Глава 13
Я не думал, что вот так закончится моё попаданство. Упасть в открытое окно, находясь в корзинке? Смешно!
Да к тому же, сделать это самостоятельно… хотя это слишком уж глупо звучит…
Умер, сражаясь за свободу!
Вот так.
Но, что интересно я не испытывал страха. Было обидно лишь за то, что я подвел свою маму. И именно из-за этого в моей груди начало разгораться что-то… словно пламя.
Я должен бороться! Нельзя сдаваться…
Я изо всех сил пожелал замедлиться… или оттолкнуться от приближающегося асфальта. Но тут… вдруг услышал…
— СРАНЫЙ КАРАПУЗ!
Крик донёсся где-то надо мной. Совсем близко. Через доли секунды меня обхватили крепкие руки. Что-то прижало к себе и начало медленно поворачиваться вместе со мной.
Голос я узнал. Голос принадлежал Боре.
В момент, когда мы коснулись земли, я уже смотрел на окно. Даже посчитал, сколько этажей мы пролетели.
Неужели он прыгнул за мной, чтобы спасти? Боря? Взял и прыгнул? Без каких-либо колебаний… там же времени на раздумья ни секунды не было.
Удар о землю был не таким, каким я его себе представлял. Он был жестковатым, но и одновременно мягким. Я не испытал всю ту боль, которую должен был. Зато мой живой матрас с непонятным хрипом выпустил воздух из лёгких.
Блин, а он в живых останется? Тут шесть этажей моего осознания пролетело. Мёртв?
Я зашевелился в руках Бори, пытаясь понять, что с ним. Он тяжело дышал. Когда я смог развернуться, то увидел его лицо, искажённое от боли.
Наверное, сломал что-нибудь. Или несколько чего-нибудь.
Если честно, несмотря на наши особые отношения, меня посетило чувство вины.
«Офигеть. Он прыгнул за мной, чтобы спасти… и чем ты думал?»
Его глаза были закрыты, а дыхание прерывистым. На его лице, помимо боли, читалось ещё какое-то… недоумение? Будто он не понимал, как здесь оказался.
Я попытался осторожно высвободиться из его объятий. Нужно было позвать на помощь.
Каким-то образом… я ж карапуз, мне тут пять месяцев от силы. Кого я, чёрт возьми, позову?
Но как только я пошевелился, Боря застонал.
— Говнюк, лежи… тихо… — прохрипел он, сжимая меня сильнее. Его хватка была на удивление крепкой, учитывая его состояние. — Дай, сволочь, продышаться…
В этот момент я заметил, что моя рука в крови. Присмотрелся — кровь не моя. Она текла по груди Бори, пропитывая его кофту. Чёрт, да он серьёзно ранен!
«Эй, спасатель. Тебе бы к лекарю. А то кони двинешь, — я задёргался. — Надо позвать кого-то.»
Вместо моих слов вырвалось типичное: АГУ.
Он поморщился:
— Заткнись… — прошептал он. — Дай в себя прийти. Потом жопу тебе надеру!
Боря прикрыл глаза, пытаясь, видимо, унять боль. Я чувствовал, как его тело дрожит от напряжения.
Нужно было что-то делать. Вдруг его дыхание стало ещё более прерывистым, а хватка ослабла.
«Нет, только не это! Не сейчас!»
Инстинктивно я начал тыкаться головой ему в грудь, пытаясь хоть как-то его расшевелить.
Боря закашлялся. Сквозь кашель прорвалось хриплое:
— Подкидыш, сказал же тебе, не дёргаться!
Он чуть приоткрыл глаза и сфокусировал взгляд на мне. В его взгляде читалась не только боль, но и какая-то усталость, обречённость. Словно он проваливался в сон.
В голове лихорадочно замелькали обрывки мыслей. Я должен был что-то сделать, как-то помочь.
Издав громкий, жалобный вопль, я заколотил маленькими кулачками по его груди.
Его лицо было полным отрешённости. Взгляд — словно он смотрел сквозь тебя, а улыбка…
— Безумец какой-то!
Именно эти слова сказала проходящая мимо мужчины пышная женщина. Он было дёрнулся в её сторону, чтобы ухватить за руку, но та визгнула и отшатнулась.
— Умрёшь, — голос мужчины был тихим. — Всё равно умрёшь.
Проходя по тротуару, мужчина замер около магазина с чистыми окнами, заинтересовавшись своим отражением. На его…
Действительно смотрел безумец.
На его измождённом лице залегли глубокие тени, подчёркивая резкие скулы и впалые щёки. Глаза — два чёрных колодца, бездонные и пугающие, отражали лишь пустоту.
Улыбка, застывшая гримасой на его губах, казалась злой пародией на человеческое выражение радости. Он провёл дрожащей рукой по своим спутанным волосам, отчего те ещё больше растрепались, обрамляя лицо тёмным нимбом безумия.
— Красавчик, — он заулыбался ещё сильнее.
По ту сторону стекла зависла бабка, разглядывая его с неприкрытым ужасом.
— Не смей смотреть на меня! — закричал он и с силой ударил по отражению.
Бабка, разумеется, знатно испугалась, дёрнулась куда-то в сторону, забыв про свою тележку с продуктами. А затем он вновь переключился на отражение. Только теперь с трещиной.
— Кто ты? — прошептал он одними губами, обращаясь к человеку в зеркале.
Ответ не последовал. Лишь безумный взгляд и зловещая улыбка остались прежними. Он прислонился лбом к холодному стеклу, сосредоточившись на отражении, но по итогу видел лишь полки гипермаркета.
Он отстранился от окна и пошёл дальше, вдоль тротуара, растворяясь в толпе прохожих, пытаясь коснуться хоть кого-то. Но все прохожие тут же шарахались от него, стоило ему протянуть руку.
— Еда, — шептал он. — Сколько много еды…
Остановившись, он посмотрел себе под ноги, увидел тень, которую сам же и отбрасывал на серый асфальт. Тень была длинной и искажённой, словно второе «я». Он попытался поговорить с ней:
— Красавица, мы можем с тобой покушать? Сил почти не осталось…
Тень молчала.
— Да ладно тебе, я же знаю, ты следишь за мной. Почему бы нам не поговорить?
— Придурок! — раздалось со стороны.
— Наркоман! — сказал новый голос.
— О, вот он! Он пытался меня схватить! — раздался уже знакомый голос пышной тётки. — Полиция! Вот этот урод!
Мужчина нахмурился, не реагируя на слова прохожих. Он сосредоточил взгляд на тени, чувствуя, как в груди клокочет жажда. Ему нужна энергия. Живого существа. Быстрее. Как можно быстрее.
— Сейчас, — прошептал он, улыбаясь ещё сильнее. — Пойдём, милая моя, — обратился к тени. — Покушаем.
Он присел на корточки, внимательно изучая свою тень. Она послушно повторяла каждое его движение, не пытаясь сбежать или возразить. В его воспалённом мозгу родилась бредовая идея.
Если он может дотянуться до живых людей, чтобы подпитаться их энергией, то почему бы не попробовать поглотить собственную тень? Она ведь тоже часть его, верно?
Он протянул руку к тени, словно пытаясь поймать бабочку. Его пальцы скользнули по шершавому асфальту, не встретив никакого сопротивления.
Тень оставалась неподвижной и безмолвной. Но он не сдавался. Он начал нашептывать ей ласковые слова:
— Давай, милая моя, станем одним целым? Ну же, иди сюда… вместе мы станем сильнее, неуязвимее… Нам нужно больше энергии, нам нужно стать сильнее, чтобы поглощать таких же, как и мы с тобой, моя милая.
— Уважаемый, пройдёмте со мной.
Новый голос зазвучал сверху. Мужчина резко вскинул голову, чуть запрокинув её. Затем, несмотря на неестественную позу, уставился на человека в форме. Молча.
— Солевой, ясно, — пробормотал мужик, хватая его за плечо. — Пройдёмте.
Мужчина, покорно улыбаясь, двинулся чуть в сторону, с тротуара. Но пройти далеко им было не суждено.
Как только полицейский завел его между двумя фургонами, «безумец» схватил его за руку и начал… питаться энергией.
Полицейский дёрнулся, пытаясь высвободить руку, но хватка безумца была на удивление сильной. Он чувствовал, как силы покидают его, как будто кто-то вытягивает жизнь через кончики пальцев.
Мир вокруг начал меркнуть, звуки приглушились, и в голове зашумело. Он попытался позвать на помощь, но из горла вырвался лишь слабый хрип.
Безумец же, наоборот, расцветал на глазах. Его щёки порозовели, в глазах появился нездоровый блеск, а улыбка стала ещё шире и безумнее.
Он впивался взглядом в лицо полицейского, словно пил из него живительный эликсир. Когда мужчина почувствовал, что больше не может держаться на ногах, безумец отпустил его руку.
Полицейский замертво рухнул на землю.
Безумец же, довольно облизнувшись, пошёл дальше, оставив его лежать между фургонами. Теперь он чувствовал себя полным сил, готовым к новым свершениям. Энергия полицейского была как допинг, взбодривший его угасающее существование.
Он вышел из-за фургонов и снова оказался на тротуаре. Люди по-прежнему шарахались от него, но теперь он не обращал на них внимания. Он знал, что ему нужно больше энергии, и он найдёт способ её получить.
И тут его взгляд упал на светловолосого подростка с лицом, полным злобы, который держал в руках корзинку. В этой корзинке чувствовалась неземная энергия.
Корзинка просто сияла ореолом разносортной мощи.
— Это нам надо! — прошептал он, обращаясь к своей тени. — Сила!
— Я хер его знает, Гугля, — Борис встал с асфальта, понимая, что удар вышел… ну, не таким, каким должен был быть. — Откуда в твоём малолетнем мозгу идея покончить с собой? Ты думаешь, мне нравится наша связь?
Ребенок смотрел на Бориса глазами, полными… сожаления, а ещё… шока. Да и сам Борис был в растерянности от случившегося. До сих пор не мог отойти от всего.
Когда он заметил, что корзинка накренилась в сторону открытого окна, шпатель тут же упал на пол. Когда корзинка перевесилась, он пулей спрыгнул с подмостей и рванул к окну.
А вот когда Гугля вылетел из корзинки с шестого этажа, он, не раздумывая, прыгнул за ним рыбкой.
Правда, Бориса кое-что смущало побольше, чем летящий на асфальт карапуз. Боль, которую он испытал.
Понимая, что он должен был переломаться, Боря получил лишь ушибы. Хотя мозги… должны были быть на асфальте. Падение вышло не таким, каким ожидалось.
И ему потребовалось лишь пять минут, чтобы встать на ноги. Всего пять минут.
— Ты меня слышишь, хрен в памперсах? — Борис наклонился над ребенком, пытаясь разглядеть в его взгляде хоть каплю понимания. Тот же таращился на него, словно видел привидение. — Не повторяй больше такого, понял? Я тебе шею сверну, если еще раз…