ся Сербия в какой-то степени изолировала Турцию (оказывался не нужным Салоникский фронт и т. д.), то понятным становится глобальность общестратегического значения галицийской победы. Австро-Венгрия также не решила своих задач по разгрому одного из противников (Россия и Сербия), а воевать на два фронта она была способна еще менее Германии.
Стратегически именно Галицийская битва, как центральное сражение кампании, способствовала выигрышу и кампании 1914-го г., а значит и всей войны. Оперативно бои на галицийском ТВД традиционно были для русской армии успешными (безрезультатно закончилась лишь Ченстохово-Краковская операция).
Действия русских войск по двум вышеуказанным направлениям привели к интенсивным переброскам германских соединений на Русский фронт. Их структурирование и поиск новых оперативных решений привел к образованию еще одного ТВД — Польского (район р. Висла). Здесь были осуществлены одни из крупнейших и знаковых операций кампании — Варшавско-Ивангородская и Лодзинская. Осенью-зимой 1914 г. это центральный ТВД Русского фронта как по масштабности операций, так и по количеству задействованных войск противников. Для австро-германцев — это общекоалиционный ТВД. Важнейшие операции (Варшавско-Ивангородская и Лодзинская) шли с переменным успехом, сопровождаясь огромными потерями обеих сторон.
Стратегический результат операций в Польше не оправдал надежд противников. Русские не смогли осуществить вторжение в Германию, австро-германцы — прорваться к Варшаве. Вместе с тем стабилизация этого фронта объективно была выгодна русской стороне, истощение же противников привело к поискам новых оперативных решений. В деле облегчения положения союзников России операции в Польше были наиболее результативны — австрийские силы на Русском фронте возросли на 3 дивизии, немцы перебросили 8 пехотных и 6 кавалерийских дивизий, что в значительной степени облегчило положение сербов и особенно англичан и французов в сражении во Фландрии.
Оперативно из двух крупнейших операций в Польше одна была русскими выиграна (Варшавско-Ивангородская) и одна закончилась «вничью» (Лодзинская).
Маневренные операции стратегического значения привели к колоссальным потерям противников. Так, лишь 9-я германская армия за семь недель (конец сентября — середина декабря 1914 г.) потеряла более 100 тыс. человек, из них 36 тыс. — «похоронено на местах боев»[26]. Совокупные потери австро-германцев в Варшавско-Ивангородской и Лодзинской операциях — свыше 300 тыс. человек. Осенью-зимой 1914 г. русская армия в Польше потеряла свыше 400 тыс. человек (Варшавско-Ивангородская операция, Лодзь, Бзура).
Вступление Турции в войну привело к образованию еще одного фронта — Кавказского. Центральной операцией на данном ТВД в кампании 1914 г. является Сарыкамышское сражение 9 декабря 1914 г. — 4 января 1915 г.[27].
Русская Кавказская армия при минимуме первоочередных войск (4 дивизии) оттянула на себя 11 кадровых турецких дивизий и сильно их обескровила, чем оказала неоценимую помощь союзникам, прежде всего Англии. Благодаря Сарыкамышской победе произошло усиление турецких войск, действующих против Кавказской армии, что облегчило действия англичан в Месопотамии и в районе Суэцкого канала. Для русских войск в Европе Кавказский фронт всегда был «донором», выделяя новые формирования для борьбы с немцами и австрийцами. Стратегически и оперативно Кавказский фронт почти всегда был победоносен.
Россия в первые месяцы Первой мировой войны сорвала план противника в рамках одной кампании реализовать свое стратегическое планирование. Учитывая вступление в силу долговременных факторов ресурсного превосходства Антанты, можно сказать, что Россия сыграла ключевую роль в приближении грядущей победы блока. С конца кампании 1914 г. поражение Германии и ее союзников стало лишь вопросом времени.
1.2. Кампания 1915 года
К началу кампании 1915 г. установившаяся позиционная война в Западной Европе не позволяла достичь быстрого решения на Западном фронте. На Восточном же фронте растянутость русских войск и значительная протяженность фронта предоставляли австро-германскому командованию значительную свободу маневра. Главный удар германский блок в 1915 г. решил нанести по России. Противник стремился, во-первых, максимально ослабить русскую армию и, отбросив ее к востоку, высвободить часть активных сил для борьбы на западе; во-вторых, спасти Австро-Венгрию (после Галицийской битвы боеспособность армии Двуединой монархии была значительно подорвана, и приходилось в качестве «подпорок» использовать германские войска; русские стояли перед Венгерской равниной); в-третьих, успехи на востоке позволяли выиграть борьбу за возможных союзников.
Всего на Восточном фронте в начале 1915 г. 99 русских дивизий противостояли 83 австро-германским (41 германская и 42 австрийских). Но некомплект русских армий в людях составлял 500 тыс. человек, и уже в этот период недоставало свыше 200 тыс. артиллерийских снарядов.[28]
Русское командование также планировало на 1915 г. решительные действия. Главная цель этих операций — постепенное выдавливание германских войск из Восточной Пруссии и форсирование Карпат с целью выхода на Венгерскую равнину. Противник именовал русское планирование «гигантским русским наступательным планом»[29].
С целью парировать действия русских армий и попытаться замкнуть в кольцо центральную группировку русских войск, сосредоточенную в «польском балконе»[30] австро-германское командование нанесло упреждающий удар — оно приступило к реализации «Зимних стратегических Канн». И в ходе серии операций нанесло мощные удары — также на флангах Восточного фронта. Один был нанесен в Восточной Пруссии (силами германских 10-й и 8-й армий, значительно превосходивших своего русского противника). В итоге, во Второй Августовской операции (Зимнем сражении в Мазурии) русская 10-я армия потерпела тактическое поражение, противник отбросил ее, окружив один из корпусов. Но ситуация была стабилизирована благодаря действиям 1-й и особенно 12-й русских армий, во Втором Праснышском сражении нанесших поражение германским 12-й и 8-й армиям.
Второй удар — в Карпатах. Австрийские войска были значительно усилены германскими континентами. Перейдя к активным действиям, они в ходе серии встречных сражений в значительной мере погасили наступательный потенциал Юго-Западного фронта. Карпаты русскими войсками были форсированы, но вследствие полного истощения войска Юго-Западного фронта перешли к обороне.
Неудавшиеся «Зимние стратегические Канны» побудили австро-германское командование искать новую форму оперативного решения на Востоке. Так родился замысел Горлицкой стратегической наступательной операции. Осуществив Горлицкий прорыв, противник пытался его развить целой серией операций — русские войска отходили, ведя тяжелые оборонительные бои и контратакуя.
В очередной раз замыслив окружить русские войска в Польше, противник нанес удары на севере и на юге «польского балкона», пытаясь реализовать «Летние стратегические Канны». Эти действия привели к Третьему Праснышскому и Наревскому сражениям на северном фланге «балкона» и Красноставскому, Грубешовскому и Люблин-Холмскому сражениям на его южном фланге. Русские войска вышли из-под удара, консолидировав фронт на новых позициях.
Особое место в ходе кампании 1915 г. имели операции на Пруте и Днестре — Хотинские, Заднестровская, Прутская и Журавненская операции. Это были одни из самых успешных сражений для русской армии в этой кампании.
Летом-осенью 1915 г. русские войска реализовали ряд оборонительно-наступательных операций, осуществляемых в целях стабилизации фронта. К операциям этой серии относятся Шавельская и Виленская операции в Прибалтике, Луцкая, Чарторийская операции, сражения на Стрыпе и Серете на Галицийском театре военных действий (ТВД).
В ходе кампании 1915 г. появились Прибалтийский и Приднестровский ТВД, а Восточнопрусский и Польский ТВД были утрачены.
В ходе Второй Августовской операции (Зимнего сражения в Мазурии)[31] главной задачей русской 10-й армии было удержание стратегической позиции, занятой в ходе успешного осеннего наступления 1914 г., и сохранение восточнопрусского плацдарма до сосредоточения свежей 12-й армии. Тогда планировалось перспективное наступление на Вилленберг-Нейденбург-Сольдау.
Германцы же рассчитывали добиться серьезного стратегического результата, уничтожив русскую 10-ю армию «путем одновременного сильного глубокого охвата ее с обоих флангов». Для достижения этой цели они задействовали свой стратегический резерв на начало кампании: 6 дивизий (75-я, 76-я, 77-я, 78-я, 79-я, 80-я резервные дивизии) т. н. молодых корпусов (38-го, 39-го и 40-го резервных). Более того, в очередной раз был ослаблен Французский фронт: в Восточную Пруссию были переброшены 2 дивизии (31-я и 32-я пехотные) отлично себя зарекомендовавшего во Франции 21-го армейского корпуса.
В ходе развернувшейся операции три германских корпуса отбросили правофланговый корпус русской 10-й армии (3-й армейский), выйдя ей во фланг и в тыл. Отсутствие армейского резерва у русской армии имело самые негативные последствия для результатов этой операции. Приняв единственно возможное решение на вывод армии из-под удара, командование русской 10-й армии не смогло достаточно эффективно и быстро реализовать этот маневр. В условиях зимней лесистой местности связь между ее корпусами была нарушена. В этой обстановке 20-й армейский корпус получил приказ об отходе лишь 1 февраля, когда основная часть армии уже отступила. В то же время противник, благодаря захвату отставших солдат, а также перехвату по радио приказов и донесений, хорошо знал дислокацию русских корпусов.