Так что для Василько всё складывалось просто отлично.
Он должен был стать непосредственным участником небывалого исторического события, когда Русь, объединившись, уничтожает врага, демонстрируя всему белому свету своё единство, свою силу и свой потенциал. И былинники речистые сложат потом об этом легенды!
Но загад не бывает богат. Всё вышло иначе, чем планировалось.
Три Мстислава: Киевский, Галицкий и Черниговский, чувствуя за собой несокрушимую мощь своих полков, не стали дожидаться мальчишку и повели свои дружины прямо в степь на погибель. Дальше единство закончилось, и каждый из Мстиславов действовал по своему усмотрению. За что и поплатился. Двое из них головой. Третьему в панике удалось покинуть место сражения, растеряв по дороге остатки самоуважения. Не зря его прозывали Удатным, там, где одни потеряли жизни, он потерял лишь остатки своего небогатого разума.
Василько в этот раз тоже повезло. Что-то его задержало со сборами, и он к месту битвы запоздал. Невероятная весть о гибели всего русского войска застала Василько со своей дружиной под Черниговом. Обагрить меч в крови врага ему вновь не удалось, но именно здесь, под Черниговом, даже ни пролив ни капли вражеской крови, он совершил свой первый настоящий подвиг во славу земли Русской. Так иногда бывает.
А случилось вот что. Монгольская конница преследовала бегущих русских, преследовала довольно долго и далеко. Монголы понимали, что земля, лежащая перед ними, лишена защиты, и высматривали, за счёт кого лучше всего поживиться. Их хищный взгляд пал на богатые земли Чернигова. Они уже готовили веревки, чтобы вязать полон, и доставали мешки, которые вскоре должны были заполниться добычей, как разведка, а она у монголов работала всегда отлично, донесла, что около стольного Чернигова расположилась русская дружина, невесть откуда взявшаяся. Немного подумав, монголы решили в схватку не вступать и повернули своих коней, в поисках цели попроще. Так Чернигов был спасён.
Василько же мог лишь возблагодарить Бога за то, что удалось избежать столкновения. Весть о том, что случилось на Калке и какой противник идёт к их городу, уже донеслась до Чернигова, и понятен испуг жителей, когда на тебя надвигается такая сила. Витязи Василько были отважны и готовы встать, блистая грозой оружия, на пути степняков, но после того, что недавно случилось, они не могли не понимать, что за противника они должны остановить. Так что совершенно не лишнее поблагодарить Бога, когда враг отвернул.
Василько со своей дружиной возвращается в Ростов. Упрекнуть его было не в чем, но и славы, о которой мечталось, добыть юному богатырю вновь не удалось.
Но раз не вышло здесь, значит, надо искать её в другом месте. А тот, кто ищет, тот всегда найдет повод отличиться. И Василько отличается, правда, стоит сказать, что первые свои подвиги он совершает в конфликтах внутренних, где одни русские князья противостоят другим. Это называется — междоусобица.
В 1224 году он со своей ростовской ратью сопровождал князя Юрия в походе его на Новгородскую землю, а в 1226 году с ним же и вместе с братом своим Всеволодом идёт уже в Южную Русь, на помощь Михаилу Всеволодовичу Черниговскому против Олега, князя Курского.
Больше всего в этих конфликтах страдал простой люд. Богатыри, жалевшие и защищавшие свой народ, совершенно не щадили такой же русский народ, живший на территории другого княжества. Убивать не убивали, но для многих разорение было практически равно смерти. Витязи же смотрели на это со своей колокольни. В войне кто победил, тот и прав.
Внутренние княжеские междоусобия сопровождались неизбежными погромами и насилием над своим же русским населением, и от этого было никуда не уйти. То же самое происходило по всей Европе.
Зимой 1227 года Василько женился.
В невесты богатырю была выбрана дочь Михаила Черниговского, одного из самых взбалмошных и склочных князей своего времени, звали её Мария Михайловна. Черниговская красавица, стройная, с большой темно-русой косой и большими темно-серыми глазами, чья красота, по словам современников, затмевала блеск отцовских сокровищ, ослепляла глаза и заставляла терять разум. Казалось, что с такой наружностью она окажется капризной и привередливой, но и тут Василько повезло несказанно. Мария Михайловна пошла характером совсем не в батюшку. Тот редкий момент, когда яблоко упало от яблони на рекордно длинное расстояние.
Желающих жениться на ней было через край, а дядя — владимирский князь только у одного.
И выбор был сделан в пользу дяди, самого могущественного князя Руси.
Союзы и альянсы в те времена создавались и распадались довольно быстро, но не было связи крепче, чем связь кровная или, на худой конец, родственная. Этим браком Юрий Всеволодович крепил связи Владимира с Черниговом. Брак, конечно, был политическим, однако в нём обнаружились обстоятельства, которые превосходили, на радость молодого князя, все расчеты.
Увидев невесту в первый раз, богатырь прибалдел. Первый же взор красавицы сжёг его сердце. Политические интересы отошли на второй план, сметённые пламенной страстью. Василько влюбился. Кровь, и без того горячая, гулко ударила в голову, будто влил в себя несколько чар вина греческого. Василько чувствовал, что Мария обворожила, околдовала, очаровала его.
Послы и сваты скакали опрометью туда и обратно, дело шло к свадьбе.
Свадебные торжества затевались с размахом, надобно было не уронить и чести Ростова, и оказать уважение черниговскому княжескому дому.
Возами везли из окрестных деревень съестной припас, варили пиво, доставали из медуш бочонки с вином и медом, в просторной горнице накрывали столы бархатными скатертями, на лавки набрасывали пушистые ковры.
Свадебный кортеж на убранных лентами с бубенцами конях подъехал к крыльцу терема. Невесту, радостно улыбающуюся черниговскую княжну, выводили из возка торжественно, под руки, а она словно и не шла, плыла.
Город сотрясался от счастья. Все, от простого горожанина и хлебопашца до ростовского епископа, от души поздравляли новобрачных. За пиршественным столом гости безудержно славили молодых:
— Жениху да невесте сто лет, да вместе!
А пир длился и катился, радостно расцвечивая жизнь. На молодых сыпали льняное семя — от сглаза, осыпали рожью и вели на высокую постель из снопов.
И стали князь с княгинею жить, как умели, а умели они славно, душа в душу.
Теперь молодой богатырь не рвался на чужбины, а если приходилось отъехать по делам во Владимир, то все время грезил о Марии, о Маше: о том, как он приедет, а она выйдет ему навстречу на крыльцо, протянет к нему руки, приманивая радостным блеском глаз из-под опущенных ресниц. Щеки румянятся, грудь вздымается… Одно слово — счастье.
Год Василько наслаждается мирной жизнью с молодой красавицей женой в своём городе в палатах белокаменных. Только такое мирное счастье богатырю быстро наскучило, и он решил, что дома излишне засиделся и пришла пора совершать подвиги во имя любимой жены, семьи и Родины. Тут порядковый номер не имеет значения.
А потому, звеня кольчугой, он вновь садится в седло.
Чтобы не дать богатырю закиснуть, дядя посылает его, вместе с бывалым владимирским воеводой Еремеем Глебовичем, для наказания мордвы. Но снова не повезло, по случаю сильной непогоды, сделавшей дороги непроходимыми, сам поход был отменён, а ростовская дружина возвращена с дороги. Дороги уже тогда были одной из российских бед.
Ну где ещё проявить удаль богатырскую? Где стяжать себе славу ратную? Никаких масштабных войн в ближайшее время не предвиделось, одни местные конфликты. А в таких славу стяжать себе трудно. Но трудности на то и нужны богатырям, чтобы их преодолевать.
Проходит четыре долгих месяца, и ростовская дружина в составе владимирского войска вновь выступает на ту же мордву. Победа была полной. Пусть и не так грозен враг, пусть не так силён и страшен, но это его победа. Первая в череде дальнейших свершений. И легко и приятно было у Василько от этого на сердце.
Князья возвращались домой с многочисленным полоном, опустошив мятежный край, укротив его огнём и мечом и врагов побив много. Жизнь действительно была весёлой. Она казалась простой, немудрящей, как и сам характер богатыря.
А характер у Василько и в самом деле был простой, он не любил хитрить, ходить вокруг да около, предпочитая рубить сплеча. Не строил каверз, не плёл интриг и камня за пазухой не держал. Любил прямые пути. Слова своего никогда не ломал. А если и накатывало на него, то отходил быстро и зла не помнил.
К двадцати годам молодым людям свойственно задумываться о смысле жизни, для ростовского богатыря такие раздумья были излишни. Мир в его представлении был чётко разграничен на добро и зло, и он свято верил в то, что его миссия — сражаться, сколько хватит сил, на стороне добра.
Таким, как он, легко было жить и легко умирать, если придётся.
В мире, по законам которого жил ростовский богатырь, в мужчине в первую очередь ценились решительность и храбрость, сила и отвага. Трусость и слабость презирались. Ибо с этим миром можно разговаривать только на языке силы. Поэтому и в дружину Василько набирал людей все сильных да веселых.
Верные люди окружали князя всюду: и дома, и в походе, и на пиру. Многие из них готовы были, не задумываясь ни на одну малую секунду, погибнуть за Василько. Князь же, зная это, искренне ценил их и никогда не был с ними жаден — щедро раздаривая им военную добычу.
Одним словом, любим был Василько и народом и властью, в смысле собратьями своими князьями и родственниками. Не найдёте вы о нём бранных слов, даже если приложите усилия и терпение. Его ценили не за какие-то выдающиеся подвиги, а за бесшабашную смелость, за наивность и молодость.
Летописец Ростова посвятил своему князю такие строки: «Был же Василько лицом красив, очами светел и грозен, храбр паче меры на охоте, сердцем легок, в бою храбр, в советах мудр, разумен в делах, кто ел хлеб его и пил с ним чашу, тот уже не мог быть слугой другого князя. Очень любил Василек слуг своих