Несмотря на слова Хельги, Рорк замер в нерешительности. Дозорный был страшен: его серый крылатый конь был гораздо больше обычной лошади, а сам всадник, закутанный в багровый плащ, улыбался безгубой улыбкой черепа. Однако конь стоял спокойно, и Дозорный, оглядев Рорка, повернул голову в другую сторону.
– Пойдем, – сказала Хельга. – Старайся не смотреть в его сторону.
– И много здесь подобных чудовищ?
– Это не чудовище. В этом мире все иначе, чем в мире живых. То, что кажется страшным, на самом деле безобидно, и наоборот. Облик всех, кто попадает сюда, меняется.
– Поэтому ты не хочешь, чтобы я видел тебя?
– Мы подходим к Вратам, – уклончиво ответила Хельга.
Рорк прибавил шаг. Костяной песок становился все более и более вязким. Шагов через двести тропа постепенно перешла в широкую, мощенную камнем дорогу, вроде тех, которые Рорк видел в сицилийских городах. После ходьбы по вязкому песку идти по этой дороге было легко и приятно.
– Что это? – спросил он, указывая пальцем на две угадывающиеся в пелене тумана остроконечные скалы, похожие на огромные козлиные рога.
– Врата Хэль. Тебе придется подойти к ним.
Рорк внезапно понял, что Хельга просто дрожит от ужаса. Там, в конце дороги, было нечто, о чем она даже боялась говорить.
Над Вратами кружилась стая странных птиц, их клекот наполнял сердце леденящей тоской. Пока Рорк шел к воротам, его обогнали несколько душ, двое мужчин, две женщины и старик. Они не обратили на Рорка никакого внимания.
Чем ближе Рорк подходил к Вратам, тем больше его охватывал панический ужас. Никогда в жизни он так не боялся. Когда ведьмы предложили Рорку показать будущее, он согласился без промедления, хотя ведуньи предупреждали его – будет страшно. Очень страшно. Тогда он не задумался над их словами, а теперь вот пожалел, что осмелился перешагнуть границу дозволенного для слабого смертного человека.
Громадные скалы-рога возвышались над плоской равниной на невиданную высоту. Ветер дул в спину Рорка, подталкивая его к Вратам. А там, за Вратами, было что-то живое. Без формы, без очертаний, однако живое и наделенное разумом. Рорк слышал стук сердца, почва под ногами содрогалась от ритмичных толчков. Тысячи алых огоньков из тьмы за Вратами следили за ним, и Рорк знал, что это глаза существ, которых человеку лучше никогда не видеть. Когда же до Врат осталось не более десяти шагов, из них вышла старуха. Та самая, из Варбру.
– Конунг пришел! – Старуха засмеялась. – Сам сын Геревульфа здесь, у Врат Хэль. А ведь я говорила тебе, сын Рутгера, что зацветут белые цветы, несущие смерть, и ты придешь ко мне, чтобы узнать истину. Когда-то я открыла ее твоему отцу, а он мне не верил, хе-хе! Он даже не предполагал, что на его сына снизойдет великая Сила Одина. Гордись, великий конунг!
– Сигню, я пришел со смирением в сердце. Я не понимаю, кто я, какое на мне проклятие. Все, кто близки мне, уходят от меня. Я одинок. Твои предсказания были верными, но все же я не могу постичь всего. Скажи мне, что за Сила на мне?
– На тебе Сила и проклятие одновременно. Боги избрали тебя орудием равновесия. Ты особый воин, Рорк. Ты Воин-из-за-Круга.
– Что это значит?
– В вашем мире идет постоянная война. Война между двумя ветвями потомства Праматери. У христиан есть легенда о Каине и Авеле, сыновьях Праматери, и Каин убил Авеля. Эти сыновья – потомки от разных отцов. Авель был рожден от человека, а Каин – от демонического существа Фенриса. Его отцом был зверь. Он отметил своего сына печатью. Знаком Силы. Потомки Фенриса пытаются овладеть вашим миром, считая его своим.
– Значит ли это, что я тоже потомок Фенриса?
– Нет! Твоя судьба странная, и стал ты непобедимым Рорком лишь из прихоти богов. Ты Воин-из-за Круга, обычный человек, наделенный силой Гере, священного волка Одина. Об этом тебе уже говорили. Боги послали тебя в этот мир, чтобы ты боролся с потомками Фенриса, ведь прочие люди перед ними беззащитны. Однако Сила и Проклятие идут рядом, и ты уже понял, что это так. Поэтому ты и пришел ко мне.
– Сигню, какое это проклятие?
– Проклятие Праматери Хэль. Она жаждет отмщения, ибо ты пролил кровь ее сына. Ты убил Аргальфа, рожденного от Черного Волка Люпа, ты пролил родную кровь. Разве ты не понял, сын Рутгера, что Свет и Тьма лишь две стороны одной монеты? В тебе тоже живет зверь, которого вселили в тебя асы.
– Как мне искупить вину перед Хэль?
– Ты уже начал искупление. Она забирает всех, кого ты любишь. Убить тебя слишком легко для нее. Хэль будет воздавать тебе за убийство ее детей тем, что заберет твоих. Таково ее проклятие.
– Аргальф был исчадием тьмы. Я убил его в честном бою!
– Белый Волк и Черный, Заря и Закат, Пламя и Дым – в глазах богов они суть одно и то же. Аргальф был воином, призванным убивать. В этом сущность сынов Фенриса, они приближают конец времен, чтобы зверодемоны могли освободиться. Ты же призван помешать им, и в этом тебя поддерживают боги. Они дали тебе Силу, уравняв силы вечного противоборства. Боги через меня открыли это твоему отцу: это я велела Рутгеру наложить на меч боевые чары, и сделал это Турн. Только поэтому ты одолел врага, который был не по силам никому. Но Хэль может смириться перед волей богов. Для этого ты должен послужить ей, и проклятие спадет с тебя.
– Послужить ей? Как?
– Черный Волк не может стать Белым. Но вот Белый…
– Мне стать Аргальфом? Нет! Вино не может стать кровью, а железо костью.
– Это может случиться и не сейчас. Твой дом помечен страстями. Хватит ли у тебя сил противостоять своим вожделениям? Они велики и разрушительны, как это всегда бывает у героев.
– Я не пойду по пути Аргальфа!
– Это не тебе решать. За тебя решат боги.
– Этого не будет!
– Чего ты боишься? Твой род будет избавлен от проклятия Праматери, и ты станешь величайшим воином на земле. Разве не к этому ты стремишься?
– Я князь и вышел из рода князей. Власть досталась мне по праву. Я понял тебя, Сигню. Я должен был встретиться с Аргальфом, и один из нас должен был убить другого. Убит был Аргальф, и это тоже устраивало Праматерь. Если я сойду с пути, которым шел до сих пор, Праматерь получит непобедимого воина, и все начнется снова. Я понял, Сигню. Я благодарю тебя за истину, которую ты мне открыла. Теперь я понимаю. По какому пути я иду, и на какой стороне мое место.
Старуха вновь рассмеялась мелким, злобным смехом, ее глаза из полутьмы сверкнули алыми огоньками.
– Конунг Рорк! – проскрипела она. – Рорк Геревульффсон, сын Волка Одина, сын Рутгера, победитель Зверя и семерых рыцарей из Ансгрима! Приходило ли тебе в голову, что ты уже выполнил то, что предназначили тебе боги? Все взвешено, все предначертано, и твоя судьба тоже. Ты хочешь знать будущее? Я открыла его тебе. Твоя дочь от Ефанды будет отмечена Силой. Кровь мужей на ее руках. Твой дом будет властвовать. Но ты сам продолжишь битву. Если ты не примешь сторону Хэль, она будет мстить. Месть ее будет преследовать тебя, пока ты не умрешь, или не примешь ее сторону, сторону Праматери. Даже боги не могут помешать Хэль преследовать тебя. Готов ли ты сразиться с силами ада лицом к лицу? Готов ли ты взглянуть в пустые глазницы своего страха, встать над бездной, которая глубже пропасти Нифльгейма – над пропастью своей собственной души?
– Я не боюсь. Я готов.
– Славно сказано, сын Рутгера, – в голосе старухи звучало невольное уважение. – Дети Праматери еще встанут на твоем пути. Берегись!
Была старуха – и исчезла. Черный плащ развернулся парой кожистых крыльев, лохмотья стали серебристым мехом. Вестница, с рыком припав к камням дороги, кровожадно следила за Рорком.
Странно, но молодой князь вновь не ощутил страха, как это было и при первой встрече с чудовищем на берегу Судхейма. Он был безоружен, но не боялся. Он был в царстве этой твари, но не думал о бегстве. Он был один – но и Вестница была одна.
– Проклят! – зашипела тварь, выпуская и втягивая когти на передних лапах. – Ты не вернешшшшься обратно! Будешшшшь молить о пощщщщаде…
– Сначала ты сдохнешь! – Рорк лихорадочно думал, чем бы вооружиться. Но правильный выбор оружия подсказал ему голос Хельги.
– Используй против врага его оружие. Вестница показала тебе свою иную природу. Покажи ей свою.
– Могу ли я это сделать?
– Попробуй, тут возможно все. В тебе кровь Белого Волка Одина. Освободи ее!
Неслыханный внутренний жар опалил внутренности Рорка, будто сердце его взорвалось. Страшная боль скрутила мускулы, сломала тело в пояснице, заставив упасть на колени. Каждая частичка тела сокращалась, рвалась куда-то, чудовищные судороги сотрясали Рорка. Дыхание прервалось, и тьма встала перед глазами, проглотив и Врата Хэль, и Вестницу, и красное адское небо. И показалось Рорку, что пришла смерть. А потом внезапно наступило облегчение. Сила вернулась к нему, и Рорк поразился происшедшей с ним перемене.
Зрение стало черно-белым, нечетким, но зато он мог видеть то, что находилось от него по сторонам. Мощный поток запахов ударил в ноздри. Рорк зарычал – самым сильным и неприятным был запах Вестницы. Он не удивился тому, что руки его превратились в волчьи лапы, что тело стало телом зверя. Он лишь наслаждался силой, напитавшей его железные мускулы, легкостью движений и той лютой холодной яростью, которая говорила ему: «Вот она, добыча! Убей! Убей! Убей!»
Вестница прыгнула первой. Удар ее когтистой лапы задел бок Рорка, и белый мех окрасился кровью. Рорк отскочил и рванул зубами заднюю лапу чудовища. Вибрирующий горловой визг Вестницы разнесся над равнинами Страны-за-Воротами, пугая и без того исполненные страха тени. Рорк облизал вымазанную кровью морду, наслаждаясь вкусом. Его вторая атака сбила Вестницу, заставила чудовище подняться в воздух.
Мгновение спустя он едва не расстался с жизнью. Звероженщина с огромной высоты камнем рухнула на него, целя острыми когтями в голову. Одна из лап задела ухо Рорка, вторая вцепилась в плечо. Враги покатились по камням, обагряя их кровью. Рорк молчал, Вестница шипела и фыркала, как разъяренная кошка. Ей почти удалось схватить Белого Волка за горло, Рорк даже