Рубаи. Полное собрание — страница 17 из 60

Раздай имущество, как и любой из нас,

Невзгодами свой дух воспитывай полвека,

Тогда и сам поймешь, «как приходить в экстаз».

101

Для сердца Лик Любви — огонь и благодать.

Оно то пятится, то тянется опять…

Так объясни ему про мотылька и пламя:

«Ожогов не страшись, коль хочешь воспылать».

102

Все убедились вновь, что вера здесь чиста,

Зато тебе, осел, зачтется клевета.

Твой дух когда-то был — как Иисус безвинный.

Ослиной дуростью не распинай Христа!

103

Нелепо мудрствовать, когда стремишься к Богу,

Иль верить: идолы укажут нам дорогу.

Допустим, Каабу узрел ты наконец…

В развалинах ли суть, когда твой путь — к Чертогу?

104

Как грош из кошелька, однажды упадешь.

Подумай, почему ненужным стал ты, грош?

Ты дома у себя совсем забыл про Бога,

Отныне в Божий Дом дороги не найдешь.

105

Чтоб зрить и прозревать, какое зренье нужно!..

От привязей земных освобожденье нужно.

Чтоб ты сумел прозреть и различить Его,

Вглядеться пристальней в Его творенье нужно.

106

Ты скажешь, мир — халва? Ячменный хлеб вкусней.

Ты скажешь, мир — парча? Дерюжный плащ родней.

Ты Чашей Бытия считаешь мирозданье?

Я сто подобных Чаш храню в груди своей.

107

Пройди своим путем, как свыше суждено,

В обличье нищего иль шаха, все равно.

Все — сам ты: море — сам, ныряльщик — сам, и жемчуг…

Нырни-ка в эту мысль! Давай, нащупай дно!

108

Река твоя — рукав незнаемой реки.

Строка — земной расплав незнаемой строки…

Иди и глубоко такую мысль обдумай:

Рука твоя — рукав незнаемой руки.

109

До сердца моего свет Истины достал

И тот и этот мир сиянием застлал.

Скажите так: в жару, в любовной лихорадке

Я пóтом изошел и океаном стал.

110

Порою прячешься за потаенной тьмою,

Вселенной красочной являешься порою…

Ты развлекаешься кокетливой игрою:

Зажмуришься — и вновь любуешься Собою.

111

Тобой спасаемый, напастей не боюсь,

Обогреваемый, ненастий не боюсь.

Ты обелишь меня, прощая прегрешенья,

И в Книгу Черную попасть я не боюсь.

112

К чему, войдя во храм — в шатер роскошный Твой,

Внутри основывать какой-то храм иной!..

Мой дом молитвенный, укрытие Хайяма —

Шатер, увенчанный Полярною звездой.

113

Склоненным пред Тобой я не бывал вовек,

Значения грехам не придавал вовек,

Но жду я милости Твоей хотя б за то, что

Единое двойным не называл вовек.

114

Мне нужен поводырь, и Ты нужду мне дал.

Мне друг необходим, и Ты беду мне дал.

Пути Твои трудны, Владыка. Но зачем же

Вести столь тяжкую Ты борозду мне дал?

115

Уж так судил Господь, и нет над Ним суда;

Его решенье «нет» не превратится в «да».

Того, что может быть, случайно нет, быть может;

Чего не может быть, не будет никогда.

116

Когда ж я о страстях смогу забыть!.. Как быть?

Распутством сам себя готов сгубить, как быть?

Ты сжалишься — пускай! — решишь меня простить…

Но собственный-то срам мне не избыть! Как быть?

117

Господь! Благослови, от лишних бед храня!

Без милости Твоей не проживу и дня,

Нельзя мне без того, что в жизни помогает:

Благоразумие вложи скорей в меня!

118

В мечетях близости не чувствую Твоей,

Молиться одному в развалинах — милей.

О Ты, всему предел, о Ты, всему начало,

Захочешь, так сожги! Захочешь, так согрей!

119

Всегда подсказывай, где легче путь земной,

И прячь мои грехи от злой молвы людской,

И привечай меня сегодня… Чтобы завтра

Я принял без обид и дар прощальный Твой.

120

Какая б ни стряслась великая беда,

Я и друзьям своим не плачусь никогда.

И если плач Тебе подслушают однажды,

О Боже! — в тот же миг умру я от стыда.

121

Я ежеутренне одно твержу Тебе,

Так будь же милостив к единственной мольбе:

«Цари не снизойдут к несчастной голытьбе —

Ты лучше Сам, Господь, склонись к моей судьбе».

122

Как нищета меня терзает, знаешь Ты.

Боль сердца как бальзам мне назначаешь Ты.

К чему выплакивать Тебе терзанья сердца?

Леченье так идет, как намечаешь Ты.

123

О! Подперевший высь длиной и шириной,

Из нет извлекши да, создавший мир земной!

Пред Осуждающим — что нищий, что владыка.

И пред Прощающим — что трезвый, что хмельной.

124

Кружит по миру дух, по телу кружит кровь:

О, как бы Истину увидеть сквозь покров!

Познание Тебя — не для земных умов:

Миры полны Тобой, но Ты — вовне миров.

125

Как странно! Любят суть, а воспевают лик.

Кто в сердце краснобай, тот въявь косноязык.

Еще диковинней, о Властелин вселенной:

От жажды мучаюсь, а предо мной родник.

126

Когда немыслимо грешу я день и ночь, —

О милосердии прошу я день и ночь.

Но обращаюсь я с мольбой не к господину —

Господь, воззвать к Тебе спешу я день и ночь.

127

В День воскрешенья Ты вернешь тела святым,

Как будто всадникам — коней, привычных им;

А мне… Я в саване, слезами обагренном,

Тюльпаном вырасту перед крыльцом Твоим.

128

Какое множество везде «друзей» Твоих!..

Мученье для меня — все поученья их.

Чем обогреться нам? Они как туча пыли,

Для солнца Твоего — просветов никаких!

129

Мы лепеты наук за истину сочли;

Вы райские дворцы увидели вдали…

Все к Богу тянемся. Но вдруг спадут покровы,

И растеряемся: куда мы забрели!

130

В семидесяти двух ученьях все подряд

О сущности Творца так много говорят!

Уж ладно б чепуху болтали меж собою —

Словами складными народ они дурят.

131

Я спал в Неведомом. Сказал Ты: «Встань! Иди!» —

И мир волнующий раскрылся впереди.

Иду, напутствием Твоим ошеломленный.

Ведь как оно звучит: «Склонись! Не упади!»

132

Джамшидов кубок я по всей земле искал,

И днем не отдыхал, и по ночам не спал…

И от Учителя, вернувшись, я узнал,

Что сам Джамшидовым волшебным кубком стал.

«Так в чем же цель твоя, без цели маета?..»

133

Растенье Истины возможно ли найти,

Коль в этом мире так запутаны пути!

Неведомая ветвь порой скользнет в горсти…

Всегда нам наугад, как в первый день, брести.

134

К чему ни прикоснусь, не вижу все равно,

Случайно внешнее иль сутью рождено.

Допустим, вырос перл — в жемчужнице разбитой,

Допустим, шах сидит — в углу, где так темно…

135

Снаружи в этот свод не проникает свет;

Что можно распознать, не ведая примет?

Любой предмет возьми: реален ли предмет?

Посмейся и отбрось: обман, предмета нет.

136

Секретней всякого секрета — Бытие.

Свет, заблудившийся вне света, — Бытие.

Ты в деле преуспел? Но и на этом деле —

Примета бренности, помета: «Бытие».

137

Чей разум охватить вселенную спешит

И, будто конь Бораг, по небу путь вершит,

Тому до цели миг останется… Но небо

Закружит голову и наземь сокрушит.

138