Рис. 7. Деревянный орел. Художник Георгий Нарбут
Рис. 8. Крылатые люди (гиперборейцы?) с о. Вайгач
Множество стилизованных бронзовых изображений птицелюдей было найдено в разных местах Прикамского региона и Приполярного Урала — образцы так называемого Пермского звериного стиля (рис. 9). Почему-то их принято именовать «чудскими древностями» и односторонне привязывать к финно-угорской культуре: раз последними по времени аборигенами здесь являются коми, ханты, манси и другие народы, значит, именно им и принадлежат обнаруженные археологами предметы и изделия. Однако истоки финно-угорских, самодийских, индоевропейских и всех других народов следует искать в северной Гиперборее с единым языком и культурой. Именно в эту гиперборейскую древность уходят и корни «пермского стиля» с его крылатыми птицелюдьми, распространенными, впрочем, по всему земному шару — вплоть до Южной Америки и острова Пасхи.
Рис. 9. «Чудь летающая» — бронзовые фигурки из Прикамья
Описания «механизма» архаичных полетов во множестве сохранились в памяти северных народов в виде устойчивых фольклорных образов, бережно передаваемых из поколения в поколение. В саамских преданиях такой полет описывался очень просто: разжигался костер из стружек, накрывался мокрой рогожей, на рогожку мог садиться всяк желающий, и жаром его поднимало на небеса аж до самого Господа Бога. Одним словом, саамский Ковер-самолет. Такие «полеты» лопарей со слов всю жизнь прожившего среди них русского сказителя записал в начале века Михаил Михайлович Пришвин (1873–1954).
В «Калевале» многие события развертываются на родине саамов — в Лапландии-Сариоле, описывается полет на орле старца-богатыря Вяйнямёйнена к пределам далеких северных земель:
Богатырь из волн поднялся,
На крыло к орлу уселся,
У хвоста, у самой кости.
Вот несет орел небесный
Вяйнямёйнена седого,
Он несет его по ветру,
По пути ветров весенних,
К дальним Севера границам,
К той суровой Сариоле…
Практически теми же словами рассказывается о полете на «самолетном деревянном орле» русских героев в северное Подсолнечное царство. В великой поэме Фирдоуси «Шахнаме», во многом построенной на основе древних фольклорных сказаний, также рассказывается о полете царя Кей-Кавуса на орлах. Безусловно, нельзя не вспомнить и кульминационный эпизод «Калевалы», где рассказывается о решающем морском сражении между главными героями карело-финского эпоса с противостоящим им народом Похъёлы (Сариолы) за обладание волшебной мельницей Сампо. Действие происходит посреди моря-океана. Испробовав все боевые средства против сынов страны Калевы и потерпев неудачу, владычица Похъёлы — ведьма Лоухи — оборачивается гигантской птицей — «летучим кораблем». Вот как это выглядело в передаче народных сказителей:
Сто мужей на крылья сели,
Тысяча на хвост уселась,
Села сотня меченосцев,
Тысяча стрелков отважных.
Распустила Лоухи крылья,
Поднялась орлом на воздух.
Летательными способностями обладает и кельтская волшебница Моргана — она такая же ведьма, как и Лоухи, только помоложе, поутонченней и покрасивее (кстати, по-кельтски ее имя звучит Морриген, что и по смыслу и по вокализации совпадает со славянской богиней смерти Мореной-Мораной):
Знает искусство она изменять обличье и может
В воздухе на новых крыльях взлетать, подобно Дедалу,
Если захочет, летит в Бристиду, в Карнот иль в Папию,
Если захочет, и к нам соскользнет с высокого неба.
Той же волшбе, говорят, и другие обучены сестры…
В древних сказаниях других народов также встречаются упоминания о совершенных средствах воздушного передвижения. Так, в бурятской версии великого дальневосточного эпоса «Гэсэр» рассказывается о железной птице, сделанной, кстати, на Севере:
Стали хитрым трудом трудиться
Три владыки, три колдуна.
Сотворили огромную птицу,
Что, казалось, земле равна.
· · · · · · · · · · · ·
Рукотворная птица разом
На высокое небо взлетела —
Как земля, велико ее тело!
Распростертые мощные крылья
И луну и солнце закрыли.
Расширялась когтистою тучею,
В небе тварь пожирая летучую.
Однако имеются и более технологические описания подобных летательных аппаратов. И содержатся они, как бы это парадоксально ни показалось на первый взгляд, в преданиях об Атлантиде, которые сохранились в секретных архивах розенкрейцеров, иллюминатов и масонов. В Наполеоновские времена (то есть приблизительно на рубеже XVIII и XIX веков) сведения эти стали достоянием более широкой публики, постепенно просочились в открытую печать, затем ими основательно завладели теософы и антропософы. Не следует думать, что упомянутые легенды — сплошь мистическая выдумка и чепуха. Как раз-таки наоборот. Если Платон, суммируя все известное к тому времени об Атлантиде, опирался в основном на устную традицию, то в секретных архивах тайных орденов наверняка сохранились подлинные документы. К таковым относятся, видимо, и карты эпохи Александра Македонского, которыми пользовался Колумб, а также отец и сын Меркаторы.
Сказанное относится и к сведениям о летательной технике Древности, традиционно связываемой с Атлантидой. Как известно, однако, судьба Атлантиды неотделима от судьбы Гипербореи: их постигла одинаковая участь, по мнению некоторых античных авторов (например, Аполлодора) они попросту тождественны. Скорее всего, на масонско-теософские сведения о высокой технической развитости Северной цивилизации ориентировался и Александр Васильевич Барченко (1881–1938), задумывая свою экспедицию на священное саамское Сейдозеро в Русской Лапландии и в другие сакральные места. Возможно, он видел и сами документы, возможно, рассказывал о них Дзержинскому. А быть может, только намекал, что неплохо было бы всесильной службе безопасности раздобыть эти документы (если, конечно, к тому времени документы давно уже не находились в руках чекистов и не хранились за семью печатями где-нибудь на Лубянке).
Так или иначе, но сообщения о высокоразвитой летательной технике Древности (здесь уже безразлично, идет ли речь об атлантах или гиперборейцах) подверглись взыскательной научно-технической экспертизе со стороны серьезных ученых. Один из видных специалистов и пионеров в области воздухоплавания, авиации и космонавтики профессор Николай Алексеевич Рынин (1877–1942) издал в 1928–1932 годах уникальный 9-томник «Межпланетные сообщения», где собрал все доступные к тому времени сведения по истории и предыстории вопроса, включая древние и средневековые легенды и гипотезы писателей-фантастов. Он-то и попытался дать беспристрастную оценку техническим достижениям древних гиперборейских и атлантидских авиаторов.
По теософским данным, первобытные летательные аппараты строились либо из легкого металла, либо из специально обработанного дерева (последнее в наибольшей степени подходит для летающего корабля Лоухи). Древние «летучие корабли» были разных типов и вместимости. Они могли перевозить по воздуху от 5 до 100 человек (последняя цифра в точности соответствует данным «Калевалы»). Между прочим, беспримерный компендиум Рынина, посвященный мифологическим и научно-фантастическим полетам над Землей и за ее пределами, начинается с «Калевалы», с подъема Лоухи к Солнцу и Месяцу и их похищения.
Летали древние корабли ночью и днем, в темноте светились. В качестве движущей силы использовалась субатомная энергия громадной мощности. Первобытный самолет состоял из центрального корпуса, боковых крыльев, килей и рулей. Сзади имелось два подвижных сопла, через них вырывались потоки огненной субстанции. Короче, принцип движения летательного аппарата был ракетным. Кроме того, под дном корабля находилось еще восемь сопел, с их помощью обеспечивался вертикальный взлет корабля. Реактивные аэропланы управлялись в полете автоматически, навигация осуществлялась при помощи визир-компасов. Скорость полета достигала 200 км/час [вообще-то это не так уж и много. — В.Д.]. Летали аппараты на высоте 300–400 м [тоже, прямо скажем, не слишком высоко, но зато напоминает современную крылатую ракету. — В.Д.]. Горы не перелетались, а облетались. После гибели Атлантиды (по утверждениям теософов, это произошло в 9564 году до н. э.) часть ее уцелевших жителей перелетела на таких кораблях в другие страны и на другие континенты.
Дополнительным доводом в пользу вышесказанного о летательной технике далекого прошлого может послужить еще один факт, продолжающий «крылатую тематику». Археологов не перестает удивлять обилие так называемых «крылатых предметов», постоянно находимых в эскимосских могильниках и относимых к самым отдаленным временам истории Арктики, — многие из них испещрены солярными знаками (рис. 10). (Между прочим, по эскимосским преданиям, прародители этого народа когда-то прилетели на Север на железных птицах.) Сделанные из моржового клыка распростертые крылья из эскимосских могильников, не вписывающиеся ни в какие каноны, сами собой наводят на мысль о древних летательных приспособлениях.
Рис. 10. Эскимосские «крылатые предметы»
Впоследствии крылатые символы, передаваясь из поколения в поколение, распространились по всему свету и закрепились практически во всех древних культурах: египетской, ассирийской, хеттской, персидской, ацтекской, майя и так — до Полинезии. Ныне парящие крылья как архетип (подсознательная память о заре человечества) стали эмблемой российской авиации и космонавтики.