– Так ты не гражданин, а вольноотпущенник, – хмуро заметил пожилой, и путешественник сменил тактику.
Улыбаясь, он вытащил из кошеля два серебряных денария.
– Помогите мне добраться до Янтарного берега.
Монеты тут же исчезли в заскорузлых ладонях солдат.
– Ну вот. – Вителий довольно ухмыльнулся. – Так бы сразу и сказал. Конечно, поможем… чем сможем! – Воин расхохотался.
– Я вижу, у тебя меч?! – не отставал молодой. Вот зануда! – Умеешь им владеть? Был легионером?
– Я был гладиатором в Галлии. – Юний скривился, видно, ему было не очень-то приятно вспоминать об этом периоде жизни. – Затем сражался в рядах центурии славного Теренция Капитона.
– Теренция Капитона?! – неожиданно громко переспросил Вителий. – Да, когда-то я знал такого! Так он уже центурион?
– Был, – коротко ответил юноша. – Пока его не убили.
– Галлы?
– Они.
– А ты не хотел бы завербоваться к нам в легион? – пристально оглядев путешественника с головы до ног, неожиданно предложил Вителий. – Дело хорошее, не прогадаешь! Считай сам – жалованье, трофеи, потом участок земли и пенсия – двенадцать тысяч сестерциев. Двенадцать тысяч! А? Решайся же!
– Сначала я должен закончить свои дела. – Юний любезно улыбнулся. – А потом, что ж, почему бы и нет? Служить в легионе – это все же лучше, чем умирать на арене.
– Вот и молодец, – подмигнул юноше римлянин. – Сегодня ж доложу о тебе центуриону. Только ты вот что… оставь что-нибудь в залог, например пергамент, где написано, что ты больше не раб.
– Пергамент? – Юноша задумался.
Расстаться с этим документом было бы, наверное, неосмотрительно… если б дело происходило в каких-нибудь более цивилизованных провинциях, скажем в Нарбоннской Галлии или даже в самом Риме. А здесь, на германской границе, в лимесах, этот пергамент – пустой звук. Так, никуда не годная безделушка, и уж тем более она не понадобится на Янтарном берегу и в диких лесах ободритов.
– Возьмите. – Юний протянул пергамент. – И подскажите, где мне найти таверну или постоялый двор. Признаться, я немного проголодался.
Вителий повернулся лицом к городку и вытянул руку:
– Во-он, видишь ворота?
– Ну.
– Сразу за ними свернешь направо, потом, у портика, налево, а там увидишь.
Кивнув, юноша перебросил через плечо полу плаща и быстро направился в город. Протянув стражникам сестерций, он миновал ворота и оказался на мощеной улочке, которая ничем не отличалась от многих ей подобных, расположенных во всех городах Империи, к коей с недавних пор относились и все провинции, даже такие дикие, как Лугдунская Галлия, Белгика и обе Германии – Верхняя и Нижняя. Пройдя вдоль оград домов, Юний достиг портика и, как было указано, повернул налево, выйдя на широкую улицу, которая, судя по количеству прохожих, явно вела к городскому форуму, где располагался рынок.
Войти на постоялый двор можно было через лавку, которая располагалась на первом этаже трехэтажного дома и торговала всем подряд – зеленью, мясом и рыбой. За стеной располагалась глиняная плита, на которой скворчали жарящиеся яства, а дальше, в небольшом зале, по римскому обычаю, стояло с полдесятка столов, за которым сидели посетители – корабельщики, ростовщики, менялы. Кто-то ужинал, кто-то глушил вино, кто-то уже пел песни, люди приходили и выходили – день заканчивался, наступал вечер. В сутолоке никто не обратил внимания на вошедшего, и Юнию стоило немалых усилий отыскать хозяина заведения – чернобородого толстяка с обширной лысиной и круглым румяным лицом.
– Что угодно любезному господину? – В ответ на неоднократный зов тот вылез-таки из-за печки. – Имеется свежая рыба – только что принесли, а также куриные и утиные яйца, орехи, грибы, вареная телятина и жареное коровье вымя.
– Гм. – Юноша задумчиво пошевелил пальцами. – Пожалуй, пусть поджарят рыбу, и к ней – грибы, подливу и лепешку. Да, и вино. Найдется здесь вино?
– Обижаешь, молодой господин! – Хозяин развел руками. – Найдется и вино, вчера только привезли из Галлии, и пиво.
– И еще мне нужно будет переночевать, – придерживая рукой кошель, продолжал Юний. – Возможно, даже не одну ночь.
– Всегда пожалуйста! – Толстяк рассыпался в любезностях. – Лучшие комнаты на втором этаже.
Юноша улыбнулся:
– Думаю, они же – и самые дорогие. Нет, у меня не так много денег.
– Тогда осмелюсь предложить третий этаж, но сразу предупреждаю: возможны соседи.
– Пусть, – кивнул Юний. – Я займу во-он тот столик в углу. Пока жарится рыба, вели подать мне вина с подсоленной водой и хлебом.
– Сделаем, господин. – Хозяин постоялого двора поклонился и, повернувшись к печке, принялся орать на слуг.
Юноша, обойдя пару галдящих компаний, скромно уселся в уголке и осмотрелся. Заведение было небольшим, но вполне уютным, хотя, впрочем, воздух казался каким-то спертым – скорее всего из-за печки – и даже душноватым. На дворе стоял август, хоть и не такой жаркий, как в Галлии.
Слуга – шустрый мальчишка – принес заказанное вино в кубке и хлеб. Отломив кусочек хлеба, Юний обмакнул его в вино и, смакуя, медленно отправил в рот, чувствуя, что по-настоящему проголодался.
– Угостишь?
К столу вдруг присела девушка – светлоглазая, с темно-русыми, стянутыми узеньким ремешком волосами. Хрупкие плечи девушки покрывала полупрозрачная накидка, затканная серебром, наверное весьма недешевая. Узкая туника из синей шерсти настолько плотно прилегала к телу, что четко обрисовывалась линия груди с твердыми пупырышками сосков. Незнакомка выглядела вполне симпатичной, правда немного назойливой. Впрочем, ее ремесло не составляло для путешественника тайны. В конец концов, почему бы и нет?
– Садись, – усмехнулся юноша и, подозвав слугу, потребовал кувшин вина и еще один кубок. Денег пока хватало, а дальше… дальше будет видно. Не так уж они и нужны в дальних диких краях, куда важнее – острый меч и удача.
– Как тебя зовут? – Юний поднял бокал.
– Арника, – улыбнулась девчонка. На вид она казалась ровесницей юноши или, может, чуть младше. – Ты странно говоришь, не по-здешнему.
– Я из Галлии.
– Понятно. – Арника с видимым удовольствием допила вино.
– А ты здешняя? – поинтересовался Юний.
– Как видишь… Ты остановился здесь?
– Да. Еще вина?
– Может, пускай принесут его в твою комнату? – Девчонка совершенно беззастенчиво погладила себя по груди и напрямик спросила: – Надеюсь, у тебя найдется несколько серебряных монет?
– Найдется, – хохотнул юноша и жестом подозвал хозяина: – Я передумал. Хочу отдельную комнату.
– Тогда на втором этаже. – Толстяк кивнул, пряча глаза, и, кажется, девушка ему подмигнула.
Похоже, они были в сговоре – раскручивали постояльцев. Пусть! Все равно нужно разузнать ситуацию: что здесь за люди, есть ли купцы, часто ли приходят корабли и, самое главное, добирается ли хоть кто-нибудь до Янтарного берега? Нужны были сведения, а от кого их получить, как не от портовой девки? Вот кто наверняка знает все местные сплетни, да и на вид она вовсе не дурна.
Снова подозвав хозяина, они вслед за ним поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж и оказались в довольно просторной комнате с широким, стоявшим прямо посередине ложем и небольшим столиком, на который хозяин поставил большое деревянное блюдо с рыбой и кувшин вина и, улыбнувшись, пошевелил пальцами:
– Два сестерция, мой господин.
Юноша запустил руку в кошель:
– Получи!
Поклонившись, толстяк удалился, и новые знакомцы наконец приступили к делу, ради которого сюда и пришли. Заперев дверь на узкий засов, Юний обернулся и растянул губы в улыбке – Арника уже стащила с себя тунику и, подперев подбородок рукой, валялась на ложе голой. Скинув на пол обувь и плащ, юноша бросился к девчонке, и та легкими уверенными движениями быстро освободила его от остальной одежды.
Да, гетера оказалась красива и умела: уложив парня на спину, сама уселась сверху, и Юний, застонав, сжал ее бедра руками. Тоненькая, но не тощая, Арника казалась молоденькой березкой, светло-серые глазищи ее смотрели прямо, лишь в самой глубине искорками затаилась усмешка…
Погладив юношу по груди, она поднялась и, подойдя к стоявшему на треноге светильнику, чуть притушила пламя.
– Так ведь лучше, правда? А ты красивый. – Она вновь улеглась рядом, и Юний закрыл глаза – ему было очень приятно ощущать кожей прикосновение нежных рук.
– Ты тоже красивая. – Обняв девушку, он перевернул ее на спину, навалился сверху, целуя грудь. – Очень…
– Я знаю, – простонала Арника. – Знаю…
Лаская девушку, Юний вдруг наткнулся рукой на что-то непонятное на спине, у самой лопатки. Клеймо! Выжженное клеймо в виде переплетенных букв «Д» и «П»!
– Ты была рабыней?
Девушка вздрогнула и напряглась:
– Откуда ты знаешь?
– У тебя на спине – клеймо господина.
– Марк Домиций Поркус – так звали моего хозяина, – отвернувшись, призналась Арника, и юноша ласково погладил ее по спине. – Гад был, каких мало. Истинно поросенок, «поркус», даже не поросенок, а большая свинья.
– Ты получила вольную? – поинтересовался Юний. – Или просто сбежала?
– А для тебя есть разница?
– Никакой… Выпьешь вина?
– Давай.
Они уселись рядом на ложе, и Юний принялся расспрашивать Арнику про город и его обитателей. Та отвечала поначалу не очень охотно, но вскоре разговорилась, и путешественник узнал немало интересного о горожанах. Например, что начальник крепости – центурион Гай Целерис – взяточник и казнокрад, что жена городского эдила – стерва, а малолетний сын одного из дуумвиров просто обожает мужчин. Все это было, конечно, интересно, но не очень важно, и юноша постепенно перевел разговор на другие темы, упомянув, что хотел бы предпринять дальнюю торговую поездку за янтарем.
– Янтарный берег? – одеваясь, изумленно переспросила Арника. – Оставь ты эту затею, парень, все равно ничего хорошего из нее не выйдет. Кстати, с тебя два сестерция.
– Пожалуйста! – Юний протянул деньги. – Уже уходишь?