ка на нашей кухне вещь совершенно обыденная, не несущая никакой угрозы.
– Что, зверюга, проголодался? – спросила она, обращаясь к Грогу. Тот уселся возле неё, как хорошо выдрессированный пёс, и преданно посмотрел в глаза. – Саш, а ты уверена, что это волк? Какой-то он странный... Может, ветеринар ошибся, и это всё-таки собака?
Я развела руками, показывая, что ответа на этот вопрос у меня нет.
– Ну, и хрен с ним, – подытожила Майя. – Где миска этой пародии на Кощея Бессмертного?
– Справа, возле кофейника, – я кивнула на металлическую миску, из которой обычно ела салат. – В холодильнике для него осталась ещё одна половина отварной курицы, её нужно только подогреть.
– Окей, – Майя открыла холодильник, извлекла тарелку с курицей и поставила в микроволновку. – Ты сама есть будешь? Или, как всегда, питаешься маковой росой и солнечным светом?
Вместо ответа я показала ей средний палец. Майя ответила мне аналогичным жестом, после чего мы дружно рассмеялись.
– Нет, в самом деле, тебе нужно лучше питаться, – отсмеявшись, серьёзно заметила она, пытливо глядя на меня. – Моря себя голодом, ты не похудеешь.
– Май, ты ведь знаешь, что я не специально это делаю, – устало сказала я, должно быть, в миллионный раз. – Я ем тогда, когда хочу. Да, порой это происходит только раз в сутки. Но это не потому, что я пытаюсь сбросить вес столь варварским способом. Так что успокойся, сядь и ешь свой суп. А я пока нам кофе сделаю.
Микроволновка громкой трелью известила, что курица согрелась. Переложив мясо в миску, я поставила её на край стола. Грог с явным сомнением покосился на сервированное для него место: утром, когда я сделала то же самое, он тоже колебался. Однако после моих слов о том, что гости в этом доме не едят с пола, всё же чинно залез на стул и съел свою порцию.
– Грог, в этом доме гости по-прежнему не едят с пола, – строго проговорила я, обращаясь к волку. Он повернул голову в сторону Майи. – Поверь, она тоже так считает.
Зверь нерешительно подошёл к стулу и залез на него. Посмотрел на Майю – та не обратила на его действия ни малейшего внимания. Только убедившись в том, что никто не станет его прогонять, Грог с аппетитом принялся жевать куриное мясо. Удовлетворённо кивнув, я налила во вторую глубокую миску питьевую воду и поставила рядом с ним.
Разогрев суп, Майя заняла место напротив Грога. Некоторое время она наблюдала за волком: тот ел аккуратно, откусывая небольшие куски и тщательно их прожёвывая. Убедившись в том, что весь стол не будет покрыт ошмётками многострадальной курицы, Майя опустила взгляд в свою тарелку.
– Света звонила, сказала, что сегодня останется ночевать у одногруппницы, – сообщила я, поставив перед подругой кружку с ароматным кофе со сливками и двумя ложками сахара. – Будут готовиться к зачёту.
– У одногруппницы или одногруппника? – ехидно поинтересовалась Майя. – А впрочем, неважно. Дело её. Главное, чтобы в подоле не принесла – нам только маленького орущего свёртка здесь для полного счастья не хватает.
Я сделала небольшой глоток крепкого кофе из своей кружки и перевела взгляд за окно. Дуб печально раскачивал ветвями. Моё воображение дорисовало несколько верёвок и висельников на них.
– После работы я обещала заехать к Ричарду. Он ждал меня ещё утром, но Грог несколько подпортил мне планы.
– Ты тоже девочка взрослая и не нуждаешься в моём одобрении, – резонно заметила Майя. – Я надеюсь, Грога ты возьмёшь с собой? Лично я пока морально не готова оставаться с ним один на один в пустом доме.
– Ты будешь не одна, а вместе с Леной.
– Лена приедет только через два дня.
Я резко развернулась и посмотрела на соседку: Майя выглядела так, словно сидела на гвоздях.
– Мне она ничего такого не говорила, – холодно проговорила я, крепко стиснув обжигающе-горячую кружку в руке. – Она сказала, что поехала в фитнес-клуб.
– Лена не хотела тебя расстраивать, – Майя выглядела смущённой. – В общем, она познакомилась с одним богатеньким папиком. И он предложил ей смотаться на выходные на Мальдивы. Естественно, она согласилась.
– Ясно, – я с глухим стуком поставила кружку с почти нетронутым кофе на стол. – Пойду, поработаю.
Развернувшись, я чеканным шагом направилась наверх, в мастерскую. Позади меня слышался цокот когтей по паркету – Грог, видимо, даже не думал оставлять меня одну. Я пропустила его в комнату и закрыла дверь, для надёжности задвинув щеколду. Щёлкнула выключателем. Сняв с мольберта неоконченную картину, отставила её в “чёрный список” – так я называла дальний угол мастерской, в которой стояли незавершённые работы, к которым я планировала вернуться чуть позже, когда у меня возникнет соответствующее настроение. Паре набросков здесь было больше десяти лет...
Установив на мольберт чистый холст, я вытащила тюбики с масляными красками и, выдавив несколько цветов прямо на ткань, начала “творить” – хаотично водила пальцами, создавая причудливые разноцветные узоры, ломанные линии и геометрические фигуры. Перед глазами стояла картина: пёстрый мозаичный витраж, который я разбиваю на мелкие-мелкие осколки. Цветные капли стекла на полу. Мои пальцы, окрашенные алым. Вязкие капли падали на осколки – всё поглотил красный цвет.
Вздрогнув, я резко вынырнула из водоворота мыслей и посмотрела на плоды своих трудов: неплохая работа в стиле авангардизма. При огромном желании – а у ценителей живописи его хоть отбавляй, – можно разглядеть среди хаоса цветных пятен человеческие фигуры. Или фигуры животных. Роршаху бы понравилось. Интересно, что эта мешанина линий и цветов говорила о моей личности? Надо как-нибудь сходить к психотерапевту и спросить.
Что-то мягкое коснулось моей ноги на уровне колена. Опустив взгляд, я увидела Грога, внимательно смотревшего на меня снизу вверх.
– Я бы погладила тебя, но тогда придётся снова тебя мыть, – слабо улыбнувшись, заметила я. Волк перевёл взгляд на мой “шедевр”. – Не обращай внимание. Это так, способ выпустить пар, не более.
Дела рабочие
Картинная галерея “Млечный путь”, в которой я работала вечерней уборщицей и где время от времени выставлялись мои работы, считалась лучшей не только в городе, но и в регионе. Она располагалась в двухэтажном здании – бывшем цеху подшипникового завода. Сам завод развалился ещё в начале девяностых, и в эпоху тотального капитализма большая часть его помещений превратилась в торговые центры. И только цех №3 по какой-то непонятной причине долгое время оставался бесхозным.
Сейчас в галерее ничего не напоминало о её производственном прошлом. Навесные потолки, стены приятного персикового цвета, завешенные картинами пока ещё неизвестных мастеров, плитка на полу. При входе в небольшой стеклянной будке в окружении мониторов видеонаблюдения сидел охранник. По залу в строгих изумрудных костюмах ходили симпатичные девочки-смотрительницы.
Я работала в галерее с самого её открытия. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, все коллеги называли меня Александра Сергеевна, отчего порой возникало ощущение, будто мне не тридцать, а все шестьдесят.
Сегодня я вынуждена была прийти на работу в сопровождении Грога. Волк чинно шёл на поводке, не предпринимая ни малейшей попытки к бегству, за что я ему была безмерно благодарна. Более того, он даже позволил надеть на себя намордник. Правда, взгляд у него при этом был просто убийственный. Будь он котом, я уверенно сказала бы, что моя обувь никогда больше не будет сухой.
– Вечер добрый, Александра Сергеевна, – поприветствовала меня Татьяна – высокая рыжеволосая красавица-смотритель, совсем недавно закончившая колледж искусств и теперь зарабатывавшая себе на обучение в университете. – Ух ты, какая прелесть! Это ваша собака?
– Здравствуй, Танюш, – всеобщее умиление Грогом начинало меня потихоньку утомлять. Люди, посмотрите на него, одна кожа да кости! Его жалеть нужно, а не восхищаться. – Его зовут Грог. И да, он мой.
«Во всяком случае, пока», – мысленно добавила я и направилась в сторону будки охранника.
– Привет, Стас, – я улыбнулась широкоплечему тридцатилетнему детине – бывшему бодибилдеру, едва умещавшемуся в будке. – Как у нас дела? Всё тихо?
– Здравствуйте, Александра Сергеевна, – Стас улыбнулся мне в ответ. – Всё чики-пуки. А что?
– Ничего, просто спросила, – успокоила я его. – Слушай, ты не мог бы присмотреть за моим пёсиком, пока я тут порядок навожу?
– Не вопрос, пусть сидит, – легко согласился тот. – Красивый пушистик. Как звать?
– Грог.
– Привет, Грог, – Стас протянул руку, которую волк внимательно обнюхал. – Умный мальчик.
– Ещё какой, – согласилась я и опустилась на корточки перед своим питомцем. – Грог, будь добр, посиди пока здесь. Не нужно ходить за мной по пятам, как ты делал дома – посетители не оценят. Я постараюсь закончить как можно быстрее. Будешь паинькой – куплю тебе говядины.
Грог внимательно выслушал меня, после чего подошёл к стулу, на котором сидел Стас, и лёг возле него, всем своим видом демонстрируя полную покорность судьбе.
– Вот и умница, – похвалила я его, выпрямляясь. – Я скоро, не скучай.
Поднявшись на второй этаж, где располагались служебные помещения, я накинула поверх уличной одежды халат бирюзового цвета, надела резиновые перчатки и направилась в туалет, где стоял мой рабочий инвентарь. Стоило мне только подойти, как дверь резко открылась, едва не ударив меня по носу.
– Алекс, привет! – радостно оскалился Лев, сверкая на меня пронзительными серыми глазами. – Рад тебя видеть. Выглядишь просто роскошно! Этот халат прекрасно оттеняет твои глаза.
Я недовольно скривилась: Лев был единственным, кто обращался ко мне мало того, что по имени, так ещё и произносил его на американский манер. И именно от этого человека я бы предпочла уважительное обращение по имени-отчеству. Этот молодой, спортивный парень с модной укладкой и приторной улыбкой действовал мне на нервы. Месяц назад его взяли на должность администратора с испытательным сроком. За это время он успел изрядно потрепать нервы женской части коллектива, оказывая знаки внимания всем подряд. Но со своими обязанностями справлялся прекрасно, благодаря его обаянию продалось несколько картин, которые, казалось, уже никогда не найдут своего владельца.