Кормир Ренегон II. Неделя равновесия, месяц света, 1017 год от сотворения мира, Кордигард, Ренегон.
Кормиру II очень хотелось тяжело вздохнуть, сослаться на плохое самочувствие, и перенести совет. Однако, даже будучи наедине с собой, он подавил тяжёлый вздох, нацепил корону, натянул на лицо решительное, стальное выражение, и чеканным, уверенным шагом отправился на совет. В конце концов нельзя стать великим королём во времена, когда не происходит никаких проблем.
По традиции, заведённой ещё с первого Конклава, собрание совета королей происходило за столом-многогранником, по числу королей, что собирались на совет. К текущем времени их количество, правда, выросло до одиннадцати, и новый стол казался уже почти круглым... Но традиции есть традиции.
Одиннадцать монархов собрались в одном зале, и его хозяин, принимающий совет в своём королевстве, вошёл в него последним, занимая своё место.
— Полагаю, мы можем считать совет открытым. — резюмировал Эдриан Дюранд, король Арса, седовласый пожилой поджарый старик в стальном обруче.
— Кто в этот раз будет вести заседание? — спросил Элион Ганатра, средних лет мужчина с остроконечными, словно высеченными из камня скулами, одетый в бирюзовый камзол, неприязненно покосившись на короля Палеотры.
— Думаю, ввиду особых обстоятельств, будет разумно выбрать в качестве председателя совета леди Элеонору. — слегка прикрыв глаза, предложил Кормир II.
Возражение не последовало.
Благодарю вас, лорды. — благосклонно кивнула королева Таллистрии. — Полагаю, следует начать с вопроса о том, что же произошло в центральном храме. Думаю, нам всем очень интересно узнать, что ваши люди узнали за прошедшую неделю, лорд Кормир.
Взгляды присутствующих королей скрестились на короле Ренегона. Но тот не встретил их, смотря в центр стола. Если бы Кормир II мог лгать, пожалуй, он бы солгал сейчас. Слишком большим ударом по репутации того, казалось бы, нерушимого облика сильнейшего из королевств людей, который выстраивали его предки столетиями, было признание собственного бессилия. Но он не мог, как и не мог промолчать в ответ на вопрос об этом.
— Иерархи мертвы или исчезли в неизвестном направлении. Единственные следы, что есть в храме это небольшое количество странного серого песка. Всё, кто заходит в храм или на землю близ него — быстро умирают, даже лучшие из мастеров.
Повисло молчание.
— Думаю, последствия уже известны всем присутствующим. — дипломатично заметил король Бингла, мужчина в тёмно-зелёной робе, скрывающий часть лица капюшоном. Он даже не носил короны.
— Верно. Я бы хотел услышать, что вам удалось выяснить о причинах и предпосылках подобного… исчезновения. Моим людям не удалось до этого докопаться, однако это ваш город. — Взял слово смуглый, чернобородый мужчина с глубоко посаженными глазами. Он был одет в песчаного цвета камзол и роскошный тюрбан: это был король Ниоры.
— Ничего. — бесстрастно ответил король Ренегона, не смотря никому в глаза.
— Ничего? — переспросила Королёва Таллистрии.
— Ничего. Мои люди прочесали весь квартал в поиске каких-либо следов, я поднял гвардию и приказал храмовникам использовать всех мастеров, что есть в городе. Они не нашли ничего. Если кто-то из вас знает больше, буду рад это услышать. — Кормир II очень надеялся, что его слова не выглядят как оправдание.
— Это… Крайне неожиданное заявление. Полагаю, тогда вы не будете возражать, если я запущу собственное расследование? — Осведомился король Палеотры, статный и высокий человек в рубиновой короне и красно-золотой длиннополой мантии, сверкнув жёлтыми глазами.
— Нет. Я прикажу моим людям оказывать полное содействие всем, кто будет вести расследование. Может быть, вместе мы сумеем выяснить что-то. Кто-нибудь из вас знает больше, чем я? — король Ренегона обвёл совет взглядом, держа каменное лицо.
Остальные монархи вразнобой дали понять, что также ничего не выяснили. Всё, кроме одного.
— Думаю, возможно, у меня есть кое-какие сведения. Однако не уверен, что должен ими делиться. — Леон Харенский, король Харена, смуглый кареглазый молодой мужчина в топазовой короне, с некоторой ехидцей обвёл взглядом совет.
— Что вы хотите, лорд Леон? — спокойно выразила общий вопрос королева Таллистрии.
— Знаете, на прошлом конклаве было столько разговоров про торговые льготы для королевств, что расположены в отдалённых уголках ойкумены, однако никто ничего так и не предпринял ввиду нашей “низкой стратегической ценности.” Я считаю такое положение дел несправедливым. Полагаю, я мог бы поделиться с вами тем что знаю, если мы договоримся о беспошлинной торговле в остальных королевствах для Нелеи, Ниоры и Харена. Скажем, на сотню лет вперёд.
— Сотню лет? Это совершенно неприемлемо! — хором ответили короли Ганатры и Палеотры, недовольно посмотрев друг на друга.
— Аурелион тоже отдалённое королевство. — заметил невзрачный худой мужчина в ослепительно-белом камзоле, с украшенной горным хрусталём короной. — Однако я не против дать льготы. Южные торговцы к нам на север почти не заглядывают.
— У вас по крайней мере есть пути в Бингл, Ренегон и Арс. А у нас в Нелее один приличный перевал, да и только! — парировал Король Нелеи, бледный с чёрными как смоль волосами человек в черно-коричневом камзоле и короне, украшенной антрацитово-чёрными камнями.
— Думаю, это справедливое требование. Мои барды отзываются о Нелее и Харене как об очень грустных местах, и мы вполне могли бы выдать льготы их купцам — их не так уж и много на общем фоне. Однако сотня лет это действительно перебор. Предлагаю договориться о торговых льготах на пятьдесят лет, и прекратить этот скучный спор! — Король Лиссеи, тучный усатый толстяк, напоминающий шарик в оранжево-красном камзоле, взял слово.
— Поддерживаю. Приезжайте к нам в Арс, мы всегда рады видеть южных торговцев. — поддержал толстяка седовласый король Арса.
— Я готов предоставить беспошлинную торговлю Аурелиону, Ниоре, Нелее и Харену сроком на пятьдесят лет, и предлагаю остальным королевствам сделать тоже самое. Есть возражения? — поставил точку король Ренегона.
Возражений не последовало.
— Ваше условие выполнено, лорд Леон. Нам всем крайне интересно послушать, что вы знаете о происшествии в храме. — взяла слово королева Таллистрии, поправив зелено-пурпурное платье.
Король Харена обвёл совет победным взглядом и слегка помедлил, прежде чем ответить.
— Я думаю, это наказание.
— Наказание? — хором переспросили все монархи.
— Да, думаю таким образом иерархи были наказаны Отцом. Правда, я не знаю, почему и за что, однако в том, что это именно наказание у меня нет особых сомнений.
— Тогда почему, по-вашему, все кто приближаются к храму умирают? — деловито осведомился седой король Арса.
— Это место испытало на себе гнев бога. Нашего создателя. Вы действительно думаете, что это может пройти бесследно? — поднял бровь Леон Харенский.
— И как долго это будут продолжаться последствия этого гнева, по-вашему? — Осведомился король Палеотры.
— Понятия не имею. — качнул головой король Харена. — Может быть, пройдёт за несколько месяцев, а может, будет держаться столетиями. Никогда ранее Отец не гневался на нас: откуда мы можем это знать?
— Что заставляет вас думать будто это наказание Отца. Какие факты указывают на это? — бесстрастным голосом осведомился король Ренегона.
— Я дал клятву молчать о том, откуда это знаю. — качнул головой молодой король.
— Однако что-то же вы можете нам рассказать? — спросил леди Элеонора.
— Мне достоверно известно, что Отец был недоволен иерархами ещё до конклава, однако мне была неведома степень этого недовольства. Учитывая, что это произошло, похоже, во время его призыва, полагаю, теперь мы все знаем ответ.
Короли переглянулись между собой, замолчав на некоторое время.
— Насколько вы уверены в источнике этой информации? — сухо осведомился король Бингла, сверкнув глазами из-под капюшона.
Леон Харенский задумался на несколько минут. Он прикрыл глаза и вспомнил, как его самого принимали в орден странников.
В его голове всплывали строки:
Мы — рыцари людей.
Сердце мужества людского рода.
Мы — хранители изначальной мудрости…
В конце концов, не было ничего удивительно в том, что именно один из них стал избранником Отца. Поэтому король Харена непоколебимым, решительным взглядом обвёл совет и ответил:
— Полностью уверен. Я бы поставил свою жизнь на это.
Глава 1
Этериас Инвиктус, верховный иерарх королевства Аурелион с некоторой грустью обвёл свой роскошный кабинет и тяжело вздохнул. Было похоже, что он видит его в последний раз.
— Семь лет на должности верховного иерарха… Много это или мало?
Вообще-то, это был скорее риторический вопрос, однако в кабинете он находился не один. Его секретарь, ещё совсем мальчишка лет восемнадцати — двадцати также рассматривал этот кабинет со смешанными чувствами, держа в руках папку с бумагами.
— Всё ещё больше, чем кто-либо другой из ныне живущих в Аурелионе, верно? И потом, если бы вы не были верховным иерархом, я бы так и остался простым городским мальчишкой-сиротой на улицах. А так — помощник и секретарь самого верховного! Почётная служба!
Вихрастый паренёк с соломенными волосами картинно надул щёки и выставил грудь колесом, показывая важность. Смотрелось это, правда, скорее комично. Его визави рассмеялся и взъерошил волосы своему подопечному.
— Боюсь, в скором времени ты будешь лишён этой должности. — улыбнулся верховный иерарх.
— Ну, вы же не останетесь совсем без должности. Будете в совете семи, как раньше был этот зазнайка Кайдан.
— Мастер Кайден — опытнейший из всех иерархов Аурелиона. Не стоит так о нём говорить. А вот я раздумываю покинуть церковь. Думаю, мне больше ни к чему эти перетягивания каната.
— Но вы ведь в церкви всю жизнь! Неужели вы просто бросите всё и уйдёте? Самый молодой иерарх за всю историю Аурелиона! Сколько вам уже сейчас?