— Он бабник…
— Я знаю, что он собой представляет. Я знаю, что он здесь просто в отпуске, но это не все.
— Конечно, не все. Но что бы это ни было, ты не знаешь этого. Почему ты не можешь подождать до своей свадьбы?
— Я сказала это из-за Офелии.
— Ты сказала это мне. И я предложил тебе выйти за меня замуж.
Глаза Ставроса заволокло туманом. Ему стало трудно дышать.
— Такис…
— Еще раз я не буду просить тебя, — нетерпеливо сказал он. — Сам я больше детей не хочу. Но я хочу, чтобы ты, Калли, стремилась к большему, а не к сотруднику сервисной службы. Ты ноги протянешь от голода. Это потому, что он американец? Я говорил тебе, если ты хочешь поехать в Нью-Йорк, я возьму тебя с собой.
— Мне нужно больше, чем… Ты правда думаешь, что я это чувствую… — что-то щелкнуло, как дверца стиральной машинки, — по отношению к каждому, кто просто проходит мимо?
— Нет, — его голос был ровным и спокойным. — Учись на своих ошибках. Этот мужчина принадлежит к твоей прошлой жизни.
Их голоса затихли, и Ставрос поднял плитку. Его бы позабавил неприкрытый снобизм в голосе Такиса, если бы он не говорил те же вещи, что и его дед.
«Докажи мне, что ты способен сделать что-то сам в будущем. Найди женщину, которая будет достойна, чтобы носить наше имя».
Их американское имя.
Что было не так с именем, данным ему при рождении?
Эдвард Михаэлс взрастил Ставроса как преемника, но согласно его, Эдварда, условиям. Ставрос устал от этого. Он достаточно потрудился, чтобы компания заслужила свое место среди мировых лидеров, однако его дед продолжал настаивать, чтобы Ставрос выбрал себе невесту из одной из богатых манхэттенских семей. Тогда бы он передал ему полный контроль над компанией.
Ставрос так сильно сопротивлялся идее о женитьбе, что он не мог смотреть ни на невест из Манхэттена, ни откуда-либо еще.
Внезапно в его голове возникло видение Калли в роли его жены. Ее густые черные волосы и элегантная фигура отлично бы смотрелись как в рубище, так и в дизайнерской одежде. Даже без грамма косметики или искусной укладки она выглядела бы как экзотический цветок на фоне голубоглазых бледных блондинок.
Ни одна из тех бизнес-леди не обладала ни теплом, ни страстью, присущими Калли. Его кровь быстрее бежала по венам, когда он вспоминал, как охотно она отзывалась на его поцелуи. Такая страсть когда-то перегорела бы, но женитьба тоже могла быть временным явлением.
Ему и в голову не пришло запланировать и свадьбу, и развод, когда его дед приказал ему найти невесту из их круга. Но что, если невестой стала бы няня из Греции с гораздо более скромными ожиданиями от жизни?
Да нет, он не станет покупать свой старый дом, чтобы доказать деду свою самостоятельность. Есть способы лучше этого. «Погружение в Грецию», — подумал Ставрос с кривой ухмылкой. Погружение в божественную греческую женщину каждую ночь и разговоры перед сном на языке его детства.
Когда он представил себе лицо своего деда в тот момент, когда он представит ему свою греческую жену…
Калли смогла выбраться из дома, когда Ставрос, окончив класть плитку, подметал двор перед завершением работы. Такис внимательно следил за ней всю неделю и не давал им возможности обменяться парой слов, не говоря уж о том, чтобы провести вместе время.
Однако Ставрос не прилагал особых усилий, чтобы встретиться с ней, и этот факт угнетающе действовал на ее уверенность в себе. Она чувствовала себя опустошенной.
Впрочем, это все были глупости. Они даже не были любовниками!
— Прекрасно, — сказала она Ставросу, увидев преображенный двор.
Не важно, был ли он профессиональным плиточником или нет, но работал он тщательно и качественно. Он сумел точно скопировать изящный узор, выложенный на подъездной дорожке, который в действительности был значительно сложнее, чем это казалось на первый взгляд. Она следила за ним, пока он работал, и видела, как тщательно он отбирал плитку, подбирал узор, крутил и подрезал ее, чтобы добиться идеального рисунка.
Вместо пересадки старых деревьев, которые разрушили старую плитку, Ставрос предложил заказать горшки с душистой глицинией, которая оплела бы стену. Также он развесил гирлянды с белыми лампочками, и сейчас в темноте они сияли, как звезды. Настоящее волшебство!
Когда она перевела взгляд на Ставроса, то обнаружила, что он разглядывает ее мятые шорты и майку с глубоким вырезом. Она почувствовала себя еще более неуверенно. Она убеждала себя в том, что они были людьми одного уровня, что Такис был снобом, а она была крестьянкой с острова, а Ставрос… Тут она терялась в мыслях.
Что-то подсказывало ей, что с ним все было не так просто.
— Я… — Ее самообладание практически покинуло ее. Ее голос балансировал на грани между дурашливым весельем и глубоким сомнением. — Я хотела сегодня вечером поехать с тобой, я хотела бы забрать «Веспу».
«Вот оно, мое достоинство. Пожалуйста, не растопчи его».
Такис был не рад тому, что она одолжила «Веспу» рабочему. Калли понимала, что заслужила его порицание, но она отбросила от себя эти мысли. Она не была ребенком, а он не был ее отцом. И она не была дурочкой, она была женщиной из плоти и крови.
Она предложила Ставросу поехать с ним домой. Чтобы заняться сексом.
И может быть, предложить и получить поддержку, в которой они оба нуждались.
— Заманчиво… — надменно изрек он. В его взгляде проскользнуло чувство собственника, когда он посмотрел на Калли. — Однако Йоннес приедет сегодня, чтобы забрать оставшееся оборудование.
Ставрос вручил ей ключ от мопеда.
— Я поеду с ним, а потом уеду с острова.
— Уедешь куда?
— В Нью-Йорк.
И снова дежавю. Она не смогла сдержать возглас разочарования.
— Хочешь поехать со мной? — спросил он. Судя по его интонации, он знал ответ на свой вопрос.
Она вздохнула, почувствовав себя предсказуемой простушкой. Почему она показала ему свою страсть? Почему она позволяет ему отвлекать ее от своих целей? Калли покачала головой.
— Когда-нибудь. Не сейчас.
Потребность отправиться в Нью-Йорк сквозила в каждом ее вздохе, в каждом биении ее сердца вот уже шесть лет, но ей было трудно оставить Офелию одну. Она не могла позволить себе покинуть девочку и отправиться на охоту за своими призраками.
Но на том краю света у нее не было ничего, что обещало бы ей беспечное существование. Ей пришлось бы найти работу, чтобы финансировать свои поиски. А это означало, что предварительно ей нужно было получить грин-карту[1]. Она уже начала процесс оформления грин-карты, но это было непросто. У нее не было практически никакого образования, кроме школьного. Она направила свою анкету в несколько агентств, но откликов не последовало.
Она все больше теряла уверенность в себе. Одновременно она все больше убеждалась в том, что не должна искать своего сына.
Калли подняла глаза, чтобы взглянуть на Ставроса.
— Желаю хорошей поездки.
— Я вернусь. — Ухмылка исчезла с его лица, когда он услышал ее слова. — Мы снова встретимся. Скоро!
Она фыркнула, прокрутив в голове, как стала бы ждать новой встречи с ним. Нет, больше никаких ошибок. Знакомое чувство унижения нахлынуло на нее. Дурочка. Она еще не выросла и все еще оставалась наивной девочкой.
— Не беспокойся. Это не должно было произойти. — Калли слабо улыбнулась. — Всего хорошего.
Когда она отвернулась, он схватил ее за руку.
— Мы снова встретимся, Калли.
«Лучше нам не встречаться», — подумала она. Сердце разрывалось от боли, когда она стряхнула с себя его руку и, направившись к дому, бросила через плечо:
— До свидания, Ставрос.
Глава 4
Каждый год на свой день рождения Такис устраивал грандиозное торжество. В этот год его день рождения совпал с днем проведения местного фестиваля. На фестивале предполагалось устраивать фейерверки на воде. Такис пригласил своих друзей с материка и своих коллег из аудиторской компании. Организацию своего дня рождения он всегда поручал Калли. Он взял ей напрокат соответствующий наряд, и она стояла рядом с ним, приглядывая за местными девушками, нанятыми ею для сервировки угощений, которые она готовила две последние недели. Офелия предпочла остаться в этом году на материке с дедушкой и бабушкой, заявив, что день рождения отца всегда крайне скучное мероприятие.
Так оно и было. Все разговоры вертелись вокруг финансов или о покупке нового автомобиля по выгодной цене. Калли уже много раз присутствовала на этом мероприятии, знала всех гостей и могла поддержать беседу, осведомившись о чьем-то ребенке или о проводах на пенсию и так далее.
Многие заметили, что после ремонта территория вокруг бассейна стала выглядеть значительно лучше.
— Много потратил в этом году? И дочь отправляешь в новую школу! — Один из коллег Такиса быстро сложил все затраты в голове.
Все друзья Такиса постоянно играли в одну и ту же игру: доказывали друг другу, как мало денег они потратили. Поэтому ответ Такиса не удивил Калли.
— Я бы не стал беспокоиться, но Йоннес сказал, что он выполнит работы по себестоимости.
Калли совсем запамятовала, как было принято решение о проведении работ. Она настаивала на переносе работ на более позднее время, так как боялась не успеть к проведению дня рождения. Однако Йоннес заявил, что предложенное им время было единственно возможным. Видимо, время проведения ремонта должно было совпасть с отпуском Ставроса.
«Интересно, — подумала Калли. — Что считает по этому поводу Такис?» Она взглянула на него. Такис смотрел вперед, за спину Калли. Странно, но выражение его лица не было расслабленным и радушным. Его лицо застыло как камень.
Она обернулась и увидела нового гостя в смокинге, затем, не веря своим глазам, вгляделась пристальнее и узнала в гладко выбритом великолепно выглядящем мужчине…
— Боже мой!
Кровь бросилась ей в лицо. Это был явно Ставрос!
«Мы снова встретимся».