— Прохор Степанович, — позвал я тихо.
— Кто здесь? — удивился он.
— Это я, Леша Свояков.
— А, Лешка, — внезапно очень тихо сказал он. — Тебя кто-нибудь видел?
— Вроде нет.
— Это хорошо. А теперь слушай и запоминай. С дедом и дядьками твоими все нормально. Хоть в город приехали важные люди и ищут, но скорей для вида. К вам приходили. Вот только посмотрев на твои бумаги, несколько остыли, но все равно тебя ищут. Но это скорей из-за твоей силы. Дед твой психует сильно. Да и дядькам твоим пока не сладко приходится.
— Мне б с дядей Игорем пообщаться.
— Нельзя туда пока, там этих навороченных выше крыши. Да и следят за нами всеми похоже.
— А как тогда?
— А позвонить?
— А с чего? Сами же знаете, как я с телефонами дружу.
— Ага, знаю, что не год, то новый. Ладно, я пошел дальше на работу. Свой телефон оставлю сразу за дверью. Берешь его и Игорю звонишь сразу.
— Хорошо, а назад его как?
— А выкинь где-то тут. Найдется — хорошо, не найдется все равно менять хотел.
— Хорошо.
Дождавшись, пока Прохор уйдет довольно далеко и подняв его телефон, я бросился звонить деду. Тот ответил не сразу, такое ощущение, что долго шел.
— Привет, Прошка.
— Не дед не угадал, — сказал я
— Так, Прошка помолчи немножко. Я тут немного занят. Так что я быстро.
— Послушай, ну нет у меня той железки которую ты ищешь. А папку с документами я Марфе отдал. Вот там ее и забери. А ко мне заходить не стоит, люди у меня, занят я. Ладно пока, — и как-то срочно отключился.
Так, ничего не понимаю Какие люди, какая папка, какая железка? Ничего не понимаю. Попробую дяде Игорю позвонить, может прояснится что. В отличие от деда, дядька взял телефон практически сразу.
— Дядь Игорь, здрасти, — сказал я.
— И тебе не хворать Прохор, — услышал я в ответ
— Да не Прохор я, не Прохор.
- Прохор, Прохор. Ты это не части. Ты самое главное помнишь, как тогда договаривались, так и действуй. А еще лучше до Новосиба смотайся, Как? Да хоть пешком. Ладно, пока некогда мне, люди, понимаешь, у меня.
И этот про людей. Что за люди, почему говорить не хочет? А, может, не может? Тогда люди — это те, кто не дают им поговорить. Тогда появляться рядом с ними мне точно нельзя. А проверю я последний раз. Дядя Слава взял не сразу, я уже хотел трубку положить. Не успел я сказать хоть слово, он меня перебил.
- Привет, Прохор. Некогда мне. Люди ждут и поговорить не дают. Так что пока, увидимся еще.
И тоже отключился. Ну точно говорить не могут, ну тогда нужно вспоминать, что каждый из них мне говорил.
Так, во-первых, как договаривались? А об чем мы с дядей Игорем договаривались? Ныкаться точно. Или еще что-то было? А точно — Новосибирская академия магии. Получается: пока ныкаться и можно пешком отправляться академию. А я дойду? В принципе, да. Да и на собаках доехать можно. Теперь дед. Папка, железка, Марфа. А причем здесь Марфа, они друг друга терпеть не могут. Или это не та Марфа? Думай голова, думай. Шапку куплю. Не может же, а почему нет. Вполне может, они хоть и треплют друг другу нервы, но уважение у них обоюдное, об этом все местные знают. А заезжие только и видят, как два старика собачатся. Ну получается план такой: сначала к Марфе, а потом ныкаться. И прости дядя Прохор, но телефон я твой здесь оставлю.
Это только в сказке долго слово сказывается, да быстро дело делается. У меня же так не получилось. Я так накрутил себя, что шел до цели часа два, постоянно оглядываясь. Взамен получаса.
И да, баб Марфа, передала мне увесистый сверток. После чего накормила на прощание. Обняла и перекрестила напоследок. Вот только когда мы выходили, я у нее оказался и нерадивым внуком, и курьером, да все с матерком, с матерком.
Глава 6. Письмо и первый призыв.
Сытно пообедав и выйдя на свежий воздух, я осторожно начал выбираться из поселка. Ведь если пакет с документами не был моей фантазией, то и остальные мои размышления, скорее всего, были, хоть отчасти, но правдивыми. Значит домой мне нельзя, там меня ищут какие-то загадочные “люди”.
Потихоньку, полегоньку, постоянно оглядываясь, я добрался до леса. Спаситель. Здесь-то меня трудно найти будет. Спасибо Кузьмичу за науку.
Отойдя на безопасное расстояние от города и успокоив таким образом самого себя, я, наконец-то, открыл пакет и начал рассматривать его содержимое.
Так: одежда, небольшой рюкзак, скромная сумма в рублях, небольшой мешочек золотого песка вперемешку с не самыми крупными самородками, документы, письмо, написанное быстрым летящим почерком. Хотя это, скорее, не письмо, а записка написанная второпях.
Содержание её не сильно отличалось от того, что я уже и сам понял. За ними следят, появиться рядом с ними не то чтобы опасно, но не рекомендовано. Все мне желают успеха. Любят, обнимают, целуют. Рукой дяди Игоря было приписано, что бы особо время не терял и двигал потихоньку в академию. А дядя Слава передавал, чтоб тоже времени зря не терял, но уже на Амурном фронте. Однако был еще один момент: все советовали мне тренироваться в магии. Но вот как это сделать, если с магией земли и иллюзиями все просто, нужно проявлять свою силу, примерно так же с призывами, но вот что делать с конструкторской магией и данжами? Про первую я знаю, что она просто есть, а “данжи” не развиваются. Да и через три дня мне все равно предстоит посетить данж. Или сделать это сейчас, чтобы потом не отвлекаться? Обдумывая эту мысль, я постепенно шел куда вели ноги, краем глаза отмечая, что Хохол выглядывает то тут, то там. Вот непонятный зверь: вроде как и сам по себе, так нет же - постоянно рядом. И ведет себя так, что создается впечатление, что он прекрасно нас понимает.
Но что-то я отвлекся, мне бы думать о своем положении, а я тут верного товарища осуждаю. А дела мои не то чтобы плохи. Но и не самые хорошие. Из-за представления на тестировании магии всем я нужен, и по идее это не так и плохо: можно вступить в род и там кататься как сыр в масле. Но что-то внутри меня противилось этому. Создавалось впечатление, что не мое это, и мне предназначен другой путь. Пойдя по самому легкому пути, я не принесу для себя ничего хорошего. Ладно, примем это к сведению и пойдем пока дальше, как говорится, подумать об этом дальше. Меня сейчас больше волновало пожелание родственников, что мне надо постоянно тренироваться. Как это осуществить?
Если с магией земли все понятно — нужно лишь призывать силу земли — а что делать дальше? Ладно, другой пример: создавать доступные иллюзии или призывать. Кстати, кто там у меня в призывах-то? Блин, тоже разбираться, данжи и конструкты эти. Ну почему мне не достались простые и понятные дары силы. А-а-а-а-а-а.
Ладно, кричать будем позже, для начала нужно разобраться с тем, что у меня есть сейчас. Из магии земли сейчас доступны лишь простейшие манипуляции с землей, камнем и металлом. Причем ничего грозного мне сейчас и недоступно. Также мне доступны простейшие иллюзии, я бы даже не назвал это иллюзиями. Это простые картинки младшеклассника. Конструкторская магия пока молчит, данж мне предстоит максимум через три дня. А призыв я могу призвать хоть сейчас. Вот только, что я способен призвать или кого, пока неясно, но сильно интересно.
Но в любом случае, надо с чего-то начинать. Так, может, начать с призыва, или все же с данжа. Нет, наверное, с призыва. Само название "призывы и слуги" выглядит как-то поспокойнее. По крайней мере, как я понял, они мне не могут угрожать.
Так что садимся поудобнее и начинаем постигать всю мудрость вселенной. Ладно, если с первой частью у меня нет никаких проблем, то вот с мудростью вселенной было как-то сложнее. Что-то мешало. То ли осознавание, что всю мудрость вселенной я просто понять не смогу, то ли ощущение своей бренности и ничтожности? То ли колючка, впившаяся мне в зад.
Но, прислушиваясь к себе, я постепенно понимал, что необходимо делать для совершения удачного призыва. Первоначально, взглянув в самого себя, я нащупал некую полость, где хранились мои призывы. На данный момент в ней находилось два продолговатых камня, размеры одного сильно превышали другой, из любопытства я взял оба с собой и вынырнул в реальный мир. Одновременно с этим я почувствовал приятную тяжесть в руке. Открыв глаза, я увидел два продолговатых камня, внешний вид которых не сильно отличался, от гальки разбросанной то тут, то там.
Вот только внутреннее содержание сильно отличало эту гальку до такой степени, что один брошенный взгляд выделял её от остальных. При тщательном изучении становилось понятно, что содержимое данных камней сильно разное. От малого тянула спокойствием и преданностью. От большого чувствовалось любопытство и нетерпение. Также магия призыва показывала, что существо из малого я могу призвать в любой момент, а вот для призыва второго существа мне придется потрудиться. И осилить его я могу еще нескоро. От этого мне стало несколько грустно и одиноко. Просидев некоторое время в не свойственной мне меланхолии, я неожиданно почувствовал приток сил который показывал: “Не беспокойся я дождусь. Ты только поторопись.” Что самое интересное: данный поток чувств шел из большого камня. Окрыленный такой поддержкой, я наконец решился на первый призыв.
Как подсказывала мне моя магия, нужно всего лишь потянуться к существу, “заключенному” в камне, и выпустить его в мир. Ага, всего-то! Просто пришел, увидел, победил. И ровно ничего не произошло, камень как будто бы спал и не откликался на мой зов. Как бы я ни пытался осуществить призыв, ничего не происходил. Я делал все: кидал, просил, приказывал, даже смазал своей кровью — никакой реакции.
В течении получаса, я что только не делал. Наконец психанув на все, я просто выкинул камень в кусты, после пяти минут различных матов и психов, я понял что, натворил. Еще после пяти минут матов, но уже на себя, и часовых поисков потерянный камень призыва, наконец-то, был найден. За всем этим я не заметил, что постепенно началось смеркаться. Идти куда-то было уже поздно, и я принялся к обустройству временной стоянки. Запасы мои были не слишком большими, однако, вполне позволяли спокойно провести вечер на природе. Постепенно наступила ночь. Свет от костра постепенно успокаивал расшалившееся за день нервы. И, находясь в спокойном умиротворенном состоянии, я неожиданно понял какую ошибку я совершил.