Возникший было страх сменился уверенностью, что всё нормально. Организму было нужно откуда-то брать строительный материал, пока он себя чинил под воздействием мощного Дара, напитанного океаном заёмной энрегии.
— Она будет жить, — прошептала Ольга Анваровна, позволяя себе лёгкую улыбку. — Всем спасибо. Все свободны.
Я почувствовал такое облегчение, но, попытавшись встать, чуть не рухнул обратно на пол — ноги подкосились. Али подхватил меня за плечо, не дав позорно упасть.
— Умеешь ты удивить, брат, — шепнул он с тенью улыбки.
Я кивнул, не в силах говорить. Внутри всё ещё бурлили эмоции: радость, облегчение, изнеможение.
— Дал бы живуна лучше хлебнуть, мотиватор колхозный мля, — прохрипел я.
В губы уткнулась НАТО-вская пластиковая фляга, а в глотку полился приторно-сладкий споровый раствор, замешанный на коле.
Скосив глаза, увидел, что рядом с флягу держит Перун, но сейчас было, откровенно говоря, плевать и на вкус, и на странности поведения моего недавнего соперника. Я восполнял споровый баланс. Живун вошёл, как вода в сухую землю, буквально возвращая меня к жизни.
Позднее, когда пожар был потушен, а дым рассеялся, мы собрались в большом зале. Атмосфера была напряжённой, разговоры велись шёпотом.
Мы с Али засели в буфете за угловой столик и плотно поели, запив калории поистине лошадиной дозой кофе и живуна. Многие из собравшихся выглядели потерянными и уставшими.
Хёгни стоял на небольшой сцене, его суровое лицо было освещено мягким светом ламп. Он обвёл взглядом присутствующих, и при внешнем спокойствии в его глазах читалась глубокая обеспокоенность.
Ропот волной пробежал по залу. Я почувствовал, как где-то в глубине груди нарастает гнев. Кто-то воспользовался готовностью помочь ближним, чтобы нанести удар в спину.– Сегодня мы столкнулись с серьёзной угрозой, — начал он, голос его звучал гулко в тишине зала. — Нападение на Приозёрный было лишь отвлекающим манёвром. Наши враги проникли в Замок, воспользовавшись нашим отсутствием.
— Мы потеряли не только ценное имущество и данные, но и чуть не потеряли одного из наших учеников — здесь, где мы гарантировали безопасность, — продолжил Хёгни, и взгляд его остановился на мне. — Но благодаря самоотверженности всех вас удалось избежать худшего.
Я опустил глаза, не привыкший к тому, чтобы меня выделяли.
Внезапно двери зала резко распахнулись, и внутрь вбежал степенный Авессалом Григорьевич. Обычно спокойный и собранный, сейчас он выглядел взволнованным и даже напуганным. Его глаза блестели, руки дрожали.
— Она пропала! Пропала! — выкрикнул он, когда пробежал между рядов кресел, и голос его сорвался.
Хёгни нахмурился, сурово сдвинув брови.
— Кто пропал, Кельт? Говори яснее!
— Не «кто», а «что»! — вскричал артефактор, заламывая руки. — Слеза Солнца! Пропала именно она!
Зал замер. Шепот прекратился, и в воздухе повисла гнетущая тишина. Я огляделся, пытаясь понять, что происходит. Лица студентов выражали шок и ужас. Кто-то схватился за голову, кто-то обхватил себя руками, словно стараясь защититься от невидимой угрозы.
«Что за Слеза Солнца?» — подумал я, недоумевая.
Но похоже, что только я один и был не в курсе.
Хёгни побледнел, его глаза сузились.
— Ты уверен, старый друг? — спросил он тихо.
Авессалом отчаянно кивнул.
— Я проверял трижды! Замки взломаны, защиты обойдены, охрана убита! Она исчезла!
Тишина стала ещё более гнетущей. Я ощутил на себе тяжёлые взгляды. Казалось, что все вокруг знали что-то, чего не знал я.
Не выдержав, я шепнул Али:
— Что такое «Слеза Солнца»?
Взгляд цыгана обратился ко мне. В нём читалось недоумение. Он тяжело вздохнул.
— Странно, что ты не в курсе, — ответил он. — Слеза Солнца — это древний кельтский артефакт, крайне мощный и опасный. Он способен контролировать силы Улья, направлять их по воле владельца. Смысл существования Замка и Ордена в том, чтобы охранять этот артефакт. А обучение знахарей — так, побочный гишефт.
Как говорится — «вот это поворот»! Я почувствовал, как сердце забилось чаще. Контролировать силу Улья? Что бы это ни значило… Звучало интригующе. А ещё интереснее было то, что об этом артефакте знали, похоже, все, кроме меня.
— В смысле? — глуповато переспросил я.
— В неправильных руках это оружие массового поражения, — продолжил он. — Если килдинги заполучат его, они смогут… Ну, я сам не очень представляю все возможности… Давай послушаем…
Тем временем шум в зале начал нарастать.
— Но как они могли проникнуть в хранилище артефактов? — выкрикнул кто-то из студентов. — Там же отдельная охрана!
— Предательство, — мрачно произнёс Али, сжав свои большие кулаки.
Хёгни кивнул.
— Похоже, среди нас есть шпион, — сказал он. — И нам предстоит его найти.
Зал снова загудел. Я чувствовал, как внутри поднимается гнев и разочарование. Предатель среди нас? Кто мог пойти на такое?
Он повернулся ко мне, в его глазах была твёрдость.
— Орк, ты и твои друзья показали себя с лучшей стороны. Мне нужна ваша помощь.
Глава 19
История Авессалома Валерьевича Дорохова, известного в миру как Кельт, началась так давно, что он забыл настоящее имя человека, попавшего в Улей и ставшего им нынешним. Он вообще помнил свою жизнь до переноса весьма смутно. Основные её события он ещё видел, пусть и через призму замутнёного стекла времени. Менее значимые же давно канули в бездну веков.
Он родился в могучем племени, которое современные люди назвали бы кельтским. Особенностью его рода было то, что они умели оперировать магией. Не совсем такой, как принято представлять в медийной культуре. Верней, совсем не такой.
Строить Круг Стоящих Камней, начали ещё при прадеде того, кто сейчас носил имя Авессалома Валерьевича. Много ресурсов, времени и человеческих жизней было положено в фундамент необычного сооружения. Несколько раз пришлось многое менять и перестраивать в соответствии с меняющимся положением звёзд в небе и потоками жизненной силы, вьющимися в воздухе и скользящими под землёй. Тем не менее, к тому моменту, когда юный Авессалом правом и делом заслужил стать одним из тех, кого сейчас назвали бы кельтскими магами, стройка, казавшаяся бесконечной, была почти заверена.
Почти все окружающие думали, что Стоунхедж — это воплощённая в камне ода гордыни племени. Но на самом деле слава — это последнее, о чём думает настоящий маг, с молоком матери впитавший понимание, что сила, больая, чем у других — это, в первую очередь, ответственность и обязанности. В том числе — за знания, которые необходимо применять, но при этом и прятать от тех, кто может воспользоваться ими ради собственных выгод и во вред племени.
Поэтому мнение, что Стоунхендж — просто величественный монумент, тщательно поддерживалось всеми, посвящёнными в тайну. Но на самом деле у этого сооружения имелось иное, куда более практическое назначение — аккумулировать в себе волны жизненной силы мира и напитывать ими артефакт. Одного единственного, но самого ценного. А что ценит маг превыше всего на свете?
Верно! Познание.
«Слеза Солнца» даже среди всех магических инструментов занимала особое место. Её единственным предназначением было создание бреши в соседний мир. А что может быть более познавательным, чем заглянуть туда, куда не заглядывал никто из живущих? Конечно же, ничего…
Когда настал час ритуала, Авессалом Валерьевич, уже заслуженно занявший место среди верховных магов племени, собственными трясущимися от волнения руками возложил янтарную каплю артефакта, испещрённую магическими рунами, на пьедестал в Круге Стоящих Камней и тут же внутренне понял — работает.
Всё было не зря! Всё окупилось с лихвой: и труд поколений, и презрение окружающих, и томительные годы ожидания. Скоро маги его племени будут торжествовать. Выставив охрану из лучших воинов, он отправился отдыхать.
И в первую же ночь враги напали на укрепление племени. Воинам-защитникам пришлось покинуть свой пост, чтоб защитить деревню. Но Авессалом знал — самое важное сейчас — это вовсе не люди. И заторопился к Стоунхенджу.
В Круге Камней стояли три фигуры. Тогда Авессалом знал имена незваных гостей, но время притупило память, и сейчас вспомнить их он не мог. Тогда же, увидев пришельцев, он, не раздумывая, обнажил меч и бросился на защиту артефакта. Никто не смеет отнимать у его племени труд стольких поколений.
Сталь столкнулась со сталью. Брызнули искры. С первым противником было просто справиться. Второй доставил проблемы и проткнул ногу, а третий оказался трусом. Он схватил с постамента артефакт и побежал.
Раненая нога не способствовала преследованию, поэтому Авессалом взвесил в руке меч и метнул его. Длинное лезвие прикололо вражеского мага к земле. Всё было кончено, но спустя пару минут стало ясно, что Слезу Солнца успели активировать.
Вокруг поднялся густой туман с противным кислым запахом, а когда он развеялся, словно дым, стало очевидно, что магический артефакт сработал, потому что вместо привычных полей и лесов вокруг Круга Стоящих Камней простиралась водная гладь. Сооружение располагалось на крошечном скальном острове, тогда как в родном мире Авессалома оно стояло на плоскогорье.
Так проживший насыщенную жизнь и многого в ней достигший Авессалом начал новый этап жизни в новом мире под названием Улей, или как некоторые его называют — Стикс.
Здесь никого не интересовал его магический артефакт и магический дар. Тут ценилось другое — умение убивать монстров для того, чтобы добывать то, что находится в их мешках на затылке. Кельт умел убивать ещё в своём мире, и в Улье рука его была всегда тверда, а меч остр.
Заряд артефакта, увы, был исчерпан. Кроме того, и сам артефакт изменился — а может, дело было в отсутствующих тут потоках жизненной силы. Как бы то ни было, но теперь для новой его зарядки необходимо было пролить кровь тысяч жертв. Но Авессалом не собирался их приносить. Более того, он был уверен, что возвращаться не нужно. Слеза Солнца теперь в относительной безопасности от вражеских племён. А мир вокруг населён столь слабо, что разумнее остаться и охранять артефакт. Прекрасное убежище, если так разобраться.