— Почла бы за честь. Можно мне дать знать своим об этом, чтоб они не волновались? И не могут ли они последовать за мной?
Я думала, что не очень разумно отделяться от единственных знакомых мне людей, и, кроме того, капитану не понравилось бы, останься кто-то из нас без страховки.
— Да, ты можешь сообщить друзьям, и нет, всем им никак с нами отправиться не удастся. Впрочем, двое смогут уместиться вместе с нами на спине у Канта. Когда мы попадем в Бенден, я спрошу, нельзя ли послать за остальными какого-нибудь всадника, но обещать не могу. Ну, двигай. Времени у нас немного, меня ждут.
Ф'нор и лорд Джексом смотрели, как я объясняла Дорис, что случилось. Мы с ней пришли к единому мнению: это для меня — превосходная возможность побольше узнать о местных обычаях, особенно тех, о которых мы слышали, но не могли правильно перевести. Мы решили, что она и Доона будут сопровождать меня в Бенден, где бы он ни находился.
Затем Ф'нор помог нам взобраться на спину Канта. Влезши в упряжь всадника, — выглядела она, словно седло какой-нибудь диковинной лошади с привязными ремнями — мы поднялись в воздух, и немного спустя уже двигались сквозь какую-то темную и очень холодную пустоту. Вынырнули мы из нее над незнакомой равниной, и в моем мозгу вдруг появилось одно слово. «Промежуток». Там, где мы очутились, уже перевалило за полночь. Ф'нор показал мне, где расположились другие кандидаты, и я в изнеможении рухнула на свободный комплект постельных принадлежностей. Дорис и Доону проводили скоротать ночь в помещении для гостей.
Я бы не сказала, что очень долго проспала, когда меня разбудило сдержанное пение драконов. Тем не менее, сквозь полуоткрытые веки я увидела яркий свет дня. Не успела я с трудом сесть, охая от боли в натруженных вчерашней ходьбой мышцах, как вбежал Ф'нор, сунул мне в руки длинную белую тунику, пару белых башмаков и сказал:
— Одевайся, быстро. Надеюсь, подойдет.
Он в нетерпении стоял рядом, пока я срывала свою «крестьянскую» одежду и второпях облачалась в белое. Туника оказалась великовата, а башмаки — малы, но было не очень-то похоже, что у меня есть возможность их сменить или даже сказать хоть слово. Потом он схватил меня за руку и куда-то потащил.
— Пошли. Яйца Рамоты вылупляются раньше срока.
Других кандидатов тоже подгоняли, совсем как Ф'нор меня. Мы выбежали на какой-то уступ, где нас, одного за другим, подхватили драконы. По узкому длинному тоннелю они спустили нас в незнакомое заполненное песком место, где находился самый большой из виденных мной до сих пор драконов, золотого цвета, и самые большие яйца, какие мне только приходилось видеть за всю жизнь. Ф'нор и Кант сбросили меня у одного из яиц, превосходившего размером другие и находившегося от остальных на некотором удалении. Я увидела лишь немногих других девушек, и все они стояли неплотным кольцом вокруг этого яйца. Очень горячий песок даже сквозь башмаки опалял стопы. Напоследок Ф'нор сказал:
— Не бойся. Если Запечатлишь королеву, не позволяй ей себя загнать. И объедаться тоже не давай! А если не Запечатлишь, убирайся с песка как можно быстрее.
Но он, видимо, был уверен, что именно я Запечатлю королеву.
У меня осталось лишь несколько минут, чтоб осмотреться и подумать о по-прежнему непонятном совете Ф'нора, прежде чем яйца начали качаться взад-вперед и трескаться, а тихое пение драконов стало громче. Я увидела, как золотистая Рамота изучает кандидатов, и могу поклясться: взгляд ее дольше всего задержался на мне. По крайней мере, телепатический зуд в моем мозгу усилился!
Немного спустя раскололось первое яйцо, и из него выскочил зеленый дракончик. К нему подошел парнишка не старше лет пятнадцати, и, видимо, меж ними установились некая связь. Эти «узы» не походили ни на что иное. Внезапно стало казаться, что дракончики вылупляются повсюду. Я посмотрела на золотое яйцо как раз вовремя, чтоб увидеть, что оно раскололось и оттуда выскочило крохотное подобие Рамоты. Несколько девушек оказались рядом и сгрудились вокруг маленькой драконихи. Она повертела головой туда-сюда, разглядывая их, а потом, не обращая внимания на двоих девушек, шагнула к третьей и посмотрела ей прямо в глаза.
Осознав, что происходившее Запечатление, должно быть, означает своего рода связь разумов, я рассудила так: я не хотела Запечатлеть королеву. И, вновь следуя совету Ф'нора, я повернулась, чтоб выбраться из этих горячих песков как можно скорей, но едва не наткнулась на маленького коричневого дракончика, стрелой несшегося к очередному парнишке. Пытаясь удержать равновесие, я все-таки споткнулась и упала — запутавшись в собственных ногах, да еще на них были эти тесные башмаки — прямо перед носом у другого дракончика. Видя, как приближаются острые когти, я вскинула руки, защищая лицо. На моих глазах неуклюжие дракончики уже покалечили нескольких кандидатов, и я сжалась, готовая к потрошению, если не хуже. Лежа так в ожидании боли, я удивлялась, как позволила втянуть себя в эдакую заваруху.
Но ничего страшного не происходило, и я опасливо открыла глаза. Видя, что бронзовый дракончик остановился рядом, я всмотрелась в него. Мое внимание привлек разноцветный водоворот его глаз, и вдруг показалось, что я в них тону. Появилось ощущение присутствия в мозгу чего-то нового, — вроде вулканитского взаимопроникновения, только иного рода. Теперь я поняла значение слова «Запечатление» — это похоже на мысленную связь вулканитов, избравших друг друга, чтобы вступить между собой в близкие отношения или брак, и все же нечто другое (судя по слышанным мною рассказам).
«Ты не ушиблась? — сказал у меня в голове обеспокоенный голосок. — Я не собирался тебя сваливать».
Сев и потянувшись к голове размером с туловище, я сказала:
— Все в порядке. Я сама виновата. Неуклюжая, только и всего. Как тебя звать?
«Пэн. И я голоден. Поесть бы, а?»
— Конечно.
Я встала и увидела, что всех дракончиков уже Запечатлили, и им вместе с их партнерами помогали выбраться с места вылупления. Явился Ф'нор, явно взбудораженный и, как мне показалось, слегка опечаленный.
— Бронзовый! Ты Запечатлила бронзового! Ты — первая девушка, сделавшая такое. Видела бы ты зрителей, особенно из Руата. Сначала они разочарованно вздыхали, увидев, что ты не Запечатлила королеву, а потом пришли в неистовство, когда ты Запечатлила этого бронзового.
Я не знала, в чем значение Запечатления бронзового, но не сомневалась, что скоро выясню. И заявление Ф'нора лишь укрепило мою решимость быть предельно осторожной в словах и поступках, поскольку я стану предметом постоянного повышенного внимания.
Ф'нор ухмыльнулся, глядя на источавшего нетерпение дракончика.
— Неплохо бы его накормить. Я знаю, насколько они могут оголодать. — С этими словами он встал с одной стороны, я — с другой, и мы повели неуклюжего маленького дракончика к местам кормежки.
В ту ночь, когда все улеглись спать в бараках для учеников, которые, как мне сказали, станут нам домом, пока наши драконы не вырастут и не научатся всему необходимому, я отыскала и вынула свой передатчик. Связавшись с кораблем, поведав им о своем нынешнем положении, о моем новом напарнике, и получив распоряжение, во изменение прежних указаний, оставаться там, где я теперь находилась и изучать все, что смогу, я тоже улеглась, надеясь хорошенько выспаться. Я не догадывалась, что не только Запечатление мною бронзового — крайняя редкость, но и имя Пэн совершенно необычно для дракона, и поэтому моя персона привлекала внимание даже большее, чем я предполагала.
2. ПЕРВЫЕ УРОКИ
Когда мы с Пэном привыкли друг к другу, я стала понимать его, а он стал понимать мои мысли. Я не могла скрыть от него, что я — с другой планеты, но просила никому этого не рассказывать. Он не мог взять в толк, по какой причине я этого не хотела, но, в конце концов, согласился хранить мою тайну. Разумеется, мои угрозы не внимать его просьбам насчет всякого зуда и сухости шкуры не имели к этому ни малейшего касательства!
Первые пару месяцев в учебном Крыле прошли беспокойно. К тому времени «Экскалибур» и его экипаж хорошо знали, куда я нечаянно попала. Выращивание и обучение дракона требуют времени гораздо больше месяца, предназначавшегося для изучения Перна и его системы, так что начальству пришлось разрешить мне остаться здесь до того времени, когда я и Пэн сможем покинуть планету. Командование Звездного флота, вникнув в создавшееся положение (драконы — тонко чувствующие существа; узы, возникшие при Запечатлении, нерасторжимы; если я покину Пэна или погибну, он умрет), с готовностью предоставило мне возможность длительного пребывания на Перне. Оно дало разрешение оставаться на Перне для изучения его культуры и драконов и другим членам экипажа. В их числе оказалась Доона Снайдер, и я этому очень радовалась. «Экскалибуру» давали новые задания, но по соседству с системой Перна, и, если только не находилось чего-то более неотложного, корабль наведывался к нам более-менее регулярно — не чаще раза в месяц, но и не реже раза в два месяца. Состав экспедиции менялся, одна я, в силу своего положения, оставалась на Перне неотлучно. Некоторые, высадившись на планету, в следующий прилет «Экскалибура» покидали ее; другие находились здесь по нескольку месяцев, и, отдохнув на корабле, возвращались изучать планету и ее культуру.
Удивительно, ну и быстро же растут драконы! По крайней мере, так мне представлялось через несколько дней и недель. Они лопают, как сумасшедшие, растут, их шкура при этом трескается, и потому ее надо обильно смазывать, чтобы она оставалась мягкой. Вы не представляете, что значит несколько раз в день смазать дракона! Эх и выматывает! Нам сказали: если рубцов больше допустимого, то это может затруднить полет дракона, а покалеченный дракон ни на что не годен. В большинстве случаев, если из-за рубцов драконы не могли больше летать, как прежде, они навеки уходили в Промежуток — одни или с всадниками. Если дракон уходит в Промежуток без всадника, рана в душе у такого несчастного не заживает никог