«Внимание! Задание „Союз с печенегами (хан Куря)“ провалено. Штраф: −7000 очков влияния».
«Баланс: 8 392 „ов“»
Я выругался сквозь зубы. Вот тебе и «неплохо». Получил восемь тысяч, и тут же почти все потерял. Получается, что вся эта ночная вылазка, весь этот риск, все эти жертвы — все впустую? С точки зрения Вежи — да. Никакой выгоды, один сплошной убыток.
Я раздраженно фыркнул. Вежа, конечно, полезная штука, но иногда ее логика… Или, скорее, ее безлогика, просто выводила из себя. Она оценивает ситуацию исключительно с точки зрения эффективности, выгоды, результата. А эмоции, человеческие отношения, моральные принципы — все это для нее пустой звук.
Но я — не бездушная машина. Я — князь. И я не могу руководствоваться только сухими цифрами. Я должен думать о своих людях, об их безопасности, об их благополучии. И если ради спасения Веславы и Алеши мне пришлось рискнуть и потерять очки влияния… Что ж, значит, так тому и быть. Я поступил так, как считал нужным. И не жалею об этом.
Раздражение от штрафа Вежи постепенно улеглось, сменившись трезвым расчетом. Семь тысяч очков влияния потеряно, но Веслава и Алеша живы, а это главное. К тому же, у меня еще оставались накопленные очки, нужно было только грамотно ими распорядиться.
Я снова интерфейс Вежи и перешел во вкладку «Владения». Передо мной появился список подконтрольных мне населенных пунктов:
— Переяславец
— Совиное
— Березовка
Каждый пункт сопровождался подробной информацией: население, уровень развития ремесел, торговли, сельского хозяйства, обороноспособность, уровень лояльности жителей и так далее. Я выбрал Переяславец, и Вежа развернула передо мной детальный отчет.
Несмотря на недавнюю осаду, экономика Переяславца, как ни странно, демонстрировала рост. Кривая, отражающая общий уровень экономического развития, уверенно ползла вверх. То же самое наблюдалось и в Совином. Мои инвестиции в ремесленное производство, торговлю, сельское хозяйство, а также привлечение переселенцев, начали приносить плоды. Вежа услужливо подсвечивала те области, которые показывали наилучший рост: кузнечное дело, гончарное ремесло, ткачество, торговля с окрестными землями.
Я удовлетворенно хмыкнул. Значит, не зря я тратил очки влияния. Экономика — это основа всего. Сильная экономика — это сильная армия, сильные стены, сытые и довольные жители. А значит, и сильная власть.
Но взгляд мой невольно скользнул к последнему пункту в списке — Березовка. Вотчина, приносящая львиную долю дохода в мою казну. Золотой прииск.
Именно Березовка сейчас вызывала у меня наибольшее беспокойство. Печенеги по-прежнему рыщут по окрестным землям, грабят села, уводят людей в плен. И нет никакой гарантии, что они не доберутся до Березовки.
Более того, я был практически уверен, что слухи о золотом прииске рано или поздно дойдут до печенежских ханов. А золото — это то, что привлекает кочевников, как мед привлекает пчел. Они не остановятся ни перед чем, чтобы заполучить его.
Нужно было что-то предпринять, чтобы защитить Березовку. Укрепить оборону, увеличить гарнизон, наладить систему оповещения… Но как это сделать? Ресурсы Переяславца не безграничны, а после осады и вовсе истощены. Перебросить войска из Совиного? Тоже не вариант.
Я снова посмотрел на кривую экономического роста Переяславца и Совиного. Да, экономика растет, но слишком медленно, чтобы успеть накопить достаточно ресурсов для защиты Березовки.
Я углубился в изучение интерфейса Вежи, перебирая вкладки, просматривая отчеты, анализируя данные. Нужно было найти решение, нестандартное, эффективное, и, желательно, не требующее колоссальных затрат ресурсов.
Переброска войск, как я уже понял, не вариант, самим бы хватило. Строительство новых укреплений? Долго и дорого. Наем дополнительных дружинников? Опять же, упирается в финансы и в этих самых дружинников — где их найти? Да и времени на обучение новобранцев нет.
Я перешел во вкладку «Технологии». Здесь Вежа предлагала различные улучшения, которые можно было внедрить в производство, сельское хозяйство, военное дело. Но все это требовало очков влияния, которых у меня сейчас было не так уж и много. Да и эффект от большинства этих улучшений был бы заметен лишь в долгосрочной перспективе, а мне нужно было решение здесь и сейчас.
Я пролистывал список технологий, одну за другой, пока взгляд мой не зацепился за один пункт: «Тайная гридница» — 5 000 «ов». Описание гласило: «Позволяет разрабатывать и применять нестандартные методы ведения войны, направленные на подрыв сил противника изнутри: саботаж, дезинформация, психологическое воздействие…»
Хм… А вот это уже интересно. Диверсии… Это могло бы сработать. Если удастся посеять панику в рядах печенегов, дезорганизовать их, подорвать их боевой дух…
Я вспомнил пожар в шатре хана Кури. Как быстро пламя охватило шатер, как заметались кочевники, как кричали, как пытались спастись… Да, огонь — это мощное оружие. Особенно против кочевников, чьи жилища и припасы легко воспламеняются.
А что, если… Что, если устроить серию диверсий в печенежских кочевьях? Поджечь шатры, отравить колодцы, уничтожить запасы продовольствия. Заставить их думать, что на них напал невидимый враг, что сами боги ополчились против них.
Эта мысль показалась мне заманчивой. Дерзкой, рискованной, но заманчивой. Печенеги — суеверный народ. Они верят в духов, в знамения, в проклятия. Если удастся убедить их в том, что на них обрушился гнев богов.
Я представил себе картину: ночь, степь, пылающие шатры, крики. Печенеги, охваченные ужасом, бегут, бросая все.
Да, это могло бы сработать. Это могло бы заставить их отступить. Это могло бы победить их. Не силой оружия, а хитростью, страхом и суеверием.
Я усмехнулся. Кажется, я нашел решение. Решение, достойное не столько князя, сколько хитроумного разбойника. Но, как говорится, на войне все средства хороши.
Оставалось только одно. Нужно было найти способ реализовать этот план. Построить это здание, нанять нужных людей. Мне нужны были люди, верные, смелые, способные незаметно пробраться в печенежский стан и…
Внезапный стук в дверь прервал мои размышления. Кто бы это мог быть в такой час?
— Войдите! — крикнул я.
На пороге стоял хмурый Илья. Ох и не нравится мне его выражение лица. Что опять случилось-то?
Глава 17
— Княже! — Илья Муромец, своей богатырской статью перегородивший мне путь к выходу из покоев, нависал, как скала. Его лицо было мрачнее тучи. — Княже, дозволь молвить!
Я устало вздохнул. Только Ильи мне сейчас и не хватало. После ночной вылазки хотелось одного — тишины и покоя. Но Илья, похоже, был настроен серьезно.
— Говори, Илья, — я встал и прислонился плечом к косяку, давая понять, что долгий разговор вести не намерен. — Только коротко.
— Отчего в ночь не взял меня с собой? — прямо спросил он, сверля меня взглядом. — Али не доверяешь? Или думаешь, сила моя богатырская тебе не подмога?
Вот оно что. Обиделся, значит. Что ж, его можно понять. Богатырь, привыкший к битвам и подвигам, а тут его, как мальчишку, оставили в тереме отсиживаться. Да еще и носитель системы.
— Не в том дело, Илья, — я вздохнул. — Не в недоверии. Просто осторожность.
Илья нахмурился еще сильнее.
— Так я же тебе присягнул, княже! Слово дал! Или ты слову не веришь?
— Верю, Илья, верю, — поспешил я заверить его. — Но осторожность, сам знаешь, никогда не помешает. Чем меньше людей знало о вылазке, тем лучше. Времена нынче смутные. Враг на пороге.
— Так и что же теперь? — не унимался он. — Так и буду я в стороне стоять, пока ты с дружиной своей дела вершишь? Или мне место лишь в гонцах у тебя?
Вопрос был задан с вызовом. Внутри меня начинало закипать раздражение. С одной стороны, я понимал его обиду. С другой — не мог же я вот так сразу, после всего, что произошло, довериться ему полностью.
— Илья. Ты — великий воин. Твоя сила и опыт нам нужны. Но пойми и ты меня. Мне нужно время, чтобы…
Закончить фразу я не успел. В дверь громко постучали. Я с облегчением вздохнул — вот и повод закончить этот непростой разговор.
— Войдите! — крикнул я.
В дверях показался Добрыня. Лицо его было озабоченным, взгляд — напряженным.
— Княже, — начал он, не переступая порога, — печенеги у ворот. Парламентеры. Требуют и предлагают.
— Требуют? И предлагают? — переспросил я, изогнув бровь. — Интересно. Что же?
— Требуют, — Добрыня запнулся, словно слова застревали у него в горле, — выдачи тебя, княже. И Веславы с Алешей. А еще золота. В качестве возмещения. За…
— За мой дерзкий набег на их стан, — закончил я за него. — Я полагаю, хан Куря в ярости. Что же, следовало ожидать. А что предлагают?
— Предлагают… — Добрыня перевел дух, — решить дело миром. Поединком. Их лучший воин против нашего. Если победит их воин — город сдается. Если наш — печенеги снимают осаду.
Я усмехнулся. Вот как? Решили поиграть в благородство? Или, скорее, решили не рисковать понапрасну, штурмуя хорошо укрепленный город? Поединок. Это могло бы быть выходом. Но кто же выйдет против печенежского богатыря? Ратибор? Алеша? Добрыня? Илья?
— Веди, Добрыня, — сказал я, направляясь к выходу. — Посмотрим, что за птицы к нам прилетели. И послушаем, что за речи они приготовили. Илья, пойдем.
Я бросил взгляд на Муромца. Тот молча кивнул, его лицо оставалось непроницаемым. Что ж, посмотрим, как он поведет себя сейчас. Возможно, это и будет проверкой его лояльности. Выйдя за Добрыней, я машинально отметил, что надо будет не забыть отдать ему распоряжение — пусть подготовит всех к возможному штурму. Печенегам веры нет. Даже если они и предлагают поединок, это еще не значит, что они сдержат свое слово.
Мы вышли к городским воротам — я, Добрыня, Ратибор, Веслава и Илья. Печенежские парламентеры — трое дюжих воинов в кожаных броньках и островерхих шлемах — стояли у подножия стены, всем своим видом выражая презрение. Перед ними, на вороном коне, гарцевал еще один печенег — видимо, главный. Его доспехи были богаче, а взгляд — еще более наглым и вызывающим.