Выдохнул.
— Нет, но доложите господину Щебекину: к нему Герой России и прежний заказчик беспилотников. Максим Потапов.
Она смерила меня взглядом, будто я вынес с завода полтора кармана стружки. Обернулась, крикнула:
— Петрович! Наверх передай: у нас тут 12–114!
Почуял волнение, даже когда руку отпустили, указали на стул, предложили подождать. Внимательный глаз оптики камеры едва заметно сконцентрировал на мне внимание.
Долго ждать не пришлось — круглощекий аристократ, отвечающий за авиапром Российской Империи, вынырнул чертиком из табакерки. С дьявольской же улыбкой.
— Товарищ Потапов! Здравствуйте-здравствуйте, Максим. Крайне рад вас видеть. Какими судьбами к нам? — распинался, пока вел в свой кабинет. — С похвалой или ругаться?
— Ни с тем и ни с другим, — проговорил, нахмурившись. Хвалить, впрочем, щебекинское изделие было за что.
— Вы уж извините, что нам не выпала возможность пригласить вас лично принять участие в испытании беспилотников. Мы человека нашли — лучшего конструктора! Ну и кое-какие наработки приняли из царенатских разработок.
Кивнул. Не думал, что их разработают столь быстро. Разговор шел про полгода. Щебекин будто мысли читал.
— Управились быстрее благодаря сразу поступившему финансированию. Ну и основа — сами понимаете, основа-то уже готова была.
— Прислали только в нашу часть? Видел по дороге сюда интересный рекламный плакат…
Щебекин расплылся в извиняющейся улыбке.
— Просим извинить, но первая партия была направлена генералу Кальянову по личному требованию Императора. Так вышло, что он лично инспектировал…
Значит, первые «Топтыгины» могли появиться на нашем участке раньше? Сколько жизней они могли бы спасти?
От того, чтобы врезать аристократу под дых, удерживал лишь тот факт, что появление «Топтыгиных» у Кальянова многократно снизило потери личного состава. Если верить новостям, что козырями из колоды вытаскивала Ириска, то ситуация с катастрофической на том участке фронта перешла в скверную, а после в приемлемую. Беспилотники Царената оказались откровенно не готовы к появлению собратьев по ИИ с другой стороны. Не успели перестроиться под новый формат, терпели одно поражение за другим.
— Вам досталась улучшенная версия изделия. С возможностью захвата заклинаний. Одобряете?
— Пригодилось, — кивнул: что правда, то правда.
— Так зачем же пожаловали?
— Хочу заказать еще тысячу таких машин.
— Тысячу? Н-ну, конечно. — Щебекин запнулся. — Как только поступят средства, мы сразу же приступим к работе.
— И скидку в тридцать процентов. В качестве компенсации издержек.
Он нахмурился: слово «скидка» привык видеть разве что в магазинах. Бурлил внутри от моей наглости, но высказать в лицо боялся.
Мне на руку.
— Десять, — поежившись, ответил он. А мне-то думалось, примется задвигать про то, что «бояре не торгуются»…
— Двадцать пять.
— Это грабеж! Я согласен.
— И будьте добры дать какое-нибудь интервью. Расскажите об этом всем и каждому. За каждую газету, в которой это объявится с вашими личными заверениями, скидка на свежую партию уменьшается на процент.
Он прищурился, но потом улыбнулся:
— А вы, как погляжу, фанат системы. Что ж, будь по-вашему.
Я пожал еще раз протянутую мне руку…
Первым позвонил Макмамбетов — чуть не влетел из-за него в столб.
— Да⁈ — рявкнул раздраженно в переговорник.
— Воу, воу, воу, осади, брат! Я не вовремя?
Проглотил разом наскочившую злость.
— Что случилось?
— Узнать хотел: адрес нужен.
— Адрес?
По ту сторону трубки удивленно выдохнули, дивясь моей бестолковости.
— Ты ж пухи заказывал — их куда? Прямиком тебе в красные труселя? Будешь красный-опасный ходить, брат?
Я сглотнул. Да, это как-то из головы вылетело. Качнул головой: достучусь-ка сначала до Бейки. Не позволят же мне, в самом деле, набить московскую квартиру оружием?
Попросил орка подождать: он выдохнул, сказал, чтобы перезвонил, как найду подходящее место. Предложил арендовать у него склад по цене крыла от боинга. Тактично отказался.
Второй звонок настиг почти следом. Ириска радостно заверила — Бейка снизошла!
На ловца и зверь бежит.
— Ты ел? — Знал, что она предпочтет что-то подобное простому приветствию.
— Нет.
— Тогда жду тебя на пересечении Карельской и Есенинградовой. Ну та, что рядом с Комсомольской, знаешь?
Я не знал, Ириска знала — этого достаточно.
— Не спросишь даже, зачем звонил?
Она хмыкнула.
— У меня, рядовой, есть примета. Если мне звонит некто по фамилии Потапов, значит, вляпался. А я не люблю помогать на голодный желудок. Заодно угостишь.
На том и порешили.
Бейка выбрала местом встречи уютный маленький ресторанчик. В таких обычно незадачливых романтиков обували на шестизначные цифры за ужин.
Глянул на цены — с ними все в порядке.
Бейка с ходу заказала порцию жаренного во фритюре картофеля, сырного соуса и чего-нибудь мясного.
Я ограничился тарелкой борща: по крайней мере, тот аппетитно выглядел в рекламном буклете.
— Наконец нашла себе кого-то по рукам и сердцу? — Выглянувший с кухни шеф то ли издевался, то ли радовался. Одно ясно — Бейку тут хорошо знают.
— Частый гость? — спросил у нее.
Она решила не отвечать, перешла в словесное наступление.
— Макмамбетов мне птичку прислал: я все знаю.
— Как он раньше меня сумел дозвониться? — возмутился. Бывшая командующая пожала плечами.
— Так случается, что торгаши иногда умеют больше ружемантов. Скажи, что удумал?
— Дорого он с тебя взял?
— По старой дружбе обошлись «дружескими» шпильками в адрес друг друга. Он, к слову, намекнул за ту же сумму, что ты за коим-то чертом решил набрать оружия. Скажу прямо — какая бы дичь тебе ни приснилась, ружеманты не отращивают новых рук для стрельбы. И ИИ-ассистент у них может быть лишь один. Не раздваивается. Понимаешь?
Ириска подтвердила, хоть ее никто и не спрашивал.
— Мне понадобятся люди, Бейка. Много людей.
— Так он был прав? Пойдешь отбирать Инну силой?
Выдохнул.
— Прежде чем отвечу на этот вопрос: у тебя есть иные предложения?
Перед Бейкой через миг возникла гора картофеля. Мой борщ задерживался — вместо него предложили булочку за счет заведения.
Дают — бери, бьют — беги. Наш принцип, изменять ему не стал.
— Есть. Политический. Не исключаю того, что Вербицкий-старший, наигравшись, просто вышвырнет ее на улицу. Не сегодня так завтра.
— А если нет?
Она меня как будто не слышала, продолжила:
— Не кипятись. Она ему нужна лишь для того, чтобы предупредить тебя. Обижать и злить тебя лишний раз он не станет.
— Неужто боится? — издевательски спросил Бейке в тон. К изумлению, кивнула, сунув в рот сразу горсть картофеля. Не знал, что она так неаккуратна в еде. Или это от Айки в ней осталось?
Решил не спрашивать, Бейка же объяснилась:
— Посуди сам. Ты знаешь о его махинациях. Тебе в счет заслуг, как и девчатам, даровали амнистию с денежным вознаграждением. Твои боевые как бюджет всей моей части! — выдохнула она и тут же поправилась: — Трехмесячный. Но все равно много.
— Если тебе такие суммы доверяли, что ж девчата не в легендарки одеты были?
— Не зарывайся. Ты, может, уже и не под моим началом, но обойдись без грязи подозрений. Деньги давали не мне, а казначею. Постоянные восстановительные работы, поддержка магического антиартиллерийского купола тоже не бесплатна. Но мы не об этом.
Она права — разговор пошел куда-то не туда.
— Вербицкий подкатывал амбиции к Кьярре. Кое-чему «добрый дядюшка» ее все же научил: она глуха к лести. И не клюет на обещания. Не знаю, чем ты ее сумел купить, но она сказала, что будет иметь дело лишь с тобой.
— И как? Ее правда послушали? — Сомнения грызли душу: и в родных стенах она была лишь разменной монетой, а уж тут…
Бейка пожала плечами, нового не сказала.
— Конечно нет, Потапов. Было бы глупо. Спецслужбы ее обрабатывают, собираются в скором времени использовать. И тут на сцену с своими деньжищами можешь выйти ты.
— Никогда не представлял себя политиком, но допустим.
— А что тут допускать, Потапов? Вербицкий никогда не признает это с высоты своего полета. Будет рядить страх во всякое. Но ты сейчас не кто-нибудь, а народный герой. И правда можешь пробиться в верха. А еще он знает про то, что затеяла я. Попытается надавить, чтобы ты отказался. На некоторых уже.
— На некоторых — это на кого?
— Тройняшки вернулись домой и получили планшет. Примерно как у тебя, но с иным содержанием. Как их семья хорошо живет. Им вернули закусочную, или что у них там было? Они не хотят, чтобы их семья возвращалась в нищету.
Не скажу, что мог их судить…
— Погоди, мне боевых накинули, а их обошли?
— Мы же обсуждали тогда с тобой в кузове: ты офицер. И герой. Символ нынешних побед: твоя фотография на передовицах.
— Ты же сама показывала мне газетные вырезки!
— Показывала. Вербицкий просчитался — молодежь и те, кто на фронте не очень верят газетам. Составили оппозицию тому, что в них пишут. Вербицкий, конечно, опомнился: увидев деньги, многие интернет-издания одумались на твой счет. А вот люди нет… — Она набрала побольше воздуха в грудь. — Для Вербицкого ты кость в горле. Если возьмешь Кьярру под свое крыло, спецслужбы покочевряжаться, но предпочтут работать с тобой.
— Уверена? — Меня грызли сомнения на этот счет.
— Процентов на девяносто девять. Проведение реформ внутри Царената, изменение политики рабства разрушит мечту старика.
О да, помнил я, какие у него мечты! Почесал затылок: под такое и в самом деле можно пойти в депутаты. Покачал головой — не сходилось. От взгляда Бейки не ушло, тут же спросила:
— Что-то случилось?
— Случилось. Инной он мог бы держать меня в узде. Занести над ее головой меч, лыбиться и грозить пальчиком — не рыпайся, а то ай-яй-яй! Зачем ему ее возвращать?