– Сколько же Росс выдал нам на покупки? – тихо спросила Демельза, пока они ждали.
Верити со щелчком закрыла кошелек:
– Сорок гиней.
– Сорок! Ого! Мы богатые! Мы… Верити, не забудь про ковер.
– Не торопись. Если покупать ковер здешних мастеров, следует сперва убедиться в его качестве. – Верити посмотрела в темный угол. – Не понимаю, как вы в Нампаре следите за временем. Вам нужны часы.
– О, мы ориентируемся по солнцу и дневному свету. Так никогда не ошибешься. А еще у Росса есть отцовские часы, только он иногда забывает их заводить.
Тут как из-под земли возник продавец.
– Я видела, у вас есть пара подходящих часов, – сказала Верити. – Зажгите еще свечу, мы посмотрим. В какую они цену?
Выйдя на улицу, обе даже зажмурились от солнечного света. Трудно сказать, кто из них получал больше удовольствия от этого выхода в город.
Верити сказала:
– Теперь нужно купить постельное белье, шторы в две комнаты, глиняную и стеклянную посуду.
– Я выбрала эти часы, потому что они такие славные. Тикают серьезно, как те, другие, а вот бьют по-другому. Трр-бонг-бонг. Как будто старый друг желает тебе доброго утра. А где тут продают белье?
Верити задумчиво оглядела Демельзу:
– Думаю, сначала мы купим тебе платье. Здесь всего в двух шагах мастерская моей портнихи.
Демельза удивленно подняла брови:
– Но это же не мебель.
– Это украшение. По-твоему, дом может быть хорош без хозяйки?
– Но будет ли правильно потратить деньги на платье без разрешения Росса?
– Я думаю, о таком его можно и не спрашивать.
Демельза нервно облизала губы, но возражать не стала.
Они подошли к двери и арочному окну шириной в четыре фута. На нем висели кружевные занавески.
– Это здесь, – сказала Верити.
– Ты ведь поможешь мне выбрать? – неуверенно спросила ее Демельза.
В мастерской их встретила невысокая пухленькая женщина в очках в стальной оправе.
– О, мисс Полдарк, какая честь для меня! Столько лет не заходили. Целых пять, наверное. Нет-нет, не пять, но очень долго.
Верити покраснела и упомянула о болезни отца.
О да, она слышала, что мистер Полдарк давно и тяжело болен. Она надеется… Что?! О господи! Нет, про это она не слышала. Очень печально! Но так приятно снова увидеть старую клиентку.
– Сегодня я для себя ничего заказывать не буду, – пояснила Верити. – Мы зашли заказать платье для моей кузины, миссис Полдарк из Нампары. Я посоветовала ей вашу мастерскую и надеюсь, что вы обслужите ее так же хорошо, как всегда обслуживали меня.
Портниха моргнула и улыбнулась Демельзе, потом поправила очки и присела в реверансе. Демельза еле сдержалась, чтобы не ответить тем же.
– Добрый день, – поздоровалась она.
– Для начала мы бы хотели взглянуть на ткани из новых поступлений, – сказала Верити. – А потом обсудим фасон утреннего платья и амазонку наподобие той, что сейчас на моей кузине.
– Да, конечно. Пожалуйста, присаживайтесь. И вы, мэм. Вот сюда, стул чистый. Я позову дочку.
После недолгих обсуждений Верити сделала выбор.
– Мы возьмем четыре ярда батиста на сорочки к амазонке.
– Тот, который по два шиллинга и четыре пенса за ярд, мэм?
– Нет, по три и шесть за ярд. И еще пол-ярда муслина в рубчик на оборки. И пару темных перчаток для верховой езды. И шляпку. Какую выберем, кузина? Тебе нравится та, которая с пером?
– Да, но это слишком дорого, – заметила Демельза.
– Значит, ту, которая с пером. Она аккуратная и не вычурная. Теперь чулки…
Дамы еще какое-то время выбирали чулки.
– И платье на вторую половину дня, – сказала Верити. – Вот как раз подходящий фасон. Изящно и без претензий. Обручи не должны быть слишком большими. Давайте сошьем само платье из бледно-сиреневого шелка, со слегка собранной в рюш нижней юбкой, а корсаж сделаем салатного цвета. Рукава пусть будут чуть ниже локтя и с кремовыми кружевами. Фишю… белое, и бутоньерка на груди.
– Да, мисс Полдарк, это будет просто чудесно. А как насчет шляпки?
– О, я обойдусь без шляпки, – вставила Демельза.
– Сейчас да, – сказала Верити, – но она необходима про запас. Я бы остановилась на мелкой черной соломке, и добавить немного алого. Можете подобрать что-то в этом роде?
– О, конечно. Я и сама хотела предложить нечто подобное. Моя дочка прямо завтра и приступит к работе. Спасибо вам, мисс Полдарк. Такая честь для нас. Надеюсь, вы и в будущем нас не забудете. Доброго дня, мэм. До свидания.
На заказ платьев у них ушло почти два часа, обе раскраснелись и чувствовали себя немного виноватыми, как будто участвовали в не совсем приличном развлечении.
Солнце уже ушло с узкой улочки, и только в окнах напротив отражались красные всполохи. Но людей меньше не стало, а из ближайшей винной лавки доносились пьяные песни.
Когда они переходили замусоренную улицу, Верити немного призадумалась.
– Со всеми делами мы раньше четырех не управимся, – сказала она. – Но мы ведь не хотим, чтобы на обратном пути нас застигла темнота. Я предлагаю отложить пока покупку посуды и белья и сразу идти за коврами.
– А ты много на меня потратила? – серьезно спросила Демельза.
– Нет, дорогая, не очень… И потом, я уверена, что Росс не заметит, новое белье постелено или старое.
Джуд славно провел время и напился от души. Но какая-то часть угроз Росса все-таки отпечаталась у него в мозгу, так что Верити и Демельза застали слугу хоть и пьяным, но на ногах.
Джуд дружески переругивался с конюхом, который подвел его к навесу у таверны «Красный лев»; там были привязаны три лошади.
Завидев двух леди, он уцепился одной рукой за столб навеса и поклонился на манер испанского гранда. Но поклон вышел чересчур экстравагантным, и шляпа улетела в ручеек, который бежал по брусчатке вниз по улице. Джуд крепко выругался, отчего даже лошади встрепенулись, и побежал за уплывающей шляпой, но поскользнулся и бухнулся на пятую точку прямо посреди улицы. Маленький мальчик сбегал за шляпой и вернул ее хозяину, за что получил свою порцию ругани.
К этому времени у таверны уже собралась толпа зевак, желающих посмотреть на их отъезд из города. Конюх помог Джуду встать на ноги и водрузил шляпу на его отороченную жидкими волосами тонзуру.
– Вот так, старина. Покрепче на башку натяни. Чтоб на коняке твоем удержаться, две руки понадобятся.
Джуд тут же сорвал с головы шляпу и при этом крайне оскорбился.
– Похоже, приятель, ты так решил, потому что я имел несчастье случайно поскользнуться на коровьей лепешке, – сказал он. – И теперь думаешь, что я беспомощен, как младенец. Небось рассудил, что теперь меня можно одевать-раздевать, как чучело на огороде. Можно снять с меня шляпу, можно обратно напялить, и все только потому, что я случайно поскользнулся на коровьей лепешке. Лучше бы тут на карачках поползал с веником и совком. Нехорошо, когда у порога твоего дома – коровьи лепешки. Это неправильно. Грязно. Несправедливо. Очень плохо.
– Давай-давай, иди… – сказал конюх.
– Грязь на пороге его дома, – произнес Джуд, обращаясь к толпе. – Да, его дома. Если бы каждый из вас наводил чистоту у своего собственного порога, нигде бы коровьих лепешек не было. Ни одной лепешки во всем этом треклятом городе. Помните, как сказано во Второзаконии: «Не нарушай межи ближнего твоего». Подумайте об этом, друзья мои. «Не нарушай межи ближнего твоего». Подумайте и примените сие к бедным безгласным тварям. Никогда…
– Помочь тебе на коня-то забраться? – спросил конюх.
– Никогда в жизни я не подвергался большему оскорблению, – возмутился Джуд. – Нацепили на голову шляпу, как будто я новорожденный младенец. Да еще мокрую насквозь! Мне на лицо стекает вонючая вода со всей Паудер-стрит. Одного этого достаточно, чтобы умереть. Вот так промокнешь, а потом – простуда, и бах! Тебя уже нет. Наведите чистоту у своего порога, друзья, вот что я вам скажу. Держите себя в чистоте, и тогда вы никогда не превратитесь в жалкую крысу, как этот наглец, что оскорбляет своего лучшего клиента, который случайно поскользнулся на коровьей лепешке у его порога, а он напяливает ему на голову мокрую шляпу из вонючего ручья, который течет возле его порога. А так не должно быть, друзья мои, не должно никогда, запомните.
К этому моменту Джуд уже обхватил конюха за шею.
Демельза хихикала, прикрыв рот ладонью.
– Идем, – сказала Верити. – поедем без него.
Из постоялого двора вышел слуга, и они вместе с конюхом повели Джуда к лошади.
– Бедная, заблудшая душа. – Джуд потрепал конюха по щеке. – Бедная, потерянная душа. Взгляните на него, друзья мои. Знает ли этот человек, что он – заблудшая душа? Знает ли, что его ждет геенна огненная? Знает ли, что плоть его стечет с его костей, как жир с гуся? Вы спрашиваете – за что? Так я вам объясню. За то, что он продал душу рогатому. И вы все тоже. И не нужны вам слова Второзакония. Язычники! Язычники! «Не нарушай межи ближнего твоего. Не нарушай…»
В этот момент конюх и трактирный слуга подхватили Джуда и забросили его поперек седла. Джуд начал сползать с другого бока Рамута. Конюх оббежал коня и успел подтолкнуть Пэйнтера обратно. Еще немного усилий – и Джуд уверенно, хоть и не без посторонней помощи, сидел верхом. Старый слепой Рамут за все это время даже не шелохнулся. Потом конюх и слуга воткнули ноги Джуда в стремена и на прощание хлопнули Рамута по крупу.
Переезжая через мост, а также потом, всю обратную дорогу из города, Джуд сидел в седле как приколоченный, увещевал прохожих и призывал их покаяться, пока не поздно.
В лучах огненно-красного заката Демельза и Верити не спеша ехали к дому под аккомпанемент обрывочных куплетов и брани Джуда, которые свидетельствовали о том, что он еще держится в седле.
Женщины почти не разговаривали, каждая была занята своими мыслями и приятными переживаниями после проведенного в городе дня. Эта совместная поездка сблизила Демельзу и Верити.