«Роковые ошибки» в Пёрл-Харборе — страница 2 из 3

Военно-морская верфь ВМБ Пёрл-Харбор.

Но даже если б они бросили на этот объект все бомбардировщики самой мощной первой волны, то в их распоряжении было бы 234 бомбы калибра 250-кг – по десятку на гектар промышленной застройки. То есть ни о каком сплошном разру­ше­нии не шло бы и речи. Конечно, какие-то здания были бы повреждены, но, как показала практика Второй Мировой, вывести из строя находящееся там оборудование «старой школы» с массивными чугунными станинами – достаточно трудно. Поэтому многие разрушенные бомбёжкой заво­ды в Германии или Японии возобновляли работу через считанные недели, если не дни.

Но главными жемчужинами верфи были два её сухих дока «линкорного» размера. С их потерей верфь лишилась бы воз­можности ремонтировать и обслуживать подводную часть крупных кораблей. Однако, если кто вдруг забыл, сухой док – это такая огромная «ванна», стенки которой выполнены из нескольких метров железобетона, а дно вдобавок армировано сталь­ны­ми балками. Пытаться повредить это авиабомбами среднего калибра имеет столько же смысла, что и ломом.

Торжественное открытие сухого дока №1, 1919 г. В конце камеры – тот самый батопорт.

Единственными уязвимыми местами доков являются их батопорты – те огромные затопляемые металлические «ворота», что закрывают вход в камеру. Но из-за сравнительно небольшой толщины в них крайне маловероятно попасть авиабомбой или хотя бы повредить гидрав­лическим ударом от близкого промаха. Так что единственным вариантом было попытаться достать их торпедами. Но с этим тоже были проблемы.

Торпедная атака на мелководье – крайне сложная задача даже в случае неподвижных целей. В реальности японские тор­педоносцы в Пёрл-Харборе добились менее 50% попаданий при том, что их целями были корабли по 180 и более метров длиной. А шири­на батопортов была менее 40 м, к тому же директрису частично перекрывали стоявшие у ремонтной стенки корабли. Остаётся лишь гадать, сколько торпед бы понадобилось, чтобы в них попасть. Тем не менее, это было вполне реально. Но что бы это дало?

Доки они тоже бомбили. В доке №1 (внизу) видны два уничтоженных эсминца, а вверху – потопленный плавучий док.

Ремонт металлоконструкций размером 40×14 м – не самая простая задача. Но даже при условии разбомбленной верфи, рядом оставались мощные краны, водолазное оборудование, ремонтные суда, материалы и главное – квалифицированные кад­ры, которые только что делали батопорт для дока №2. Так что время ремонта исчислялось бы в худшем случае неделями, а время было. Ведь в этом альтернативном сценарии японцы корабли не трогают – так что срочной необходимости ни в доках, ни в судоремонтных мощностях попросту не возникает.

Большие жестянки

Но на первом месте в рейтинге упущенных японцами шансов находится, конечно же, мазут. Тем более, что тут можно ссы­латься не на абы кого, а на целого главкома Тихоокеанского флота США адмирала Честера Нимица:

«У нас было 4,5 млн. бар­релей топлива, и всё оно было уязвимо для 12,7-мм пуль. Уничтожение его японцами продлило бы войну на два года.»

Самое крупное нефтехранилище Пёрл-Харбора – «Верхняя ферма». 2,55 млн. баррелей в 17 резервуарах по 150 000 баррелей. Хорошо видна обваловка вокруг каждого танка – получившийся «бассейн» вмещал весь мазут, что мог вылиться из повреждённого резервуара.

Резервуары для нефтепродуктов, конечно, похожи на огромные консервные банки, но вообще-то они должны выдер­жи­вать давление тысяч тонн жидкости. Поэтому их стенки делают вовсе не из жести, а из стали приличной толщины. В данном случае это было от ¾ дюйма в верхней части до 1½ в нижней. То есть от 19 до 38 мм. Даже с учётом того, что сталь эта была ни разу не броневой, такой защитой могла похвастаться далеко не вся тогдашняя бронетехника.

Так что адмирал Нимиц был прав лишь отчасти. Крупнокалиберные пули действительно могли пробить эти резервуары. Но не все и не везде – только бронебойные и только в верхней части. Однако на японских самолётах были лишь 7,7-мм пуле­мё­ты, которые максимум поцарапали бы там краску, да и снаряды 20-мм авиапушек «Зеро» с их низкой начальной скоростью тоже могли про­бить лишь верхние пояса и тоже только бронебойными. C нулевым «запреградным действием».

Ведь красиво взрывающиеся от обычной пули бензобаки бывают только в плохих боевиках, а в реальности с этим далеко не всегда справляются и специальные боеприпасы. Даже в случае бензина зажигательная пуля в толще жидкости не даст ника­кого эффекта – опасность представляет лишь заполненный парáми свободный объём, что в резервуаре для нефтепродуктов отсутствует благодаря специальному изолирующему понтону, плавающему на поверхности жидкости. А ещё этот понтон плюс крыша в сумме создают ещё и эффективную «разнесённую» защиту сверху.

Второе по величине нефтехранилище – «нижняя ферма». 1,33 млн. баррелей в 26 резервуарах по 50 000 и одном на 35 000 баррелей. Также видна обваловка вокруг танков.

Словом, те, кто считает, что «достаточно было причесать эти баки из пулемётов» – очень сильно ошибаются. В чём убе­ди­лись и японские пилоты, пытавшиеся вести огонь по резервуарам даже не с мазутом или дизтопливом, а с высокооктановым бензином на аэродромах Уилер и на о. Форд. Результаты этих обстрелов – а заодно и «дружественного огня» – ликвидировали путём забивания в пробоины простых деревянных колышков.

Махмуд, поджигай!

Так что единственным вариантом было эти нефтехранилища бомбить. Но поскольку то, что держит пули, осколки дер­жит ещё лучше, – «в зачёт» шли бы только прямые попадания. Лишь они могли вызвать пожары в резервуарах, а при удаче и доста­точном калибре – ещё и разрушить их стенки за счёт гидравлического удара. Ну а теперь самое время вспомнить размеры дан­ных целей. Это была «верхняя ферма» из 17 резервуаров диаметром 50 м и ещё две «фермы» с 37 ёмкостями поменьше, диа­метром 32-35 м. Плюс 9 танков с бензином диаметром по 11 м на острове Форд. Итого – если не считать совсем мелочь со смазочными материалами – 63 цели, расположенные на расстояниях как минимум больше своего диаметра друг от друга, а бензиновые танки – ещё более разреженно.

Расположение основных нефтехранилищ ВМБ Пёрл-Харбор.

Бомбардиры японских «Накадзима» B5N2, бомбивших с горизонтального полёта американские линкоры в Пёрл-Харборе, добились выдающегося – без шуток – результата. В те три линкора, в которые они целились, попало аж 8 бомб из 49 сброшен­ных. Ещё 4 достались стоявшим вплотную соседним кораблям. А ведь речь шла о целях длиной в 185-220 м и шириной 30 м.

Чтобы прицельно накрыть гораздо более скромные по габаритам резервуары с топливом им не хватило бы точности, а для эффективной «ковровой» обработки «ферм» – уже количества. Даже в случае вооружения всех 80-90 «Кейтов» одной волны несколькими бомбами калибра 250-60 кг. Так что единственным вариантом были пикировщики – по одному на каждую ём­кость. Хотя это потребовало бы просто ювелирного распределения целей и запредельной координации действий.

Те же нефтехранилища на аэрофотоснимке с другого ракурса.

Но даже если бы это удалось организовать – промахи и ошибки были бы неизбежны. Так что после пикировщиков в лю­бом случае пришлось бы задействовать и все «горизонтальные» бомберы. Чтобы попытаться накрыть уцелевшие резервуары, разрушить насосные станции, трубопроводы и системы пожаротушения, плюс гарантированно поджечь разлившийся по ячейкам мазут. Словом, для сколь-нибудь эффективного уничтожения запасов топлива опять потребовались бы, как минимум, все ударные машины одной из волн. А кстати, сколько там было этих запасов?

Страна-бензоколонка

Честер Нимиц говорил о 4,5 млн. баррелей – что в пересказе некоторых отечественных авторов ненавязчиво увеличились до 4,5 млн. тонн – но тут адмирал немного ошибался. Это была просто общая ёмкость всех резервуаров, включая старое подземное хранилище на 150 000 баррелей. Согласно же отчётам командования Тихоокеанского флота и 14-го военно-морского округа на момент японской атаки в наличии там имелось около 4 млн. баррелей нефтепродуктов.

Но и это, конечно, тоже очень много – 610 700 тонн в пересчёте на мазут и немногим меньше, чем вся тогдашняя добыча нефти в США. За один день. Это без учёта контролируемых американскими компаниями месторождений за пределами страны. А чтобы добыть такое же количество в одном только ближайшем к Гавайям штате Калифорния – потребовалось бы меньше недели. Причём именно там добывалась как-раз «тяжёлая» нефть, из которой лучше всего гнать мазут. Словом, нефти и нефтепродуктов в Штатах хватало, но как насчёт их доставки в Пёрл-Харбор?

Танкер АО-22 «Симаррон» постройки 1939 г. Вместимость 147 000 баррелей, скорость 18,3 узла.

Основу «наливного» флота ВМС США составляли тогда 12 новейших быстроходных танкеров типа «Симаррон», способных перевозить по 147 000 баррелей. А в первые же дни войны мобилизовали ещё и три танкера типа «Кеннебек» вместимостью по 130 000 баррелей, пусть и гражданских, но построенных по военным спецификациям. Только эти 15 судов теоретически могли за один рейс – ме­нее чем за шесть суток – доставить из Сан-Диего сразу 2,15 млн. баррелей топлива. А вторым рейсом – то есть ещё через пару недель – уже и перекрыть всё, потерянное в Пёрл-Харборе.

Но это теоретически – в реальности всё было бы, конечно, гораздо менее благостно. Во-первых, далеко не все из этих судов находились в тот момент на Тихом океане. А из тех, что находились, – не все были именно на западном побережье США. Во-вторых, потребовалось бы дополнительное время как на их сбор, так и на организацию конвоев. В-третьих, после первого рейса часть из них осталась бы работать по прямому назначению – эскадренными танкерами при соединениях.

Старый танкер АО-9 «Патока» постройки 1919 г. Вместимость 70 000 баррелей, скорость 11,2 узла.

С другой стороны, у ВМС США имелись ещё и танкеры старых типов. Не говоря уж о возможности фрахта или моби­ли­зации коммерческих. Пусть они имели меньшую вместимость, а по скорости уступали новым в полтора раза, – зато их было много. Так что через 12-14 суток в Пёрл-Харбор мог прибыть «второй эшелон» уже из этих старых танкеров. Часть которых не так жалко было оставить там в качестве временных плавхранилищ топлива в дополнение к уцелевшему подземному.