пришедший на замену. Придет время, и Первый в нужный момент уберет его со своего пути. Но пока Хозяин в полном здравии, об этом думать рано.
Кстати, о Хозяине – надо выйти с ним на связь, время эфира уже подходит. А после Выброса ближайшие пару дней это сделать не получится.
Первый достал рацию – усовершенствованную модель «кенвуд», в схему которой умельцами был добавлен артефакт «графит», способный усиливать сигнал. Динамик долго сипел и издавал хрипы – сказывалось приближение Выброса. Наконец раздался знакомый голос:
– Говори!
Хозяин. Интонации мягкие – значит, в хорошем расположении духа. Это на руку.
– Вышли на след, – доложил Первый, предпочитая говорить только по делу.
– Так.
– Цель идет к Затону. С ними – сталкер.
– Кто такой? Риски?
– Пока не знаем. Риски незначительные. Справимся.
– Хорошо. Держи в курсе. Главное – приведи пацана. Остальных смело можно в расход.
– Понял. Тут Выброс намечается.
– Знаю. Докладывай, когда будет связь.
– Понял. По операции – часть тетров оставили, удобнее будет работать небольшой группой.
– Одобряю. Что-то еще?
– Нет.
– Тогда отбой!
Не дожидаясь ответа, Хозяин отключился. Первый перевел дух. Связь с Хозяином – это каждый раз игра в «русскую рулетку». Сегодня он в хорошем расположении духа и дает полный карт-бланш, а завтра у него изжога и он сжимает ошейник, не давая возможности сделать вдох без его разрешения. А то и вовсе развоплощает.
Первый невольно потер черный обруч, висящий на шее. Одно движение пальцев Хозяина – и страшный механизм придет в действие. У всех по-разному. Кому-то может срезать голову, у кого-то обруч взрывается, превращая тело в кровавые ошметки. А кому-то и вовсе пускает в лицо струи огня. Первый прекрасно помнил судьбу своего напарника, который был до Второго. Его ошейник поджаривал бедолагу очень долго, не давая быстро умереть. После получасовой пытки, превратившись в обугленную головешку, напарник еще продолжал подавать признаки жизни. Первый тогда сжалился над ним и убил, пустив пулю в лоб. На свой страх и риск.
Неприятные воспоминания отозвались болью в затылке – верный знак того, что пора принимать препараты.
Вернулся Второй. Довольно сообщил:
– Армия укрылась в лесу.
– Хорошо, – кивнул Первый. – Не будем терять времени. Двинули в путь.
Задание Хозяина на первый взгляд было до безобразия простым. Но с самого начала все пошло не так. Автобус с пассажирами потерпел аварию, не добравшись до нужной точки. Да еще этот сталкер прицепился не вовремя. Ничего, Хозяин разрешил убить его и все остальных, кроме пацана. Будет весело!
– Ах-х-крр! Кра-х-ль? – проревел Третий, вернувшись из ближайших кустов.
Первый кивнул.
– Да, выходил на связь. Хозяин торопит.
Третий поморщился. При упоминании Хозяина он всегда испытывал неприятные ощущения. Оно и понятно – в прошлом году Хозяин, пребывая в плохом расположении духа, за малую оплошность запустил на обруче Третьего механизм ликвидации. У Третьего это были лучи, начавшие поджаривать тому мозг. Но в самый последний момент обруч заклинило. Третьего едва выходили – помогли эликсиры, которыми обкалывали зомбаков. Без них напарнику пришла бы неминуемая смерть.
Выжил он чудом, только вот некоторые способности потерял – такие, например, как членораздельная речь. Ну и лицо видоизменилось, превратившись в оплывшую, словно восковую, маску.
– Ну, чего встали? – спросил Второй, с укором поглядывая на Третьего.
– Ах-х-л! На-хль-ше-е!
– Чего? Чего ты там бормочешь? Не понимаю я тебя!
Первый сжал кулаки. Руки чесались врезать Второму. Но вольностей делать нельзя. Надо потерпеть, наступит час, всему свое время. А сейчас надо идти. Если все выгорит и пацан будет у Хозяина, то Первого ждет повышение, а вместе с ним и новые возможности.
Первый глянул вдаль. Надо успеть до Выброса, иначе все планы пойдут псу под хвост, а вместе с ними полетит и его голова. Или изжарится. Или обварится, под воздействием неведомых лучей. Хозяин в своем гневе был изобретателен.
Третий куплет. Ardente[6]
1
– Закончилось? – спросил я, когда Ожогин вернулся в бункер.
Он был очень зол. Не напряжен, не подавлен, а именно зол. Я это понял по взгляду, который грозил придавить любого, как стопятидесятикилограммовая штанга неосторожного качка.
– Что случилось?
Капитан молча ушел в дальнюю комнату. Начал перекладывать ящики.
Подоспел Лева, посмотрел на меня, шепотом спросил:
– Что происходит?!
Я развел руками – хотелось бы и мне знать ответ на этот вопрос.
Полчаса назад Ожогин ушел в разведку. И вот вернулся – темнее тучи.
– Может, встретил кого? – предположил гитарист.
Я двинулся к дальней комнате. Заглянул. Тут у Ожогина был целый склад. Капитан возился в дальнем углу – достал армейский ящик и перебирал уложенные аккуратными рядками зеленые прямоугольники.
– Это что? – спросил, хотя уже знал ответ на свой вопрос.
Это взрывчатка. И тут ее целая уйма. Я не спец в вооружении, но, кажется, этим арсеналом можно отправить к праотцам небольшую армию.
– МОН-90, – бросил Ожогин. – Отличная вещь. Да и сейчас у нас нет вариантов.
– Каких вариантов? Вы о чем?
– Они здесь.
– Кто здесь?
Капитан глянул на меня исподлобья – типа притащил на свою беду. Обогрел, накормил – теперь расхлебывай.
– Те уроды, которые на нас напали на большой земле, они здесь.
– Но как же Выброс? Вы же говорили, что он убивает все живое. Сжигает мозги, все дела.
– Они успели до Выброса.
– Погодите, как это успели?
– А так… – Ожогин повернулся ко мне и протянул сумку. – На, подержи лучше. Больше толку будет.
Я взял пыльный мешок, капитан начал складывать туда мины.
– Но как? Как они прошли Машиниста?
Ожогин был на редкость сосредоточен. Видно было, что разговаривает он со мной на автопилоте, сам в это время просчитывал все варианты. Варианты боя.
– У меня такое впервые. Эти ребята, кем бы они ни были, очень хороши. Я было подумал, а не сдать ли мне вас? Понятно же, что за вами пришли. Я-то на кой им?
– И? Почему не сдали?
Внезапно Ожогин улыбнулся.
– Детство вспомнил.
Я не понял.
– Удивлен? Я ведь в детстве тоже тренькал… ну, там, на гитаре в подъезде. Вся тусовка сразу подгребала, верхние этажи в девятиэтажке – в лучшие дни у меня был аншлаг. Орал песни, срывал кассу – потом портвейном угощали. Сигарет – навалом. А главное – от девок отбоя не было. Золотое время, эх!
Посмотрел на него – вроде не заливает.
– А почему завязали?
– Да как и все. Обычное дело: семья, работа, не до того. Потом – армия. Профессиональная. Так, для себя еще тренькаю, вон – акустика стоит, видишь?
В углу приютилась видавшая виды гитара с наклейкой «HMR». В это время в дверях появился Лева. Его глаза сразу заблестели – у него всегда так, когда видит в зоне доступа новую «палку». «Палка» – это гитара на сленге музыкантов. Никогда не любил это название, но Лева его всегда произносил с любовью: «Вот, новую «палку» купил!». Или «Такую «палку» в инете видел – датчики EMG, кленовый гриф. Ум-м, закачаешься!» Для меня это было сродни языческим обрядам – типа поклонения разным там деревянным божкам, поэтому обычно только улыбался в ответ на такие проявления чувств.
– Бобровская? – смекнул Лева.
– Она самая, – удивительно, но Ожогин до сих пор улыбался.
Даже не думал, что он может быть таким… А вот каким? Своим в доску? Но он не был своим. Он человек этой местности, Зоны, как он ее называет. До сих пор не знал, что значит это название. У меня были ассоциации только с колониями и бритыми парнями в робах, которым в железные плошки в столовой накладывают баланду.
– Сыграешь? – Лева протянул ему инструмент.
Ожогин сразу посуровел.
– Не сейчас… – он закончил складывать взрывчатку, закинул сумку себе на плечо. – Хотя ты… если хочешь, побренчи, пока я хожу.
– Ты куда? – спросил Лева, который прослушал первую часть нашего разговора.
– Те, кто по нам стрелял там, у дома с упырем, они уже здесь.
– Твою мать! – выругался гитарист. – Мы с тобой!
– Исключено, – Ожогин показал на инструмент. – Сказал играть – играй. Тут, в бункере, они вас не достанут. А там, на улице, я за вас не хочу отвечать. Если их всего трое, как я думаю, то есть шанс, что я с ними быстро разберусь. Мон-очки помогут! – он хлопнул по сумке, как старого приятеля по плечу.