Она отказывалась даже думать об этом, не говоря уж о том, чтобы поверить ему.
— Прошу прощения, — сказал Такис окружающим его гостям и потянул Калли в направлении Ставроса.
— Это ты пригласила его?
— Нет!
Еще один электрический разряд разорвался в ней, когда ее взгляд встретился со взглядом Ставроса.
— Вот мы и снова встретились. Как обещано, — сказал он, а затем обернулся к ее работодателю. — Такис!
Его приветствие было крайне пренебрежительным, даже презрительным.
— Что вы здесь делаете? — потребовал ответа Такис.
Она подумала, что Такис должен был заметить смокинг Ставроса. Он был явно не одолжен в магазине, а сшит по фигуре Ставроса. Ставрос выглядел в нем как секретный агент из фильма, когда он взял бокал шампанского с подноса и сделал глоток.
— Мужчины моего уровня приглашены всегда и везде. — Он достал визитную карточку из кармана смокинга и протянул ее Такису.
— Вы руководите «Динами фармасьютикал», — недоверчиво сказал Такис, передавая Калли визитку, на которой Ставрос именовался Стивом Михаэлсом, президентом компании.
— Я предпочитаю мое греческое имя, Ставрос Ксенакис. Или Став, если тебе нравится, — сказал он, обращаясь напрямую к Калли.
Ее сердце еще раз вздрогнуло. Она так и знала, он был чем-то большим, чем казался. Теперь, когда не надо было больше притворяться, он стоял здесь во всем великолепии своей силы. Он был ослепителен!
— В настоящее время последнее слово по всем важным решениям за моим дедом, директором. Но это скоро изменится. — Его взгляд остановился на Калли. — Давайте обсудим, как вы можете мне в этом помочь, о’кей?
Ее сердце бешено колотилось.
— Я никогда не могла…
— Это не может быть правдой. Убирайся из моего дома, кем бы ты ни был!
Ставрос поднял на него очень усталый и одновременно решительный взгляд.
— Вы согласовали одну очень выгодную для вас сделку сегодня утром. Этот дом — мой. — Уголок его рта дрогнул. — Но я милостиво разрешу вам продолжить здесь свой праздник.
— Что? — Калли от потрясения едва удержалась на ногах. Она вырвалась из рук Такиса и воззрилась на него.
Вокруг них беседовали гости и играла музыка. Огни сияли, в бассейне плескались несколько пар. Но некоторые поглядывали в их сторону, поэтому Калли поняла, что ей нужно говорить тише, а на лице сохранять нейтральное выражение.
У Такиса было виноватое выражение лица.
— Я удвоил цену. Я не думал, что мое предложение будет принято. Я собирался сказать тебе позже. Я могу отправить тебя в Нью-Йорк, Калли.
Горячие слезы паники заполнили ее глаза. Одно дело было желать чего-то всеми фибрами души, а другое — воплощать свою мечту в жизнь. А что, если у нее ничего не получится? Что будет, если она найдет своего сына, а он отвернется от нее? Она не была готова!
— Это не обязательно. — В голосе Ставроса слышались властные нотки. — Калли поедет в Нью-Йорк со мной. В качестве моей жены.
— Что? — Калли совсем забыла, что в руках у нее был бокал с шампанским, и вздрогнула, когда услышала звон разбитого стекла у своих ног. Шампанское растеклось по плитке, которую Ставрос недавно укладывал и которой он теперь владел. Она тихо выругалась и смущенно оглянулась.
— Давай обсудим это в уединенном месте. — Ставрос потянул ее за локоть. — Уберите это, пожалуйста, — обратился он к кому-то из обслуги.
Калли буквально затрясло от прикосновения его руки, и она захотела вырваться, однако понимала, что она уже достаточно наделала шуму. Такис своим взглядом прожигал в ней дыры, а от всеобщего людского внимания она еще больше сконфузилась.
Ставрос ослабил свою хватку, и его прикосновение стало даже нежным.
— Я не хочу разговаривать с тобой, — сказала она, когда он придвинулся к ней вплотную, заставляя пойти в дом. — Что ты здесь вообще делаешь? И почему ты был здесь и притворялся рабочим, если ты своего рода фармацевтический магнат?
— О, видишь, оказывается, ты очень даже хочешь поговорить. Пойдем, и я раскрою тебе все тайны.
Она быстро пошла в дом, оставив его за своей спиной и пытаясь избавиться от ощущения его руки на своей коже. Они вошли в рабочий кабинет Такиса.
Ставрос плотно закрыл дверь.
Она резко обернулась, всем телом демонстрируя, что она готова ринуться в бой.
— Ну что ж, объясни!
Тон ее голоса заставил его удивленно поднять одну бровь, но затем он только пожал плечами.
— Это было пари.
Его взгляд скользил по его новому рабочему кабинету.
— У одного моего друга есть чувство юмора. Он предложил нам прожить две недели без наших банковских карт При этом он был с самого начала уверен, что мы не справимся. Но я смог! Благодаря тебе. — Он указал на свою ногу, которую ему зашили в больнице.
— Поздравляю, — сказала она, наблюдая, как он направился к бару и налил себе бренди. — Зачем тебе этот дом?
Он не отвечал, пока не налил напиток в маленькие стопки. Одну из них он предложил ей. Она вспомнила, что как-то раз ей пришла в голову мысль, что Ставрос может быть отличным игроком в покер. Вот и сейчас она безуспешно пыталась прочитать, что написано на его лице.
— За нас! — Он поднял свой бокал и выпил. — Это был дом, в котором я вырос. Когда мой отец умер, мой дед перевез нас в Нью-Йорк, а дом продал. Я хочу, чтобы он снова стал моим.
Его отец. Она вспомнила страдание на его лице в тот день на мысе и поняла, что в действительности он до сих пор искал своего отца, затерянного в тех безжалостных водах. Тень того старого горя затуманила его взор.
Ее сердце сжалось от чувства сострадания. Она, как цветок к солнцу, потянулась к нему, но быстро пришла в себя. Она не могла позволить себе расслабиться и потерять голову.
— Должно быть, это приятное чувство — просто выписать чек и получить то, что ты хочешь. Ты понимаешь, что теперь у меня нет работы и нет дома? Спасибо тебе.
— Твоя работа будет называться «жена фармацевтического магната». Я думаю, что звание «наследник международной фармацевтической исследовательской и производственной корпорации» слишком длинное, но давай попробуем найти золотую середину. Что ты сказала?
— Я сказала, что ты нечестный человек, Стив. И я не выйду за тебя замуж. С чего ты взял, что я соглашусь?
Ставрос поднял бровь.
— Возможно, я должен тебе напомнить, что между нами что-то осталось незавершенным?
Волна жара накрыла ее с головой. Это было и смущение, и воспоминание о наслаждении и боли от его отказа.
Она отставила в сторону свой нетронутый узо и сложила руки на груди.
— Ты уехал. А я продолжила и завершила дело.
— С кем?
— С Такисом. — Она задрала подбородок, чтобы ее ложь казалась правдивой.
— Хорошая попытка, но я знаю, что ты не вышла за него замуж, когда у тебя была такая возможность. Он дурак, конечно, что сделал тебе предложение, когда ты уже жила в прекрасных условиях, не переспав с ним и предварительно не забеременев в благодарность за это.
Калли сделала шаг назад.
— Какие чудовищные вещи ты говоришь!
Он пожал плечами.
— Но ведь это правда, разве нет?
— Нет!
Такис был добр к Калли Она ничем не заслужила его хорошее отношение к себе, за исключением благодарности и привязанности.
— Да, это правда, я не хотела забеременеть. Но я сказала так потому, что не люблю его. Вернее, люблю. Но не так, как жена должна любить своего мужа. Поэтому я не выйду замуж и за тебя.
— Вот хорошая новость. Ты не любишь нас обоих. — Он снова налил себе узо. — А также ты не хочешь детей.
Этого она не говорила. До того как родить новых детей, она хотела найти того ребенка, который у нее уже был. Она сглотнула комок, подступивший к ее горлу, и сменила тему.
— Хорошо, покупай дом, я не могу тебя остановить. Но зачем тебе надо, чтобы мы поженились?
— Мой дед заставляет меня найти жену. Он затягивает с выходом на пенсию и не передаст мне пост директора до тех пор, пока я не женюсь. Все женщины, которых я знаю, хотят настоящей свадьбы. Детей. И половину моего состояния в случае развода.
— Ты не хочешь детей? — Внезапно эта тема стала основной в их разговоре. В ее голове вдруг возникла картинка, что она нашла своего сына, а Ставрос отказывается от него. Ее сердце тяжело забилось.
— Дед сказал, что мне нужен наследник, но я не очень тороплюсь. — Он снова наполнил свой бокал узо. — В действительности я думаю, что мои сестры решат за меня эту проблему. Я же хочу возглавить нашу компанию. Мне необходима жена, которую я смогу представить моему деду. Такую, которая будет играть свою роль, но по команде исчезать. Почему ты хочешь поехать в Нью-Йорк?
— Как ты узнал об этом? Ты наводил обо мне справки? — Калли побледнела от мысли, что он мог узнать про нее.
— Однажды я услышал твой разговор с Такисом. А почему ты так волнуешься? У тебя есть страшная тайна? Лучше скажи мне сразу, я не хочу, чтобы репутация моей семьи оказалась запятнанной.
Она знала, что люди на острове продолжают болтать о том, что она забеременела в подростковом возрасте. Все, однако, думали, что ребенок умер. Возможно, что и Ставрос узнал об этом, если наводил о ней справки. Но надгробного камня над могилой ребенка он не найдет. Ее отец отказался оплачивать памятник. Потому что ребенок не умер!
Он был где-то в Нью-Йорке! По крайней мере, его отец, Брэндон Андервуд, жил в Нью-Йорке и знал, в чьей семье находится ребенок.
— У меня есть естественное желание сохранять свою личную жизнь в тайне. — Калли сделала попытку спрятать свой страх за нейтральными словами. — Мне не нравится, что ты наводишь справки за моей спиной.
Хотя Калли начала понимать, что у Ставроса были средства на то, чтобы наводить справки. Эти средства могли появиться и у нее!
С его финансовыми возможностями она смогла бы заставить Брэндона рассказать о ребенке.
От этой мысли у нее закружилась голова.
— Ты живешь в Нью-Йорке? Ты хочешь отвезти меня именно туда? — переспросила она. Калли не хотела верить в происходящее. Слишком быстро все закрутилось, слишком просто решались проблемы!