Все лежавшие, прекратив стонать, уставились на меня, а из-под двоих что-то потекло, при этом по помещению пошел крайне неприятный запах. Оглядев всех, я выбрал самого старшего на вид, по крайней мере, его лысина с ободком седых волос намекала на это, подошел и совершенно спокойно спросил:
— Старший?
— Нет, не я, — попытавшись отодвинуться, заблеял тот, — она была ведущим специалистом лаборатории, — и взглядом указал на месиво в углу комнаты.
— Незадача вышла, — улыбнувшись, проговорил я, но, подумав пару секунд, спросил, — система уничтожения заключенных или самой этой богадельни есть?
— Нет, не знаю, — замотал тот головой, а я размахнулся и с оттяжкой ударил его ботинком в голову так, что из нее брызнуло во все стороны, окатив тех, кто еще был жив.
— Бесполезен, — констатировал я, подходя к следующему.
Перебив всех, я смог узнать всего две полезных вещи: что некий Лотов сейчас в административном отсеке, а тот находится на третьем ярусе, то есть на этаж выше, чем я, и именно он является здесь главным. Терять время не стал, вышел через гермодверь, направившись к ближайшей лестнице, пользоваться лифтами я не хотел, тут и так недалеко. Как ни странно, в этом коридоре все переборки были подняты, и причина тому обнаружилась сразу, как я свернул за угол, благо, с нужным направлением помог определиться план пожарной эвакуации, в который я уткнулся, сразу поднявшись на этаж.
За пологим углом меня ждал десяток бойцов, на что я отреагировал спокойно, швырнув туда друг за другом пару гранат, а следом за ними с вытянутой руки выпустил хаотичную очередь. Убить кого-то я особо не рассчитывал, мне нужно было лишь обеспечить небольшую суматоху, что мне удалось. Внезапно вылетевшие гранаты и очередь, которая вывела из строя несколько бойцов, слегка дезориентировала отряд, а когда я призраком вышел из-за угла, оставшиеся в строю, не задумываясь, выдали в меня монотонную многоголосую затяжную очередь. Дождавшись окончания стрельбы, я проявился, занявшись сначала теми, кто судорожно пытался перезарядиться, а после них и теми, кто побежал. Раненых я добивал, снимая с них шлемы и ломая шею. Чем больше у меня оставалось брони внешников, тем больше я мог довести людей до мешка.
Следующее сопротивление мне оказали лишь перед отсеком, где должно было прятаться руководство, тут уже не вышло церемониться и пришлось убивать наповал, используя винтовку нолдов совместно со сменой пространств. У оборонявшихся, помимо обычного вооружения, имелось что-то вроде станкового пулемёта со стволом большого калибра, схожего с тем, что был у турелей. Шлемы не так важны, как костюмы, с ними я еще не разобрался, а вот с броней да, утешил я себя, подходя к двери, над которой висела развороченная моими выстрелами очередная потолочная турель. Так и не деактивированный дар электрика подсветил мне спрятанную камеру в массивной двуслойной бункерной двери, следовательно, сидевшие там все видели и, можно сказать, ожидали меня, заставлять себя ждать я не стал.
Пройдя сквозь дверь, я оставил в ней свою металлическую помощницу, отчего дверь заскрипела, а вокруг металлической ножки возникло пятно раскалённого металла, двери со скрежетом заныли. За этим всем совершенно безмолвно наблюдало четверо: невзрачный брюнет с глазами снулой рыбы, длинный, худощавый старик и двое бойцов, что направили на меня стволы своих автоматов.
В глазах старика читался неподдельный страх, второй же, сидящий за небольшим кофейным столиком, наоборот, смотрел на меня с выражением лица, которое трактовать было сложно, то ли он был удивлён, то ли впечатлён, но страх, как ни странно, в них не читался. Бойцы не сводили с меня глаз и они были единственными, кто в данной комнате представлял сейчас опасность, так как только они были облачёны в броню. Я было сделал шаг и сквозь меня понеслись два роя пуль, бестолково ковыряя массивную дверь за моей стеной, я же, протянув руку, попытался достать из двери своё оружие, но не смог. «Вот же черт, металл оплавился и сейчас эта дверь одно целое с моей палкой», — пронеслась мысль, но взгляд тут же зацепился за стоявшие на столике кружки, вот их-то я и подхватил, сразу разместив те примерно в центре тел охранников.
Бойцы синхронно шарахнулись от меня, видимо, выучка у них была на уровне, но я выдернул руки и те, дернувшись, завалились на пол, один, правда, лежа, пытался исполнить какой-то танец, но судороги быстро прекратились. Я внимательно ощупал даром обоих сидящих, не обнаружил у них никакого оружия и, проявившись, сел на свободное кресло.
— Ну вот, а вы говорили, что сразу убьёт, — делая вид, что меня нет, обратился к впавшему в ступор соседу брюнет. Старый и худой продолжал молчать, не отрывая от меня своих бешеных глаз. Поняв, что отвечать он не планирует, решил сам присоединиться к беседе.
— Вы уже в любом случае трупы, — спокойно проговорил я, — вопрос лишь в том, как вы умрёте, быстро, от пули в лоб, или медленно, когда с вас будут сдирать кожу слой за слоем. Или, вообще, урча, пойдете искать себе пропитание.
— А вы изобретательный молодой человек, — рассмеялся брюнет, — вашу бы энергию, да в нужное русло, — с улыбкой ответил он и, увидев, что я что-то хочу ему сказать, быстро продолжил. — Я знаю, что вы в курсе, какой процедуре подвергаются все те, кто из нашего мира отправляются служить в этот, так что болью меня пугать не страшно, да и времени у вас на это не будет, поэтому давайте договариваться.
— О чем?
— Тут, — он ткнул пальцем куда-то вниз, — под нами находится ядерный реактор, старая технология, у нас уже такие запрещены, но на этот мир запрет не распространяется, так что главный энергоузел моей обители представляет из себя весьма неплохую бомбу.
— Меня это не убьёт, да и покинуть данный кластер я могу довольно быстро, — решил сблефовать я.
— Верю, — спокойно подтвердил он, — ваши способности я оценивал в прямом эфире, — его взгляд на мгновенье скользнул по панели с мониторами, что занимала большую часть одной из стен, — но вы же сюда пришли не ради меня, не ради простой мести, я в такое ни за что не поверю. — Он помолчал и продолжил. — Вы здесь ради тех, кто у нас в камерах, а вот у них-то как раз нет ни малейшего шанса спастись, — акцентируя фразу на последнем слове, закончил он.
— И что вы предлагаете? — решил я поддержать игру.
— Все просто, вы провожаете меня наверх, там возле входа имеется гусеничная платформа, я загружаюсь в неё и выезжаю с территории. Когда буду проезжать мимо вашего человека, в эфире открыто передам код для отключения режима перезагрузки реактора. На текущий момент, — он демонстративно взглянул на часы, — у вас есть примерно пятнадцать минут, после реактор пойдёт в разнос и вернуть его в управляемое состояние будет уже невозможно.
Я молча смотрел на него, после чего ощерился, вспомнив фразу одного из полководцев о том, что с врагами переговоры вести нельзя, перешел в состояние призрака и провалился вниз. Внизу обнаружилась еще одна большая комната, напоминавшая зал для совещаний, где было пусто и не включен свет, но это всего лишь промежуточная остановка. Реакторный зал, его было сложно не узнать, и вправду был расположен под самой базой, его я и раньше видел, но не подозревал об идее рвануть весь кластер в больной голове одного идиота, серых там не ощущал, так что тогда проигнорировал его.
В зале я появился через пару минут, быстро найдя один из узлов управления, где все мониторы показывали одну и ту же запись: «Активирована блокировка управления». Осмотрев все панели и щиты в соседнем машинном зале на предмет большой красной кнопки с надписью «отключить всё» или чего-то подобного, не нашел искомого. Огорчённо уставился в мониторы, пытаясь вспомнить все, что я знал про ядерные реакторы. Вряд ли тот является копией какого-то из моего мира, да и я, в принципе, не гениальный спец по ядерной энергетике, но одну вещь все-таки вспомнил.
В той реальности, где я жил, атомная энергетика занимала большую долю рынка электроэнергии, считаясь почти самой чистой, везде и всегда много уделялось вопросам её безопасности. Вспомнилась статья, что на Земле к две тысячи первому году не осталось ни одной атомной станции, где не соблюдалось бы правило пассивной безопасности, которое глушило станцию при любой нештатной ситуации, причем пассивными методами, даже в случае отказа всей электроники. Немного поразмышляв, я пришёл к выводу, что внешники опережают нас в развитии, но проблемы и мотивации у них должны быть те же, и, если исходить из такого предположения, то и реакторы они должны были строить по схожему принципу.
Сделанное мною предположение открывало путь к решению, ну, или еще более быстрому подрыву реактора, но попробовать стоит. Сейчас, как мне кажется, реактору просто выдали неверные установки, отчего тот постепенно должен выйти на неуправляемый уровень, но, если отключить системы, задающие данные параметры, то он может заглохнуть сам. Придя все же к правильности своего решения, я огляделся и увидел стул, обычный такой офисный, как говорит Яся, их, кстати, тут было в достатке возле каждого пульта, так что, подойдя, взял его в руки и вошёл в состояние призрака.
Стулья я материализовывал в соседнем помещении, тут была масса шкафов с автоматикой, так что простор для действий обеспечен. Первое, чего я добился — это массы тревожно замигавших лампочек на одном из пультов. После еще нескольких безвозвратно уничтоженных шкафов мигало и пищало все, что можно, а вскоре громкий, пронзающий уши гудок ознаменовался тем, что везде погас свет. Вскоре свет начал включаться, но он явно был дежурным, а из невидимых мне динамиков прозвучал голос, предупреждающий о том, что «потерян контроль над реактором, активирован протокол экстренной остановки». Я улыбнулся, но на всякий пожарный уничтожил еще пару шкафов, мало ли, вдруг тут где-то припрятали дублирующую систему.
Выйдя из разгромленного мною же помещения, которое уже весьма сильно начало затягивать дымом и вонью палёной проводки, я подошёл к единственному пульту, где еще горели хоть какие-то приборы, два других умер