– Ничего.
– Тоже ничего, – глухо прозвучало от Пашки, – дети тоже… все.
Убитых и покалеченных оказалось неожиданно много. Только на наших линиях никак не меньше тридцати человек насмерть, да почти сотня нуждается в срочной медицинской помощи.
– Связи! Связи нет! – Орал крупный мужчина метрах в двадцати от нас. Они купили дачу недавно и всё, что мы знали о нём, так что про работу в органах – со слов довольно-таки неприятной, высокомерной супруги с губами уточкой.
– Ни у кого связи нет, – отозвался Пашка, – гроза, наверное, электронику выжгла.
– Гроза не может… – начал было мужчина, – парни! Без обид! Мухой метнитесь к городу! Связь то ли будет, то ли нет, а нам каждая минута дорога – сами видите, что здесь такое творится. Ураган такой, что даже пейзаж поменялся. Может, едут уже МЧСовцы, а может они ни сном, ни духом.
Переглянувшись, киваем, срываясь с места.
– Погодь, – придерживает меня Пашка, – давай-ка вилы возьмём.
– На хрена?
– Собаки. Сам видел, каких барбосов с собой привезли. Мало ли…
Взяв вилы, потрусили в сторону города, быстро забыв о желании реквизировать где-нибудь по дороге велосипеды. Везде обломки шифера, черепицы, металла, какие-то сучья и стекло. Проехать нереально, да и бежать не очень-то получалось, в лучшем случае ускоренный шаг.
– Что-то не нравится мне эта шняга, – бормочу на ходу, держа вилы наперевес.
– Да уж, – нервно хохотнул друг, – в жопу такие приключения! Обошёлся бы без трупов на соседних участках!
– Да я не об этом… в смысле, об этом тоже, просто, – остановившись, жестом показываю на горизонт, где должны показаться силуэты элеватора вдали.
– Ураган? – Нерешительно спросил Пашка. Переглянувшись, мы потрусили дальше, стараясь не думать. Если элеватор в расположенной по соседству деревне снесло, то получается, что нас вообще краем зацепило. Что же тогда в городе?!
– Да мать твою! – Истерично выкрикнул Петриашвили, делая гигантский прыжок назад – спиной! Секунду спустя прыгнул с места и я, успев развернуться. На дорогу из густых зарослей выбрался самый настоящий крокодил, явно пребывающий в скверном настроении.
А что страшнее, заросли эти явно тропические, перерезавшие дорогу в город.
Крокодил… да может и кайман какой, не биолог ни разу. Короче, за нами он не погнался, так что метров через двести мы остановились.
– Саш, – задумчиво спросил друг, – мы ведь попали, да? Как в книжках, на другую планету.
Глава 2
Несколько минут спустя, соблюдая все предосторожности, всё-таки вернулись к перерезавшим дорогу джунглям и осторожно прошлись по краешку.
– Лиан каких надо, – озвучил мысли Пашка, – чтоб поверили сразу.
– Любую дрянь тропическую дави, – отзываюсь, не отрывая глаз от растительности, – н-на! Смотри, какая зараза!
Приколотая вилами, на дороге корчилась крупная, метра этак четыре, змея. Вовка добил её и присел на корточки, опасливо протянув руку к голове.
– Саш, а она ведь ядовитая.
– Опа! – На секундочку я даже отвернулся от зарослей, – с каждой минутой всё веселее. Что-то мне подсказывает, что это ни хрена не наш мир. То ли интуиция, то ли пессимизм…
– То ли вторая луна на небе, – в тон ответил друг, – Саш, да ты глянь! Я не шучу!
– Ёба… – с такими-то доказательствами и змеи с лианами не нужны. Хотя возьмём, конечно – так, чтоб было.
Нервно поглядывая на небо, где в разошедшихся тучах виднелись бледные диски двух лун, заметно меньше привычных земных.
– Паш, а ведь дела совсем хреновые, – озвучиваю мысли, – другой мир и значит – вирусы и бактерии, так ведь? Пусть у нас иммунитет откуда-нибудь возьмётся… ну, предположим!
– Предположим, – с сомнением отозвался Петриашвили, – сильно в этом сомневаюсь, но ты прав – всё может быть. Сущность какая божественная, чтобы игрушки раньше времени не загнулись.
– Что-то в таком духе, да. Но я вот о чём: представь, ведь помимо иммунитета, есть много всякого. Давление воздуха, магнитное поле… Прикинь, как начнёт корёжить гипертоников да метеозависимых? А из лекарств почти и нет ничего.
В полном молчании потрусили назад. Я тащил убитую змею, Пашка всякую растительность. Как назло, начала болеть голова – то ли действительно давление, то ли самовнушение и стресс.
– Другой мир? – Переспросил тот самый мужик из органов, – да поняли уже. Как на небо глянули, так и поняли. А вот что джунгли дорогу перерезали, вот это хреново. Нам бы хоть на пару километров участочек побольше.
– Зачем?
– Зачем? – Уставился на меня тот, как-то очень нарочито выпучив глаза. Так любит… любил делать бывший директор, показывая тем самым степень дебильности собеседника. Приём дешёвый, но если человек при власти, действенный, – Да чтоб было! Чем больше ресурсов, тем больше шансов на выживание общины. Луны видели? Может, нам здешняя пища не годится. Вряд ли совсем уж, но скажем – минералов и микроэлементов каких-то не хватает или напротив – лишние. Даже земля под огороды пригодиться может! А если бы деревеньку зацепило с нами? Техника сельскохозяйственная, мощности ремонтные.
– Ясно, – киваю, – кстати, мы незнакомы. Бобров Александр Иванович.
– Петриашвили Павел Юрьевич
– Да… Ивашинников Леонид Фёдорович, – представился мужчина, чётко выговаривая слова, – подполковник ФСИН.
Леонид Фёдорович взял на себя лидерские функции, организовав народ примерно на сотне дачных участков. В других местах нашлись свои лидеры.
Выжило большинство, Сакуровы оказались несчастливым исключением из правил. Но вот покалеченных много… и что-то мне подсказывает, что не все из них выживут.
– Людочка, Людочка! – Только и слышалось от людей, – скажите Людочке, что мальчику плохо!
– Людмила Ивановна, – жалобно голосила устроенная в тени старушка с вывихнутой ногой и испуганными глазами на худом старческом лице, – мне кажется, я умираю!
Участковая врачиха металась по участкам в бестолковом рвении. Женщина добрая, но на редкость бестолковая и откровенно неважный терапевт. К ней шли только для того, чтобы выписать больничный, да получить направление на анализы. А тут такое…
Мы с Пашкой метались по участкам на жаре, взяв на себя роли связных, заодно помогая где только возможно. В другой мир перенеслось около пяти тысяч народа, но всё больше пенсионеры и детвора.
– Шевелитесь, парни! – На правах родственника рявкнул дядя Коля, не выпуская вечную Приму из зубов, – вы как гонцы нужны, шустрики молодые! С работой и без вас справимся, здесь две трети заводских. Сила есть, умение есть, а шустрости молодой нет, ноги уже не те.
– Врача, врача! Здесь есть врач?! – Раздался истеричный женский голос, – у меня давление, я требую особого отношения! Я гипертоник!
– Заткнись, дура! – Грубо заткнул её невидимый мужчина, – здесь врачей на все дачи девять человек! Это если фельдшера посчитать, которому семьдесят шесть стукнуло!
– Ступайте, – мягче сказал дядя Коля, опираясь на лопату, – да священников сюда, хоть каких. Умершие уже попахивать начали. Не дай бог, к нам на мертвечинку из леса придут. Нехорошо этак с покойниками.
– Оружие нужно, срочно! – От осознания надвигающейся жопы волосы встали дыбом.
– Иди уж… оружие, – криво усмехнулся родич, забираясь в глубокую яму, которой предстоит стать братской могилой, – без тебя уже разобрались. Видишь? Часовые из глазастых да неходячих. Всегда ругал долбоёбов, что оружие с собой всюду таскают, а сейчас вот впервые рад.
– Много?
– Как считать, – подал плечами дядя Коля, пыхнув папироской, – короткоствола больше семидесяти стволов объявили, вот уж не ожидал, что у нас параноиков столько. Правда, в основном говно для самообороны – Макаровы всё больше, Наганов с десяток. Толковых стволов из них штук восемь, только вот патронов ни хрена нет.
– Нормальное оружие есть?
– Шесть, блять! – Сплюнул на землю родич, – шесть стволов более-менее нормальных – тех, которыми местную живность пристрелить можно.
– Уже?
– Ага. Выползла змеюка толще моей ноги в два раза. Лёшка Дьяков лопатой… как, до сих пор сам не поймёт! Говорит, это как с ножом складным против медведя выйти, да в живых остаться. Одиннадцать метров намерили!
– Дядь Лёша? – Поразился я, – Он же древний, как говно мамонта! Семьдесят восемь натикало в том году!
– ВДВ, ёб тя, – пожал плечами дядя Коля, – он как был дурной в молодости, так ни хрена и не изменился. Благо, здоровья до хрена, откуда что берётся при такой жизни… Всё, пиздюки, валите!
– На разведку?
– Какую, на хрен, разведку? Эти… с оружием что, выживанцы, да? В спИцназ играют со стволами своими, ушлёпки. Периметр они обходят, мать их… К Сашке Кочергину валите. Ну… для вас он Александр Николаевич, раз учились у него. Змеюку взялся препарировать и вообще – понять хочет, что тут почём.
– Николаичь? – Переглядываемся мы с Пашкой, – этот могёт! Давай, дядь Коль, мы полетели!
Учитель биологии встретил нас без всякого удивления. Пусть мы никогда не увлекались его предметом, но Пашка никогда не отказывал в помощи, если требовалось что-то перетащить. Я же постоянно мастерил какие-то поделки то для кабинета биологии, то физики, то химии…
Александр Николаевич учитель от Бога, человек увлечённый своей профессией. В школе теплицы и клумбы, живой уголок и юннаты, дача тоже… филиал сельскохозяйственного института. Вечно какие-то саженцы экзотические, привой-подвой.
– Перчатки одевайте, – не удивился нам учитель, пластая змею, – вдруг паразиты какие или болезни крови.
– Думаете, – опасливо поинтересовался Пашка.
– Не думаю, но обязан предусмотреть, – рассеянно отозвался Николаичь, – не хватало ещё пострадать из-за такой мелочи. На первый взгляд это если и не Земля, то мир явно землеподобный. По крайней мере, отличий в живых организмах не нашёл.
– Параллельный? – Предположил я.
– Что-то в этом роде… желчный, аккуратно! Если змея нормальная, это хренова куча мяса! Жрать-то нам что? Картошку семенную? Да и желчный пузырь наверняка в дело пойдёт, есть тут у нас любители восточной медицины.