Никаких примет или ориентиров, чтобы определить, хотя бы где они примерно, не видно, а в какой стороне солнце за плотно нависшими тучами, никак не разглядеть. Со всех сторон картина одинаковая — тундровая равнина, радующая кое-где глаз чахлыми кустиками. Только тут, возле заправки, растёт несколько елей да сосен. Явно местные озаботились, посадили, а потом ухаживали, чтобы выросли полноценные деревья. На севере едва заметна громада заснеженной горы, но это такой себе ориентир, просто указывающий, что если они и заблудились, то не сильно.
Кроме дороги, мотеля, заправки, магазина и стоянки абсолютно никаких признаков цивилизации. Плюс ко всему довольно прохладно — Кали пришлось основательно разорить чужой багаж. Бывшшая его владелица явно была деловой женщиной. В огромном чемодане на колёсиках имелось пять разных, но неуловимо похожих один на другой деловых костюмов, а вот выбор действительно тёплых и удобных вещей оказался до обидного невелик — спортивная кофта и шерстяное чёрное платье ниже колена. Не раздумывая, Кали примерила и то, и другое. Оказалось почти в пору. Если бы платье было под горло, то было бы совсем замечательно. Белые кроссовки тоже оказались её размера. Жить можно, что уж дареному коню заглядывать под хвост. Оставалось поблагодарить Стикс, одной рукой безжалостно отнявший у них отряд, а другой не давший врезать дуба от холода посреди тундры.
Очень хотелось согреться горячим кофе, а еще лучше порубать горячего нажористого супчика с перцем чили, и чтобы с хорошим жирным куском говядины — такая еда согреет на весь оставшийся путь. Но разводить стряпню было категорически нельзя, чтобы не привлечь запахами заражённых.
Порывшись в сумочке бизнес-леди, Кали обнаружила ключи от машины. С помощью брелка сигнализации она определила кроссовер «Бьюик Анклав», мигнувший фарами со стоянки. Что ж… Остаётся только Смака уговорить дальше двигаться на машине. Ногами путешествовать хорошо и, да, безопасней, чем на колёсах, но транспорт может сэкономить массу времени. И это, возможно, окажется нужнее мнимой безопасности пешего путешествия в неизвестность.
Придирчивый осмотр показал, что прошлая владелица машины прикатила к мотелю уже на парах. Нужно было заправиться, но электричества не было. Кали отыскала люк цистерны с бензином на заправке, но насоса у неё не было. Однако в магазине нашлось и ведро, и несколько разнокалиберных канистр, и прочная верёвка. Всё потребное она переместила к люку. Следующим шагом было подогнать машину, однако дождь усилился. Снова… Загнав Кали под крышу пустого мотеля.
Пока напарник спал, Кали вывернула их рюкзаки и провела придирчивую инвентаризацию всего имущества, безжалостно выбрасывая то, что не поможет в выживании. Такое, как, например, томик Булгакова, который она любила полистать перед сном, или набор косметики и духи, которые она не пойми за каким чёртом таскала собой. Но пока они перемещались в составе колонны, на лишние несколько килограмм в рюкзаке можно было не обращать внимания. Сейчас же от того, что и сколько нагружено за плечами, в буквальном смысле может зависеть жизнь.
За всеми этими делами не забывала Кали и зорко посматривать во всех направлениях, но туман мешал нормально вести наблюдение. Когда она уже успела собрать обед и даже рискнула подогреть консервы и кофе на паре таблеток сухого спирта, случилось непредвиденное.
Мёртвую тишину туманного американского кластера разрезал звук работающего мотора. Кали с сожалением отставила в сторону кружку с кофе, так и не успев сделать ни глотка, и взялась за винтовку.
Ждать пришлось недолго. На дороге появился древний грузовичок «Форд». Блондинка облизала губы и напряглась. Однако почти сразу же расслабилась. Нет, это были не муры и даже не рейдеры. Ржавые пятна, изглодавшие кузов, было видно невооруженным глазом. Мотор молотил слишком громко для Улья. Никакого тюнинга, препятствующего заражённым расковырять эту консервную банку, не было. А что это значит?
Только то, что это либо рейдеры, схватившие за каким-то бесом первое попавшееся ведро, либо совсем уж зелёные свежаки.
«Свежак» — мысленно поправила себя Кали, разглядев за рулём мужичка в кепке и яркой фланелевой красной рубахе в чёрную клетку. Более нелепой одежды, чем красная, в Улье придумать сложно, потому что заражённые красный цвет видят прекрасно. Это на родной земле можно ходить в лес на охоту, нарядившись в красный или оранжевый — у обычных зверей нет рецепторов в глазах, которые бы различали эти цвета. Но заражённые не звери, таких тряпок не простят и непременно среагируют на свой любимый цвет.
Подтверждая догадку, грузовичок остановился посреди дороги. Из него выскочил мужичок азиатской… Хотя нет, монголоидные черты во внешности, несомненно, присутствовали, однако он больше напоминал представителя северных народностей. Так что точно, свежак свежаком, никаких сомнений. И можно было бы и совсем расслабиться, но в руках у него красовалась охотничья пятизарядка, на которую был установлен солидный оптический прицел. Блондинка едва сдержала ругательство, когда свежак торопливой походкой направился в мотель, где засели они со Смаком.
27. Настоящее. Кали
Рыжий и кваз синхронно подпрыгнули от неожиданности и обернулись на голос. В темноте они даже не узнали Кали.
— Ты кто? — пьяным самоуверенным тоном поинтересовался рыжий.
— Конь в пальто! — бросила ему блондинка. — По твою душу пришла, тумаков принесла.
Рыжий, который в этой паре явно был заводилой, от такой манеры выражать мысли слегка выпал в осадок. Кваз оказался посообразительнее.
— Да это ж баба, — махнул он рукой. — Рябчик, давай её прям тут разложим, а? А чё, сама ж просится…
Кали даже вздохнула от умиления. Прямо ностальгия. Ничего-то в Улье не меняется ни с годами, ни со сменой места. Везде одно и тоже — раз баба, значит, надо её где-нибудь разложить и попользовать.
В бытность свою Джокером блондинка привыкла к уважительному отношению со стороны коллег по опасному ремеслу стронгов. Зато от всякого рода криминальных элементов наслушалась таких угроз, которые рыжему-Рябчику и простофиле-квазу даже в самом эротическом сне не снились. И где теперь все эти элементы? Впрочем, известно где — на том свете. А она — всё ещё здесь. Да-а, тяжела в Улье жизнь красивой женщины, ой как тяжела.
Кали вдруг охватило веселье.
— Да что ж вы все одинаковые-то такие? — со вздохом спросила она. — Ограбить — и то не смогли, а туда же. Сказать, сколько я таких угроз слышала?
На этот раз до парочки дошло быстро.
— Ха, ля, кто к нам пожаловал, — разухмылялся рыжий. — Смотри, блонда, днём тебя полицаи спасли, но ночью их мало, и в этом райончике они не ходят, все рынок охраняют. Так что зря ты припёрлась.
Веселье сменилось привычной холодной злостью. Эти двое действительно слишком уверены в том, что им всё сойдёт с рук. Надо эту уверенность как следует укоротить. И плевать, чем это аукнется Водяному и его стабу — мурью в Улье не должно быть места, и точка!
Блондинка, больше не вступая в разговоры, скользнула вперёд и, воспользовавшись преимуществом своего ночного зрения, подсекла рыжего под колено. Тот, не успев заметить угрозу, рухнул, и Кали без жалости врезала ему ботинком в лицо.
Кваз видел в темноте немного лучше своего приятеля. Он с рыком, больше похожим на урчание заражённого, ринулся на Кали, сделав ставку на собственную физическую силу. Но не учёл ни навыков блондинки, полученных от стронгов, ни её спортивного прошлого, помноженного на улучшенные Ульем физические кондиции иммунного.
Кали, резко ушла в сторону и присела, оставив ногу на пути кваза. Тот затормозить не успел, споткнулся, всей своей массой полетел на асфальт. Кали, ухватив его за руку, слегка подкорректировала полёт так, чтоб внизу оказался затылок кваза, а не лицо.
Раздался специфический хруст, характерный для столкновения затылочной кости с твёрдой поверхностью. Кали усмехнулась, переключая внимание на рыжего — тот как раз поднимался, утирая рукавом кровавые сопли.
— Ну что, Рябчик, готов продолжать?
— Будешь мне ноги вылизывать, тварь! — гнусаво пообещал тот.
— В мечтах, Рябчик. Только в мечтах. Но даже ими тебе недолго осталось наслаждаться.
Нож, как и днём, был у притихшего кваза. Кали наклонилась за ним, краем глаза внимательно наблюдая за оставшимся противником. Рябчик замысла блондинки не просёк и потому сделал именно так, как ожидалось. То есть — так же глупо, как и кваз, понёсся на Кали. Этого она и ждала. Точно так же отступила в сторону, выставив руку с ножом навстречу рыжему.
Тот в последний момент почуял неладное и даже сумел поменять траекторию, но и к этому Кали была готова. Шагнула рыжему за спину, обхватила за поясницу свободной рукой и воткнула ему в горло нож.
Рябчик захрипел. Кали крепче прижалась к его спине, удерживая рыжего на месте. А когда почувствовала, что он обмяк, просто разжала руки.
Рыжий повалился на своего неподвижного друга. Кали, вытерев со лба пот, присела рядом, подняла руку кваза и переложила её на нож.
Ну, вот и всё. Кали усмехнулась. Замес получился смачный, а главное — результат его выглядит так, что она вообще не при делах. Просто два закадычных друга, выпив, что-то не поделили и подрались, рыжий бросился на кваза, тот выхватил нож, но, не удержав равновесия, повалился на асфальт и крайне неудачно стукнулся головой.
Обратно Кали возвращалась, понятное дело, через задний двор бара, не забыв прихватить бутылки. Лезть с ними на свой третий этаж оказалось непросто, но блондинка справилась. Потратила полчаса на приготовление запаса живуна, разлила по освободившимся бутылкам, с которых предусмотрительно содрала этикетки. И уже под утро с чистой совестью завалилась спать.
А проснулась от шума и громких голосов под дверью.
— Открывай, говорю! — требовал кто-то.
— Сейчас, сейчас, ключ найду, — суетился, судя по всему, хозяин гостиницы.
Дверь распахнулась, и в номер Кали вломился эсбэшник с повязкой на лице, хозяин, а следом за ними — Колобок. Последний выглядел неважно — был бледен, под глазами виднелись тёмные круги. Однако при виде заспанной блондинки облегчённо улыбнулся и привалился к стене, обмахиваясь платочком.