(один из первых в русской армии в Первую мировую войну), а действия 5-й Донской казачьей дивизии и 2-й бригады 1-й Донской казачьей дивизии не допустили полного окружения правого фланга 19-го армейского корпуса и обеспечили выход центральной группировки 5-й армии из тяжелого боя.
Успешно осуществлялись кавалерийские рейды.
Важное значение для исхода Лодзинского сражения 1914 г. имела переброска 1-го кавалерийского корпуса под командованием генерал-лейтенанта А. В. Новикова на правый фланг 2-й армии (район Бендков) с левого фланга 5-й армии (район Ласка).
Казачий разъезд.
Кавалерия — универсальный род войск. Кавалерийские наставления и уставы отмечали: «Конница действует в конном и пешем строю». Кавалерийские части и соединения обладали всеми необходимыми средствами для решения широкого спектра боевых задач — саперными, пулеметными подразделениями и пр. Но, действуя в пешем строю, конница значительно уступала в численности сопоставимым с ней в структурном плане пехотным частям и соединениям (численность кавалерийской дивизии примерно соответствовала численности пехотного полка), меньшим было и количество орудий и пулеметов.
Главное преимущество кавалерии — в мобильности. Именно поэтому конница — важное средство оперативного маневра. Командир 3-го Конного корпуса генерал-лейтенант граф Ф. А. Келлер, выдающийся практик и теоретик русской конницы, совершенно справедливо отмечал, что место конницы именно на полях сражений — как можно ближе к передовым пехотным частям[24].
Возвращение с удачной разведки.
Русская конница осуществила ряд блестящих атак в конном строю, решив участь многих боев и сражений — оказав влияние на тактическую и оперативную обстановку (в Заднестровской, Третьей Праснышской и др. операциях). Например, 3 июля 1915 г. конная атака 2-й бригады 14-й кавалерийской дивизии имела важное оперативное значение. Гусары и казаки спасли целую армию, парировав многообещающий прорыв противника. Наступление пехоты врага было задержано на 5 часов.
Прибалтика. Русская конница на разведке.
Число конных атак по сравнению с аналогичными атаками конницы противника огромно (лишь австрийская конница практиковала, и то лишь в начале войны, конные атаки). Так, в бою под Ярославицами 8 августа 1914 г. части 10-й кавалерийской дивизии нанесли поражение 4-й кавалерийской дивизии австрийцев. В этом бою, несмотря на то что австрийская конница маневрировала блестяще, вследствие применения слишком компактных боевых построений и плохой разведки, она испытала неприятные сюрпризы (внезапный обстрел русской артиллерии и атака с фланга русских гусар). Действуя в рукопашной схватке в сомкнутом строю, она оказалась слабо обученной владению холодным оружием.
Русская конница применила в этом бою классический кавалерийский маневр: фронтальная атака сочеталась с охватом фланга противника.
Погоня.
Б. М. Шапошников писал: «Лишь на фланге и в тылу противника, развив широкую оперативную деятельность, конница окажет неоценимую услугу пехоте и артиллерии, довершив их геройские усилия в фронтальном бою и обеспечив надлежащее использование успеха с решительной целью»[25].
Смелы и энергичны были действия русской конницы собранной на правом фланге 2-й армии в сражении под Варшавой в октябре 1914 г. Контратака противника 5 октября на Сохачев и угроза отрезать переброшенные на левый берег р. Бзуры 4 кавалерийских дивизии заставили их отойти на север. Но присутствие конной массы на фланге армии противника было одной из причин, заставивших его начать отступление.
Характерно, что русская конница атаковала чаще пехоту и артиллерию противника, чем кавалерию (атаки на конницу составляют 25 % от всех конных атак). В большинстве случаев кавалерия противника от боя уклонялась.
Русская конница атаковала не только пехоту противника, находящуюся в движении (на походе, отступающую или наступающую), но и в окопах и даже за колючей проволокой. Так, 29 сентября 1915 г. на фронте 11-го армейского корпуса 12-я кавалерийская дивизия в конном строю атаковала австрийцев, прошла три линии окопавшихся пехотных цепей противника, который после короткого беспорядочного боя обратился в бегство, а на фронте 33-го армейского корпуса четыре эскадрона 9-го Бугского уланского и эскадрон 9-го Казанского драгунского полков также атаковали пехоту противника, опрокинули ее и взяли 40 пленных.
Различные формы применения русской конницы. Кавалеристы и казаки на страницах «Нивы», «Великой войны в образах и картинах», «Нового Времени» и др. изданий 1914–1917 гг.
Яркой иллюстрацией является и бой у Баламутовки — Ржавенцев 27 апреля 1915 г., когда две сотни 13-го Донского казачьего полка опрокинули, атакуя в конном строю, 4 эскадрона венгерских гусар, в то время как другая сотня также в конном строю в долине руч. Вялый смяла роту пехоты. Полком было захвачено в плен 8 офицеров и 137 нижних чинов.
Части 15-го Донского казачьего полка захватили д. Ржавенцы, действуя в пешем строю. Они овладели защищенной 6 рядами проволочных заграждений позицией противника, захватив 6 офицеров, 621 нижний чин, 3 пулемета, 2 орудия, большое количество патронов оружия и снаряжения, а также прожектор (в самом полку в этот момент было всего 320 казаков).
В боях Второй Праснышской операции 1915 г. 15-й гусарский Украинский полк 12 февраля также провел блестящую конную атаку. Атаковав наступающую германскую пехоту, украинские гусары потеряли 27 человек убитыми и 22 ранеными, пленив 256 солдат и офицеров противника и захватив 4 орудия.
Различные формы применения русской конницы. Кавалеристы и казаки на страницах «Нивы», «Великой войны в образах и картинах», «Нового Времени» и др. изданий 1914–1917 гг.
Конные атаки русской кавалерии имели место не только в маневренный, но и в позиционный период войны — когда конница других армий в массе своей уже сидела в окопах. Например, 27 мая 1916 г. у с. Зубжец 9-я кавалерийская дивизия, прорвав три линии австрийских окопов, захватила артиллерию противника и до 1,6 тыс. пленных; 23 июля 1916 г. в атаке у деревень Костюхновка — Волчецк 16-й кавалерийской дивизией было захвачено 14 орудий противника и т. д.
Война показала, что никакой огонь артиллерии, пулеметов и винтовок, действия аэропланов и броневиков не в состоянии остановить кавалерийской атаки русской конницы.
Различные формы применения русской конницы. Кавалеристы и казаки на страницах «Нивы», «Великой войны в образах и картинах», «Нового Времени» и др. изданий 1914–1917 гг.
Например, в бою 7 августа 1916 г. у д. Рудка-Червищи сотни 27-го и 28-го Донских казачьих полков преодолели заградительный огонь двух тяжелых и одной легкой батарей германцев. А 6 августа 1916 г. казаки 16-го и 17-го Донских казачьих полков на том же боевом участке под огнем пулеметов и бомбами трех немецких аэропланов прорвались сквозь проволочные заграждения и захватили трофеи.
Но в условиях огневого боя возможности конницы все же были снижены. В наступлении общевойсковых соединений кавалерия должна атаковать прежде всего резервы противника и развивать достигнутый пехотой успех, а в обороне вести разведку на флангах и в тылу неприятеля.
Различные формы применения русской конницы. Кавалеристы и казаки на страницах «Нивы», «Великой войны в образах и картинах», «Нового Времени» и др. изданий 1914–1917 гг.
В условиях преобладания позиционных форм ведения боя кавалерийская тактика не получила сколько-нибудь значительного развития, несмотря на то что кавалерия была единственным мобильным родом войск, который можно было использовать для преобразования тактического успеха в оперативный. Как правило, применение конницы для развития успеха в этот период (за некоторыми исключениями) было неудачным. Это объяснялось тем, что кавалерия была слабо оснащена пулеметами и артиллерией и не могла преодолеть возросшего огневого сопротивления пехоты.
В позиционной войне кавалерия часто выполняла функции пехоты. Занимая участки оборонительных позиций, труднодоступные для атаки противника (все-таки ее огневая мощь была несопоставима с пехотной), длиной от нескольких верст до нескольких десятков верст на дивизию (30 верст — 2-я Туркестанская казачья дивизия на р. Шаре и Огинском канале в начале 1917 г.), конница с успехом выполняла и оборонительные задачи.
Различные формы применения русской конницы. Кавалеристы и казаки на страницах «Нивы», «Великой войны в образах и картинах», «Нового Времени» и др. изданий 1914–1917 гг.
Одной из важнейших тенденций применения кавалерии в годы Первой мировой войны на Русском фронте стала концентрация кавалерийских масс в крупные соединения (выше мы затронули этот вопрос с организационной точки зрения, теперь взглянем с точки зрания тактической), огранизационно состоявшие из нескольких кавалерийских дивизий. Так возникли конные корпуса — парадоксально, но к этому привела возрастающая мощь огнестрельного оружия.
Так, русская армия выступила на войну в 1914 г., имея в качестве высшего кавалерийского соединения дивизию. Но к осени стало очевидно, что в условиях интенсивного развития огнестрельного оружия мощь кавалерийской дивизии уже недостаточна для решения стоявших перед ней боевых задач. Началось формирование импровизированных «сводных конных корпусов» из двух дивизий, но жизнь показала, что и такой корпус имеет недостаточно сил и средств. В 1915 г. такие корпуса усиливаются придачей им дополнительных конных дивизий. Так появились постоянные конные корпуса (например, состав 3-го Конного корпуса в течение войны колебался от двух до восьми дивизий — в последнем случае он фактически являлся конной армией).
Второй тенденцией стал, ощутимый уже весной 1915 г., недостаток конского состава как в русской (в меньшей степени), так и в европейских (в большей степени) армиях. Именно это обстоятельство во многом заставляло австро-германцев беречь свою конницу — уклоняться от конных атак, сажать кавалерийские части в окопы и пр.