Я же скользил вокруг него, уклоняясь от атак. Палица со свистом рассекала воздух там, где я был мгновение назад. Я ждал. Я знал, что он не может продолжать в таком темпе вечно. Он устанет. Он замешкается. И тогда я нанесу свой удар.
И я дождался. В какой-то момент Алеша, замахнувшись для очередного удара, на мгновение потерял равновесие, его раненая нога не выдержала, и он пошатнулся. Это был мой шанс.
Я молниеносно подпрыгнул, взлетев над землей, и нанес ему удар топором по незащищенной руке, целясь в запястье. Лезвие вошло в плоть, раздался хруст ломаемых костей. Алеша взвыл от боли, его пальцы разжались, и палица с глухим стуком упала на землю. Я старался не разрубить руку. Ну хочется мне заманить в команду бугая, который олицетворял бы силу моего войска. Не Громила, так Алеша. Если и этого не прихлопнут.
Он посмотрел на меня.
— Хватит. Ты храбрый воин, Алеша. Но эта война не твоя.
Алеша смотрит на меня тяжело дыша. Переводит взгляд на палицу, лежащую на земле. И не поднимает ее.
— Может, ты и прав. Надоело мне это все.
В этот момент раздается крик:
— Ворота открыты!
Добрыня, с окровавленным мечом, стоит у распахнутых ворот. Совиное пало.
Победа. Но какой ценой? Потери с обеих сторон. И хотя мы захватили Совиное, главные враги ушли. И кто знает, с чем они вернутся…
Я оглядываю поле боя. Дым, крики раненых, тела убитых. Эта победа не приносит радости. Только усталость и тяжесть на душе. Нужно собрать выживших, похоронить мертвых, решить, что делать дальше.
Я подхожу к Добрыне. Он, тяжело дыша, опирается на топор.
— Много наших полегло? — спрашиваю я.
— Достаточно, — хмуро отвечает он. — Но мы отомстили.
— Отомстили, — эхом повторяю я.
Мы идем по Совиному. Вокруг — плач женщин. Но сквозь этот хаос уже пробивается новая жизнь. Люди начинают разбирать завалы, помогать друг другу.
Теперь нужно залечить раны, отстроить заново Совиное, подготовиться к новым испытаниям. Да, мы победили. Совиное наше. Но расслабляться рано. В голове пульсирует мысль: нужно допросить Прохора. Этот трус наверняка знает больше, чем говорит. Нужно вырвать из него сведения, пока не стало слишком поздно.
И еще этот Алеша… Странный тип. Силач, каких поискать, но в глазах — ни капли злобы. Сражался, как будто по принуждению. Может, и правда, «надоело ему все»? Нужно с ним поговорить, понять, что у него на уме. Может, удастся переманить его на нашу сторону? Такой воин нам бы очень пригодился.
Я оглядываю площадь. Ратибор и Добрыня уводят пленных. Среди них и дрожащий Прохор. Алеша идет сам, без охраны. Он остановился у колодца, о чем-то разговаривает с женщиной, набирающей воду. Спокойный, как будто и не было этой битвы.
Нужно привести себя в порядок, смыть кровь и грязь. А потом — за дело. Сначала Прохор. Вытрясу из него все, что он знает. Потом — Алеша. Нужно использовать его силу, его опыт. Он может стать ключом к нашей дальнейшей победе.
А еще Вежа мне должна 12 тысяч «ов».
Глава 10
Сейчас нужно заняться пленниками. Сначала — Прохор. А потом уже и Алеша. Этот богатырь может нам еще пригодиться. Странный он какой-то. Сильный, но беззлобный. Сражался, как будто не по своей воле. Надо будет с ним потолковать.
Я направился к терему старосты, где сейчас держали пленных. По пути нужно было привести себя в порядок. Перевязать рану на плече, которую я получил в бою. Как же он умудрился дастать, этот второй совинец, который все-таки приголубил меня своим топором. Хорошо, что не сильно, но все равно неприятно.
Зайдя в дом старосты, я первым делом ополоснул лицо и руки водой из деревянного ведра. Вода была холодной, но это сейчас не имело значения. Нужно было освежиться, прийти в себя после битвы. Вытерев лицо грубым полотенцем, я присмотрелся к своему отражению в воде. Видок не радовал. Лицо в саже, волосы растрепаны, на щеке царапина. Щетина приличная. Да, эта ночь выдалась непростой.
Милава оказалась рядом. Она молча протянула мне чистую рубаху и помогла перевязать рану. Ее ловкие пальцы быстро затянули тугую повязку.
— Спасибо, — поблагодарил я. — Как ты? Не ранена?
— Все хорошо, — ответила она, слегка улыбнувшись. — Ты, староста, беспокоишься за других больше, чем за себя.
— Кто-то же должен, — усмехнулся я.
Натянув чистую рубаху, я почувствовал себя немного лучше. По крайней мере, теперь я не был похож на грязного оборванца.
Я поблагодарил девушку и пошел к бывшему старосте. Нужно поговорить с Прохором. Его держали в небольшом домике, неподалеку. По пути я заметил, что работа в Совином уже кипит. Люди разбирают завалы, тушат пожары, помогают раненым. Жизнь понемногу возвращается в привычное русло. Это радовало. Значит, не зря мы все это затеяли.
У входа в избу стояли двое моих дружинников. Они поздоровались и пропустили внутрь. Внутри было темно и душно. В углу, на лавке, сидел Прохор. Вид у него был помятый. Рядом с ним стоял Ратибор, сжимая в руке нож. Алеша сидел поодаль, на полу, скрестив ноги. Он выглядел на удивление спокойным.
— Ну что, Прохор, — начал я, подойдя к нему. — Рассказывай теперь подробнее. Где Ярополк? Где Душан? Что они задумали?
Прохор молчал, опустив голову. Он дрожал то ли от страха, то ли от холода.
— Не молчи, — строго сказал я. — От этого зависит твоя жизнь.
— Они ушли, — пробормотал он. — Давно ушли. Сказали, что вернутся с подмогой.
— Откуда? — спросил я.
— Не знаю, — покачал головой Прохор. — Они не сказали.
— А что насчет Саввы? — продолжил я допрос. — Знаешь же такого? Только не юли. Куда он подевался?
Прохор вздрогнул. Видимо, этот вопрос его задел.
— Савва… ушел, — выдавил он. — Тоже ушел.
— И прихватил с собой часть сокровищ, не так ли? — я решил выкатить версию, что крутилась у меня в голове.
Прохор молчал, но его молчание было красноречивее любых слов.
— Значит, так, — подытожил я. — Савва был подельником Ярополка. Он помогал ему сбывать краденое. Оружие, ценности. Все, что Ярополк награбил, когда напал на караван Святослава.
Прохор молчал.
— А когда я нашел тайник, Савва сбежал, заранее прихватив с собой часть добычи, — продолжил я. — Якобы это я прибрал все к рукам. Верно?
Прохор пожал плечами.
— Не разочаровывай меня, Прохор. Чем больше буду говорить я, тем меньше шансов жить — у тебя.
— Ярополк подстроил все так, — хрипло выдавил совинский староста, — чтобы подозрение пало на печенегов, — он посмотрел на меня. — Он боялся Святослава. Боялся, что тот узнает правду.
Я кивнул.
— А нападение на Березовку? — спросил я.
— Это тоже дело рук Ярополка. Он хотел завладеть золотым прииском, который нашел мельник.
Да уж, картина вырисовывалась пренеприятнейшая. Жадность, трусость, предательство. Ярополк оказался настоящим мерзавцем.
— И мы хотели, чтобы никто не узнал о золоте, — подытожил Прохор. — Мы хотели сами все прибрать к рукам.
— Невзирая на Святослава? — поднял я бровь.
— Мы не хотели войны, — пробормотал Прохор. — Мы просто…
— Вы просто хотели нажиться, — закончил я за него. — И ради этого вы готовы были на все. На ложь, на предательство, на убийство.
Прохор молчал. Он был раздавлен. Его мир, построенный на лжи и обмане, рухнул.
— Ладно, — сказал я Ратибору. — Уведи его. И пусть кто-нибудь присмотрит за ним. Не хватало еще, чтобы он сбежал.
Ратибор кивнул и увел Прохора в соседнюю комнату. Я же перевел взгляд на Алешу.
— А ты что скажешь? — спросил я его. — Ты ведь тоже не простой крестьянин.
Алеша усмехнулся.
— Да уж, не простой, — ответил он. — Я тут живу.
— И давно ты тут живешь? — спросил я.
— Давно, — ответил он. — С самого рождения.
— И чем занимаешься? — не отставал я.
— Да чем придется, — пожал плечами Алеша. — Дрова рублю, воду ношу. Иногда вот, как сегодня, приходится с незваными гостями разбираться.
— А почему ты не ушел с Душаном и Ярополком? — спросил я.
— А зачем? — удивился Алеша. — Мне и тут хорошо. Да и церквушка рядом есть. Я ж попский сын. Верую.
— Не боишься, что мы тебя… — начал я, но Алеша меня перебил.
— А чего мне бояться? — усмехнулся он. — Я смерти не боюсь.
— А что насчет того, чтобы перейти на нашу сторону? — предложил я. — Такой воин, как ты, нам бы очень пригодился.
Алеша задумался.
— А что мне за это будет? — спросил он.
Ух, какой ушлый.
— Будешь жить в Березовке, — ответил я. — Будешь защищать ее вместе с нами. Будешь получать жалованье. Будешь в почете и уважении.
— А работать много придется? — с сомнением спросил Алеша.
— Работы хватит, — улыбнулся я. — Но и отдыхать будешь.
— Ну, не знаю, — протянул Алеша. — Надо подумать.
— Думай, — сказал я. — Но не долго. Нам нужно готовиться к новым испытаниям. Душан и Ярополк наверняка вернутся. И вернутся, как я понял, не одни.
— Да уж, вернутся, — вздохнул Алеша. — А Прохор? Он все тебе рассказал?
— Рассказал, — кивнул я. — И про Савву, и про Ярополка. Про все рассказал.
— Вот же ж… — покачал головой Алеша. — А я-то думал, он просто трус. А он, оказывается, еще и предатель.
Странная логика. Я ведь ему предлагаю перейти на свою сторону. Чем не предательство?
— Да, Прохор оказался тем еще фруктом, — согласился я.
— А что с ним будет? — спросил Алеша.
— Решим, — ответил я. — Сначала нужно разобраться с Душаном и Ярополком. А потом уже будем решать, что делать с Прохором.
— Понятно, — кивнул Алеша. — Ну, я пойду, пожалуй. Надо еще дров наколоть.
— Иди, — разрешил я.
Вот же хитрец. Сидел тут пленником, придумал себе занятие и свалил.
Я спрятал улыбку. Пусть считает, что шалость удалась.
Алеша поднялся и направился к выходу. Я проводил его взглядом. Да, этот богатырь мог бы стать нам хорошим подспорьем. Сильный, выносливый, неприхотливый. И, кажется, не злой. Хитрый, но без гнильца. Вроде.