Теперь, когда вы имеете знания о себе в виде фактов и умеете отделять их от оценочных суждений, для стабилизации самооценки необходимо поработать и с вашими чувствами, которые влияют на процесс самовосприятия и побуждают вас смещать фокус внимания с реальности, где вы человек априори достойный любви и уважения, в страну Воображляндию, где вы тварь дрожащая, которую любить и уважать не за что.
Раз уж мы с вами ступили на тропу мейнстрима и сказали, что нужно полюбить себя, то следующим шагом, по законам жанра, у нас будет работа с тем самым пресловутым «внутренним ребенком». Многим кажется, что работа с внутренним ребенком заключается в том, чтобы посильнее пожалеть себя и помощнее обвинить родителей во всех смертных грехах. И действительно, многие на этом и останавливаются, ибо гораздо проще решить, что если бы не родители, то вы бы уже были топ-моделью-миллиардершей-обладательницей Нобелевской премии за величайшие открытия в области физики, которую вам вручали на вершине Эвереста, куда вы забрались без спецодежды буквально на шпильках и в бежевом тренче, чем реально потрудиться над наследием своего детства и взять на себя ответственность за отношение к себе и своей жизни.
В реальности работа с внутренним ребенком заключается в том, что вы помогаете себе завершить внутренний конфликт, берущий свое начало в детстве, и перестать уже во взрослом возрасте добиваться любви и принятия каждого встречного.
Для того чтобы это было возможно, вам необходимо актуализировать, сделать живым ваш детский опыт и обработать его любовью и нежностью, как рану обрабатывают антисептиком и аккуратно бинтуют. Пробудить живущие в бессознательном детские чувства – боль непринятия, стыд за несоответствие чужим ожиданиям, страх отвержения – помогают визуализации и медитации. Почему это работает?
Все просто: наш мозг в своих нейронных «коридорах» хранит воспоминания обо всем сенсорном и эмоциональном опыте, который мы когда-либо проживали. Нейронные связи работают и в тот момент, когда вы представляете себе лимон и практически ощущаете его вкус и запах при фактическом его отсутствии. Также нужно работать и с опытом детства: мы не можем подлечить ваши детские ранки, не касаясь их напрямую, а лишь поговорив о них. Именно поэтому визуализация общения с детской версией себя – эффективное решение для взятия под контроль своих эмоциональных состояний и влияния на эмоциональный шлейф вашего детского опыта. В процессе визуализации у вас есть возможность влиять НЕ НА ПРОШЛОЕ, в котором вы чего-то недополучили, а на настоящее: вы можете отреагировать на те свои переживания, которые остались без внимания когда-то. Обычно эти чувства бесконтрольно выползают на поверхность сознания в те моменты, когда вы сталкиваетесь со стрессовыми ситуациями: когда вам предстоит разговор с боссом и вы испытываете страх осуждения и заведомый стыд за свою работу; когда встречаетесь с друзьями и незаметно от всех стыдливо сравниваете свой и их внешний вид и доход, разумеется не в свою пользу; когда заходите в дорогой магазин и чувствуете себя ребенком, которого мама оставила постоять в очереди. Таких спонтанных эмоциональных реакций у людей очень много, однако в медитации мы запускаем их целенаправленно, чтобы в моменте повлиять на тот дефицит, который провоцирует ваш регресс в детское эго-состояние.
Когда я была ребенком, для меня и моих одноклассников самым насыщенным адреналином моментом в жизни было возвращение наших мам с родительского собрания. Если вы когда-нибудь видели бои без правил, то замечали, как тренер настраивает бойца на битву, а тот рычит, бьет себя кулаками в грудь и рвется на ринг – было ощущение, что именно этим занимаются учителя на родительских собраниях, иначе объяснить состояние мам по возвращении домой было невозможно. Все они были заряжены на срочный акт перевоспитания нас любыми методами в связи с опасением за будущий социальный статус своих детей («Ты или начнешь учиться нормально, или пойдешь поломойкой работать! Я не собираюсь тебя на своей шее таскать до старости!»). История вроде веселая, но детские чувства в предвкушении домашнего скандала и физических наказаний были не самые радужные: отлично помню, как у меня уже с самого утра колотилось сердце, а когда мама приходила домой и ключ поворачивался в замке, у меня темнело в глазах и страх стоял комом в горле. Точно так же я чувствовала себя и в 26 лет, когда мне на телефон приходило очередное сообщение от руководителя или меня вызывали на ковер: я моментально регрессировала в беспомощного ребенка, которого сейчас будут бить, а он ничего не сможет с этим поделать. Это была не магия, а элементарная работа мозга, который раз за разом воспроизводил уже знакомый мне опыт: если кто-то рядом злится, просто замри и жди, когда все закончится.
Для того чтобы справиться со своими паническими состояниями, настигавшими меня везде, где гипотетически мог произойти конфликт, мне понадобилось именно то, что я предлагаю вам сделать сегодня: дать опору той своей детской части, которая оставалась один на один с угрозой и была бессильна на что-то влиять. Только после работы с тем самым внутренним ребенком, то есть с теми участками опыта, которые мозг бережно хранил и использовал для выживания в любой более-менее похожей на конфликт ситуации, я смогла разнообразить свой поведенческий репертуар и начать защищать себя в конфликтных ситуациях, спокойно чувствовать себя в напряженных диалогах и оставаться ВЗРОСЛОЙ даже тогда, когда собеседник явно агрессивен.
Способность ощущать себя взрослым и устойчивым человеком, смотреть на себя взрослыми глазами и делать выбор, исходя из взрослого эго-состояния, – неотъемлемая часть здоровой самооценки. Если вы попытаетесь ограничиться рекомендациями из первых глав и решите, что собрать факты о себе посильно, а все эти внутренние дети и нарциссические стыды – что-то уж слишком странное и сложное, то очень скоро обнаружите, что вам снова «ничего не помогает и эта книга хрень какая-то».
Ну что ж, на этом мои аргументы о значимости работы с последствиями детского опыта иссякли. Пришло время перейти к непосредственной работе, которую вы можете проделать самостоятельно. Стоит сказать, что не любой детский опыт вы можете обработать своими силами, и практика, предложенная далее, будет особенно эффективна в сочетании с личной психотерапией, которую я безусловно рекомендую всем, для кого актуальны вопросы, разбираемые в этой книге.
Ниже вы найдете QR-код, который направит вас на сайт с аудиоматериалами для работы с внутренним ребенком. Прежде чем приступать к прослушиванию медитации, удостоверьтесь в том, что вы готовы к этому трепетному процессу:
• Позаботьтесь о том, что ближайшие 30 минут вы можете провести в одиночестве, не слушайте медитацию в общественных местах или во время вождения. Для качественного проживания процесса вам необходимо быть наедине с собой в безопасной уютной обстановке.
• Подготовьте все, что может помочь вам расслабиться: мягкие подушки, плед, ароматические свечи, горячий чай. Запаситесь бумажными платочками: нередко встреча со своей детской частью бывает крайте эмоциональной.
• Позвольте себе побыть в процессе без оценки и без погони за результатом. Любые ваши чувства и состояния во время медитации имеют право на существование и возникают не на ровном месте.
• Не прерывайте медитацию, резко выключая ее и открывая глаза, процесс важно завершить мягко. Если вы понимаете, что вам становится страшно или плохо, сконцентрируйте внимание на своем дыхании, не продолжая визуализировать, но и не открывая глаз. Дышите глубоко и медленно в течение минуты и после этого медленно открывайте глаза. Вставайте медленно, с вниманием к своим телесным ощущениям.
Будьте нежны и бережны с собой и обращайтесь к специалистам, если чувствуете себя плохо!
Глава 4Внутренний критик: да уж, другие уже давно до этой главы дочитали…
Откуда берется этот зверь и в чем его ценность
Ну что ж, друзья, не будем тянуть! Мы с вами уже познакомились достаточно близко для того, чтобы начать вводить в обиход такие странные и подозрительные слова, как «субличность». Когда я начинаю говорить людям о том, что их личность состоит из разных частей, каждую из которых можно представить себе в виде отдельного человека, и, более того, эти части между собой конфликтуют и им нужна помощь в примирении, доверие ко мне как к профессионалу стремительно падает, а на лицах собеседников бегущей строкой проявляются слова: «Да, бабушка, а еще инопланетяне нас обязательно спасут». Но я не теряю энтузиазма, ведь если мне люди могут и не верить, то к таким признанным ученым-психологам, как Зигмунд Фрейд, Эрик Берн, Роберто Ассаджиоли и Фриц Перлз, придется прислушаться!
Все вышеперечисленные ученые основывают свои работы на простой истине: детский опыт влияет на любого взрослого человека по сей день, в том числе и на тех, кто в это не верит (на таких людей он даже с особой силой влияет). Стоит помнить, что рождаемся мы весьма беспомощными существами. Судите сами: детеныш жирафа уже через час после рождения может встать на ноги и пойти по своим жирафьим делишкам, а в один год уже живет самостоятельно, в то время как для адаптации человеческого ребенка к самостоятельной жизни уходит минимум 15–20 лет, и это еще при благоприятном развитии событий. Думаю, каждый из нас может припомнить людей, которые и в 40 лет не очень готовы к самостоятельной жизни. А вот представить себе сорокалетнего жирафа, живущего с мамой, потому что он «ищет себя и мир его не оценил», сложновато. Это, безусловно, грубое сравнение, и оно нужно здесь лишь для демонстрации длительности периода абсолютной зависимости человеческого детеныша от значимых взрослых – именно этот фактор оказывает фундаментальное влияние на формирование психики человека и ее структуру.
Когда я работала воспитателем в детском саду, мне не единожды приходилось помогать детям адаптироваться к новой среде. Среди «адапташек» мне особенно запомнился трехлетний Илюша, которого я про себя называла «Шоушенк», ибо он пытался сбежать из садика при любой удобной возможности. Однажды Илья договорился со мной о том, что он десять минут посидит в раздевалке (она находилась прямо перед входом в помещение, где шло занятие) и «погрустит», а затем вернется в группу. Возможно, для читателей, привыкших к суровым реалиям традиционных детских садов, эта договоренность покажется невозможной, поэтому поясню, что я работала в частном детском саду, где особое внимание уделялось развитию эмоционального интеллекта детей и разговоры о чувствах были для ребят такой же обыденностью, как и показ друг другу писек в туалете. Илюша отправился «грустить» в раздевалку, а я, зная его тенденцию к побегам, заглянув туда уже через минуту, увидела, как он натягивает рюкзак на спину, и спросила: «Что делаешь?» Ответ был дан быстро и уверенно: «Меряю рюкзак!» Стараясь сдержать смех, я угукнула и, сделав вид, что не понимаю, к чему дело движется, удалилась из раздевалки и написала вахтеру, сидящему на первом этаже сада, сообщение: «Сейчас мальчик с рюкзаком в шортах, сандалиях, шапке и пуховике попытается выйти на улицу. Приведите его, пожалуйста, об