В силу своего возраста я сначала огрызалась, за что частенько получала выговор от матери, но чем старше становилась, тем больше училась не замечать Ларенца. Я относилась к нему, как к пустому месту, и это его безумно задевало. А самое главное у дурака не хватало хитрости хотя бы это не показывать.
— Розалия, ты слышишь? — Марика тронула меня за плечо. — О чем мечтаешь?
— Прости, задумалась, — улыбнулась я. — Так что случилось?
— Я такое узнала, — Марика хитро прищурилась, и чуть наклонившись ко мне быстро зашептала. — Представляешь, в этот раз большая ежегодная ярмарка будет проходить в человеческом государстве, в городке прямо за нашим лесом.
— И что? — не поняла я.
— Ты что, не понимаешь? Это же такая возможность, посмотреть, как живут люди. Будет столько народа, что нам не составит никакого труда затеряться в толпе, — Марика выразительно подняла брови.
— Нам никто не позволить покинуть территорию клана, — покачала я головой. — Так что не выдумывай.
— А мы и разрешения не будем спрашивать, — подружка подмигнула мне. — Никто лучше тебя не знает этого леса. Мы пройдем через него и сможем увидеть ярмарку своими глазами.
— С ума сошла? Нас накажут.
— Я все продумала, — Марика хитро улыбнулась. — Арио и его сыновья уедут. Твоя мама и Грина поедут с ними. Я сейчас слышала их разговор о том, что нужно многое прикупить, пока ярмарка поблизости, ведь скоро ваша свадьба. А своим родителям я совру, что у тебя останусь ночевать и они поверят, ты же знаешь, как они доверяют вашей семье. У нас будет предостаточно времени, и никто не заметит нашего отсутствия, зато мы все сможем увидеть своими глазами. Представляешь?
— Марика, ты неисправимая авантюристка. Лично я не хочу вызвать на свою голову гнев Арио, — я поднялась и отряхнула платье. — А потом до нашей свадьбы с Ларенцом еще несколько месяцев, поэтому мне кажется, что ты все выдумываешь.
— Я слышала все своими ушами, — подружка явно обиделась. — Твоя мама сама сказала, надо прикупить подарок к твоему совершеннолетию, и несколько отрезов к свадебному платью.
— Марика, — покачала я головой, — ты явно все перепутала…
И решительно направилась к дому, с намерением все выяснить. До моего совершеннолетия действительно оставалось всего несколько месяцев, но мама пообещала мне, что обряд бракосочетания будет ровно через год. Я не могла поверить, что она меня обманула.
Залетев в дом, сбросила обувь на входе и громко закричала:
— Мама!
— Розалия, мы здесь, — она практически тут же отозвалась с кухни. Я направилась туда и еще издалека услышала противный голос Грины, матери Ларенца. «Неужели, Марика права?», — я вошла и поздоровалась:
— Здравствуйте.
— Да прибудет в тебе сила, — поприветствовала меня Грина, и довольно цокнула. — Ох, Каролина, и красавица у тебя дочь. Она с моим сыном будут самой красивой парой в клане. Представляешь, каких внуков они нам подарят.
Я побледнела и схватилась рукой за деревянный стол, едва не упав, а Грина продолжала:
— Вот, согласись, Арио абсолютно прав. Зачем откладывать свадьбу еще на год?
— Согласна, — тихо вздохнула мама, стараясь не смотреть в мою сторону.
Мне показалось, что меня ударили под-дых. Сердце в груди тревожно затрепыхалось, и к горлу подкатил горький комок.
— Розалия, — абсолютно не замечая моего состояния, Грина продолжила. — Мы с твоей мамой подумали, что для свадебного платья возьмём черный атлас. Что скажешь? Конечно, это дороговато, но ведь и мы не бедствуем. Ты будешь самой красивой невестой в клане. Прическу украсим черными жемчужинами. Старая Брунгильда, твоя жадная бабка, пообещала к свадьбе подарить тебе целый набор. Представляешь! Так что скажешь?
Я молча кивнула, пытаясь сдержать рвущиеся рыдания.
— Каролина, что ты думаешь насчет букета? Черные или белые лилии?
Мама посмотрела на меня и наши взгляды встретились. В ее глазах я увидела гамму эмоции: вину, сочувствие и какую-то обреченность. Я честно пыталась понять, почему она так поступает со мной и не находила ответа. Горечь предательства заполнила мою душу, и я впервые поняла, что все и всегда будет так, как решит Арио. Моя мама играет лишь номинальную роль, и соглашается со всем, что прикажет ей брат.
— Извините, пойду к себе, — прошептала я, не замечая, как по щеке скатилась слезинка.
— Вот молодежь пошла, ничего ей неинтересно. А ведь ее свадьбу обсуждаем, — Грина укоризненно покачала головой и, подцепив толстыми пальцами песочную печенюшку, отправила ее в рот.
— Просто Розалия уважает нас и понимает, что нашему опыту можно доверять. Ведь мы лучше знаем, как сделать торжество незабываемым…
Что ответила Грина, я не расслышала, потому что убежала в свою комнату. Упав на кровать, дала волю слезам, оплакивая неудавшуюся жизнь. Было безумно обидно, а еще я абсолютно не понимала, почему мама так ведет себя. Она фактически обрекает меня быть несчастной, неужели она этого не осознает?
— Доченька, — раздался тихий голос мамы, а потом я почувствовала, как кровать прогнулась. — Милая, давай поговорим.
Я сильнее зарылась лицом в подушку, пытаясь спрятаться от всего мира.
— Родная, — мама осторожно погладила меня по голове. — Милая, не плачь.
Резко посмотрев на нее, села и, смахнув слезы, с горечью спросила:
— Почему ты так поступаешь?
— Я не могу иначе…
— Не можешь? Или не хочешь? Мама, разве ты не понимаешь, — мои глаза наполнились слезами. — Я не хочу замуж за Ларенца. Я не люблю его.
— Милая, любовь — это непозволительная роскошь… Арио нельзя отказать, пойми это. Ты будешь обеспечена, твои дети ни в чем не будут нуждаться, и поверь, со временем ты поймешь, что все сделала правильно.
— Если папа был жив, я уверена, он бы нашел слова для отказа, — расплакалась в ответ. — Почему ни тебя, ни дядю не интересует мое мнение?! Вы все решили за меня, и даже обещанного года «свободы» лишили… Ненавижу!
— Розалия, — мама ахнула, а я легла и отвернулась к стене, давая понять, что разговор закончен. Какое-то время в комнате стояла тишина, а потом раздалось тихое. — Мы уезжаем на рассвете, и вернемся не раньше, чем через два дня.
Я ничего не ответила. Тихий стук двери подсказал, что я осталась в комнате одна. Сев на кровати, вытерла слезы и прошептала: «Если судьбы не избежать, то перед свадьбой я сделаю то, что всегда хотела, и никто мне не указ».
Накинув платок на плечи, потихоньку выскользнула из комнаты. Мама гремела посудой на кухне. Быстро обувшись, бросилась к Марике.
Подруга сидела на крылечке дома, щелкая семечки из большого желтого подсолнуха.
— Рози? — удивилась она.
— Завтра на рассвете, как только Арио уедет на ярмарку, жду тебя дома. Родителям скажи, что мы отправляемся в лес набрать лечебных травок для приготовления особого крема к моей свадьбе, и что ночевать мы останемся у старой Клары за болотом. Вернемся через пару дней, — тихо шепнула я. — Все поняла?
— Да, — Марика хитро улыбнулась, озорно сверкнув черными глазами.
— Тогда до утра, — я отправилась домой, мысленно обдумывая, как нам лучше добраться до человеческого государства. Старая Клара жила отшельницей, почти на границе нашей территории. Эта ведьма пользовалась большим уважением, и я была уверена, что родители Марики отпустят дочь со мной.
Но вот как обойти ее угодья и не попасться на глаза оставалось вопросом. «Решим на месте», — пришла к выводу я в конце концов. На цыпочках пробравшись в свою комнату и плотно закрыв дверь, стала готовить вещи к завтрашнему путешествию.
Проснулась я от шума. Кто-то довольно громко разговаривал за окном. Вскочив, чуть приоткрыла шторы, и через узкую щелочку увидела у нашего дома всадников — Арио и его сыновей, а с ними еще несколько телег, полностью груженных товаром.
— Каролина поторопись! — услышала я, и тут же нырнув в кровать, притворилась спящей. Просто мама никогда не уезжала из дома, не поцеловав меня. И действительно через несколько мгновений дверь в мою комнату открылась, и послышались тихие шаги.
— Доченька, любимая моя, — услышала я шёпот, а потом мама, бережно поправив мое одеяло, ласково поцеловала меня и быстро вышла. Вскоре раздалось цоканье копыт, а затем все звуки стихли.
Я подскочила с кровати и стала спешно одеваться, понимая, что Марика вот-вот придет. Так как дорога предстояла неблизкая, решила, что для нашей «прогулки» идеально подойдут мужские штаны и длинная рубаха, а платье убрала подальше в большую холщовую сумку. В нее же запихнула легкие туфельки.
Услышав тихий стук, поспешила открыть дверь. Подружка была закутана в темный плащ, полностью скрывающий ее фигуру.
— Заходи, — пропустила ее в дом.
— Готова? — уточнила она, стягивая с себя капюшон.
— Почти. Надо только взять в дорогу бутербродов, — ответила я, направляясь на кухню. Отрезав от белоснежного каравая несколько кусков, проложила их вяленой говядиной и сыром, а затем все завернула в бумагу.
— Мама пекла вчера пироги, я прихватила для нас немного, а еще фляжку морса из лесных ягод, — отчиталась Марика, плюхаясь на табурет. Схватив с тарелки румяное красное яблоко, она откусила кусочек и поинтересовалась. — Ты так пойдешь?
— Мне, кажется, что в штанах будет удобнее, — немного растерявшись, ответила я.
— Розалия, — подружка рассмеялась. — У тебя такое лицо, ты бы только видела. Я тоже выбрала штаны.
Она откинула край плаща и показала серую холщовую штанину.
— У брата стащила, — сообщила Марика. — Думаю, он не заметит.
— Я тоже так думаю. А платье взяла? Помнишь, Брунгильда рассказывала, что в человеческом государстве, как и у нас, женщины могут ходить только в платьях?
— Взяла, — Марика похлопала по наплечной сумке. — Хватит болтать, давай собирайся. Лучше уйти из поселка пока все спят. А то сама знаешь, как любопытны наши ведьмы.
— Да я уже готова, — весело ответила ей, запихав бутерброды в сумку. Обув удобные легкие невысокие полусапожки, натянула плащ, и мы с Марикой выскользнули из дома. Нам повезло, и на нашем пути никто не встретился. Как только покинули поселение, сразу свернули на лесную дорогу, которой пользовались многие ведьмы клана. Какое-то время мы шли, болтая ни о чем, а потом решила свернуть в лес.