Она глядела на друга с такой гордостью, будто сама была причастна к его преображению.
— Видишь, сбылась твоя мечта! — улыбаясь, сказала она. — Ты был рождён воином. Да, я думаю, боги создали тебя сыном простолюдина по ошибке…
Хотела похвалить, но Радим вздрогнул. Со смешанным чувством вспомнил отца.
Тот учил его понимать следы, бить птицу из лука… И да, он был простым смердом, не чета грозным викингам.
— Ты счастлив у Харальда? — заботливо поинтересовалась Ольга. — Я помню его. Он славный воин, но недобрый человек. И у него такие страшные дренги! Этот Гуннар Волчья Шкура, он ведь оборотень?
— Они все… недобрые. Но я счастлив, — решительно сказал Радим. — Эта жизнь по мне.
— Так ты теперь стал викингом?
Юный воин почесал в затылке.
— Не знаю, — признался он. — Понимаешь, я думал над этим. Для Харальда главное что? Взять добычу и раздобыть славы в бою. А я…
— А что ты?
Радим поднял взгляд на княжну и посмотрел на неё так пристально, что она зарделась.
— Я хочу большего. Не хочу всю жизнь рыскать по чужим землям в поисках добычи, грабить то тех, то этих…
— А чего хочешь? — тихо спросила Ольга.
— Хочу стать хёвдингом. А может, и князем.
— Князем?
Ольга хмыкнула. Теперь пришла очередь краснеть Радиму.
— А что?! Разве удачливые воины не становились князьями?
— Нельзя просто так взять и назвать себя князем. У князей есть земля, — ответила Ольга. — Владения.
— Я раздобуду… Завоюю…
Ольга рассмеялась, и на этот раз друг подхватил её смех.
— Я размечтался, как мальчишка, — сказал он. — Всё будет, как пожелают боги.
Глава 7 Хорошая ночь для нурманской охоты
— И мы не знаем, кто там заперся! — закончил рассказ тиун.
Вожди, варяжский и нурманский, внимали ему, сидя в большом шатре.
— Рачила предлагает пойти ещё раз поговорить с ними утром, — добавил Сивард. — А я полагаю: не о чем с коложанами разговаривать. А может, уже и не с кем.
Харальд призадумался и вдруг спросил:
— А что будет, если я открою вам ворота этого гарда?14
— Что?! — подскочил тиун.
Он очень хорошо понял суть этого предложения.
— Ты, почтенный Харальд, предлагаешь учинить откровенный разбой! Пока не доказано иное, это крепость князя Вардига!
— Вот заодно и узнаем, кто там, — хмыкнул нурман.
— Так нельзя!
Сивард положил руку на плечо тиуна.
— Ты, Рачила, вроде старый муж, а ведёшь себя как дитё малое. Нурман предлагает дело. Коложане ведут себя как враги. Странно, что ещё никто не попытался умыкнуть княжну, которую ты перед всем светом объявил.
Тиун насупился и отвернулся. Харальд перевёл вопросительный взгляд на главу варягов.
— Так что я получу, открыв вам ворота Коложи?
— Что получишь?.. — проворчал Сивард. — А чего хочешь?
— Отдадите мне этот гард на кормление?
Рачила тут же замотал головой:
— То не нам, то князю решать!
— А князь тебе этот город не отдаст, — рассудительно проговорил Сивард. Но на всякий случай всё же уточнил: — Я так думаю.
— Что ж, честно.
Харальд запустил пальцы в косматую гриву, с удовольствием почесался и спросил:
— Хоть баня там есть?
Сивард глянул на тиуна.
— Есть, как не быть, — хмуро ответил тот. — Не маленькая же крепость.
— Людей внутри сколько? — спросил Харальд.
— Сотни полторы15 в крепости и ещё восемь дворов на мысу. Сейчас они тоже наверняка за стенами.
— А воев?
— Прежде было два больших десятка. Нынче… кто же его знает? — развёл руками Рачила. — Ополченцев ещё с полсотни набрать можно…
— Хорошо, — кивнул Харальд. — Поговорю со своими. Думаю, до утра откроем вам ворота…
Рачила не утерпел, проворчал:
— Но если там всё же данники Вардига, ох получишь ты, нурман…
— Они княжне ворота не открыли, — отрезал Харальд. — Это прямой бунт! Вот и поступим с ними как с татями.
* * *
Переменчива судьба воина!
Весь хирд Харальда пребывал в приятном возбуждении. «Вот так новость: шли в Коложь ночевать, а вместо этого будем её захватывать! Серебро, считай, прямо под ногами валяется!»
Радостные воины тут же принялись подсчитывать врагов и возможную добычу.
— Бондов здешних можно в расчёт не принимать, — рассудительно говорил Гуннар. — Смазка для мечей! А воинов там может быть и побольше двух десятков.
— Если это такие же латты, какие под Лоймаром ходили, хлопот с ними не будет, — сказал Левый.
— Ну не скажи! — возразил Правый. — Там кое-кто славно дрался. А что управились с ними легко, так потому что взяли врасплох, в одних портках.
— А сейчас что, иначе будет? — заспорил Левый. — Так же и возьмём. Да, стены тут повыше, но и только.
— Значит, берём? — уточнил Харальд. — Все согласны?
Все были согласны. Только Анунд уточнил:
— А с добычей что?
— А как всегда, — ответил Харальд. — То, что этот гард пока ещё вардиговым считается, — ништо. То селение, которое мы две седмицы назад взяли, тоже раньше Вардига было…
— Таран готовить? — деловито поинтересовался Волчья Шкура.
— Не понадобится, — ответил Харальд. — Было б лето — тогда да, а сейчас с реки пойдём. Лесенок с десяток заготовьте и довольно. Я варягу обещал, что к рассвету он войдёт в крепость. А нам до рассвета её не только взять надо, но и в ларях у местных порыться успеть. Давайте пошевеливайтесь!
— Скажи, хёвдинг, а Лоймара ты где оставишь? — спросил Гуннар.
— Сиварду отдам, — ответил Харальд. — Варяг обещал присмотреть.
— Тогда ладно, — кивнул Волчья Шкура. — У Сиварда слово крепкое. Присмотрит.
* * *
После полуночи снег прекратился. Однако низкие тучи по-прежнему ползли по небу, и берега Великой окутывала тьма.
Никем не замеченные, нурманы по крепкому льду обогнули мыс и зашли на остров с дальнего конца.
Там их тоже никто не встретил. Избы местных жителей стояли тёмные, молчаливые, даже собаки не лаяли. Видно, их хозяева перебрались в крепость, а может, и вообще удрали в лес. Радиму хорошо знакома такая повадка. У его семьи тоже было такое тайное место: несколько землянок в глухой чащобе, огороженных засекой. Свои знали, чужие ни за что не отыщут.
Крепость на высоком берегу выглядела основательно. Частокол в полторы сажени; скаты перед ним, как оказалось, старательно политы водой. Снегом только сверху припорошило, а под ним лёд. Поднялись по нему не без труда, использовав те же лестницы — тонкие сосновые стволы с набитыми поперёк ступеньками. Пока лезли, лучники сторожили малейшее движение на стенах.
Однако крепость словно вымерла.
— У них, видно, совсем мало людей, — прошептал Правый брату. — Ведь знают, что варяги рядом…
— Лишь бы не засада, — отозвался Левый.
Радиму опять назначили место позади, за широкой спиной Гуннара. Но здесь, у стены, он оказался первым. Вернее, верхним. Нижним встал Анунд, на его плечи взобрался Харальд, а на плечи Харальду — Волчья Шкура, который подтянул лёгкого Радима.
— На голову становись, не бойся, — шепнул хёвдинг. — Только не оскользнись.
Поскользнуться на гладком шлеме — это запросто, но Радим устоял. Ухватился за острия кольев, оказавшиеся на уровне груди, перемахнул на забороло и сразу, как учили, присел, озираясь. Узкий серпик месяца света давал немного, но довольно, чтобы оглядеться.
На стене никого не было. На забороле пусто, даже снег не тронут. Радим завертел головой и наконец заметил одного дозорного в другой части крепости, на вышке у ворот. Тот в сторону Радима не смотрел. И вообще никуда не смотрел, похоже. Расселся на помосте, только голова в шапке над оградкой торчит.
Внизу, в крепости, тоже тихо. Пара огней у ворот, тянущиеся от продухов в крышах дымы, подсвеченные огнём печей. Спит крепость.
Ух, что будет, когда проснётся!
Радим накинул на остриё бревна загодя приготовленную петлю. Узловатая верёвка змеёй скользнула вниз. Радим подвинулся, уступая место перемахнувшему через стену хёвдингу.
— За мной не ходи, — шепнул тот. — Здесь будь, с луком.
И по лесенке бесшумно спустился с заборола в тень стены.
Хирдманы цепочкой, как огромные муравьи, перебирались через стену и уходили вниз.
Часовой на вышке так и сидел не шевелясь. В одном из дворов забрехала собака, но другие её не поддержали. На шавку прикрикнули из дома, и та умолкла. Радим не удивился. У смердов псы больше на зверя нацелены. На человека лают, только если тот во двор лезет.
Нурманы кончились быстро. Последний, Гуннар, говорить ничего не стал. Увидел, что Радим уже накинул тетиву на лук и ждёт в готовности, и тоже канул в темноту под стеной. Ненадолго.
Сверху Радиму было хорошо видно, как хирдманы, разделившись на три отряда, побежали по узким улочкам. Один отряд, побольше, двинулся к дому наместника. Два других — к воротам. Похоже, единственный караул был именно там…
Радим, больше не прячась, припустил по заборолу вдоль стены в том же направлении. Хорошо заметная цепочка следов за ним уже не имела значения. Сейчас начнётся!
Через несколько мгновений нурманы начали убивать.
Начали, но ещё какое-то время было тихо. Викинги умели губить людей без шума. Но потом кто-то всё же завопил. Сразу залаяли собаки уже во всех дворах. Очнулся дозорный на вышке. Вскочил, перегнулся через ограду, всматриваясь в темноту…
Радим послал стрелу. Спокойно, как в утку. В утку с тридцати шагов он не промахивался. А тут и того ближе. И голова у человека примерно того же размера, что и селезень. Правда, селезни не носят шлемов, потому Радим на всякий случай взял немного пониже, в шею.
Попал. Дозорный дёрнулся разок и повис на ограде.
А внизу уже кипел бой.
Если это можно назвать боем.
Нурманы любили и умели заставать врага врасплох.
И в очередной раз это доказали.
14 Гард — крепостная стена. В устной речи были формы «гард», «град» и «город». (Прим. ред.)
15 Речь идёт только о взрослых. Дети до десяти-одиннадцати лет в расчёт не брались.