Хейли изумленно смотрела на тетку:
— Джина, я не перестаю удивляться твоей предприимчивости. После того, что произошло между тобой и СиСи, ты все еще надеешься вернуть его себе.
Глаза Джины сияли как алмазы.
— Я буду ему верной женой и хорошей матерью для Брэндона. СиСи не пожалеет, если доверится мне.
— Ну что ж, — задумчиво протянула Хейли. — Мне остается только пожелать тебе удачи. Но, тетя Джина, тебе нелегко будет сделать это.
Джина усмехнулась:
— Еще бы. Путь к вершине всегда долог. Однако, я уверена в своих силах. Меня не остановят даже пули таких сумасшедших, как Сантана. Я знаю, что мне нужно и добьюсь своей цели. Но мне легче будет сделать это, если я буду знать, что ты на моей стороне. Хейли, — она доверительно посмотрела в глаза племяннице. — В этом городе мы должны доверять только друг другу.
Хейли наконец сдалась.
— Да, ты права, — подавленным голосом сказала она. – Раньше я как‑то не задумывалась над этим, но теперь мне все стало ясно. Мы с тобой остались одни и должны поддерживать друг друга. Тогда у нас все получится.
На лице Джины появилась сияющая улыбка.
— Я ужасно рада, что нам удалось понять друг друга. Наконец‑то, мы с тобой сделали шаг навстречу друг другу.
Хейли низко опустила голову.
— Да.
Скорее всего, если бы рядом с Хейли был Тэд или кто‑нибудь другой, с кем бы она могла поделиться всеми своими мыслями, она не стала бы так слепо доверять тетке. За те несколько месяцев самостоятельной жизни, которые Хейли провела в Санта–Барбаре, она уже начала кое‑что понимать. Она знала, что Джина не такой уж беззащитный ягненок, каким иногда пыталась себя представить.
Хейли допускала, что Джина способна на нечестность и не всегда говорила правду. Однако в нынешней ситуации у Хейли не оставалось другого выхода. Ей просто не на кого было опереться.
Утром в зале ресторана «Ориент Экспресс», как обычно, было не слишком много народа. Перл специально выбрал именно это время, чтобы пополнить изрядно истощившиеся запасы пиши в своем убежище. Не запирая Элис в доме Локриджа, Перл обещал ей вернуться спустя четверть часа.
Он быстро направился к метрдотелю и, протянув ему бумажку со списком блюд, сказал:
— Будьте добры, заверните мне все это. Я беру продукты с собой.
Метрдотель тут же кивнул:
Подождите несколько минут. Если не возражаете, все это будет упаковано в пластиковую коробку. Перл широко улыбнулся:
— Хоть в две. Главное, чтобы я мог унести его в руках.
— Не беспокойтесь, все будет сделано.
В ожидании возвращения метрдотеля Перл уселся у стойки бара и, нетерпеливо барабаня пальцами по деревянной крышке, стал оглядывать зал. Лишь пара посетителей в дальнем углу напоминала о том, что ресторан работает. Очевидно, летняя жара вызывала у жителей Санта–Барбары снижение аппетита.
Это было Перлу на руку. Ему совершенно не хотелось сейчас попадаться на глаза кому‑либо из своих знакомых.
Наконец, в зале появился метрдотель с двумя большими пластиковыми коробками.
— Ваш заказ.
Перл протянул ему две двадцатки и, загрузившись продуктами, уже собирался уходить, когда неожиданное появление в зале Кортни Кэпвелл заставило его потрясен но застыть на месте.
— Вот черт, — пробормотал Перл отворачиваясь. — Что она здесь делает?
Увидев Перла, она неуверенным шагом направилась к нему. Растерянность обоих была столь велика, что они оба забыли поздороваться.
— Ты… Ты уже уходишь? — безнадежно глядя ему в глаза, прошептала Кортни.
Он с виноватым видом пожал плечами.
— Да, мне пора.
Разговор не клеился, потому Перл обратился к другой теме:
— Как ты прекрасна, Кортни, в этот прекрасный, светлый и радостный день, – сделав большие глаза, сказал он. — Мы так давно не виделись, что я уже стал забывать твое лицо.
Разумеется, это не могло понравиться ей.
— Вот как, — грустно протянула Кортни.
Перл понял, что сделал глупость и поторопился исправить ошибку, но было уже поздно.
— Кортни, я хотел сказать… — все с той же виноватой улыбкой начал он.
Однако она резко оборвала его:
— Не надо, Перл. Я поняла, что ты хотел сказать. Думаю, что теперь не стоит извиняться.
Он умолк, низко опустив глаза. Эта случайная встреча привела обоих в такое смущение, что, наверное, лучше было бы сразу расстаться.
— Дядя СиСи сказал мне, что ты в городе, а Келли уехала, — нерешительно произнесла Кортни. — Я даже не знала о том, что ты вернулся.
Он не нашел ничего другого, как пожать плечами:
— Да.
Отчуждение, царившее между ними было столь велико, что помимо воли Кортни, на глазах у нее проступили слезы. Она понимала, что Перл отдалился от нее на столько, что восстановить существовавшие между ними отношения будет почти невозможно. К тому же, она была совершенно уверена в том, что Перл и Келли испытывают по отношению друг к другу совершенно определенные чувства. И места в сердце Перла уже для нее наверняка не осталось. Это и приводило ее в такое отчаяние.
Правда, в глубине души она еще надеялась что‑то вернуть. Наверно, потому и продолжала этот разговор:
— Так, что Келли не звонила? От нее не слышно ничего? — с плохо скрытой надеждой спросила она.
На сей раз у Перла вообще не нашлось никакого ответа. Он стоял словно истукан, теребя в руках коробки с продуктами и не решался ничего сказать. Кортни пришлось ответить за него:
— Дядя СиСи ничего не говорит, но я знаю, что он спрятал ее куда‑то до того времени, когда удастся найти доказательства ее невиновности. Странно, что ты не с ней.
На сей раз Перл, наконец, собрался с силами:
— А почему я должен быть с ней? — не слишком уверенно сказал он. — У меня и здесь еще достаточно дел.
Она решила, что этот разговор становится слишком тягостным, а потому, без обиняков спросила:
— Ты специально скрывался от меня. Перл?
Он почувствовал, как краска стыда заливает его лицо. Когда вопрос задается так откровенно, на него нельзя не ответить.
— О, прости меня, — опустив глаза еле слышно произнес он. — У меня не было возможности позвонить тебе, хотя и следовало…
Он подался вперед, чтобы слова его были более убедительны, однако Кортни тут же решительно отступила в сторону.
— Ты хочешь сказать, что был занят? — со злой иронией спросила она.
Перл что‑то пролепетал, пытаясь объясниться, однако она его уже не слушала. Выхватив из сумочки сложенную пополам газету, она развернула ее и сунула ему под нос.
— Ты видел это?
Газетная статья в «Санта–Барбара Экспресс», снабженная заголовком «Из психиатрической клиники исчезла пациентка» сопровождалась крупным снимком Элис.
Перл тяжело вздохнул и отвернулся.
— Конечно видел. Именно об этом я и хотел поговорить с тобой. — Он подозрительно оглянулся по сторонам. — Но только не здесь, иначе нас с тобой ждут неприятности. Думаю, что нам не стоит здесь задерживаться.
Сунув газету себе подмышку и кивком головы пригласив Кортни следовать за ним. Перл направился к двери. Однако, у порога он наткнулся на окружного прокурора, который смерил Перла подозрительным взглядом и, с ехидной улыбочкой на устах, произнес:
— Доброе утро.
Перл тут же сделал глупое лицо.
— А, здравствуйте, — с идиотской улыбкой на устах воскликнул он. — Мистер окружной прокурор, если я не ошибаюсь.
Тиммонс бегло оглядел зал и вновь пристально уставился на Перла.
— Вы не видели здесь Мейсона Кэпвелла? — рассеянно спросил он.
Перл безразлично пожал плечами:
— Я? Нет. Может быть Кортни видела? Ты не видела, дорогая?
Она смущенно опустила глаза и отрицательно покачала головой.
— Вот видите, — обрадованно сказал Перл. — Мы не видели. Извините, и ничем не можем помочь.
Тиммонс так подозрительно смотрел на Перла, что настойчивое упоминание им имени Мейсона, могло вызвать лишь недоумение. Сложилось такое впечатление, что окружной прокурор завел разговор О Мейсоне только для отвода глаз, а по–настоящему интересующей его темой было нечто совершенно иное.
— Странно, — пробормотал он. — Я должен был встретиться здесь с Мейсоном, но, похоже, он сюда еще не приходил.
Почувствовав, что его поведение начинает вызывать подозрение, окружной прокурор, наконец, заговорил по существу.
— Мы можем поговорить?
Перл изобразил на лице крайнее изумление.
— Со мной?
— Да, — подтвердил Тиммонс. — С вами.
Перл изумленно пожал плечами:
— Пожалуйста, никаких проблем. Кортни, ты не могла бы оставить нас вдвоем с мистером окружным прокурором, похоже, у него ко мне конфиденциальный разговор.
Она обиженно опустила голову и вышла за дверь.
— Я подожду тебя на улице, Перл.
Когда они остались вдвоем, Перл решил, что в данной ситуации лучше всего изображать из себя полного дурачка.
— Так чем могу помочь вам, советник? — глуповато кривляясь спросил он. — По–моему, моя скромная персона вряд ли чем‑то может интересовать вас.
Тиммонс ухмыльнулся.
— Скажи‑ка мне, приятель, где Келли? Отец где‑то прячет ее. Мне нужно это знать.
Перл сделал страшные глаза и заговорщицки оглянулся по сторонам:
— К сожалению, господин окружной прокурор, я ничего о Келли не знаю. Но, торжественно обещаю вам, если мне станет что‑то известно, я обязательно сообщу об этом вам.
Он так лукаво взглянул на Тиммонса, что тот едва сдержался от острого желания двинуть в зубы этому фигляру. Глаза окружного прокурора тут же налились кровью, а голос приобрел металлический оттенок.
— Не пытайся провести меня, дружок, — сухо сказал он. — Тебе ведь известно, что Келли уже в состоянии предстать перед судом.
Перл стал слезливо канючить:
— Послушайте, господин прокурор, я ничего не знаю, ничего не видел, ничего не слышал. Что происходит вокруг меня мало интересует. У меня есть своя работа. Я должен присматривать за домом и хозяйством. И потом, — он выразительно поднял пластиковые коробки, которые держал в руках. — Я зверски хочу есть. Если вы будете по–прежнему приставать ко мне с расспросами, я заработаю себе язву желудка. Так, что прошу извинить меня.