И мы оба в одну и ту же секунду посмотрели на два маленьких чемодана и продуктовую сумку, которые ещё оставались в доме.
Я поднял один чемодан, мы заглянули под него - Златушик не откликался. Златушика там не было.
Ольга подняла другой чемодан, мы заглянули под него - Златушик не откликался, Златушика там не было.
Тогда мы оба подняли продуктовую сумку, каждый за одну ручку, и заглянули под неё - Златушик не откликался, Златушика под сумкой не было.
Мы стояли и держали продуктовую сумку - каждый за одну ручку.
- Так мы с тобой ходили в магазин, - сказала Ольга.
- Да, - сказал я.
- Если бы Златушика можно было купить... - снова начала Ольга.
- Интересно, сколько бы он стоил? - спросил я.
- По-твоему, он тяжёлый? - спросила Ольга.
- Не знаю, - ответил я. - Ведь нам даже не известно, как он выглядит. И вообще - что он такое, жучок или вещь?
- Златушик золотой, - сказала Ольга.
- Хорошо, что хоть это мы знаем, - согласился я.
- И то не слишком точно, - добавила Ольга. - К нашим соседям ходит одна женщина, её зовут Амалия Красная, а она, наоборот, совсем-совсем бледная.
- Верно. Даже того, что Златушик золотой, мы точно не знаем, - согласился я.
- Ничего не поделаешь, - сказала Ольга.
- Ничего не поделаешь, - согласился я.
Тут вошли Ольгин папа и Ольгина мама и говорят:
- Прощайтесь, дети.
- Нет ещё, - попросили мы. - Мы пойдём вместе на вокзал.
Тогда Ольгин папа взял один маленький чемодан, Ольгина мама взяла другой чемодан, а мы взяли продуктовую сумку, каждый за одну ручку, и все пошли на вокзал.
Мы шли и оглядывались.
Потом пошли не оглядываясь, и только сирень из сада провожала нас запахом. Она пахла так сильно, что проводила нас до самого вокзала.
Подъехал паровоз и выдохнул пар:
- Ф-ф-ф-ф-ф-фу! Сирень, отправляйся домой!
А сирень всё не уходила.
- Ф-ф-ф-ф-ф-фу! Сирень, отправляйся домой!
А сирень не уходила и не уходила. Паровоз выдохнул пар в третий раз. И кондуктор сказал:
- Начинается посадка!
- Хоть бы теперь он окликнул нас, хоть бы теперь показался! - воскликнула Ольга. - Златушик! Милый Златушик!
- Златушик! Милый Златушик! - позвал я. - Не потеряйся навсегда! Откликнись! Покажись!
Но Златушик не откликнулся. Златушик не показался.
Все быстро поднялись в вагон, и дверь захлопнулась. Ольгин папа хотел открыть окно, но у него ничего не получалось, раму заело...
Поезд тронулся.
И вдруг откуда ни возьмись, нежданно-негаданно где-то рядышком послышалось:
- Зла-ту-ш-ш-шик, Зла-ту-ш-ш-шик, Злату-уу-уушик!
- Откликается! - закричал я. - Ты слышишь, Ольга?
Как раз в эту минуту Ольгиному папе удалось наконец опустить раму в другом окне, и он поднял Ольгу на руках.
- Златушик откликается! - закричала Ольга.
- Он в поезде! Вдруг он покажется тебе! Осмотри всё как следует, может, хоть ты его увидишь! - кричал я.
- Нет, он на вокзале! Осмотри всё как следует, может, хоть ты его увидишь! - кричала Ольга и не искала Златушика.
И я тоже не искал.
Пожалуй, потому, что поверил старому библиотекарю: то, что видит только один, не может быть так же интересно, как то, что видят двое.
А возможно, потому, что я смотрел на Ольгу, а Ольга смотрела на меня.
Но скорее всего потому, что я уже успел тайком оглядеться по сторонам и никакого Златушика не увидел, и Ольга тоже успела тайком оглядеться по сторонам и тоже никакого Златушика не увидела.
Тогда я закричал:
- Никогда не перестанем искать его, правда?
И Ольга кричала;
- Когда-нибудь мы его непременно найдём, верно?
А Златушик кричал:
- ЗЛАТУ-У-УШИК!