— А как выглядел этот норр? — интересует вторую дочку.
Понятно, что девок, уже готовых покинуть родительское гнездышко больше всего привлекают разговоры про всех возможных женихов и их внешность.
Такая уж у них своя девичья доля и строго ограниченные своим происхождением интересы, с этим ничего не поделать.
— Да, молодой норр был достаточно симпатичен, светлые волосы и голубые глаза, решительный подбородок, однако, очень вспыльчив, — нейтрально отвечаю я. — Я не стал бы скрещивать с ним наши палаши, если бы не вызов на поединок по правилам суда божьей воли. Тут я уже никак не мог отказаться, особенно чувствуя себя полностью правым в этот момент.
Иначе меня просто убили бы дружинники норра, но на это обстоятельство я не акцентирую внимания.
— Девочки, этот молодой норр погиб, да и жил он на самом краю обжитых земель, на границе со степью, да еще в Империи! — приводит в чувство дочек мать, сразу понимающая, чем заинтересовались молодые дочери.
После обеда я сразу же откланялся:
— Уважаемый хозяин, у меня есть несколько дел в Ликвиуме. Когда покончу с ними, хотел бы вернуться к вам и обсудить возможность кое-каких совместных предприятий. Сам я не по хозяйственной линии пошел у моих родителей, а по воинской стезе, однако кое-что понимаю в производстве. Все-таки третий сын у своих родителей, — намекаю, что получения в наследство родового замка мне было точно не видать, как своих ушей.
— Мое почтение, норресса и вам, норреситы! — это уже женскому народу за столом, с низким таким поклоном.
— Приезжайте, виконт Рауль де Бражелон. Будем рады вас видеть, — вполне душевно отвечает норр Истринил уже за всех, и я быстро откланиваюсь.
Обожравшегося Мурзика приходится нести на руках, теперь котейка проспит часов шесть-восемь, пока переварит все слопанное мясо. Кладу зверя в его логово и прикрываю от лучей светила крышкой с сеном сверху.
Забираюсь на свою подводу, проверяю арбалеты на всякий случай, но тут все честно, потом получаю вожжи из рук прислуги и уезжаю от замка.
Мое воспитанное поведение за столом, акцент и не полное понимание местного диалекта в разговоре все же не вызвали явного недоверия в моем дворянском происхождении у прошаренных в этом деле зрителей.
И еще, конечно, Внушение, работающее на минималках все время.
Это я принимаю к сведению:
— Значит, одевшись, как настоящий дворянин, я точно смогу представить себя благородным человеком. У которого нет ничего, кроме трофеев, кое-каких денег и одной пока повозки. Могу тогда вполне рассчитывать здесь на какую-нибудь благородную вдову не самой первой свежести. Но, еще посмотрим, у меня есть много разных возможностей разбогатеть и без такого меркантильного брака.
Теперь я устремляюсь в большой город, чтобы познакомиться с местными купцами и товарами на тех же рынках.
Познакомиться, пока будут шить на меня одежду, приличествующую претенденту на дворянское звание.
Глава 3
Первую попытку проникнуть в благородное сообщество можно считать вполне удавшейся, никто из семьи норра не оказался возмущен тем, что я представляюсь дворянином, не имея на то никаких внятных оснований.
Оснований по местным законам и понятиям, однако, понятно, что именно мой случай — совсем из ряда вон выходящий.
Ну, доказывать мне отсутствие оснований в личном разговоре — попахивает оскорблением со всеми вытекающими последствиями.
Дружины за спиной у меня, конечно, пока нет, однако и на дуэль вызов легко получить за такое оскорбительное недоверие.
Только вот от неблагородного воина его можно просто не принимать, а приказать своим стражникам отлупить наглого смельчака, как следует, чтобы до полной потери сознания и пульса.
Со всеми отсюда вытекающими последствиями, что придется использовать свои сверхспособности и светиться на все Баронства, после чего покидать их в сильно спешном порядке.
То есть, просто удирая изо всех сил. Или просто подаваться к разбойникам, но и там не светить своими способностями к тайному знанию. И среди них много людей сильно верующих, замучаешься всех побеждать.
Так что нужно соблюдать определенный баланс и самому на проблемы не нарываться, но и оскорбления не спускать.
Что очень непросто, когда ты одиночка и никого не знаешь, поэтому я ищу или можно сказать, что вербую союзника в довольно влиятельном норре Истримиле. Если хотя бы он станет принимать меня, как благородного человека, все остальное пойдет гораздо проще. Тем более, что у него тоже есть свои союзники среди остальных норров, не может их не быть у такого продуманного взрослого мужчины.
Для полноценного вывода, как полное признание или отрицание моей благородности, требуется большое общественное мнение, как минимум.
Тут никаких полутонов быть не может; или признают, или уже ничего не изменить.
Тогда мне придется в королевства перебираться, учить заново язык и снова оказаться чужаком.
Ну, хотя бы в Баронства на ту сторону гор для начала.
Не такой уж и плохой вариант, все же без менталов Всеединого Бога. Но Баронства со стороны Империи получше и попроще для меня теперь, особенно, если считать с уже имеющимся у меня примерно на четверку знанием языка.
С возможным быстрым обретением дворянского звания это явно облегчит путь наверх.
Но оставаться в Баронствах после такой неудачной попытки пробраться в дворянское сословие — точно не стоит.
Этого мне не забудут и все больше будет недовольных таким преуспевающим соседом, которого можно легко обидеть.
Со мной такое дело не пройдет, но и убивать тогда уже придется в массовом порядке, все больше и больше с каждым днем.
Сейчас мое поведение все же не признали, как ничем не оправданную выходку от крайне наглого воина в отставке, это я наглядно вижу в сознании семьи норра. Сам он заметно заинтересован моими словами о каких-то чудесных инструментах и возможном совместном производстве.
Ведь, если я пришел из другого мира, то какие-то вещи у нас могут быть более развитыми, а это уже солидные доходы для потенциального компаньона.
Супруга его активнее всех пыталась присмотреться к моим манерам, наверно, это муж ее попросил, однако то, как себя сейчас ведут за столом самые обыкновенные современные горожане — довольно сильно по культуре поведения превосходит эти времена даже в самых благородных семьях. Поэтому под воздействием моего умения и моей общей культуры поведения она довольно нехотя, но все же допустила такую возможность.
С вином и жареной свининой я справился легко и непринужденно, беседу поддерживаю, как могу, с набитым ртом, как все простолюдины здесь, не разговариваю. Не чавкаю и не вытираю рот рукавом. Вилку с двумя зубцами использую, как будто родился с ней в руке, мясо нарезаю микрокусочками и аккуратно кладу в рот, ни разу не уронил на скатерть, полотняную салфетку для уголков рта использую постоянно, чуть она запачкалась, сразу же скидываю ее прислуге и дожидаюсь новой.
Явно по манерам выгляжу ну очень благородным, хотя почти ничего про местный этикет не знаю, однако хорошо видно, что превосхожу в культуре поведения за столом именно эту семью. И все остальные, наверно, тоже.
Только я отчетливо понимаю, что на самом деле норру и его семье очень хотелось узнать, что там случилось с беглецами-дружинниками из самых первых уст, от теперь самого главного, потому что единственно выжившего, участника побоища.
Первыми во всех баронствах услышать подробный рассказ от непосредственного свидетеля, который сразу признался, где набрал столько дорогой техники, типа арбалетов, в трофеи.
Поэтому они бы и крестьянина, окажись он в роли свидетеля гибели бандитов, приняли. За стол с собой, конечно, не посадили и вином не баловали, так бы выслушали и выспросили подробно около донжона замка.
Выслушали бы и отправили на кухню, чтобы накормили вволю низкое сословие за отличные новости, которые всем очень понравились.
Что здорово напугавшие всех местных дворян бандиты отнюдь не живут где-то в Империи красиво в свое удовольствие, весело прогуливая награбленное добро, а сурово гниют под открытым небом на безвестной лесной поляне, рассматривая выклеванными стервятниками глазами равнодушное небо.
Не столько уж они и награбили на самом деле, хотя может просто я не все нашел в трофеях. Золото могли и прикопать где-нибудь на стоянке ответственные за него люди.
Поэтому я и начал свое знакомство с местным баронством с такой всем интересной новости, пока являюсь ее единственным и эксклюзивным владельцем.
Очень желательно бы всем зрителям услышать, что бунтовщики долго мучились перед смертью, ибо такой исход здорово всех успокоит и обнадежит. Будет что рассказать своим дружинам и прислуге с крестьянами
Тогда новые потенциальные бунтовщики остерегутся покушаться на своих хозяев, а в лучшем случае просто тихонько сбегут из баронств, не творя насилие и грабежи.
Как именно умерли последние стражники я, конечно, правдиво не стал никому рассказывать, не тот это случай.
Что троих из них принесли в жертву вновь ожившему Падшему Богу, кого-то я сам лично, кого-то остальные неудачники, кому-то сломала мозги разъяренная, умирающая Тварь в своем последнем усилии, кого-то добил я собственной персоной, чтобы просто не оставлять лишних свидетелей своих вполне таких преступных деяний.
Зато подробно рассказал, как я с дружиной норра внезапно обрушились на их стоянку, как мы принялись убивать растерявшихся бандитов. Дружины этой теперь тоже совсем не осталось в живых, те же, кто приехал за ними, ничего толкового и меня разоблачающего не расскажут.
Ну, пропали все дорогие трофеи и много качественного оружия, ну нет в кошелях ни одной золотой или серебряной монеты. Кто-то успел собрать все это добро и незаметно исчезнуть, чтобы потом продать на рынке в Кворуме.
Да, там я здорово засветился, наверняка, что норр, потерявший сына и лучшую половину дружины, узнает про меня все в подробностях, поэтому мне необходимо исчезнуть здесь именно как Сергилу, сыну Кирилла.