Иден широко раскрытыми глазами смотрела на стремительно вылетевшую на нее из‑за поворота машину. Набирая ход, автомобиль мчался навстречу ей. У Иден не оставалось даже ни единой секунды времени, чтобы действовать.
Когда Круз и Брэндон вернулись домой из ресторана, в доме было пусто.
— Сантана! — крикнул Круз, открывая дверь. — Мы уже дома.
— Сантана, мы уже приехали! — крикнул Брэндон. Круз растерянно огляделся по сторонам.
— Где же она?
— Она говорила, что плохо себя чувствует, — сказал мальчик.
Круз огляделся еще раз.
— Почему она не оставила записку?
Брэндон деловито подкидывал на руке яблоко.
— Может быть, ей стало лучше, и она вышла?
Круз присел рядом со столиком, на котором стоял телефонный аппарат.
— Возможно, — задумчиво сказал он.
Поколебавшись несколько мгновений, он набрал номер. После длинного гудка в трубке раздался знакомый самоуверенный голос:
— Алло, это Кейт Тиммонс. Меня сейчас нет дома, но вы можете оставить информацию на пленке.
Не дослушав, Круз в сердцах швырнул трубку на рычаг.
— Кому ты звонил? — поинтересовался Брэндон.
— Э–э, приятелю мамы, — неопределенно ответил Круз.
— Ну, и что?
— Его нет дома, — вздохнув, ответил Круз.
Да, это был факт, который заставил Круза глубоко задуматься. Ни Сантаны, ни Тиммонса нет дома. Они наверняка вместе. Это уже начинает приобретать черты какой‑то эпидемии. Круз абсолютно не сомневался в том, что его жену и окружного прокурора связывают более чем тесные отношения. Однако пока что у него не было никаких доказательств этого, и потому Круз ощущал свое полное бессилие.
— Сантана, Сантана, сбавь скорость! — закричал окружной прокурор. — Мы съезжаем на обочину! Куда ты?
— Оставь меня! — она пыталась оттолкнуть его.
— Дай я поведу машину! Нажми на тормоза, скорей!
— Не мешай мне, я не вижу дороги! Отпусти руль! — визжала она.
В этот момент машину резко тряхнуло, словно она угодила колесами в какую‑то выбоину или столкнулась с чем‑то. Сантана мгновенно нажала на тормоз. Спустя несколько минут машина со скрипом остановилась.
— Что это? Что это было? — перепуганно спросила Сантана.
— Кажется, мы на что‑то наехали, — тяжело дыша сказал Тиммонс.
— Или кого‑то сбили.
— Подожди, я посмотрю.
Тиммонс выбрался из машины, оставив Сантану за рулем.
ГЛАВА 2
Окружной прокурор скрывает правду. Доктор Роулингс обвиняет Перла в смерти брата. Шоковая терапия — один из любимых методов лечения в клинике Роулингса. Тиммонс предлагает Сантане рассказать мужу о своих любовных связях. Перл ищет оправдание.
Тиммонса не было несколько минут. Сантана, не осмеливаясь выйти из машины, беспокойно ерзала в кресле до тех пор, пока не послышались его шаги.
— Кейт, ну что там? Что там?
Тяжело дыша, он обошел машину спереди и бегло осмотрел капот и бампер. Увидев разбитую левую фару, он покачал головой.
— Ну, почему ты молчишь? — нервно воскликнула Сантана.
— Я не знаю, — тяжело дыша сказал он. Подозрительно осматриваясь вокруг, он остановился рядом с местом водителя.
— Возможно, это была выбоина. В общем, я так и не понял.
— О, слава богу, — в изнеможении протянула Сантана.
Они оба сейчас выглядели одинаково — это и не удивительно после того, что произошло.
— Дай, я сяду за руль, — предложил Тиммонс.
Очевидно, происшествие на шоссе так ударило по нервам Сантаны, что она не произнеся ни слова, мгновенно повиновалась. Когда она пересела в кресло пассажира, Тиммонс тяжело опустился на место водителя и включил мотор.
Иден лежала невдалеке от обочины дороги на холодной, сырой земле. Услышав шум мотора отъезжающей машины, она нашла в себе силы приподнять голову. Но это было все, на что ее хватило. Успев заметить лишь габаритные огни отъезжающего автомобиля, она закрыла глаза и, потеряв сознание, распласталась на земле.
Мрачно откинувшись на спинку стула, Перл сидел в кабинете доктора Роулингса. Главврач клиники, сунув руки в карманы халата, расхаживал перед ним, нравоучительно говоря:
— Я представляю, с каким чувством вы читали письма брата. Мне вас жаль.
Перл угрюмо посмотрел на доктора.
— Могу вам сказать, что я даже рад, что прочитал письма Брайана. Я понял, что он не винил меня за этот нервный срыв. Вы не понимаете, что это значило для меня.
Роулингс едва заметно улыбнулся.
— Почему же? Очень даже представляю — камень свалился с души.
— Да. В некотором смысле, да, — уверенно сказал Перл.
Роулингс улыбнулся еще шире.
— Я вынужден подлить ложку дегтя. Я считаю, что текст писем можно интерпретировать по–разному. Вы часто разговаривали с братом. Брайан ненавидел вас. И знаете почему?
Перл непонимающе посмотрел на доктора Роулингса.
— Почему вы решили, что он меня ненавидел?
Роулингс издал короткий неприятный смешок.
— Потому что вы убедили брата в целесообразности аборта, который послужил причиной смерти его любимой девушки.
Перл возмущенно вскочил со стула.
— Это не правда! Тогда я был совершенно другим человеком. Когда мой брат оказался в этой непростой ситуации, я действительно посоветовал девушке сделать аборт. Это был единственный выбор. Родители запретили Брайану на ней жениться. Поэтому я сделал все, о чем Брайан, и она попросили меня. Я помог им.
Роулингс торжествующе усмехнулся.
— Нет, твой брат последовал твоему совету. Подпольный аборт — и девушка умерла. Поверь, Брайан считал тебя виноватым в ее смерти.
Перл отрицательно покачал головой.
— Нет, это не так. Брайан простил меня. Я совершенно точно знаю это.
— Это не так. Брайан смог написать тебе письмо только после года лечения. А затем Брайан вернулся домой на Рождество. Ты помнишь об этом?
Перл смутился.
— Рождество? Да, конечно, помню. Рождество…
Он умолк, чем не преминул воспользоваться Роулингс.
— Да, это было Рождество. И за две недели твои родители погубили результаты целого года кропотливой работы. Брайан вернулся в больницу на грани нервного истощения. А через три недели покончил с собой, — Роулингс повысил голос, придав ему обвинительный тон.
Перл нерешительно взмахнул рукой.
— Нет, нет, мы не виноваты в его смерти.
Но Роулингс не слушал.
— Ваша семья несет ответственность за его убийство.
Перл пытался оправдаться:
— Нет, нет, мы не виноваты.
Но Роулингса уже трудно было остановить.
— Майкл Брэдфорд Болдуин, вы убили Брайана. Ты и твоя семья. Но больше всех виноват ты.
Перл ошеломленно умолк.
Пол Уитни решил снова навестить Элис в клинике доктора Роулингса. Он чувствовал, что хрупкая, испуганная девушка вызывает у него все более и более глубокую симпатию. К тому же, как ему казалось, он смог найти к ней подход. Ведь судя по словам Келли, она раньше не разговаривала, а теперь уже читает вслух стихи.
Когда Уитни постучал в дверь и вошел в палату, Келли задумчиво стояла у окна, а Элис сидела на своей кровати.
— Привет, — радостно улыбаясь сказал Уитни. Келли удивленно посмотрела на него.
— Привет.
— Я — Пол, — сказал тот. — Я составил рапорт о вашем побеге.
— А, — только сейчас вспомнив его лицо, сказала Келли. — Понятно, мы рады видеть тебя.
Он улыбнулся.
— Взаимно.
Уитни подошел к кровати, на которой смущенно опустив голову сидела Элис.
— Привет, — сказал ей Уитни. — Это я, Пол.
Она не поднимала голову, нервно кусая губы. Уитни с некоторой растерянностью взглянул на Келли и вытащил из‑за пазухи гвоздику, правда, изрядно помятую. Расправив ее лепестки, он протянул цветок Элис.
— Может быть, это развеселит тебя?
Она подняла глаза и с благодарностью взглянула на Уитни. Келли поняла, что лучше ей оставить Пола и Элис вдвоем.
— Я пойду прогуляюсь, — сказала она.
Когда Келли вышла из палаты, Пол осторожно взял Элис за руку.
— Ну, как твое самочувствие? Она молчала.
— Кстати, мне почти ничего о тебе неизвестно, Элис, — стараясь хоть как‑то оживить беседу, сказал Пол. — Я не знаю, ни где ты родилась, ни кто твои родители, где ты провела свое детство. Мне известно только твое имя. Тебя ведь зовут Элис? Как в сказке, да? «Алиса в стране чудес». Очень красивое имя.
Она по–прежнему молчала, низко опустив голову.
— А хочешь, я расскажу о себе? — предложил Уитни. — Я вырос в штате Джорджия. А когда мне было десять лет, мои родители переехали в Калифорнию. Сперва в Лос–Анджелес, а потом в Санта–Барбару. Я поступил на службу в полицию. Работа стала моей жизнью. Я холост, мне пока нравится жить одному, но друзья и знакомые говорят мне, что одиночество скоро надоест мне.
Она порывисто вскинула голову, бросила на него беглый взгляд и снова отвернулась. Уитни растерянно развел руками.
— Элис, не все полицейские плохие люди. Элис, я хочу, чтобы ты об этом знала.
Но в этот момент разговор прервался. В палату, распахнув дверь, влетела Келли. Судя по ее лицу, она была сильно взволнована.
— Пол, мне срочно нужна твоя помощь! — вскричала Келли, хватая его за руку.
Он обеспокоенно поднялся со стула.
— А что случилось?
Келли показала рукой куда‑то в коридор.
— Я подслушала разговор двух медсестер. Они говорят, что доктор Роулингс собирается расправиться с моим другом. Помоги мне. Идем.
Окружной прокурор вел машину гораздо спокойней, чем Сантана. Однако ей, при желании, не стоило большого труда увидеть, как руки его дрожат, а глаза бегают из стороны в сторону. Но она была столь озабочена собственными проблемами, что не обратила на это внимания.
— Все, что я сказал тебе сегодня, это правда, — неожиданно произнес Тиммонс.
В его голосе слышалось сожаление.
— Но мы должны прекратить наши отношения.
Сантана вскинула голову.
— Что с тобой, Кейт? Я тебя не узнаю. Сперва ты не даешь мне и прохода, а потом хладнокровно меня бросаешь.