— Джина, чего я не могу понять, так это твоей глубокой заинтересованности в моей судьбе.
Джина, с видом невинно оскорбленной жертвы, гордо вскинула голову. Хотя губы ее дрожали, говорила она твердо и решительно:
— Семья значит для меня многое. Семья — это смысл моей жизни. Ты отторгаешь меня, Брэндон живет в доме другой женщины. Это невыносимо. Разве ты не представляешь, как я себя чувствую? Ведь я нахожусь в гораздо более невыгодной ситуации, чем ты. У тебя еще все впереди. В конце концов, вы можете даже помириться с Тэдом. А если этого не получится, то в твоей жизни будет еще много таких, как он. А представь себя на моем месте. Что делать мне? Ты, наверное, единственный близкий мне человек, собираешься порвать со мной и оставить меня в одиночестве. Что же у меня тогда будет?
Ее тон был вполне искренним, однако Хейли, которая привыкла к постоянным подвохам и неожиданностям со стороны тетки, не поверила ей.
— Ты во всем виновата сама, — резко заявила Хейли.
Хотя это были достаточно горькие слова, Джина, тем не менее, прореагировала на них спокойно.
— Я знаю, — смахнув слезу, сказала она. — Именно поэтому я попытаюсь все изменить. А главным образом, изменить себя.
Хейли насмешливо пожала плечами.
— Неужели ты думаешь, что я поверю тебе. Каким это образом ты собираешься изменить, улучшить себя? Уж ни самообразованием ли ты занялась? Или, может быть, ты ходишь на курсы психологической реабилитации?
Джина не обратила внимания на ее едкий тон.
— А почему, по–твоему, я открыла компанию по производству печения? Будто мне неизвестно, что все смеются за моей спиной.
Хейли фыркнула.
— Да, действительно, почему это?
Джина обиженно опустила глаза.
— Я рассчитывала, что деньги принесут мне уважение, — тихо сказала она.
Хейли снисходительно рассмеялась.
— Джина, ты не купишь уважение к себе даже за десять миллионов долларов. Почему ты решила, что деньги заставят уважать тебя?
Джина растерянно посмотрела на племянницу.
— Я понимаю, что прошлое нельзя изменить и, тем более, купить. Хейли, ты не представляешь, что ты значишь для меня. Если бы не твое появление, то я бы давно наложила на себя руки, — проникновенно сказала она. — Можно сказать, что ты спасла мне жизнь.
Хейли недоверчиво посмотрела на нее.
— О чем ты говоришь, Джина?
Та стала отчаянно трясти головой.
— Да, да, это правда! — горячо восклицала она. — Я была на грани самоубийства, а ты заставила меня переосмыслить всю мою жизнь. Мне так нужна твоя дружба. Кэпвеллы отняли у меня все. И даже Брэндона. Ты — все, что у меня осталось. Хейли, умоляю, не бросай меня.
Хейли, уже готовая было поддаться на уговоры Джины, после некоторых колебаний, упрямо мотнула головой.
— Джина, ты губишь себя, да и меня вместе с собой, — с этими словами она отошла в дальний угол комнаты и демонстративно отвернулась.
— Но Хейли, все обстоит иначе, не так, как тебе представляется, — умоляюще сказала Джина. — Просто ты сейчас в плохом настроении. Я тебя понимаю. Ты раздражена и расстроена из‑за того, что вы поссорились с Тэдом.
Хейли упрямо покачала головой.
— Нет, Джина, я тебя знаю. Мое настроение и мои чувства здесь не при чем. Просто ты всегда была такой.
Джина взмолилась:
— Ну, пойми, ведь люди меняются. И тебе, Хейли, это прекрасно известно. Почему же ты не допускаешь мысли о том, что я тоже могу измениться? Я теперь не такая, как была прежде. Если бы ты смотрела на меня не предвзято, ты бы поняла, что я говорю правду. Мне очень жаль, что этого не замечаешь.
Хейли резко развернулась к тетке.
— Джина, я просто восхищаюсь твоей наглостью. Не надо меня уговаривать. Поезжай домой, посмотри на себя в зеркало. Вероятно, тебе удастся разглядеть свою темную душу. Джина, я хочу забыть о тебе навсегда и больше никогда не вспоминать. Я не хочу тебя видеть, слышать и, тем более, разговаривать с тобой.
Джина униженно опустила голову.
— Мне больно слышать от тебя такие слова, — едва слышно промолвила она.
Хейли тоже почувствовала некоторое смущение.
— Это правда, — сказала она. — Хотя я и не хотела причинить тебе боль.
Джина едва сдерживала слезы.
— Ну, а что, если я пообещаю, что наши отношения изменятся к лучшему? — просящим тоном сказала она. — Я обещаю, что между нами никогда не будет таких недоразумений.
Хейли раздраженно всплеснула руками.
— Да я больше не верю твоим обещаниям. Ни единому твоему слову. Джина, прости, но я чувствую фальшь, которая постоянно исходит от тебя.
На этот раз Джина не смогла сдержаться. Слезы потекли по ее щекам, размазывая нанесенную на ресницы тушь.
— Я просто не могу поверить, что ты бросаешь меня, — всхлипывая промолвила она. — Мне очень жаль, что так произошло. Хейли, если бы ты пришла ко мне с покаянием, я бы простила тебя.
Хейли безразлично пожала плечами.
— Значит, ты более великодушна, чем я, — заключила она. — Ну, что ж, мне очень жаль, что я не оправдываю твоих ожиданий.
Джина вытерла платком катившиеся по щекам слезы.
— В жизни очень много значит умение прощать, — обиженно сказала она. — Хейли, твоя непримиримость приносит тебе лишь горе и несчастье. И это относится не только ко мне, но и к другим. Прости меня, — она опустила голову.
Хейли тоже почувствовала, как ее эмоции начинают выходить из‑под контроля. Стараясь не показать этого Джине, она отвернулась и украдкой смахнула слезу из уголка глаза.
— Нет, Джина, — глухо сказала она. — Я не хочу мириться с тобой и не хочу, чтобы ты снова возвращалась в мою жизнь. Мне достаточно одной потери.
Но Джина, все еще не теряя надежды, воскликнула:
— Да ты помиришься с Тэдом, поверь мне. И вы забудете об этом недоразумении.
Хейли упрямо поджала губы и решительно направилась к двери.
— Прощай, Джина, — громко заявила она, распахивая дверь.
Джина поплелась к выходу, как побитая собака.
— Я разочарована в тебе, Хейли, — сказала она сквозь слезы, останавливаясь у порога. — И мне больно, очень больно.
Хейли гордо отвернулась. Когда она ушла, Хейли еще некоторое время бродила по комнате из угла в угол. А затем взяла бумажку, на которой было написано послание от Роксаны, и задумчиво посмотрела на нее.
ГЛАВА 4
Окружной прокурор сильно обеспокоен. Мужской разговор между Крузом Кастильо и Кейтом Тиммонсом. Доктор Роулингс понял, что его ожидает. Хейли намерена выяснить личность Роксаны.
Круз вместе с Сантаной вошли в реанимационное отделение городской клиники именно в тот момент, когда по коридору провозили носилки, на которых лежала Иден. Ее мертвенно–бледное лицо, рассыпавшиеся по подушке белокурые волосы, безжизненно повисшая рука лучше всяких объяснений докторов говорили о состоянии молодой женщины. Круз тут же бросился к медицинской сестре, шагавшей рядом с носилками.
— Как она?
— Без сознания, — сестра, не останавливаясь, прошла мимо.
— Послушайте, — только и успел проговорить Круз. Медсестра отмахнулась.
— Доктор вам все расскажет. Извините, сэр, нам некогда.
Сантана метнулась вслед за сестрой.
— Скажите, а она будет жить?
Та успокаивающе улыбнулась.
— Да, ей повезло. Скоро вы, наверное, даже сможете ее навестить.
Это немного успокоило Круза. Играя желваками на щеках, он метался из угла в угол приемного покоя реанимационного отделения, не находя себе места. Сантана вернулась к нему.
— Что с ней произошло? — растерянно спросила она.
Круз тяжело вздохнул.
— Не знаю. Для меня это пока что загадка. Сейчас мне нужно переговорить с полицейскими, которые побывали на месте происшествия.
Увидев в конце коридора маячившего там полисмена, Круз решительно направился к нему.
— Я сейчас вернусь, — обернувшись к Сантане, сказал он.
Полицейский, плотный коротышка, по имени Бил Пэкстон, из дорожного управления департамента полиции Санта–Барбары озабоченно изучал протокол осмотра места происшествия, когда к нему подошел инспектор Кастильо.
— Привет, Бил, — сказал Круз. — У тебя есть какая‑нибудь информация? Расскажи, что там произошло.
Пэкстон пожал плечами.
— Да ничего особенного. Фактов немного. Обычный наезд. Водитель скрылся, свидетелей нет.
Он протянул Крузу протокол осмотра места происшествия.
— Вот, взгляните, инспектор.
Кастильо быстро пробежался глазами по строчкам сухого официального документа.
— Что, совершенно ни одного свидетеля?
Пэкстон пожал плечами.
— Ни единого.
Круз в задумчивости почесал подбородок.
— А кто ее нашел?
Пэкстон наморщил лоб.
— Какой‑то местный житель.
— Как его зовут?
— Э–э, Логан. Кажется, Логан.
— Как он оказался на месте происшествия?
— Обычно каждый вечер в такое время он прогуливает свою собаку. Забавный такой, лохматый пес по кличке Гаучо. Они вообще оба такие — забавные и странные. Хотя, чему тут удивляться? Обыкновенный пенсионер со своей смешной собакой. Да, извини, Круз, я немного отвлекся. Так вот, они гуляли по окрестностям, и собака обнаружила женщину, лежавшую на обочине.
Круз удивленно посмотрел на Пэкстона.
— Как на обочине? Разве она была не на проезжей части дороги?
Пэкстон развел руками.
— Это и меня удивляет. В том‑то и дело, что мы обнаружили ее лежащей далеко за боковыми ограждениями на хайвэе.
Круз нахмурился.
— Я не понимаю, что это означает.
Пэкстон пожал плечами.
— Ну, в общем, я думаю, что автомобиль, который ее сбил, либо специально свернул с шоссе, либо его водитель был настолько пьян или накачан наркотиками, что не понимал, куда ведет машину. Круз сокрушенно помотал головой.
— Этого нам не хватало.
— Да, чувствую, у нас будет много работы в связи с этим делом.
— Так, Билл, что еще известно?
Пэкстон озабоченно почесал лоб.
— Ну, не знаю. Она была без сознания, когда ее нашел этот мистер Логан. «Скорая помощь» прибыла на место происшествия спустя пять минут тридцать две секунды после того, как Логан позвонил с ближайшей бензоколонки. Мы были на месте спустя минуту после отъезда автомобиля «скорой помощи».