Томе досталось место у окна, но она все не сводила глаз с бортпроводниц, которые знаками разъясняли правила безопасности. Происходящее никак не укладывалось в голове. Потом начался разгон, девочка припала к иллюминатору: мимо понеслись деревья, ангары, толчок – они оторвались, и Тамару наполнило до того непередаваемое огромное чувство, что грудь, казалось, вот-вот лопнет, как воздушный шарик. Деревья стали маленькими, машины превратились в едва различимые ползающие точки, высотки напоминали кубики крошечного конструктора. А самолет продолжал набирать высоту.
– Анна Леонидовна, посмотрите, мы над облаками, – прошептала Тома и повернулась к своей спутнице.
Но та сидела, безжизненно склонив голову на плечо. Веки были закрыты, лицо побледнело, под носом виднелась темно-алая капля. Только не это! Все не должно так закончиться! Только не назад, в детский дом!
– Анна Леонидовна! Что с вами?! – Тамара испуганно схватила женщину за плечо и потрясла.
– Что? – Та с трудом разлепила глаза.
– Слава богу! У вас кровь! Кажется, вы потеряли сознание. Может, позвать стюардессу? Или нужно лекарство?
– Нет-нет, – Анна Леонидовна говорила тихо, но уверенно. – Не шуми. Пойдем со мной.
Она поднялась и, придерживаясь за спинки кресел, прошла через проход к туалету. Тома двигалась следом, от ужаса едва переставляя ноги и забывая дышать.
– Заходи.
Тамара шагнула следом, заперла за собой дверцу.
– Я думала, что смогу дотерпеть до пансиона, но… Профессор Эдлунд был прав насчет витаминов. Я не хотела показывать тебе все вот так, в спешке.
– Что происходит? – выдохнула Тома.
– Только пообещай не пугаться. Жалко, ты не успела прочитать книгу, хотя бы самое начало…
– Да, но какое это имеет…
– Не перебивай. То, что сейчас со мной произойдет, – не фокус и не иллюзия. Ты просто должна мне довериться.
– Да что вы собираетесь… Вот черт!!! – Тамара застыла, раскрыв рот.
Прямо на ее глазах лицо Анны Леонидовны трансформировалось. Кожа потемнела, радужные оболочки изменили цвет с голубого на зеленый. Брови стали гуще, губы – тоньше, роскошные каштановые волосы утратили глубокий оттенок и немного посветлели, став невзрачными. Тело ужималось: высокая красавица превращалась в худенькую миниатюрную женщину невыразительной внешности. В конце концов ее передернуло, как мокрую собаку, на правой скуле появилась черная родинка – и превращение остановилось.
Тамара смотрела на незнакомку: та стояла к ней вплотную и утопала в одежде, которая пару секунд назад сидела идеально на Анне Леонидовне. Девочка побледнела, вцепилась в край раковины, чтобы не сползти по стенке.
– Что это было?.. – пролепетала она, еле шевеля губами. – Кто вы?
– Подожди минутку, – женщина достала из внутреннего кармана пиджака маленькие очки, нацепила их на нос и улыбнулась: – Так лучше. Приятно познакомиться, меня зовут Мила Вукович.
Глава 3Дети Солнца
– К… какая еще Мила Вукович? – Тома с трудом ворочала языком.
Ее словно парализовало. Мысли разбегались, конечности не слушались, в ушах шумело. Что это? Глюки? Она сходит с ума? Или какой-то тест на вшивость? И что нужно этому существу? Убьет? Похитит?.. Спокойно, не поддаваться панике. Надо валить, и поскорее.
Бежать с самолета некуда, но субтильная дамочка вряд ли дерется лучше детдомовца. На всякий случай Тамара перенесла вес на левую ногу, чтобы, если что, как следует врезать правой. Только бы не упустить момент… И перестали бы еще дрожать руки…
– Не бойся, я ничего тебе не сделаю. Я это все еще я, просто раньше была в другом облике, – успокаивающе проговорила незнакомка.
– Что это значит? – Девочка лихорадочно нащупывала за спиной задвижку.
– Тамара, постарайся дышать ровнее. Вот так. Ничего страшного не произошло. Есть люди, которые умеют менять облик. И я – одна из них.
– Что вы мне вешаете?! – Спокойнее, равнодушнее, усыпить бдительность и бежать. – Чепуха какая-то… В чем фокус?
– Никакого фокуса. Это должно было произойти дома, в присутствии профессора Эдлунда. Но мой организм не выдержал такой долгой трансформации. Это отнимает много сил. Я могла даже впасть в кому.
– Бред! – Тома упрямо замотала головой. – Я все поняла. Вы накачали меня чем-то во время обеда. Подбросили что-то в воду… Я не знаю, как это делается. Но явно…
– Да нет же! Послушай, все именно так, как я говорю, пусть и кажется безумием.
– Не верю! – отчаянно воскликнула Тамара. – Не такая уж я и дура. Какой-то пансион, Швеция, профессор Эдмунд…
– Эдлунд.
– Неважно! Может, вас вообще не существует? Может, меня из интерната перевезли в дурдом, и все это – просто глюк? – Девочка больно укусила себя за запястье и проверила: на коже остались вполне настоящие вмятины от зубов.
– Это нелегко принять, – вздохнула бывшая Анна Леонидовна. – Обычно такие, как мы, растут в семьях, воспитываются с рождения и момент, когда способность проявляется, встречают подготовленными. У тебя все было иначе. И я даже представить себе не могу, что ты сейчас чувствуешь.
Нет, надо было сразу все понять! Неужели ее мог взять из детского дома кто-то нормальный? Раскатала губу. Наивная. Тома стиснула кулаки, задрала подбородок. Так просто она им не дастся.
– Мне плевать, что у вас, психов, там творится. Я к этому не имею никакого отношения. Верните меня обратно в интернат. Или я просто сбегу, как только мы окажемся на земле.
– Дело твое, но я бы… – Мила Вукович не успела договорить: в дверь туалета настойчиво постучали. – Придется уступить кабинку. Если ты обещаешь вести себя прилично, мы вернемся на наши места, и я все объясню. Дальше будешь решать сама.
Тамара смерила незнакомку скептическим взглядом. Эта миниатюрная невзрачная женщина сильно напоминала мышь. Безоружна, и лицо вроде не злое. Нет, больше никакого доверия первым встречным. Но там, за дверью, хотя бы есть стюардессы. Пусть тетка расслабится, тем проще будет потом слинять.
– Хорошо, – Тома кивнула.
– Погоди секунду, у меня сползают брюки.
Действительно наряд на этой Вукович висел мешком. Она подвернула штаны, подтянула пояс и закатала рукава. Вышло пристойно.
В самолете никто не заметил, что в туалет зашла одна женщина, а вышла другая. На всякий случай Тома отметила, какой выход ближе и где висит трубка для связи с пилотами. Потревожив грузного мужчину в наушниках, который к тому моменту уже успел задремать, они пробрались к своим креслам. Тома скрестила руки на груди, чтобы унять дрожь, и исподлобья уставилась на спутницу.
– С чего бы начать… – протянула та. – Видишь ли, мне не приходилось кому-то о нас рассказывать. Поэтому я и хотела, чтобы ты прочитала ту книгу… Так было бы проще. Погоди, у меня в телефоне, кажется, был этот текст…
– Вы что! – перепугалась Тома. – Он же собьет радары! Запрещено же!
– Все в порядке, я поставлю специальный режим. Да не смотри на меня так – у всех телефоны!
Тома огляделась – действительно, мужчина через проход тоже увлеченно копался в своем смартфоне, и у парня в руках был планшет. Но спокойнее ей от этого не стало.
– Возьми, – спутница протянула ей мобильный, и девочка взяла его так, будто он мог в любую минуту взорваться.
И принялась читать, время от времени настороженно поглядывая на женщину в соседнем кресле. Легенда называлась «Дети Солнца».
Давным-давно, когда наш мир только обретал свои очертания, а человек жил в гармонии с природой, существовали те, кто обладал Тайным Знанием. Одни народы называли их шаманами, другие – жрецами, но всех их объединяла печать Солнца, поскольку рождались они лишь в дни солнцестояния. Зимнего, когда самая долгая ночь в году окутывала Землю, или летнего, когда ночь была короче остальных. И потому тех, кто ведал неведомое, считали детьми Солнца.
Летние предчувствовали смену погоды, помогали охотникам выйти на след добычи, земледельцам – получить большой урожай, а рыбакам – отыскать удачное место для богатого улова. Летние знали, где лучше рыть колодец, ориентировались по звездам и вели путешественников.
Зимние владели мастерством целителей, лечили свой народ, защищали от болезней и мора. Самых сильных воинов воспитали Зимние: нашептывали секреты побед, вселяли отвагу.
Со временем обычные люди испугались того, что было им неподвластно. Детей Солнца объявили колдунами, ведьмами, еретиками и чернокнижниками. Правители устрашились собственного бессилия. И Детям Солнца, избежавшим костров и осиновых кольев, пришлось уйти в тень.
Тайные знания, призванные помогать людям, во время гонений утратились, уступив место одной лишь способности: дару скрываться. Природа щедро наделила им своих служителей, защитила потомков Солнца. Летние стали Звероликими, научились принимать облик животных и птиц, рыб и насекомых. Зимние, рожденные долгой и темной ночью, обрели умение превращаться в других людей, сделались Иноликими.
Долгими столетиями скрываются дети Солнца от людей, хранят тайну своего дара и рождения. Никто не знает, сколько их осталось, где они живут, ведь простому человеку не под силу разглядеть под шкурой лисы или медведя, под личиной старика или ребенка наследника древнего рода самого Солнца.
– Слушайте, мне не пять лет! – дочитав, произнесла Тома. – Вы же не думаете, что я поверю в какую-то сказку?
– Но ты же все видела сама! – всплеснула руками эта странная женщина. – Я – иноликая, я родилась на зимнее солнцестояние. А те, кто родился летом, могут превращаться…
– В зверей. Я прочитала, – Тома сдержала нервный смешок и снисходительно подняла бровь. – И что, хотите сказать, что вы вот так запросто можете превратиться в любого человека?
– Нет. Не запросто. Способность к трансформации появляется в подростковом возрасте. До этого есть только некоторые признаки. Например, перевертыши легко учат другие языки. Русский я выучила лет десять назад за несколько месяцев.