ас ко мне вопросы? — Эти слова словно прорвали плотину — все заговорили разом. В этом шуме ничего невозможно было разобрать.
Мервин застучал молоточком, пытаясь восстановить порядок. Наконец это удалось.
— Я просил бы сохранять спокойствие и не позорить уважаемое собрание перед жителями нашего города, которые сейчас слушают заседание.
Эта фраза мигом восстановила порядок.
Мервин обратился ко мне:
— Милорд рыцарь, вы прибыли сюда, чтобы подтвердить правоту вашего партнёра Вильена Нарнаха?
— Да. Вильен связался со мной по даль-связи и сказал, что здесь требуют моего личного присутствия, чтобы подтвердить его слова. Это меня удивило. Я впервые слышу, что для подтверждения законности сделки требуется присутствие всех подписавших договор. Это, безусловно, будет новостью для всех купцов, ведущих торговлю с Амстером. Думаю, это заставит их сильно призадуматься, а так ли выгодна такая торговля.
Вокруг заволновались — угроза была совсем нешуточной. Именно об этом недавно говорил Нарнах, пытаясь просветить меня в делах торговли. Дело в том, что ни один купец не ведёт дела только в одном месте. А так как он просто физически не может оказаться сразу везде, то для надзора за делами и существуют представители, которые назначаются купцами в тех местах, где они ведут торговлю. Как правило, существует документ, подтверждающий личность каждого из этих представителей. Усомнившись в правдивости договора с Нарнахом, купцы Амстера, сами того не желая, пошатнули эту систему, а это совсем не понравится остальным купцам, которые в результате всего этого будут вынуждены приезжать во все места, где они хотят начать торговлю.
— Но мы вовсе не сомневались в верности вашей доверенности, милорд, — поднялся один из купцов. — Мы сомневались в честности самого Нарнаха. Мы знали его репутацию и поэтому предполагали, что он мог силой заставить…
— Вы пытаетесь меня оскорбить? — перебил я купца, холодно посмотрев на говорившего.
— Милорд? — говоривший смешался и удивлённо посмотрел на меня.
— Вы считаете, что рыцаря можно заставить сделать что-либо силой? Я заключил этот договор с Нарнахом только по одной причине — он мне выгоден. Нарнах согласился заключить договор со мной по той же причине. Когда что-то выгодно двум людям, почему бы им не заключить между собой договор?
— Да он издевается над нами! — вскочил с места Севан.
— Разве? — я пристально посмотрел на Севана и теперь уже не спускал с него глаз. — Я всего лишь воспользовался той наградой, которую мне дали в вашем городе. Это называется издевательство? А я полагал, что, давая мне грамоту, вы учитывали вариант того, что я ею воспользуюсь. Если это не так, то издевательство было уже со стороны уважаемого собрания. Насколько мне известно, я не стоял с ножом у вашего горла, требуя грамоту. Это именно вы дали её мне. Добровольно!
Совершенно случайно, просто разозлившись, я привёл неотразимый аргумент. Это я понял, когда посмотрел на сияющего Нарнаха и спокойно улыбающегося Мервина. Только сейчас я сообразил, что члены Магистрата после моих слов просто не посмеют оспаривать подлинность грамоты. Ибо в противном случае им придётся перед всем городом признаться в злой шутке, когда они, награждая грамотой человека, заранее предполагали, что тот не сможет ею воспользоваться. Конечно, в городе это и так все знали, что вызывало поток непрекращающихся шуток в адрес купеческой гильдии в целом и Севана в частности. Но если они откажут в подтверждении грамоты, то последствия будут куда серьёзней шуток. Это вызовет настоящий кризис доверия к купцам Амстера. Все будут задавать себе вполне законный вопрос: «Если они не сдержали слово, данное человеку, спасшему их город, то почему они будут держать слово, данное мне?» Окажется подорванным то доверие к сделкам, заключённым амстерскими купцами, которое раньше питали во всём мире. К чести Севана, тот быстро сообразил это и без слов опустился на своё место, прожигая меня злым взглядом.
— Милорд, вы не так поняли моего коллегу, — после минутной тишины заговорил ещё один купец. — Мы вовсе не намерены аннулировать грамоту. Просто мы понимаем, что для рыцаря унизительно заниматься торговлей. Я знаю, как они реагируют на сравнение с купцами. Поэтому мы можем предложить…
— Вы не думали об унижении, когда давали мне эту грамоту, — не дал я ему закончить. — Почему вы вспомнили об этом сейчас? Поэтому, во избежание всяческих недоразумений, скажу сразу. Я благодарен жителям Амстера за ту награду, которую они мне дали. Я клянусь, что, когда защищал те ворота, совершенно не думал о ней. Даже простого «спасибо» было бы для меня достаточно, ибо хоть я и был в вашем городе недолго, но успел полюбить его. Так что защищал я не только ваш город, но и свой. Однако вы решили наградить меня. Я не настаивал на награде, но принял её с благодарностью. Вот вы говорили, что представляете всех жителей города, действуете в их интересах? Значит, и награду вы дали от лица всех жителей. Так неужели вы думаете, что я променяю её на деньги или на памятник? — После последних слов в зале возник смех, который вскоре распространился по всему залу. Я выждал, когда смех утих, и продолжил: — На моей родине считается оскорблением возвращать подарки или награды. Тогда человек как бы говорит: «Мне не понравился твой подарок. Мне не нужна твоя награда, потому что я не уважаю тебя». Я уважаю ваш город, поэтому возвращать ничего не буду.
Встал Мервин.
— Уважаемые господа, совершенно очевидно, что милорд не намерен отказываться от грамоты. Также очевидно, что у нас нет оснований признать его действия незаконными и отменить действие грамоты. Дальнейшие споры приведут только к потере лица нашего собрания. Предлагаю признать грамоту законной и больше не возвращаться к этому вопросу. В будущем же нам придётся быть более осторожными в своих действиях.
Это явно был камешек в огород Севана. Я заметил, как тот побледнел и со жгучей ненавистью посмотрел на Мервина, однако благоразумно промолчал, понимая, что перевес не на его стороне.
Голосование прошло быстро и без неожиданностей.
За дверью меня встретили Мервин и Нарнах.
— Энинг, пошли отсюда быстрее, пока здесь не собралась толпа. — Он подхватил меня под руку и двинулся к себе в кабинет. Нарнах шёл следом.
В кабинете Мервин повалился в кресло и захохотал. Нарнах вальяжно развалился в своём, налил себе вина из графина и маленькими глоточками начал смаковать его, благодушно посматривая на меня поверх бокала.
— Может, вы объясните причину вашего веселья? — сердито спросил я. — Мне кажется, что я чего-то не понимаю.
Отсмеявшись, Мервин посмотрел на меня.
— Малыш, ты даже не представляешь, что сейчас сделал!
— И что я сделал? Я просто говорил первое, что придёт в голову.
Мервин переглянулся с Нарнахом.
— Всем бы такую голову, — буркнул тот. — Ты что, ещё не понял? Ты сейчас полностью отколол от Севана почти всех его сторонников. Сейчас почти весь совет за тебя.
Я удивлённо посмотрел на них.
— Но ведь грамота никуда не делась? Вы говорили, что члены гильдии поддерживают Севана только потому, что есть грамота. Почему сейчас они поддерживают меня? Я, конечно, говорил о том, что мне нравится ваш город…
— Энинг, они купцы! Их не растрогаешь комплиментами в адрес города. Их интересует только прибыль. Они из всего стараются извлечь прибыль, и их восхищает, когда кто-то очень ловко может заработать её. Ты же завоевал авторитет собрания тем, как сумел извлечь выгоду из их ошибки. Они могли поддерживать Севана до того момента, пока были убеждены, что ты всего лишь пешка в моих руках, но стоило убедить их, что это не так, что тебе самому удалось воспользоваться грамотой и никто никаких советов не давал, как они стали восхищаться твоей находчивостью.
— Но ведь я ни слова не говорил, что это моя идея?
— А это было и не нужно. Ведь было совершенно ясно, что никто не мог заранее подготовить тебя. Никто не мог предвидеть, какие вопросы тебе будут задавать, кто что будет кричать. Понравилось и то, как ты повернул свою речь. — Мервин опять засмеялся. — «Ни за какие деньги я не отдам подарки народа Амстера», — выдавил он сквозь смех. Да одной этой фразой ты приобрёл кучу сторонников.
— Но я не понимаю, — растерянно посмотрел я на Мервина.
— Малыш, грамота приносит тебе весьма солидный доход, и все в зале об этом знают.
— Но я просто хотел пошутить.
— Но воспринято это было не как шутка. Энинг, ты не понимаешь простой вещи, сейчас с тобой вели деловые переговоры. Тебе хотели предложить деньги и памятник при жизни в обмен на грамоту. После той фразы они уже не могли продолжать эти переговоры, потому что тогда выходило, что они хотят отнять подарок благодарных жителей Амстера. К тому же оказывалось, что если ты вернёшь награду, то это будет оскорбление городу. Все сочли это весьма ловким ходом с твоей стороны.
— Но тогда они должны, наоборот, не слишком хорошо относиться ко мне за это?
— Если бы они сердились по поводу каждой неудачной сделки, то большинство из них уже давно бы хватил удар. На самом деле все понимают, что в неудаче виноваты они сами тем, что недооценили противника. А если сам виноват, то какой смысл сердиться? Чувства могут позволить себе кто угодно, но только не купцы. Гораздо лучше извлечь из всего происшедшего урок и больше не повторять ошибок. В данный момент большинство членов гильдии восхищены тем, как ловко ты воспользовался их ошибкой.
— Однако они, при всём своём восхищении, несут большие убытки, — заметил Нарнах. — Как они прореагируют, когда поймут это?
— На самом деле убытки не так уж и велики. Основной удар пришёлся по Севану, который держал монополию на торговлю шёлком. Однажды он сумел добиться этого обманом, а когда в гильдии поняли, что их обманули, было уже поздно. В результате оказалось, что никто, кроме Севана, не мог торговать с Китаем. Однако грамота Энинга оказалась тем самым непредусмотренным моментом, который вполне законно мог разрушить монополию Севана, так как в том договоре, который состряпал Севан, не было предусмотрено появление этой грамоты.