— Обосрался, — с отвращением на лице проговорил Боря, оглядываясь по сторонам.
— Так оставь его, — ответил бородатый где-то вне зоны моего зрения. — Пофигу.
— Ага. А потом орать ещё больше будет. Натаха говорила, типа, если сразу говно не убрать, не подмыть, то очко разъест. Короче, — он подхватил меня на руки, неловко перехватывая, словно боялся сломать. — Воду не дали, да?
Я не слышал ответ. Да и не до этого было. От меня стоял знатный запах. Даже мне было противно.
Боря, казалось, немного побледнел, но вида не подал. Зашагал в сторону какой-то двери, бормоча себе под нос:
— Запарил. В школе от тебя проблемы, теперь на работе…
Эй, это у меня проблемы из-за тебя! Я и какать-то не хотел!
Оказались мы в небольшой подсобке, заваленной тряпками и какими-то инструментами. Боря, стараясь не дышать, принялся рыться в коробках. Выудил пачку влажных салфеток с каким-то мультяшным динозавром на упаковке.
— Так, готовь задницу, — прокомментировал он, укладывая меня на какую-то картонку, расстеленную на полу. — Не дёргайся, а то хуже будет.
Процесс оказался довольно быстрым и, на удивление, безболезненным.
Боря орудовал салфетками ловко и уверенно, словно имел в этом деле какой-то опыт. Я, если честно, был несколько шокирован.
Ожидал чего угодно, но не такой заботы от этого угрюмого парня. Закончив с гигиеническими процедурами, он брезгливо свернул использованные салфетки в комок и выбросил в угол.
— Всё, — проговорил он, вытирая руки о штаны. — Теперь вонять не будешь. Хотя… — он принюхался. — Всё равно воняешь.
Мне очень хотелось поскорее избавиться от связи с ним. За сегодняшний день, где я лелеял надежды получить знания, ничего так и не получил. Только одни тряски, вздутия и ненавистную бутылочку, которую, случись что, Боря запихивал в меня, даже когда этого не требовалось.
Боря вернулся к работе, а я к размышлениям о бренности бытия и коварстве судьбы. И о запахе.
Несмотря на все старания, амбре детской неожиданности витало в воздухе, настойчиво напоминая о моём беспомощном положении.
«Когда же я смогу что-то изменить? — мысленно вопрошал я Вселенную, попутно пытаясь высвободить ногу из-под предательски завернувшейся пелёнки. — Что мне нужно сделать, чтобы избавиться от него?»
Объективно ничего сделать я не мог. Ни вернуть мать в таком состоянии, в котором я был сейчас, ни получить знания об этом мире и магии…
Но с другой стороны Боря толкал меня на более усердное развитие. Где-то я слышал фразу, что нужно выходить из зоны комфорта, чтобы развиваться. Но с Борей… я туда даже не заходил.
В итоге, я решил продолжить качать мышцы, не обращая внимания на пыль.
Внезапно в голове пронеслась мысль:
«А что, если Боря — это не просто случайный человек, с которым меня связала судьба? Что, если он — ключ к моему прошлому, к знаниям о магии, к спасению матери?»
Ведь не мог же я просто так оказаться в теле младенца рядом с таким отталкивающим типом.
Я сосредоточился, пытаясь вспомнить хоть что-то, что могло бы связать меня и этого парня.
Может, мы встречались в другом мире, в другой жизни?
Может, он был частью моей команды, когда я еще был бесплотным духом, наблюдающим за предательством в мрачном зале?
Ничего. Пустота. Лишь обрывки воспоминаний о кострище, о демоне, о сделке.
И тут меня осенило.
А что, если Боря — это демон, который заключил сделку и принес душу моей матери в жертву?
Может, он скрывает свою истинную сущность под маской угрюмого подростка, а на самом деле — демон, способный на любые злодеяния.
Эта мысль показалась мне безумной, но в то же время она объясняла многое. Его неприязнь ко мне, его нежелание возиться со мной, его странное поведение.
Да не, бред какой-то, — я приподнял голову и посмотрел на работающего тирана. — Борис, ты заражаешь меня своей глупостью!
Тот, словно почувствовал мой взгляд на себе. Обернулся, злобно уставился и протянул, заглушив машинку:
— Чё, опять жрать хочешь?
Я быстро мотнул головой. Да так, как мог. Он понял мой жест. Решил не мучить меня. Включив свой аппарат по-новому, он совершил какую-то ошибку.
Послышался неприятный звук. Его устройство заклинило. Послышался отборный мат:
— Да ё… твою мать! Какого х…? Чё млять с тобой не так?
Он яростно тыкал пальцем в кнопку, пытаясь запустить аппарат.
Я наблюдал за его тщетными попытками с плохо скрываемым злорадством.
Так тебе и надо, тиран! Может, хоть немного помучаешься, как я тут с тобой мучаюсь!
Боря, окончательно потеряв терпение, швырнул машинку на пол. Та с громким стуком подлетела в воздух, разлетевшись на несколько частей. Парень зарычал от злости, схватился за голову.
— Да чтоб тебя! — проорал он, пиная останки аппарата. — Млять. Как обратно то собрать?
Что ж, кажется, я немного ошибся в своей теории, — подумал я. — Демоны, наверное, не ломают машинки для шлифовки полов. У них, наверное, более изощренные методы.
Перед Борисом встала дилемма. С одной стороны, он испортил покрытие. С другой — машинку. Я видел, как его мотает из стороны в сторону, чтобы решить эти сложности.
Вскоре, замучавшись метаться, он сел рядом со мной и угрюмо уставился в одну точку:
— Чё делать то теперь? Как мне всё обратно собрать?
Этот вопрос он повторял себе раз двадцать. В течение последнего получаса.
За это время, я понял, что его ждёт масса проблем, если машинка останется сломанной, а работа недоделанной. А ещё…
Как же ты достал! — я ворочался, пытаясь отвернуться от Бориса. — Спать хочу! Хватит бормотать!
— … как сделать то?
«Помолчи!»
— … меня уволят?
«Боря, хорош, а!»
— … Наташа расстроится.
«Молю, помолчи! Спать хочу!»
— … маме на обследования деньги нужны…
«Пожалуйста, — я уже был готов захныкать. — Просто уйди и поразмышляй в другом месте. Хватит. Прекрати!»
— … схем нет, как аппарат обратно собрать. И где мне их взять?
Моё терпение окончательно лопнуло. Я раскрыл глаза, отбросив тщетные попытки перевернуться, развернуться. Поднял голову и посмотрел на этого разгильдяя.
Он не поник, нет. Он тупо пялился в одну точку и задавал себе вопросы без доли эмоций на лице.
Боря выглядел не как обычный парнишка, а как какой-от маньяк! Ноль эмоций, просто ноль!
— Собрать… как же собрать…
Глупое полено! — всё, это была точка кипения. — Сам всё знаешь! Бери свой телефон и найди ПОГУГЛИ! ДАВАЙ! ХВАТИТ МУЧИТЬ МОЙ СЛУХ!
Он всё бормотал и бормотал. А меня всё это бесило и бесило. Всё сильнее и сильнее.
— АГУ! — закричал я.
Но это не привлекло внимания.
ПОГУГЛИ!
У меня вырывалось только: агу. Меня это тоже бесило. Бесило, что я не могу нормально разговаривать. Но я понимал, что мне нужно ему подсказать. Чтобы он замолк! Собака такая!
— АГУ… АГУ…!
Мои крики не остались без внимания. Вскоре, рядом с нами уселся другой «Борис». Тоже угрюмый, чуть повыше, с рыжей шевелюрой. Звали его — Никита.
— Чё, — он говорил в точности, как мой тиран. — Проблемка какая, Боряныч?
— Херня эта сломалась, — указал на остатки машинки. — Сама.
Ага, как же. Сама. Давай, деревянный, — мысленно кричал я. — Возьми свой телефон и ПОГУГЛИ!
— АГУ! АГУ!
— А чё он? — тупо спросил рыжий. — Расстроился?
— Да хер его знает, Никитос, — отмахнулся Боря. — Он постоянно орёт. Всё ему не нравится. Жопу намыли — орёт. Покормили? Орёт. Отвечаю, вырастит, будет несносным подростком. Орущим, воняющим…
— О да, от него прям говном несёт.
Да вы совсем офигели? — я искренне негодовал. — Эй, дяденьки тупицы, а ну быстро объединили свой разум во что-то одно, и додумались посмотреть в этом вашем… интернете, что делать дальше! И хватит говорить про мою вонь! Это, вообще-то, Боря меня плохо подмыл!
— … чё делать-то? — Никита тоже уставился в одну точку.
Всё. У меня сейчас крыша поедет. Эти два балбеса были настолько идентичные, что я захотел разрыдаться. Они задавали один и тот же вопрос. Говорили одинаково. Думали одинаково. Тупили одинаково.
Я от одного то Бори избавиться никак не мог. А теперь их и вовсе — ДВОЕ!
И тут меня осенило. Я понял, что должен сделать.
Пусть я и младенец, но у меня есть кое-что, что может помочь этим двум недотепам. У меня есть… мозг!
Я собрал все свои силы, сконцентрировался и начал издавать нечленораздельные звуки, пытаясь имитировать слово: ПОГУГЛИ.
— АГУЛИ! АГУЛИ! — вырывалось у меня из горла, пока я активно махал руками в направлении разбросанных деталей.
Я надеялся, что они поймут, что я пытаюсь им что-то сказать.
Никита и Боря удивленно переглянулись.
— Чё это он? — спросил Никита, нахмурив брови.
— Да хрен знает, — ответил Боря. — Может, ему просто скучно.
Но я не сдавался. Я продолжал издавать звуки и махать руками, пока в глазах Никиты не мелькнула искра понимания.
— Слышь, Борян, — сказал он. — А может, он знает, как ее починить?
Боря скептически взглянул на меня:
— Вот ты тупица, Никитос. Он же младенец! Что он вообще может знать? Он только орёт, жрёт и срёт.
Но Никита был непреклонен:
— А вдруг? — сказал он. — Я слышал, что дети могут быть вундер… вундер… — он замялся, словно вспоминая слово. — Ну этими, челами с большими головами. Типа, умными дохера. Прикинь, какой прикол, если он реально шарит?
Они оба уставились на меня, ожидая дальнейших инструкций.
Вы чё? — я использовал слово, которое часто слышал от Бориса. — Совсем дурные? Почему меня нашёл именно этот… этот… — меня так трясло от злости и удивления, что я не мог свои мысли сформулировать. — Да какого фига то?
— АГУЛИ! — продолжил по-новому. — АГУЛИ!
— Гули? Он типа чё, голубя изображает? — начал смеяться Никита. — Ля, прикольный малый. А гавкать умеет?
Я, не переставая, верещал. Пробовал. Пытался выкрутиться языком так, чтобы были более членораздельные звуки. Пытался. Пытался…