У этих дутых дураков,
Но степень жидовосхищенья
У них не ниже облаков!…
А мы послушаем совет,
Что россиянам дал поэт!
По поговорке мудреца:
«здоровый дух - в здоровом теле!»
России надо встать с постели
И с бритой головы жреца
Содрать Священного Писанья
Всё закрывающий колпак.
А дальше нанести кулак
Над псевдошефом мирозданья:
И можно не лупить вполне,
Но гаркнуть на такой волне,
Чтоб сбить извечное зазнайство,
Запутать в бороде густой,
Стандарт разрушить золотой
И всё гешефтное хозяйство!
Загнать в тупик бесовский клан,
А после вступит в бой Руслан!
Не дело с колпаком…, сложнее…
Теперь невидима княжна
Гуляет по садам одна,
Не опасаясь чародея.
Вдруг видит: будто бы в дыму
Стоит Руслан! Он сильно ранен,
Ужасен вид его и странен;
Людмила ринулась к нему!
Постой Людмила! То капкан!
Но та уже в объятьях «мужа»…
И тут охватывает ужас
Людмилу! Это - Лже-Руслан!
(Имранович?). В нем выступает
Обличье злого колдуна!
И падает без чувств княжна,
И сном волшебным засыпает…
Тут и решил колдун седой
Людмилу приласкать немного,
Но слышит клич призывный рога!
Руслан зовет его на бой!
И карла в злобе неземной
Вновь деве шапку одевает
И в неизвестность улетает…
Людмила спит… И всей страной
Закрывши и глаза, и уши,
Спит Русь под шапкою карлуши…
А чтоб сожрать ее скорей,
Международная пиранья
Колпак Священного Писанья
Натягивает ей сильней!
И получает для обедов
Из плоти, выжженной дотла,
Команду «суверенитетов»
Плюс самостийного хохла,
И даже не хохла, скорее,
Коль речь идет о Кравчуке -
То самостийного еврея,
Что у Массада на крючке!
А мы, читая «Суперкнигу»,
Всё не отыщем до конца
Надёжно спрятанную фигу
Бритоголового жреца!?
Но у Завета и Ислама
Есть общий стержень - Божий суд!
Возьмёт ли кто-нибудь за труд
Писание поставить ПРЯМО?!
Как то советует Коран
И русский братец Иоанн.
ПЕСНЬ ЧЕТВЁРТАЯ.
Ты отдохнул, читатель мой?
Тогда вперёд! По нашим планам
Стоит на очереди лютый бой
Между «швейцарцем» и Русланом.
Тут главное, что сделал «рог» -
На воздух вытащил злодея.
А гласность колдунам не впрок;
Они становятся слабее.
Удар, что страшной булавой
Руслан по шлему получает,
Его смутил, но заставляет
Сильнее думать… головой
Теперь бы было в самый раз
Серьёзный повести рассказ
Об управленческих маневрах,
Как медленных,, так и крутых,
Но мы и так уже на нервах;
Для знатоков оставим их…
Маневр Руслана был таков -
Отскок внезапный, без разбега,
И карла шлёпнулся в Покров,
Подняв вокруг фонтаны снега.
Ну, здесь немного новостей:
Всегда в российском ореале
Сверхчеловеки всех мастей
В покровах снежных застревали.
Пока колдун соображал,
Руслан кредитную систему -
«Седую бороду» - зажал
И тем почти решил проблему,
Хоть карла, тоже хитрый пёс,
Его под облака унёс!
Руслану тяжело, не скрою,
Но и далече от земли
Он щиплет бороду порою,
Скупая доллар за рубли.
Ах, как Руслану в этот миг
Не помешала бы подмога.
Словесник наш, штамповщик книг,
Ну, шевельнись же хоть немного!
Но тщетно! Гордый русопят
Под той же шапкой сном объят…
А вас, друзья, не утомила
Интеллигентов наших роль?
Как только чуть нажмёт Людмила
На русофобскую мазоль,
Сейчас же окрик: Шовинисты!
Из чёрной сотни мужичьё!
Ну, заметалось вороньё!
И сердобольный русский люд
Опять во власти у иуд.
Не разберясь, устроить «гром»
Тут может наш «доброжелатель».
Уж не зовём ли на погром?
Не дай нам это Бог, читатель!
На то хватало дураков,
Когда за дело брался мастер,
Подкинув в сотню мужиков
Валетов самой тёмной масти.
А мы с семнадцатого года
Не в силах удержать пока
Погромов русского народа
От мора, водки и штыка.
Когда всё это началось,
Теперь не трудно догадаться,
Тем более, что наши «святцы»
Хранит иноплеменный гость.
Скорей всего, когда штыком
Народ прогнал другого «гостя»
И либерал наш с мужиком
Растряс по заграницам кости.
Вот там им и вплели мотив,
Засевший в голову прилично,
Что русский, мол, мужик ленив,
А жизнь, мол, недемократична.
Интеллигенция тогда
На части резко разделилась:
Одна в Россию возвратилась,
Другая села навсегда
О русском мужике «тужити».
А это, понимаем мы,
Милей из Лондонского сити,
Чем из какой-то Костромы…
Как мужика отбить от лени,
Гадала, потирая лоб…
Вот тут-то карла - Чёрный гений
Ей и всучил «КАЛЕЙДОСКОП».
А в нём - блестящие картинки,
В швейцарском сшитые дворце:
В нём и фаланстеры, и рынки,
Но всех красивей - О Че Це!
Ну, незадача - хоть в конце,
Но влезли в чуждую культуру!
Раскроем аббревиатуру:
«О» - это «обще», «ценность»- «Це»
«Ч» - «человеческие». Скажем:
Кто может ценности достать,
Тот посвящённей может стать
И богоизбраннее даже.
Но… «ОЧеЦе» дают лишь в долг,
Их надо возвращать с приплатой.
«Что делать!? Так устроил бог!» -
Картавит ментор тороватый…
Любил наш благородный гусь
Прильнув к глазку калейдоскопа,
Узреть, «Что вся прочла Европа?»
И транспортировать на Русь!
Увидит, например, «Свобода!»,
И, этим камешком пленён,
Поднимет колокольный звон
От Польши до краёв восхода.
Или надумает сначала
Создать «общеевр/…/ейский дом»
(Частицу «ОП» - вплетём потом,
чтоб ритмику не нарушала).
То, обвинив народ в разбое,
(Мужик-то наш, известно, тать)
Он государство «правовое»
Вдруг вознамерился создать.
Так новый русский либерал
Домой вернулся просвящённым,
В какой-то мере посвящённым,
Во что - убей, не понимал!
Но ложу посещал исправно,
Как синагогу иудей,
И гибнул иногда бесславно
За «генераторов идей».
Рисунки Пушкина дают
Для размышленья пищу тоже.
Читай: «И я бы мог как шут».
Но где-то прокололась ложа.
А ровно через сотню лет
Шестым (по ритуальной мере)
Повешен был другой поэт
Сергей Есенин - в «Англетере»…
Вот так веками масоньё
Пророческое душит слово
От Пушкина и до Талькова…
Внимай, Отечество моё!
Но тяжко наш интеллигент
Идёт на схватку с сионизмом -
И интер-наци-онанизмом
То объяснит в любой момент.
Его ошибка не простая,
Скорей - глобальная, друзья,
Международных волков стаю
Считать за нацию нельзя!
Когда же сбрасывают шоры
Розанов там… или Шульгин,
Звереют псы масонской своры
На части рвут - итог один.
А что их главный кукловод,
С Русланом прыгнувший в полёт?
Взлетевши чуть не на Луну,
Остервенело землю «пашет».
Кто у кого из них в плену -
Русь - у него, иль он - у наших?
Момент забавен, но суров,
Идёт война на пораженье
Не двух соперников - МИРОВ!
Двух уровней мировоззренья!
Вот сникший карла наконец
В свои владения спустился
И о судьбе своей взмолился
Перед Русланом бритый жрец:
«Не дай, о витязь, умереть,
И я послушным буду впредь!»
«Живи, - сказал Руслан, - иуда,
Но бороду твою - вот так-с!»
И обрубил МЕЧОМ. О чудо!
Был карла - вышел Карла Маркс!
Портрет того, что ввёл народы
В семидесятилетний шок!
«Так значит вы одной породы!» -
Смекнул Руслан, достав мешок.
И карлу посадив в котомку,
Зашнуровал, ворча негромко:
«Отныне будешь, лгун проклятый,
Шутом на людях выступать…»
А мы хотели приступать
Уже пожалуй к песне пятой.
Но прежде поглядим, однако,
На исторический процесс
И проследим, какой «прогресс»
России послужил во благо?…
С трудом переваривши Тору
И весь запутанный Завет,
Русь стала подниматься в гору
На Православии… Так нет!
По Вере справившие тризну
Большевики в известный год
Колпак еврейского марксизма
Вмиг натянули на народ!
Чуть свыклись с этою покройкой
И стали спину разгибать,
Как новой шапкой - перестройкой
Загнали люд в тупик опять!
Вновь «мастера» российский дом
В перестроении мышином
Своим измерили аршином
И поняли «своим» умом.
Однако же портной нахальный,
Который эти шапки шьет,
Предиктор, может, и глобальный,
Но если ныне не поймет,
Что после смены «эталона»
Пришли другие времена,
Что «против времени закона
Его наука не сильна», -
Беды ему не избежать,
Так могут и в шуты не взять!
Своим же, что толпою жадной
Дошли до банков и трибун,
Напомним: «страшен русский бунт,
Бессмысленный и беспощадный!»
Мысль Пушкина! Добавим к ней,
Что бунт осмысленный - страшней!
ПЕСНЬ ПЯТАЯ.
Перечитав последний лист,