Отвечала грубо и жестко. Этим курицам только дай волю. Большая их часть спят и видят, чтобы перейти выше, быть замеченными. Пусть лучше отстанут, считая неудачницей. Мне плевать на мнение остальных. Давным-давно плевать.
– А не слишком ли наглая ты стала? Работаешь тут без году неделя, строишь из себя не пойми кого. Тоже мне недотрога!
Да, недотрога. Не всем же с охранниками кувыркаться после смены. Каждый сам для себя определяет, что ему надо. Я вот сразу на предложение вступить в ряды друзей по кругу дала от ворот поворот. Мне это не интересно.
Насколько я знаю, многие девочки отказывают в подобном. Не я первая, не я последняя. Поэтому проигнорировала ее слова, продолжая собирать на поднос грязную посуду.
Когда закончила, подняла глаза на Машу. Та смотрела на меня, широко распахнув наращенные ресницы. А еще девушка пятилась в сторону Оли. Поджала губы. Понятно.
Не то чтобы надеялась на дружбу до гроба, но хотя бы на приятельские отношения рассчитывала. Теперь же, судя по всему, придется вновь быть белой вороной.
Плевать, лишь бы деньги платили. Я здесь не для развлечений. Мне проблем с хозяином клуба выше крыши. Вполне достаточно. Только вот излишнее внимание к моей персоне, боюсь, добром не кончится…
Словно в подтверждение собственных мыслей услышала за спиной:
– Знаешь, у нас таких строптивых, как ты, перемалывают в два счета. Считай, что уже попала под жернова. Недолго осталось работать.
Руки сжались в кулаки на автомате. Не оборачиваясь, ответила:
– Кто здесь работать будет, не ты решаешь.
– Правильно, решаю я! Штраф, Антипова, а с тобой, Макарова, еще предстоит разговор. Пошли работать, ну!
Мы все вздрогнули от зычного голоса Горгульи. Как обычно, она появилась из ниоткуда и сразу поняла, в чем сыр-бор. Оля кинула в мою сторону ненавидящий взгляд и поплелась на рабочее место. Совсем скоро я осталась одна.
Горгулья недовольно зацокала языком:
– Вот свалилась же мою голову. Не знаю, что там за игрища у тебя с хозяином, но вникать не хочу. И покрывать не стану! Здесь теперь тебе работать не дадут, а мне проблемы ни к чему. С завтрашнего дня идешь во второй зал работать. Официанткой. У меня на твой счет особые указания.
Последнее предложение было сказано сквозь зубы. Внутри я стонала от досады и несправедливости. Даже то обстоятельство, что на втором уровне зарплата больше, не радовало.
Лучше терпеть укусы этих змей, чем каждый день щеголять с голой задницей, отбиваясь от приставаний. Я не хотела повышения, и особые указания сегодня есть, а завтра нет. Никто не застрахован от падения.
Горгулья оценила мой расстроенный вид, закатила глаза и покачала головой. Мол, совсем девка с катушек слетела. Хотя наверняка так оно и было. Но я пока не могу уйти, у меня Матвей.
Оставшаяся часть смены потекла очень медленно и мучительно. Уже через какой-то час я поняла, о чем говорила Горгулья. Я действительно не смогу здесь работать.
На удивление, весь коллектив сплотился как единый организм. Единый организм, пытающийся выплюнуть инородное тело в виде меня. За это время мне «совершенно случайно» ошпарили руку, и та покрылась некрасивыми красными волдырями, толкнули так, что разбила большой поднос с заполненными бокалами.
Теперь от меня воняло дешевой водкой и томатным соком. Одежда пропиталась запахом табака, когда «случайно» закрылась в курилке, где теперь складировали битую посуду.
В довершение всего на меня накатала жалобу пьяная девчонка, утверждавшая, что я должна была принести ей коктейль за счет заведения. Наверняка кто-то указал на меня и таким образом подшутил.
От приключения в кабинете хозяина клуба не осталось ни единой эмоции. Все начисто стерла рутина и скотское отношение коллег. Просто поразительно, как можно так довести человека за каких-то пару часов…
К концу смены чувствовала себя хуже некуда. Было дикое желание расплакаться, ноги подкашивались от усталости. Даже Горгулья при виде меня на пороге кабинета велела разворачиваться и топать домой.
Сказала, что могу зайти завтра перед сменой. Сил осталось лишь на вялые слова благодарности. Вышла из клуба на пустынную улицу. Благо до дома совсем недалеко. Там Матвей один, надо идти.
Когда свернула за угол, меня внезапно откинуло в сторону мусорных баков. Не удержалась на ногах, со страхом подняв глаза на тех, кто меня толкнул. Только этого не хватало…
Глава 15. Лиза
Молча изучала семерых девушек, стоящих у стены. Они явно не вписывались в уличный пейзаж. Сейчас они напоминали далеко не лесных фей, скорее тигриц. Тигриц под предводительством той самой брюнетки, чья голова трудилась между ног Марка.
Остальных не знала, точнее, вроде пара лиц казались мельком знакомыми… В душе расцвело иррациональное злорадство. Значит, эта стерва не получила что хотела, раз дело дошло до разборок.
– Ну и кто ты такая?
Брюнетка обошла меня и брезгливо поморщилась от запаха, исходившего от контейнера. Еще бы. Она была одета в высокие белые брюки и темную блузу со странным вырезом на шее. Вещи явно дорогие и дизайнерские.
Негоже такую красоту по подворотням выгуливать. На ногах высокие шпильки, на руках – браслеты, прическа идеально уложена. Встретив на улице, и не скажешь, что проститутка.
Я поджала губы, так как отвечать ей не собиралась. Обойдется. Лишь попыталась подняться и отряхнуться. Вышло так себе. Кажется, при падении немного подвернула ногу да измазалась в какой-то гадости…
– Отвечай, когда с тобой говорят!
А вот это уже явный перебор. Называется, почувствуй себя прахом у ног моих. Хамство и хронический синдром королевы в чистом виде. Но надо немного потерпеть. Их больше, а дома ждет Матвей.
Вообще, мой характер уже трещал по швам. Когда-то один мужчина осматривал меня с довольным видом и заявил, что я похожа на маленького ощетинившегося волчонка. Пытаюсь куснуть, но толку от этого никакого. Его смех до сих пор стоит в ушах.
Огрызаться и спорить я умела, только он был прав: пока этим ничего не добилась. Ну, кроме того, что до сих пор каким-то чудом сопротивлялась Марку. Хотя наверняка он просто играет. А вот сейчас ситуация была гораздо более сложная. И она набирала обороты далеко не в мою пользу.
Брюнетке, очевидно, надоело ждать, пока я соизволю ответить ее величеству, и она угрожающе шагнула вперед. Стиснула зубы сильнее. Что бы ни было, они не дождутся.
Девушка в своих дорогих шмотках осмотрела меня с ног до головы. Ее рот презрительно искривился:
– И что он нашел в тебе, тварь? Уже которую неделю после твоего появления никого не вызывает. Работает как черт, даже сегодня! Сегодня, когда я сидела на его коленях, все равно увел тебя! Ты шлюха!
Опустила глаза в пол, чтобы она не увидела, как я их закатила. От шлюхи слышу. Поразительно, насколько люди бывают слепы к собственным недостаткам, пытаясь скрыть их и очернить других.
А внутри уже теплился лучик надежды. Маленький такой. Не спал ни с кем? Только в рот тебе давал, ага. Святой мужчина. Еще скажите, верность хранил…
Попыталась отойти от нее и потихоньку выбраться из закутка. Если понадобится, то буду стараться убежать. У дамочек на шпильках мало шансов против верных кроссовок.
Но брюнетка все не унималась:
– Скажи, кто ты? И почему он требует тебя? Сука, я тебя убью за то, что ты испортила мне весь вечер! Нам испортила! Он не захотел больше никого звать! И кончать со мной не стал!
Вот беда большая. Тебя не оттрахали. Трагедия года, не иначе как. Надо бы посочувствовать горю человека, да вот беда: не сочувствуется. Не знала, что местные феи настолько зависимы от секса с хозяином клуба. Или они тоже, как и я, мечтают о судьбе Золушки? Тогда что уж… Все мы недалеко друг от друга ушли.
Девушка внезапно сделала резкий шаг ко мне и схватила за волосы. В ответ вцепилась в ее руку и зашипела:
– Пусти!
Черные пряди в и без того растрепанном пучке совсем потеряли форму и развалились. Они рассыпались по плечам, спускаясь до самой талии. Волосы – единственное в моей внешности, что радовало больше всего.
Наверное, это потому, что у мамы были такие же и Матвей с детства любил зарываться в них и успокаиваться.
– Неужели язык появился? А теперь отвечай, тварь, кто ты? Советую уже завтра слинять отсюда подобру-поздорову. Нам в клубе такие шалавы не нужны.
Нужны такие, как ты? Язвительный ответ едва не сорвался с губ. Матвей, мне надо вернуться домой к Матвею. Мой характер здесь ничем не поможет, сделает лишь хуже. Никому это не надо.
Она больно тянула меня за волосы, грозясь снять скальп, как в старых добрых фильмах про Дикий Запад. Из глаз уже брызнули слезы от боли. Надо немножко потерпеть, пока не настанет момент, когда можно бежать.
Казалось, время остановилось, а я все ждала и молчала. Чему только не научишься, когда твой мир из счастливого и стабильного переворачивается с ног на голову. Терпеть.
И вот она наклонила меня ближе, явно намереваясь что-то сказать. При этом сама неустойчиво покачнулась на шпильках, и я поняла, что это мой шанс. Резко далась назад.
Брюнетка потеряла равновесие и стала падать, размахивая идеальным маникюром. Я вырвалась и со всех ног припустила в сторону улицы, пока остальные курицы не очухались.
Мне практически удалось сбежать, как из-за угла показалась знакомая фигура, сделав подножку. Больно упала, пропахав носом грязь. На меня сверху тут же навалились другие девушки. А в стороне стояла та самая Маша.
– Я так понимаю, пришла долг требовать? – успела спросить девушку я, прежде чем на тело обрушились десятки ударов. Терпела их сколько могла, не издав не звука, пока не потеряла сознание…
Глава 16. Лиза
Где-то в стороне раздавался противный писк. Он разъедал мой мозг и проникал внутрь. Казалось, на мне не осталось живого места. Все нестерпимо ныло. Только боль эта, на удивление, не лишала разума, а была приглушенной.