Стражи порядка уже врывались внутрь помещения. С пистолетами…
— Руки в гору, козел вонючий!
Тут козла вонючего и выкинуло — время спасало своего любовника. Но — вместе с книгой. А значит, он не нарушил должного движения вещей.
Давешний стояк ждал меня там же, на берегу Красавки.
По дороге на встречу я засунул добычу в подходящее дупло. Так будет спокойнее.
Здрасьте-здрасьте, ну как, Бурундук, удалось?
Конечно, удалось, чтобы мне — да не удалось!
Он просиял.
— Ну и где, — говорит, — книга?
— Да тут, — говорю, — неподалеку… А где деньги?
Физиономия стояка сделалась каменной. Он похлопал себя по нагрудному карману:
— Баш на баш, Бурундук. Отдашь мне книгу, получишь кредиты. А чтобы у тебя глупые фантазии не завелись, у меня кое-что еще имеется.
И тащит из кармана пистолет.
Нет, вот правда, муравьи в башке…
Попробуй стрельни! Стражи недавно пытались.
Однако я вспомнил, что вокруг настоящее, а тут вам не там. Здесь не выкинет, спасая. Здесь, если о себе не позаботишься, сам в добычу превратишься, простатит тебе в печенку. Только в другую добычу!
— Зря вы так, — говорю. — У нас не принято клиентов обманывать.
Он понял, что перегнул палку, и убрал оружие. А вот деньги достал, показал.
— Идемте, — говорю.
Мы добрались до места.
Я вытащил из дупла добычу, протянул стояку:
— Вот ваша книга.
На лице его возникли торжественность и благоговение.
Он взял книгу в руки, осмотрел со всех сторон, погладил ладошкой, словно телку долгожданную.
Смешные они, эти стояки. Наверное, вещь из прошлого для них дороже собственной женщины.
Стояк отдал мне деньги и провел пальцем по буквам на книге.
— «Конфеты „Мишка на Севере“», — прочел он. — По-моему, мне бабушка когда-то рассказывала эту сказку.
Лицо его стало столь счастливым, что мне захотелось дать ему по башке. Кулаки сами собой сжались.
Но стояк исчез. Секунду назад был здесь, и нет его.
Вот только тут я понял, почему мне показались странными его глаза.
Не были они блудоватыми: просто стояк всю дорогу опасался, что сделает такое, из-за чего его выкинет.
И его выкинуло. Но, как и меня, — вместе с книгой. А значит, должное движение вещей не нарушено.
Книга была добычей этого мужика.
Потому что он — тоже ходок. Как и я. Только из времени, которое еще не наступило.
Андрей БуторинТам, где не верят в чудо
Олег Константинович Брокалев не любил осень. Особенно позднюю — когда и листья уже облетели, и серо вокруг, и сыро, и зябко, и вообще носа из дому высовывать не хочется. Да и остальные части тела — тоже. Даже любимая работа Олега Константиновича в такие дни не радовала, а это случалось с ним настолько редко, что вполне могло считаться чудом, если бы не одно «но». А именно — в чудеса господин Брокалев как раз и не верил. Категорически и безапелляционно. Его жизненное кредо так и звучало: «Чудес не бывает!».
Олег Брокалев с юности обладал аналитическим складом ума, а потому, этим самым умом пораскинув, он нашел ему очень актуальное применение — открыл частное сыскное агентство, которое непосредственно и возглавил, придумав себе звучный псевдоним: Брок. На первый взгляд тут все казалось понятным: обычное сокращение фамилии-имени-отчества. Но не так все было просто, как не прост был и сам новоявленный сыщик. Ведь и название агентству он дал не простое, не какое-нибудь там «Брокалев и дочь» (о дочери чуть позже), не набивший оскомину «Лунный свет» или банальнейший «Сталкер», а вполне оригинальное, но без излишней вычурности, лаконичное и говорящее само за себя — «Бритва Оккама». Любому, увидевшему данную вывеску, должно быть понятно: здесь ценят лишь логику, безжалостно отсекая холодным клинком рассудка всевозможные фантазии, мистику и прочую антинаучную чушь. По крайней мере, так казалось самому Броку, псевдоним которого и являлся, собственно, сокращением названия агентства. Кстати, и брался сыщик только за те дела, которые изначально казались не просто необычными, но и вовсе даже сверхъестественными и фантастическими. Разгадать хитроумную загадку и выявить ее истинную, вполне объяснимую обычными реалиями сущность — вот что являлось основной целью сыщика Брока и приносило ему несказанное удовольствие. А если при этом оставался удовлетворенным и клиент, оно подкреплялось, как правило, не только морально.
Почему «как правило»? Да потому что Брок не кичился оказывать посильную помощь и вполне безвозмездно. Не только, разумеется, из чистой любви к процессу расследования, но исходя также из прочих обстоятельств. Во всяком случае, детям, старикам и беременным женщинам сыщик дарил свое искусство абсолютно даром. Иногда даже и не беременным. Женщинам, в смысле. Но это уже, скорее, в порядке исключения.
В такой вот промозглый осенний день и торопился сыщик Брок к родному агентству. Помимо нелюбимого времени года и отвратной погоды, настроение его было основательно подпорчено еще и тем, что «на пару дней», превратившихся уже в полторы недели, укатила к любимой маме супруга Ирина. Впрочем, само по себе это событие, возможно, и нельзя было назвать трагедией, если бы настоящая трагедия не разразилась нынешним утром в туалете Брокалевых, где унитаз, тоже, по-видимому, соскучившийся по хозяйке, стал извергать из себя зловонные мутные потоки, отнюдь не похожие на горькие слезы тоски. Утолить печали фаянсового «друга семьи» Броку самостоятельно не удалось, посему он отправил в агентство дочь Сашеньку, вызвал сантехника и до его прихода сражался с «рыдающим» толчком при помощи мусорного ведра, коим он черпал вонючие унитазные «слезы», прыгал к ванне, выливал их туда и так же, прыжком, возвращался к исходной точке. Он повторял данную процедуру столь долго, что практически довел ее до автоматизма, и когда наконец-то пришел сантехник — все норовил оттолкнуть мастера и по привычке сунуть в унитаз ставшее родным до сладостной боли ведро.
И вот теперь Брок опаздывал на работу. Хоть он сам и являлся главой «Бритвы Оккама», а посему нахлобучку за опоздание получать ему было не от кого, все равно нарушать трудовой распорядок Олег Константинович не любил. Да и мало ли к чему это могло привести… Ну и что из того, что в агентстве сейчас находилась Сашенька? Ей всего-то восемнадцать лет. К тому же учиться пошла не на юриста, а стыдно не то чтобы сказать, но и подумать — на программиста!.. Вот уж воистину блондинка!
Вспомнив о «предательстве» дочери, Брок окончательно расстроился. Единственное, что его в данной ситуации слегка утешало, что в свободное от учебы время помогать ему Сашенька не только не прекращала, но, похоже, и впредь не собиралась этого делать. Да и выбор специальности она объяснила отцу достаточно аргументированно: мол, в двадцать первом веке без компьютеров никуда. В том числе и в сыскном деле. А много ли существует программ, облегчающих работу сыщика? Вот то-то же!.. Потому, дескать, и решила она обучиться этой нелегкой премудрости, чтобы создать такую программу своими руками. Точнее, умом.
Справедливости ради стоило признать, что уже сейчас дочка весьма умело использовала в агентстве компьютер. Во всяком случае, все базы данных, связанные с их прошлыми и текущими делами, создавала и поддерживала исключительно Сашенька, сам же Брок освоил лишь Word с Excel’ем, да и то на уровне не особо продвинутого пользователя.
Когда Олег Константинович вошел наконец в агентство, Сашенька мерила офис быстрыми нетерпеливыми шагами. Заслышав звякнувший над входной дверью колокольчик, она на мгновение замерла и тут же, размахивая руками, бросилась к отцу.
— Папа! Ну почему ты так долго?! Совести у тебя нету!
— Ты хочешь сказать, я виноват в том, что наш унитаз прорвало?! — складывая зонт, возмутился Брок.
Сашенька слегка умерила пыл, но извиняться и не подумала.
— Во всяком случае, ты им пользуешься куда чаще нас с мамой, — нашла она сомнительный аргумент. Да еще и развила его: — И дольше.
— Потому что я там, так сказать, не только… это самое… но еще и читаю… — начал было оправдываться сыщик, однако быстро опомнился и затряс сложенным зонтом, орошая офис и дочку веером брызг: — Но-но-но! Не доросла еще, чтобы указывать отцу, сколько ему, как говорится, того-этого!.. Ишь!..
— Ну, раз не доросла, — защищаясь от брызг ладошками, надулась Сашенька, — тогда сам новое дело распутывай. А я в библиотеку пошла, реферат писать.
— Какое новое дело?.. — радостно встрепенулся Брок. Клиенты не наведывались в агентство уже больше недели, что являлось, кстати, еще одной причиной плохого настроения сыщика. — И какая библиотека?! А интернет, как говорится, на что? И вообще, реферат тебе сдавать только через месяц, сама хвасталась. А ну быстро выкладывай, что за дело? Клиент приходил? Кто такой? Как зовут?
— Клиентка, — ехидно прищурилась Сашенька. — Симпатичная, между прочим. Блондинка. Крашеная, правда. И пока не извинишься, ничего я тебе больше не скажу.
— Это я должен извиняться?!.. — от изумления вновь зачем-то раскрыл над головой зонт сыщик и обескураженно заморгал, буквально потеряв дар речи. — Так-так-так-тааак…
— Ну, если хочешь, я могу извиниться, — поняв, видимо, что слегка перегнула палку, решила пойти на попятную девушка и сделала книксен. — Прости, папа. Ее зовут Хельга. Хельга Стар.
— Кого?.. — прекратил моргать Брок. Подняв глаза, он увидел раскрытый зонт и нахмурился. Вновь сложил его, убрал в чехол и, подойдя к вешалке, повесил на крючок. Вслед за зонтиком туда же последовали шляпа и плащ. — Кого зовут Хельга Стар? Сколько раз я просил тебя не говорить загадками!
— Так клиентку же, папочка! — всплеснула руками Саша. — Крашеную блондинку!
Сыщик Брок насторожился и повел носом, будто принюхиваясь. У него определенно сработал детективный рефлекс.
— Она стала блондинкой после, так сказать, покраски, или наоборот?
— После. А это имеет значение?